Людмила Белаш - Русская фантастика 2010

• Название: Русская фантастика 2010
• Автор: Людмила Белаш
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-39469-2

Ведущие русскоязычные писатели-фантасты вновь приглашают вас в увлекательное путешествие по иным мирам. Древняя раса разумных членистоногих, обитающая в глубинах океана, бросает вызов гегемонии человека на планете Земля… В результате студенческих научных экспериментов прорывается грань между параллельными реальностями Российской империи и СССР… Сходятся в сокрушительной битве полчища механических чудовищ и древние маги, вооружённые колдовскими посохами и артефактами… Включённые в эту антологию рассказы и повести, написанные как маститыми лауреатами многочисленных литературных премий, так и талантливыми дебютантами, представляют читателю полномасштабную картину самой современной отечественной фантастики.

---

Эх, Шурка! Нет чтоб друзьям помочь. Взял и умер.

Земля тебе пухом.

— …сайт правительства, — шушукались сзади не по теме. — Зашёл, гляжу…

— Что ты там забыл?

— Они ежегодно свои эмо-карты публикуют. Согласно закону.

— Знаю. Вместе с декларациями о доходах.

— Смотрел?

— Я и так в курсе. Усердие, щедрость, любовь. В дни заседаний — самоконтроль и воздержание. По выходным — смирение. Доброта — ежедневно. От 80 до 101 %.

— Ага. А как в отставку, так всё как у людей. Жадность, гордыня, гнев…

— Ну не скажи. Процентовка остаётся. На прежнем уровне…

Попик затянул отходную. Узкогрудый воробышек, он басил Шаляпиным. Откуда что бралось? С другой стороны, мне его гонорар, я Каррерасом запою. Кастратом Фаринелли. «Мерин» на въезде с Пушкинской — зуб даю, батюшкин. Там не панель — иконостас.

Я специально заглянул, когда мимо шёл.

Надо было не Кулёк заканчивать, а семинарию. С красным дипломом. Отбасил бы, подтянул рясу, врубил кондишн — и с ветерком… Стоп. Как-то оно сегодня заносит. У меня жадность, а завистью отдаёт. И ещё чем-то попахивает.

Унынием?

Пощупал лоб — нет, здоров. Не хватало ещё заболеть. Сейчас на лекарствах разоришься. Упаковка «Фервекса» дороже бутылки коньяка. Антибиотик — вообще караул. В больнице дерут, как с Сидоровой козы. Медсестре дай, доктору дай, санитарка за так стакан воды не принесёт.

Надо было в детстве закаляться.

— …грипп, — сказали сзади. — Новый.

— Ерунда, — возразили там же.

— Точно говорю. Из Сомали. Ихние пираты первыми заразились. А там пошло-побежало. Матросня в заложниках сидела, подхватила. Воздушно-капельным путём.

— Не половым?

— Хиханьки тебе… Выпустили заложников, те и разнесли: Швеция, Мексика, Венгрия. Уже до нас добралось.

— И что?

— Циклы сбивает. Недельные. Кто переболел, жалуется: не поймёшь, что когда. По карте лень, а тебя от похоти трясёт. Завалил бабу, снял штаны — глядь, уже гордыня. Не хочу об всякую шваль мараться. И лень опять же.

— Врут.

— Ну, не знаю. По телику сообщали. Мол, сперва крутит, путает, а дальше вообще лажа. Последствия, значит. Всё не вовремя, не по расписанию. Иногда вообще ничего.

— Это как?

— Я и сам не понял. Ведущий — идиот. Рекламная, говорит, пауза…

— Шурик не от этого умер? Не от гриппа?

— Не-а…

Я ещё раз пощупал лоб. На всякий случай.

Нищий попался настырный. Он тащился за мной от самого кладбища. Простирал руки, точил слезу. Канючил, тряся кудлатой, отроду не мытой головой:

— На пропитание! Не местные!

Молчу. Прикидываюсь шлангом.

— Погорельцы!

Прибавляю шаг.

— Мама в больнице! Папа в тюрьме…

Не выдерживаю. Останавливаюсь.

— Жадность?

— Ага, — кивает честный нищий.

— Уровень?

— 33 %.

— А у меня — 42 %.

— По воскресеньям?

— Сам не видишь?

Нищий плюёт мне под ноги и уходит прочь.

Понедельник. Гордыня

Хорошо, что мы не Авраменки. У них тоже гнев с гордыней — в один день, как у нас с Лидкой. Только процентовка — закачаешься! Найдут Анькины 79 на Славкины 84+ — туши свет, сливай воду! Наши жалкие 26 на 31 — курам на смех.

Зато ссоримся реже.

Хрен бы Авраменко в такой день согласился пса выгулять! А я — ничего. Я не гордый. То есть гордый, конечно. Чероки — лучший пёс в мире! Смотрите, завидуйте. Фу, Чероки! Брось гадость! Как тебе не стыдно? Учись у Дика: он никогда…

Куда?! Стой, животное!

Внял, зараза. Взял пример с Дика. Кошку, понимаете ли, Дик увидел! Ты ж вчера с Брыськой только что не лизался, кобелина! Или у тебя тоже циклы? Ну, загнали на дерево — дальше что? Так и будем скакать и лаять до вечера? Ой! Это не Брыська… Это ж Лярва! Ко мне, Чероки! На поводок — и домой, пока Эсфирь Львовна не объявилась. За свою Лярву она нас с тобой обоих на дерево загонит!

Что-то у меня гордыня сегодня не очень… Подкачала.

