Сергей Зайцев - Созависимость — умение любить [пособие для родных и близких наркомана, алкоголика]

• Название: Созависимость — умение любить [пособие для родных и близких наркомана, алкоголика]
• Автор: Сергей Зайцев
• Жанр: Медицина
• Год: 2004

Брошюра предназначена для формирования критичного отношения к своему состоянию, для коррекции созависимых отношений в семье, для исправления искажений мышления и ложных суждений у жены и родителей больного. Уже в названии брошюры обозначены два полюса, два противоположных состояния. С одной стороны — созависимость, которая приводит к формированию болезни алкоголизма и наркомании, не дает ей угаснуть, да и сама является по сути болезненным состоянием. С другой стороны — умение любить, что является балансом умения брать и давать, делает отношения в семье гармоничными, а членов такой семьи — здоровыми, самодостаточными и счастливыми.

Брошюра может использоваться также врачами-психотерапевтами, психиатрами-наркологами при работе с взрослыми членами семьи химически зависимых и в профилактических целях.

В серию «Зеркало» вошли также брошюры «Мой алкоголизм» и «Зеркало для курильщика».

---

Вот другой пример. При переходе во вторую стадию болезни супружеские отношения неизбежно рвутся. Созависимая женщина после развода с алкоголиком пытается создать новую семью. Она думает: «Встречу хорошего человека и буду жить как за каменной стеной». А теперь — внимание! — статистика. Бывшие жены алкоголиков в повторном браке в семи случаях из десяти выходят замуж за человека с алкогольной болезнью. Получается, из огня да в полымя. Получается, шило на мыло. Получается, от чего ушла, к тому и пришла. Да и в тех трех случаях из десяти, когда созависимая вышла замуж за трезвого, нужно понаблюдать. Если она не изменит себя, то очень вероятно, что через пять-семь лет у него тоже сформируется алкоголизм.

Такой выбор созависимые делают неосознанно. Это навязчивое стремление получить новую дозу «яда». Казалось бы, какой в этом смысл. Но смысл есть. Из-за низкой самооценки созависимые не чувствуют своей индивидуальной самоценности и значимости. Они считают, что их не могут любить просто так. А раз они не надеются получить позитивного внимания, то стремятся получить хотя бы внимание негативное. Пусть муж ругает меня матом, но ругает именно меня, а не какую-то другую женщину. Пусть он плохо со мной обращается, но этим он уделяет мне хоть какое-то внимание.

Глава 15. С больной головы на другую

Глава о том, как созависимые перекладывают ответственность за свои ошибки на другого и отрицают наличие проблем у себя.

Видя, что все их действия неэффективны, созависимые начинают искать виноватого и перекладывают ответственность за собственные ошибки и неудачи на плечи химически зависимого. Все начинается с формулировки проблемы, как в этом письме мамы алкоголика.

«Мой сын пьет по-страшному. Жить трезво не хочет. От лечения отказывается, т. к. в лечение не верит. Прежде лечили, но его хватало только на короткое время. Жена его выгнала. Живет со мной, нигде не работает. Моя жизнь становится просто невыносимой! Подскажите, что делать?»

Первый порыв — пустить слезу и посочувствовать. Сын — бессовестный. Невестка — негодяйка. Врачи — проходимцы. Судьба — злодейка. Как не пожалеть несчастную маму?..

А если не поддаться первому чувству и взглянуть на эту ситуацию с другой стороны? Речь в письме идет о родном сыне, за судьбу которого отвечает именно мама. Что, если прочитать строки письма, переведенного с неврастенического языка расстроенных эмоций на сухой и бесстрастный язык достоверных фактов и объективности? Что, если прочитать письмо через призму личной материнской ответственности?

