Валерий Касатонов - Мы из подводного космоса

• Название: Мы из подводного космоса
• Автор: Валерий Касатонов
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 2014
• ISBN: 978-80-87940-36-5

Книга «Мы из подводного космоса» – повесть о море и моряках. Она состоит из нескольких десятков новелл, каждая из которых – небольшой эпизод из жизни моряков-подводников. Их жизнь насыщена как романтикой морской службы на подводных лодках, так и опасностями, с которыми связана профессия моряка. Их окружает море, полное загадок и таинственных историй. Один из разделов книги повествует о малоизвестной работе моряков – испытателей Феодосийского полигона Военно-морского флота СССР. Автор не ограничился только профессиональным аспектом службы моряков, в повести есть темы любви, мужской верности, простой человеческой порядочности и честности Новеллы написаны простым языком, понятным и доступным широкому кругу читателей. Книга полна оптимизма и любви к морю, к красоте морской формы, к Военно-морскому флоту. Книга читается легко и увлекательно. Она будет интересна всем читателям, кто любит море и кто хочет познать его тайны.

---

Торпедный катер проекта 206 В.С. Емышев

И вот Олег сидит в крохотной каютке, со смаком уплетает печенье и шоколад из выданного ему бортпайка. Имеет право. Его фамилию вписали в вахтенный журнал, и он на период перехода полноправный член экипажа, ему положен бортпаек. Чемодан в каюте командира не поместился, хозяйственный боцман припрятал его в какой-то шхере. Катер взревел своими двигателями, и Олег почувствовал легкую невесомость. «Пошли», – понял подводник, которого стало подбрасывать, как на неровностях колхозной дороги. Минут через пять появилось улыбающееся лицо Генки. «Береги язык. Сейчас выйдем на просторы Кольского залива. Когда дам скорость, челюсть будет щелкать непроизвольно на каждой волне. Поэтому, корешок, береги язык, чтобы не откусить. Помни, ты мчишься на торпедном катере!», – с хохотом закончил свою тираду этот морской волк в непромокаемом костюме – канадке и брюках из собачьего меха, с лицом цвета молодого кирпича от постоянного пребывания на ледяном ветру. «А ведь был такой худенький скромный мальчик из Архангельской области. Их было двое, вместе с Вовой Семериковым, они гордились, что земляки Ломоносова. Семериков после окончания Нахимовского решил стать инженером-кораблестроителем и был направлен в училище имени Дзержинского, очень трудный и сложный вуз, где учился на отлично и сейчас готовится защищать диплом. А Геннадий Максимов уже второй год на флоте и, как видно, стал хорошим командиром. Повезло, что я встретил его, чертягу!» Полчаса бешеной гонки и лейтенант-подводник оказался на причале, где обычно швартуются рейсовые гражданские катера, но лихой катерник старший лейтенант Максимов, нарушив все каноны плавания, отклонился от курса и доставил своего друга нахимовской юности по назначению. Законы дружбы выше бумажных наставлений!

Олег Шувалов взял чемодан с полным комплектом морской формы одежды, выданной в училище каждому выпускнику на все случаи жизни, и, поправив шапку-ушанку немного набекрень, как носил его лучший друг Лев Краснов, скомандовал сам себе: «Полный вперед!», и пошел покорять город Полярный. Уже в сумерках он прошел Чертов мостик, соединяющий старый город с новостройками в районе губы Кислой, и поэтому не разглядел лиц, когда какие-то девушки, увидев его с чемоданом, озорно закричали: «Девчонки, лейтенанты приехали. Молоденькие, блестящие, не целованные!» и со смехом исчезли за двухметровыми сугробами. Особенно последнее слово понравилось лейтенанту Шувалову, поскольку этот недостаток легко устраним, решил он. После долгих поисков и расспросов военнослужащих офицер прибыл в комендатуру, где ему объяснили, в каком месте разместился экипаж нужной ему подводной лодки, так как арестованные матросы с этой лодки уже сидят на гауптвахте. «Значит, опять повезло», – решил «везучий» лейтенант. Наконец, уже в полной темноте среди мощных сугробов он обнаружил полуразвалившуюся казарму. С замиранием сердца рванул с мороза дверь и в облаке пара ворвался прямо в кубрик, отметив полное отсутствие предбанника или тамбура. Оказавшийся рядом капитан 3 ранга удивленно замер, а молодой офицер, приложив руку к головному убору, четко доложил: «Товарищ капитан 3 ранга, лейтенант Шувалов прибыл для дальнейшего прохождения службы!» Первые слова старшего помощника командира подводной лодки Лескова Глеба Васильевича, принявшего уверенный доклад лейтенанта, прозвучали беспомощно: «Где же вы будете спать?»

