Чарльз Кингсли - Вперед, на Запад!

• Название: Вперед, на Запад!
• Автор: Чарльз Кингсли
• Жанр: Морские приключения
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-9533-3859-2

Эмиас Лей, искатель приключений и сорвиголова, отправляется в плавание на корабле знаменитого пирата Френсиса Дрейка. Путешествие в Вест-Индию, встреча с красавицей Рози Солтэрн, сражения с испанцами за золото… что еще приготовила судьба Эмиасу Лею?

Чарльз Кингсли (1819–1875) — английский романист, профессор истории. Его романы отличаются живым юмором и тонкой наблюдательностью.

---

Он был прав. Неизвестный всадник, по-видимому, слез с лошади внизу и повел ее вверх по другой стороне длинного рва, заросшего вереском; затем, дойдя до места, где ров сворачивает в сторону с намеченного им пути, он появился на фоне неба, собираясь вывести свою лошадку из дыры.

— Летим, как ветер! — И оба — Билль и Эмиас — помчались галопом через терн и вереск. Неизвестный успел вскочить на лошадь, когда оставалось еще около ста ярдов расстояния, и далеко обогнал их.

— Вот чертов сын! — воскликнул Карри.

— Только чертов слуга. Мы никогда не поймаем его.

— Я все-таки попытаюсь, а ты можешь тащиться сзади, старый тяжеловоз, — и Карри сильнее погнал коня.

Эмиас минут на десять потерял Билля из виду, а затем увидел, что тот стоит около лошади и безутешно ощупывает ее колени.

— Поищи мою голову — она валяется где-нибудь среди вереска. Ох, я бесполезен, как старая баба.

— Колени сломаны?

— Я не решился посмотреть. Думаю, что нет. Поезжай вперед и сделай все, что возможно в этом скверном деле. Парень уехал на милю вперед вправо.

— Тогда он направляется в Мурвинстоу; но где мой кузен?

— Позади нас, смею сказать. Мы сцапаем по крайней мере его.

— Карри, обещай мне, что если мы это сделаем, ты скроешься из виду и предоставишь мне расправиться с ним.

— Мой мальчик, мне нужны только Эванс Морганс и Морган Эванс. Твой кузен — только руки, а мы гонимся за головой.

Итак, они проехали еще шесть мрачных миль по все опускающейся местности.

— Теперь как? Прямо в Чепл — заткнуть лисью нору или через королевский парк в Стоу спустить собак сэра Ричарда и явиться с шумом и приказом об аресте в должной форме.

— Повидаемся сначала с сэром Ричардом, и, что бы он ни решил относительно моего дяди, я подчиняюсь.

Они поехали через королевский парк. Близ Стоу проехали мимо мельницы и группы закрытых цветами коттеджей. В окне одного из них еще горел огонь. Оба молодых человека хорошо знали, чье это окно, у обоих сердца быстро забились. В этой комнате спала или, вернее, еще не спала Рози Солтэрн.

— Поздно не спят сегодня в Комве, — произнес Эмиас так беззаботно, как только мог. Карри внимательно посмотрел в окно, а затем довольно едко на Эмиаса, но Эмиас с деловым видом приводил в порядок свои стремена. И Карри поехал дальше, не зная, что каждая жилка в теле его товарища трепещет, как в его собственном.

— Сыро и мрачно здесь внизу, — сказал Эмиас, в самом деле почти изнемогший от внутренней борьбы.

— Через пять минут мы будем у ворот Стоу, — ответил Карри, оглядываясь назад, пока его лошадь взбиралась на противоположный холм, но коттедж скрылся за поворотом извилистой дороги. Следующая их мысль была о том, как попасть в Стоу в три часа утра и не быть съеденными сторожевыми псами, уже начавшими рычать и лаять, заслышав шум лошадиных копыт.

Как бы там ни было, после долгого стука и зова они благополучно попали в дом через задние ворота в высокой западной стене. Сэр Ричард в длинном ночном одеянии скоро спустился в зал. Письмо было прочитано, история рассказана. Но прежде чем она была наполовину окончена, он сказал;

— Антоний, позови грума. Пусть он приготовит мне лошадь. Джентльмены, если вы извините меня, то через пять минут я буду к вашим услугам.

Через полчаса они вновь спустились, пересекли равнину и очутились под малочисленными низкими сплющенными морским ветром ясенями, стоящими вокруг одиноких ворот Чепла.

— Карри, там позади есть тропинка, ведущая через дюны к Марслэнду. Ступайте охранять ее.

Карри уехал, а сэр Ричард громко постучал в ворота.

— Лэй, вы видите, я принял во внимание вашу честь и честь вашего бедного дяди — мы входим сюда одни. Чего еще вы хотите от меня, как внимательнее могу я отнестись к вашей чести?

— О, сэр! — воскликнул Эмиас со слезами на глазах. — Вы выказали себя еще раз тем, чем всегда были — моим дорогим и любимым руководителем, не уступающим даже моему адмиралу, сэру Фрэнсису Дрэйку.

— Что же мы будем делать?

— Мой несчастный кузен, сэр, еще не мог вернуться — и я хотел бы ждать его на большой дороге, если только я не нужен вам.