Вот что мы услышим в этом случае. В результате моих заведомо недостаточных действий сын спился и опустился. Я и сейчас позволяю моему сыну пить по-страшному. Он не хочет жить трезво, потому что я навожу чистоту в доме, обстирываю его и плачу за квартиру. Он не хочет жить трезво, потому что я состою рабой при его болезни. От лечения он отказывается, так как я на этом не особенно и настаиваю. Попрошу робко и униженно, а как рыкнет, так я снова его начинаю пеленать, нянчить и гладить по головке. Только бы дитятко не кричало, не плакало. Прежде начинали лечить, но я не доводила курс лечения до конца и после первой его рюмки опускала руки, приходила в уныние, отказывалась от дальнейшего сотрудничества с врачом. Не хотела выполнять его рекомендации, так как считала, что я лучше знаю своего сына, что он и сам одумается со временем. А сейчас я хочу, чтобы какой-то кудесник взмахнул волшебной палочной и за пять минут исправил то, что я сотворила за десятилетия. Но пусть он все сделает сам и не требует от меня, чтобы я пальцем пошевелила для сына, чтобы я тоже что-то меняла в своем жизненном укладе.

Прочитаем мы такие откровения, и как-то расхочется сочувствовать этой женщине. А может быть, хватит потакать болезненным пристрастиям сына?! Может быть, стоит ему показать, что материнская любовь бывает не только мягкой, как пуховая перина, но и жесткой, суровой, как нары тюремного карцера?

Вернуть его в нормальную жизнь еще не поздно, если у него осталось хотя бы 20 % психического здоровья, если мама готова строго и безоговорочно выполнить все рекомендации врача, если действительно хочет сделать все возможное для спасения жизни самого близкого человека.

Созависимость — это зеркальное отражение алкоголизма и наркомании. Как при химической зависимости человек отрицает проблему: «Я не алкоголик», «Я не очень много пью», так и созависимые изо всех сил упорно отрицают проблему. Потому что спрятать голову под одеяло, сделать вид, что ничего особенного не происходит, гораздо легче, чем взять ответственность за происходящее в семье на свои плечи и изменить свое поведение, признав собственные ошибки.

Отрицание болезни начинается с самого начала. Семья алкоголика в среднем лишь через 5 лет после появления явных свидетельств его патологического пристрастия признает, что в доме живет алкоголик. Еще два года они тянут с тем, чтобы обратиться за помощью. Но даже когда доходит до лечения у специалиста, созависимые не желают признавать свою роль в картине болезни, свои ошибки и отказываются от сотрудничества с врачом, предпочитая менять врачей как перчатки или плыть по течению. В этом упорном отрицании фактов членами семьи есть своя логика. Созависимые пытаются произвести «нужное» впечатление на окружающих, пытаются сохранить фасад благополучной семьи. При обращении в наркологический кабинет созависимые часто говорят: «Мой муж (сын) не алкоголик, но вы его полечите». — «Зачем же его лечить, если он здоров и у него нет алкоголизма?»

Но даже когда болезнь мужа (сына) становится очевидной для всех окружающих, созависимые продолжают отрицать свою роль в картине этой болезни. На приглашение побывать на лекции о созависимости они отвечают отказом: «Я и так все знаю. Зачем мне идти к врачу, я же не пью? Он пьет, вот вы его и лечите, а я здорова!» Что ж, если вы и так все знаете, то вас можно поздравить — ваш муж (сын) уже живет трезво и счастливо и вы счастливы рядом с ним. Если же не так, если он пьет по-страшному, то вы много чего о себе не знаете, но можете узнать, обратившись к специалисту. А коли вы здоровы, как утверждаете, то почему слезы на глазах, почему ночи бессонные, почему нервы не в порядке, артериальное давление повышено, валидол в кармане? Значит, и вы нездоровы. Значит, и вы нуждаетесь в помощи врача. Но при созависимости нужна помощь не в виде лекарств, а в виде рекомендаций специалиста. Так примите эту помощь, и радость освобождения от порока сторицей возместит все ваши издержки, лишения и траты!