Дверь квартиры распахивается настежь:

— Я кого просила мусор выбросить?

Становлюсь в позу:

— Пушкина!

— Я тебе покажу Пушкина! Я тебя, в гроб сходя, благословлю! Ты у меня сам застрелишься, бездарь! Марш на помойку!

Пререкаться со вздорной бабой — ниже моего достоинства. И пойду! И выброшу! Пальцы стальным захватом смыкаются на пакете с мусором. Рвётся тонкий полиэтилен.

— Ещё на пол мне рассыпь!..

Лидка хмурит брови. Нетушки, актрисуля. Не верю. Одарив жену надменной улыбкой, я покидаю отеческий дом. Хлопаю дверью. Шествую по лестнице. С чувством собственного превосходства.

Начинаю гнусно хихикать. Индюк надутый! Придурок-муж из семейного ток-шоу для дебилов. Как жена меня терпит? Верно сказала: бездарь! И место моё — на помойке…

Самоуничижение — паче гордыни?

Возле мусорного бака стояли туфли. Чёрные. Лак, кожа «под чешую» — итальянские. Каблуки всего на треть стоптаны. В доме завёлся олигарх? Сорит деньгами? Подарил бы мне… В последний момент я всё-таки отдёрнул руку. У меня не жадность! И не зависть. Чтоб я туфли с помойки взял?! Гордыня, где ты? Ау! Да что ж это, блин, творится?!

В квартире было тихо. До звона.

— Лидок? Ты дома?

Тишина сгущается, ватой лезет в уши. Собственное дыхание кажется громом. Кто-то скулит. На кухне. Чероки? Кто тебя обидел?!

За столом сидела Лидка. Плакала, закрыв лицо ладонями.

Какие у неё тонкие пальцы…

— Что с тобой?

— Отстань.

— Ну извини меня, дурака. Я ж не нарочно…

— Не трогай меня… Пожалуйста.

Хоть бы вызверилась, что ли. Я бы понял.

— Чего ты, Лид? Всё нормально, всё хорошо…

Она вдруг отняла руки от лица. Взглянула на меня в упор, смаргивая слёзы. Будто впервые увидела.

— Ничего не нормально, Толя. Ничего не хорошо.

«Новый грипп. Интервью у Хачатуряна. Вирусолог, профессор. Адрес — ниже. Бегом!!!»

SMS от шефа.

— Ну? — спросил профессор вместо «здравствуйте».

— Интервью, — напомнили.

— Ну-ну…

И профессор убрёл в недра квартиры.

Нервничая, я последовал за ним. Так меня встречали впервые. Попадались неврастеники, мизантропы, кретины, пижоны… Ноев ковчег. Вирусолог выбивался из общего ряда. Юркий, как ящерица. Мелкий, как разменная монета. Самодостаточный, как Мона Лиза.

А ещё он был, что называется, выпивши.

С утра.

В кабинете царил мрак. Солнце без особого успеха тыкалось в задёрнутые шторы. Тени, силуэты; звяканье бутылки о рюмку. Мне профессор не предложил.

— Ну?

Разнообразием он не баловал.

— Угостите акулу пера?

— Легко.

Бутылка звякнула во второй раз. Нет, не жадность, понял я. Гордыня? Брезгует мелким репортёришкой? Вряд ли. Это у меня сегодня гордыня. Два гордеца сцепились бы ещё на пороге. Хотя моя нынешняя гордыня…

Я задрал нос. Вышло не очень.

— Это лечится? — спросил я напрямик.

— Нет.

— Совсем?

— Абсолютно. Пейте, уже всё равно.

Я сделал глоток.

— Бренди?

— Арцах. Армянская водка.

— Чем пахнет?

— Кизилом.

— Женщины такое любят.

— Такое люблю я, молодой человек.

И не похоть. Была бы похоть, среагировал бы на женщин. Или на меня, если гомик. Лень? Ишь какой живчик… И не гнев. Гнев я бы опознал сразу.

— Что теперь, Марк Эдуардович?

— Чёрт его знает. Приспособимся. Мы ж тараканы.

— В каком смысле?

— На нас дуста не изобрели.

— Думаете, пандемия?

— Я не думаю, молодой человек. Я знаю.

— Эмо-карты? Недельные циклы?

Профессор был краток:

— Плюнуть и растереть.

Вешайте меня, жгите огнём, лишайте премии, но лишь сейчас я сообразил, что за тёмный ангел встал на пороге. Это как же? Это что же? Значит, проснулся я во вторник, а гнева-то нет? Дал жене подзатыльник, и оправдаться нечем? Оторвался на Люське, а смягчающие обстоятельства — хрен с маслом? Что я скажу нищему в воскресенье, пройдя мимо? Мама родная — шпроты… Съели мучайся, да?

— Спасите, — шепнуля профессору. — Вы же специалист…

Горло свело, шёпот сорвался.

— Работаем, молодой человек. На базе старого штамма вируса. Есть положительные результаты. В принципе, повторно заразиться «Грешником» — реально.

Хотите верьте, хотите нет, но я готов был руки ему целовать. При всей моей понедельничной гордыне. Жаль, на профессора сей порыв впечатления не произвёл.

Он размышлял вслух.

— Реально, да. Но пики циклов «Грешника-2» — существенно выше. Придётся вводить новую процентовку. Откалибруем за милую душу…

— Насколько выше?

— Раза в два. Что у вас с утра? Гордыня? Вот и прикиньте уровень.

Я прикинул. И содрогнулся.