— Ричард Гренвайль может войти один, юноша. Но что вы хотите сделать со своим кузеном?

— Заставить его навсегда покинуть страну или, если он откажется, тотчас проткнуть его насквозь.

— Идите, юноша!

В то время как он говорил, заспанный голос из-за ворот спросил:

— Кто здесь?

— Ричард Гренвайль. Именем королевы, откройте!

— Сэр Ричард? Он в своей постели, черт вас подери. Честные люди не приходят в такое время.

— Эмиас, — крикнул Ричард. Эмиас вернулся. — Откройте мне эти ворота, я подержу вашу лошадь.

Эмиас слез с коня, поднял с дороги камень такой, какие герои Гомера[57] имели обыкновение швырять друг другу в головы, и в одно мгновение дверь оказалась на земле, а стоявший сзади слуга — под ней. Сэр Ричард спокойно переступил через нее и велел малому встать и взять его лошадь, а затем направился прямо к главному входу. Он был открыт. Слуги были на ногах и выстроились вдоль всего пути. По-видимому, шум разбудил их.

Сэр Ричард тем не менее постучал в открытую дверь. К его удивлению, на стук ответил сам старый Лэй, вполне одетый, со свечой в руках.

— Сэр Ричард Гренвайль! Разве это по-соседски, не говоря о вежливости, врываться в мой дом глубокой ночью?

— Я разбил вашу наружную дверь, сэр, потому, что меня отказались впустить, когда я попросил именем королевы. Я постучал в вашу внутреннюю дверь, как должен был бы постучать в дверь беднейшего коттеджа в приходе, так как нашел ее открытой. Здесь у вас находятся два иезуита! А вот королевский приказ о задержании их. Я подписал его собственной рукой и, больше того, теперь предъявляю его собственной рукой, дабы спасти вас от скандала, а может быть, и отчего-либо худшего. Я должен получить этих людей, мистер Лэй.

— Мой дорогой сэр Ричард!

— Я должен получить их или я буду вынужден обыскать дом; вы не захотите подвергнуть ни себя, ни меня столь позорной необходимости?

— Мой дорогой сэр Ричард!

— Должен ли я в таком случае просить вас отойти от собственных дверей, мой дорогой сэр? — спросил Гренвайль, а затем, меняя свой голос на тот ужасающий львиный рык, которым он был знаменит, загрохотал:

— Слуги, прочь, назад!

Это было сказано полдюжине хорошо вооруженных грумов и лакеев, столпившихся в проходе.

— Что? Сабли наголо, заячьи уши?

В одно мгновенье сэр Ричард также выхватил свой длинный меч и, тихонько, как ребенка, отодвинув в сторону старого Лэя, двинулся к вооруженным людям, которые тотчас расступились в обе стороны. Они были отважными молодцами в открытом бою, но не испытывали желания быть повешенными в ряд в Лаунчестонском замке, после того как их насквозь проткнет этот страшный адмирал — самый «немирный» из всех «мировых» судей.

— А теперь, мой дорогой мистер Лэй, — заговорил сэр Ричард кротко, как всегда, — где нужные мне люди? Ночь холодна, и вам, как и мне, пора в постель.

— Сэр Ричард, иезуиты не здесь, конечно.

— Не здесь, сэр?

— Даю слово джентльмена — они оставили мой дом час тому назад. Поверьте мне, сэр, я поклянусь вам, если нужно.

— Я верю слову мистера Лэя из Чепла без всяких клятв. Куда они направились?

— Но, сэр, откуда мне знать? Они, могу сказать, удрали, сэр, исчезли.

— При вашей помощи. По крайней мере при помощи вашего сына. Куда они поехали?

— Жизнью клянусь, я не знаю.

— Мистер Лэй, возможно ли это? Решитесь ли вы присоединить ложь к той измене, от наказания за которую я стараюсь вас избавить?

Несчастный мистер Лэй разрыдался.

— О Боже мой, Боже мой! О! Неужто дошло до этого? Вдобавок ко всему страху и беспокойству от пребывания этих черных негодяев в моем доме, когда я должен был каждую минуту затыкать их подлые рты, дрожа, что они доведут до виселицы и себя и меня, меня называют изменником и лжецом — в мои годы! Лучше бы мне не родиться на свет!

Бедный старик упал в кресло и закрыл лицо руками. Затем он опять встал.

— Простите меня, сэр Ричард, я сел, оставив вас стоять. Горе сделало меня чурбаном. Садитесь, мой дорогой сэр, уважаемый сэр! Или лучше пойдемте со мной ко мне в комнату и выслушайте мою злополучную историю. Клянусь вам, что иезуиты бежали, а мой бедный мальчик Евстафий все еще не вернулся. Грум рассказал мне, что этот дьявол — его кузен — сломал ему челюсть. Его мать почти обезумела за этот час. Горе нам! Горе!

— Ваш сын чуть не убил своего кузена, сэр, — сурово сказал Ричард.

— Как? Об этом грум не говорил мне.

— Ваш сын, прежде чем Эмиас опрокинул его, три раза ударил кинжалом своего кузена Франка. И ради чего взял Евстафий на себя роль злодея и убийцы? Только, чтобы доставить в ваш дом это письмо, которое я прочту вам, как только отдам распоряжение насчет ваших патеров.