Увы! Созависимые проявляют завидное упорство в отстаивании своих ложных взглядов при встречах с очередным наркологом, защищая, по сути, существующее положение вещей (читайте — болезнь). Другого врача они находят очень легко, но рекомендации специалистов одинаковы. А вот где химически зависимый найдет себе другую жену или маму? При такой позиции созависимых спасти его может только чудо, только редкое стечение обстоятельств: если кризис в его жизни (на работе, в семье, со здоровьем) случится тогда, когда у него еще достаточно ресурсов для выздоровления (головной мозг еще не очень сильно разрушен алкоголем или другими наркотиками), если через кризис он захочет жить трезво всем сердцем, всей душой и если именно в этот момент он получит адекватную медицинскую помощь. К сожалению, такое везение — вещь маловероятная, и погибающих от психоактивных веществ значительно больше.

Глава 16. Пуп земли

Глава о перераспределении внимания, обязанностей, о несимметричных отношениях, о том, как семья делает болезнь своим центром.

Чем больше созависимые пытаются контролировать трезвость мужа (сына), тем больше попадают под контроль болезни. Болезнь становится центром всей семьи. Жизнь всех членов такой семьи подчинена проявлениям болезни. Если он пришел трезвый, у всех праздник, всем хорошо, а если пьяный — крики, скандалы, ругань — всем плохо. Химически зависимый в семье эдакий «пуп земли», эдакая кочка на ровном месте. Все вертится вокруг него.

В здоровой, функциональной семье нет фиксированного центра. Центр смещается от одного члена семьи к другому. Сегодня главное — это проблемы дочери, потом бабушки, потом мои, а потом дойдет очередь и до сына и до мужа. А в дисфункциональной, созависимой семье, болезнь всегда на первом плане. Мысли, чувства, и поступки созависимых подчинены проявлениям болезни.

Происходит перераспределение внимания. Созависимые все меньше и меньше внимания оказывают другим членам семьи, все меньше и меньше внимания оказывают себе, все больше и больше внимания болезни. Вот женщина на приеме рассказывает о сыне. Сыну 27 лет. Нигде не работает, не женат, живет с мамой. Она оплачивает квартиру, кормит его, одевает. Тратит на него все свое здоровье, всю пенсию. Я спрашиваю: «А другие дети у вас есть?» — «Есть. У меня еще дочь». — «Почему же вы дочери столько внимания не окажете, сколько сыну?» — «А у нее и так все хорошо. Дочь у меня ангел. Она диссертацию защитила, деньги зарабатывает. Внучка на одни пятерки в школе учится». — «А почему вы внучке не окажете столько же внимания, сколько сыну? Разве дочь и внучка не нуждаются в вашем внимании? Если вы уделите им столько же внимания, сколько сыну, то у них будет все еще в три раза лучше. Неужели можно вычеркнуть из своей жизни дочь и внучку только на том основании, что у них и так все хорошо? Что же теперь, плюнуть на свою дочь и внучку? Забыть о том, что они есть на свете на том основании, что у них и так все хорошо?! А почему вы не уделите самой себе столько же внимания, как сыну? Неужели вы сами ни в чем не нуждаетесь?» Она поставила крест на самой себе, на дочери и внучке. Она думает, что заботится о сыне… Ничего подобного. Мама заботится не о сыне, а о его болезни. Личность сына раздвоена. В нем два разных человека. Он живет в борьбе с самим собой. С одной стороны, добрый, хороший, но временно ослабленный болезнью — это нормальная часть личности, это и есть «СЫН». С другой стороны, черствый, эгоистичный и злой — это болезненно измененная часть личности, это и есть «БОЛЕЗНЬ», а другими словами — сам дьявол. Эта женщина создает сыну условия для пьянства. Она проявляет заботу только по отношению к «БОЛЕЗНИ». О «СЫНЕ» она не заботится. Она не видит в сыне здоровой части личности, не желает замечать ее. Ее любовь и внимание предназначены только «БОЛЕЗНИ». Она этим живет. Это стало смыслом ее жизни.