Маргарет Миллар - Совсем как ангел

• Название: Совсем как ангел
• Автор: Маргарет Миллар
• Издательство: ДЕКОМ. ИМА-пресс
• Жанр: Детектив
• Год: 1993
• ISBN: 5-80050-012-6

Действие психологического триллера американской писательницы Маргарет Миллар «Совсем как ангел» разворачивается на мрачном готическом фоне, оттененном странным монастырем-башней. Необъяснимое исчезновение любящего мужа, его отсутствие в течение нескольких лет разрешаются катастрофой, когда в дело вмешивается старая монахиня из заброшенного лесного монастыря. Ее сомнения подвигают частного детектива Куинна взяться за расследование.

---

— Нет, конечно. Но вы мне с самого начала показались подозрительным. Знаете, взгляд такой… В общем, не доверяю я людям с таким взглядом. К тому же подвернулся случай оказаться полезной Джорджу. Не так уж часто мне выпадает такая возможность, — с горечью добавила она. — Я ведь женщина самая заурядная. Где уж мне конкурировать с пророщенной пшеницей, тигровой мазью и прочими штуками, которые использует миссис Хейвуд, чтобы привлечь внимание. Ну, и еще… чтобы прочие женщины в сравнении с ней казались скучными.

— У вас из-за этой старушки уже целый комплекс развился, Вилли.

— А что поделаешь? Она меня провоцирует. Мне иногда кажется: я и в Джорджа-то влюбилась только потому, что для нее это — нож острый. Может, ужасно, что я так считаю, Джо, но она настоящее чудовище. И я с каждым годом все лучше понимаю, что заставило Альберту стать преступницей. Она таким способом боролась со своей мамочкой. Знала, что в один прекрасный день ее непременно поймают; может, и нарочно это подстроила. И все для того, чтобы наказать и опозорить старую леди. Миссис Хейвуд ведь Совсем неглупа, хотя от меня такого комплимента никогда не дождется, во всяком случае мотивы, которые двигали Альбертой, прекрасно понимает. Потому и порвала с ней; потому и настаивает, чтобы Джордж сделал то же самое.

— Ну, это уж вы чересчур, — недоверчиво хмыкнул Куинн. — Я вам хоть сейчас с ходу придумаю не меньше сотни способов, как она могла бы ее наказать, не попадая при этом за решетку.

Вилли его не слышала. Она задумчиво и методично, одну за другой, срывала с газона травинки, совсем как молодая девушка, гадающая на ромашке: «любит — не любит».

— Как вы думаете, Джо, куда он поехал?

— Откуда мне знать? Можно было бы, конечно, что-нибудь сообразить, но только если бы я точно знал, почему он уехал.

— Хотел убежать от меня и своей матушки.

— Это он мог бы сделать и раньше.

Именно момент, выбранный для отъезда, интересовал Куинна больше всего. Марта О'Горман показала Джорджу письмо от убийцы своего мужа, и оно его, по ее словам, взволновало, хотя он и пытался ее уверить, что это всего лишь чья-то злая шутка. А сразу вслед за тем он раззвонил на весь город, что уезжает на Гавайи поправлять здоровье. Даже попытался скормить эту информацию местной газете.

— Мне кажется, для Джорджа было не совсем обычным разглашать свои планы, а? — поинтересовался Куинн.

— В какой-то степени. Меня это во всяком случае удивило.

— Как вы думаете, зачем ему это понадобилось?

— Понятия не имею.

— А вот я, кажется, имею. Только боюсь, Вилли, вам это не очень понравится.

— Я и так не в восторге от того, что происходит. Хуже не будет.

— Будет, — пообещал Куинн. — И намного. Весь этот тарарам, который устроил Джордж вокруг своей поездки, может означать, что он пытался соорудить себе алиби на случай, если в Чикоте что-нибудь случится.

Вилли с суровой решимостью продолжала обрывать траву, но Куинн видел, что делает она это совершенно механически, и понимал, что таким образом его собеседница попросту пытается скрыть охвативший ее страх.

— До сих пор ничего не случилось, — мрачно заметила она.

— Верно. Но я все же попрошу вас быть осторожнее, Вилли.

— Меня? Почему меня?

— Вы — доверенное лицо Джорджа. Вполне может быть, он сказал вам нечто такое, о чем сейчас сожалеет.

— Он ничего мне не говорил, — резко возразила она. — И у Джорджа в жизни не было ни одного доверенного лица. Он одиночка, как и Альберта. Они оба настолько погружены в себя, что это… это даже как-то не по-человечески.

— А может быть, двое одиночек находили отдушину в том, что общались друг с другом. Вы все еще отказываетесь верить, что он ежемесячно навещал Альберту?

— Теперь верю.

— Вспомните, Вилли, бывали ли раньше у Джорджа периоды, когда он, скажем, казался не в себе? Например, был слишком взволнован, или чересчур много пил, или находился в подавленном состоянии?..

— Своих проблем Джордж со мной не обсуждал. Пьет он исключительно редко. Правда, время от времени начинал уделять слишком много внимания своей астме.

