Дарья Кузнецова - Абсолютное оружие

• Название: Абсолютное оружие
• Автор: Дарья Кузнецова
• Жанр: Космическая фантастика

Далёкое будущее. Человечество освоилось в своей галактике, так и не встретив на пути ни одной разумной цивилизации — ни дружественной, ни враждебной.

Снаряжается экспедиция в галактику Андромеды. Роль пилотов выполняют искусственно сконструированные люди с искусственным интеллектом — абсолютное разумное оружие. И только создательница этих самых пилотов знает: проект уже провалился, ещё до старта экспериментальных кораблей. Слишком много в них осталось человеческого и слишком уязвимым оказался биокомпьютер.

Одной из пилотов, девушке по имени (или, скорее, номеру) Экси, очнувшейся после перелёта в ином мире, предстоит решить очень сложную задачу. А именно — суметь поверить в то, что она всё-таки человек. Благо, очень удачно подвернулись под руку те, кто с радостью в этом поможет.

---

В принципе, и пленных удобно содержать, просто у меня раньше не было такой необходимости: живые враги на мой корабль до сих пор не попадали.

— И чем её геном настолько великолепен? — я подошёл вплотную к стенке резервуара, с интересом разглядывая добычу. Поза тела не изменилась; да и не могла, пока мои симбиоты находятся в активной фазе. Так что была возможность всё как следует рассмотреть. И, признаться честно, посмотреть было на что; вот только вряд ли Ханс, восхищаясь моей добычей, имел в виду именно эстетические её характеристики.

— Во-первых, можешь не верить, но генетически она всё-таки человек. Странный, отличающийся от всех рас, но — человек, вполне совместимый. А, во-вторых… это сложно описать коротко, — он пожал плечами, стоя рядом со мной и любуясь объектом. На мой взгляд это была просто красивая женщина, и взгляд отдыхал на изящных очертаниях и формах. У Ханса же довольное выражение лица, подозреваю, не изменилось бы, плавай там какое-нибудь не менее интересное, но омерзительное существо. — Живучесть, приспособляемость, боевой потенциал — по этим параметрам она стоит на одной ступеньке с твоей расой.

— Женщина? — с сомнением уточнил я. Нет, в выводах Ханса я не сомневался, он специалист, да и собственные рёбра свидетельствовали в его пользу. Я сомневался в общей реальности происходящего.

— Представь себе. Более того, по прочим показателям — мышечный потенциал, прочность скелета, и тому подобное, — она сильнее меня. До тебя не дотягивает, но вполне сойдёт за самого хилого представителя твоей расы. Психические и волновые показатели сниму, когда очнётся, но по температуре тела она соответствует мирной ветви и нейтралам. А ещё… в ней что-то есть.

— Изюминка? — ехидно уточнил я. — Не поспоришь, красотка.

Ханс облил меня настолько презрительным взглядом, что, будь я моложе и глупее, тут же перешёл бы на невербальный диалог. Точнее, монолог, потому как меня он даже ударить не успеет. Но эта падла знает меня слишком хорошо, чем и пользуется. Так что я ответил безмятежным жизнерадостным оскалом, и другу пришлось отвечать в словесной форме.

— Дурак ты, Райш, и шутки у тебя дурацкие, — вздохнул он. Я даже опешил от подобной философской немногословности; неужели это существо настолькозаинтересовало хладнокровного? — Внутри неё имеются непонятные биологические образования. Инородные и очень странные, слишком упорядоченные и однородные, чтобы быть живыми существами или признаками заболевания.

— Биологические образования искусственного происхождения? — желание шутить пропало и у меня. — Не нравится мне это.

— А мне так даже наоборот, — усмехнулся Ханс. — Давай, командуй своим бактериям отбой. Мне уже не терпится пообщаться поближе.

Я пожал плечами и, прижав ладони к стеклу, — так было проще сосредоточиться, — позвал симбиотов. Они откликнулись, и можно было наблюдать, как неестественная скованность постепенно уходит. С чувством глубокого эстетического удовлетворения я наблюдал, как мягко расслабляются тонкие кисти рук, поднимается в мерном спокойном дыхании высокая грудь, медленно и сонно запрокидывается назад голова на стройной изящной шее, и длинные волосы неестественно чёрного цвета от этого движения расползаются кляксой. А потом она вздрогнула и распахнула глаза — почти чёрные, характерные для носителя горячей крови, очень непривычные на женском лице.

Женщин горячей и холодной крови не бывает. В принципе, не существует в природе, даже в порядке исключения. В нейтральной боевой ветви их очень мало, примерно одна на десять мужчин, но они по крайней мере встречаются; а вот горячие и холодные — только мужского пола.

И здесь тоже дело в генетике. Наборы генов, характерных для всех рас, в «законсервированном» виде имеются в каждой игрек-хромосоме, а в икс — только признаки мирной ветви и нейтральной боевой. Причём природой предусмотрено так, что ребёнок берёт только один расовый признак доминирующим, они не смешиваются, и это всегда лотерея.