— Вы наблюдали его в подобных ситуациях?

— Иногда. Но в остальном его поведение не менялось. Разве что он становился чуть более вялым, чем всегда, — она напряглась, стремясь вспомнить все как можно точнее. — Года три назад ему удалили аппендицит. Я была с ним в больнице, поскольку миссис Хейвуд отказалась. Она предпочла сидеть дома, рассуждая, каким совершенством был бы аппендикс Джорджа, если бы он питался пророщенной пшеницей и патокой. А я сидела рядом с ним, когда он отходил от наркоза. Слышали бы вы, что он кричал! В жизни бы не поверила, что Джордж Хейвуд в состоянии говорить такие вещи. Медсестер он довел почти до истерики, непрерывно требуя, чтобы они оделись, поскольку в порядочной больнице не должно быть голого персонала.

— Ваше присутствие он осознавал?

— В какой-то степени.

— То есть? Что вы имеете в виду?

— Ему казалось, что я Альберта. Он все время называл меня ее именем и твердил, что я — глупая старая дева, которой следовало бы поумнеть.

— В каком смысле?

— Он не объяснил. Но буквально кипел от негодования.

— Почему?

— Она, видите ли, раздавала одежду всем бродягам, которые удосуживались позвонить в дверь. Это его волновало почти в такой же степени, как голые медсестры. Он называл ее легковерной, мягкосердечной дурочкой. Дурочкой Альберта, может, и была, но уж ни легковерной, ни мягкосердечной ее никак нельзя назвать. И если в самом деле существовал хоть один бродяга, которому она отдала старое тряпье Джорджа, у нее должна была быть какая-то причина помимо обычного милосердия. Хейвуды вообще не те люди, которые раздают милостыню в дверях собственного дома. Жертвовать на какие-то организованные благотворительные акции — да, сколько угодно. Но случайные подаяния — никогда! В это я верю еще меньше, чем в стриптиз медсестер.

— А потом вы Джорджа об этом не спрашивали?

— Вообще-то кое о чем я ему рассказала.

— Как он отреагировал?

— Расхохотался. Правда, с некоторой неловкостью. У Джорджа чрезвычайно развито чувство собственного достоинства, его выводит из себя даже мысль о возможности ситуации, в которой он мог бы глупо выглядеть. Хотя в чувстве юмора ему тоже нельзя отказать и история о голых медсестрах его, конечно же, рассмешила.

— А злость на Альберту?

— Это — нет. Мне даже показалось, он почувствовал вину за то, что называл ее имя. Хотя, конечно, в том состоянии не мог отвечать за свои слова.

Вилли утратила интерес к траве и к игре в «любит — не любит», полностью переключившись на дырку в левой туфле. Она старательно общипывала парусину, будто птица, собирающая материал для гнезда. Олеандровая изгородь надежно защищала их от городского шума, Чикот казался чем-то далеким и не слишком реальным.

— Какое сейчас у Джорджа финансовое положение? — поинтересовался Куинн.

Она удивленно вскинула глаза, будто поразившись, что кого-то мог заинтересовать подобный вопрос.

— Он не миллионер, конечно, ему приходится зарабатывать деньги. Однако, хотя дела сейчас не так хороши, как несколько лет назад, в этом отношении у него все в порядке. Тем более что тратит он немного, чего, правда, не скажешь о его мамочке. Ей только последняя пластическая операция в Лос-Анджелесе обошлась в тысячу. А потом, конечно, еще пришлось полностью обновлять гардероб, чтобы он соответствовал ее неприлично новому лицу.

— Альберта любила азартные игры. А Джордж?

— Нет.

— Вы уверены?

— Как я могу быть в чем-то уверенной? — устало пробормотала Вилли. — Все, что я знаю, — он никогда об этом не говорил. Да и темперамент у него не тот. Джордж всегда все заранее планирует и терпеть не может случайностей. Он почти рассвирепел, когда я в прошлом году купила несколько билетов Ирландской лотереи. Назвал меня недотепой. И, наверное, был прав — я так ничего и не выиграла.

«Джордж и Альберта, — подумал Куинн. — Два человека, привыкших все заранее планировать. Два моллюска, наловчившихся общаться друг с другом сквозь захлопнутые раковины. О чем они говорили? Строили новые планы? Ходили слухи о скором освобождении Альберты, и странно, что Джордж выбрал именно это время, чтобы исчезнуть. Если, конечно, это не часть нового плана».

Тщательно сделанная прическа Вилли в виде пчелиного улья окончательно погибла и теперь свисала на одну сторону, напоминая свой прототип, оставленный пчелами и переживший суровую зиму. Из-за этого вид у нее был слегка поддатый, что, по мнению Куинна, вполне соответствовало ее характеру: здравомыслием Вилли отнюдь не отличалась.

— Джо?

— Да.

— Как вы думаете, где Джордж?

— Возможно, здесь. Я имею в виду — в Чикоте.

— Думаете, отсиживается под вымышленным именем в каком-нибудь отеле или в меблирашках? Других вариантов нет, его в городе каждая собака знает. Да и зачем ему вообще скрываться?