Мои родители, например, оба принадлежат к мирной ветви. Они, конечно, никогда не признаются, но я представляю, в каком ужасе они были, когда выяснили, кем их наградила природа. В таких ситуациях нередки отказы от детей; меня же не бросили, и искренне любили, несмотря на чудовищное количество проблем, доставленных в детстве и юности. Только в зрелом возрасте до меня, наконец, дошло, что с родителями так нельзя, и что они, как вся мирная ветвь, слишком хрупкие и чувствительные, и очень болезненно воспринимают многие вещи, которые я даже не замечаю.

И сейчас, разглядывая эти невозможные с точки зрения генетики глаза, я понял, что не зря рисковал рёбрами. Убей я это странное существо, и Ханс после вскрытия сжил бы меня со свету стенаниями о моей безответственности и тяжёлой потере для науки.

Когда носитель холодной крови боевой ветви начинает заниматься наукой, это большая удача для последней, но трагедия для всех окружающих.

Объект попытался дёрнуться, но из стат-геля при правильных настройках и луч лазера выбраться не сможет.

Я задумчиво усмехнулся своим мыслям.

— Ты пока просто поговори, а я остальные внешние показатели сниму, — обратился ко мне Ханс и закопался в приборы. Я кивнул и активировал звуковой ретранслятор на поверхности.

— Ну, здравствуй, что бы ты ни было такое, — проявил вежливость я, с интересом разглядывая объект и ожидая реакции.

Глава 2 Экси

Просыпаться от анабиоза было физически тяжело и неприятно. Импланты очнулись раньше, поэтому организм пробуждался даже быстрее, чем было запланировано программой, но это всё равно не радовало.

Я неподвижно лежала, сосредоточившись на онемении в конечностях и красно-жёлтых отсветах на крышке анабиозной камеры. Пляска тревожных огней раздражала и наводила на неприятные подозрения. И вот, наконец, сбросивший оковы искусственного сна разум осознал поступающую от компьютера статистическую информацию, и неприятные подозрения превратились в мрачную уверенность: всё плохо.

Вероятность восстановления целостности корабля в сложившейся ситуации наличными средствами стремилась к нулю. Вероятность восстановления двигателей вообще робко пыталась принять отрицательное значение. Оценка же внешней среды привела меня в ступор; если верить имеющимся данным, меня угораздило врезаться во что-то огромное явно искусственного происхождения.

Когда пальцы на руках приобрели необходимую чувствительность, я, убедившись, что снаружи пригодный для дыхания воздух, нормальная гравитация и температура, выбралась из саркофага. Разогревая мышцы, потянулась всем телом, параллельно оценивая ситуацию уже собственными средствами восприятия.

Что с кораблём всё плохо, было понятно и без заключений от контрольных систем (часть которых тоже вышла из строя). Переборки разрушены, корпус помят, повреждена панель управления, обзорный экран покрыт частой сеткой трещин. На всякий случай облачившись в лёгкий защитный скафандр, я двинулась на разведку. Надо было выяснить, что там снаружи.

Впрочем, далеко не ушла. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что «всё плохо» — это было слишком мягкое определение. Оба шлюза заклинило и покорёжило, маневровый двигатель вместе с генератором пространственных искажений (он же межзвёздный двигатель) превратились в груду спёкшегося и полурасплавленного радиоактивного мусора, заодно похоронив под собой почти всё ремонтное оборудование. Ящик, в котором аккуратно хранилось ручное оружие, так придавило деформировавшимися частями обшивки, что всё его содержимое не то что восстановлению, опознанию не подлежало. И то при условии, что из этой спрессованной кучи удастся что-то извлечь.

Таким образом, я осталась без оружия и без самых очевидных путей эвакуации. Зато нашёлся путь неочевидный: в носовой части корабля зияла внушительная дыра, через которую можно было легко выбраться наружу.

Снаружи было что-то вроде просторного ангара, в который мой корабль чуть-чуть не влез как по длине, так и по ширине, смяв стены. Пройдя вдоль корабля к месту, собственно, столкновения, обнаружила рваную дыру между стеной ангара и корпусом «Андромеды-Экси», из которой многочисленными звёздами подмигивал космос. Это настолько не вязалось с нормальной гравитацией и наличием воздуха, что я на всякий случай повторно изучила окружающее пространство. Выведенный на уровень максимальной производительности аналитический модуль выдал отчёт о наличии в дыре какой-то преграды. Ещё некоторое время подумав, печально сообщил, что природа этого явления ему неизвестна.

От изучения меня отвлекло тихое шипение, с которым открылся шлюз. Затаившись за корпусом «Андромеды», я видела, как легко и плавно движутся высокие гуманоидного вида фигуры в скафандрах с чем-то незнакомым, идентифицированным как оружие, в руках. Вслед за тремя парами одинаково экипированных существ (аналитический модуль подтвердил, вероятность органического происхождения их всех была выше девяноста девяти процентов) вошли ещё два существа; и если первое ничем на первый взгляд не отличалось от остальных, то, рассмотрев второе, я передала большую часть контроля над телом второй обитающей в организме личности — тому самому искусственному интеллекту, который должен был быть мной.