И отличник учебы, сталинский стипендиат, Олег Шувалов, знаток живописи Эрмитажа и Русского музея, театрал, Шарко– и Фрейндлихман, сразу вспомнил картину Ильи Репина – «Не ждали».

2. Утро следующего дня было воскресным, поэтому подъем прозвучал в семь утра, а не в шесть, как обычно в будний день. По выходным дням зарядка не проводилась, поэтому матросы вставали не спеша, «годки» еще досыпали, а лейтенант Шувалов, который спал вместе с матросами в кубрике, заставленном двухярусными койками, проснувшись, решил, что ему неудобно показывать пример расхлябанности, поэтому бодро встал и занялся утренним туалетом. Сделав несколько движений из Кун-фу, что привело в замешательство видевших его матросов, по пояс раздетый он выскочил на мороз в темную январскую полярную ночь и, преодолевая естественную дрожь, дважды обтерся снегом, доказывая самому себе, что у него есть сила воли. Чисто выбритый, пахнущий «Шипром», с аккуратным пробором в черных волосах, одетый строго по форме одежды № 3 (тужурка, белая рубашка, галстук), он вдруг остановился: «А что дальше?». «Надо спросить у старпома», – пришла ему в голову свежая мысль. Он вежливо постучался в дверь комнатки, где с трудом разместились шесть офицеров, так же как и матросы на двухярусных койках. Ответа не последовало. Лейтенант приоткрыл дверь – в комнате темно, все спали, и даже храп уловило его чуткое ухо. (Храпел, конечно, капитан-лейтенант Колчин Юрий Павлович, помощник командира, который вчера, будучи навеселе, посоветовал старпому: «Пусть лейтенант пойдет в город, найдет женщину и переночует у нее!») Обескураженный молодой человек тихо закрыл дверь: «… Пусть солдаты немного поспят…». Что делать? Даже сесть негде, не может же он сесть на кровать, как матросы. Из легкого транса его вывел голос боцмана: «Товарищ лейтенант, привезли завтрак, пойдемте пить какао». Боцман Федор Покрищук, старшина 1 статьи, по четвертому году службы, старше по возрасту лейтенанта Шувалова на три года, посадил офицера рядом с собой за огромный стол, где сидели человек двадцать матросов, разрезал буханку белого хлеба пополам вдоль и, намазав огромным куском сливочного масла, протянул юноше. Дежурный кок поставил перед каждым металлическую поллитровую кружку с ароматным какао: «Если потребуется добавка, скажите!» Лейтенант, пережив теплое чувство благодарности к матросам и к боцману, начал «прием пищи». Сыр, копченая колбаса, галеты лежали на столе россыпью – бери, сколько хочешь. Двадцатиоднолетний лейтенант с порывом, свойственным молодости, набросился на еду, и жизнь показалась ему прекрасной. Да, такова неприхотливая молодость!

Потом все шло, как в плохом романе. Матросы весь день маялись от безделья. Кто-то занимался печкой: бесконечно кололи, рубили, носили с грохотом поленья и бросали в прожорливую печь. Кто-то привозил обед, потом ужин, накрывали на стол, мыли посуду, грохотали металлическими мисками и ложками. Раза три объявлялась «малая приборка», подметали пол, потом протирали его морской шваброй. После обеда спали – «адмиральский час», такова традиция на флоте. Вечером киномеханик притащил откуда-то фильм «Девушка с гитарой» и в десятый раз матросы посмотрели на молоденькую Людмилу Гурченко. В 22 часа дежурный по казарме объявил «Полный отбой» и выключил свет. Выходной день закончился.

3. Утром лейтенант Шувалов, глубоко переживший нелепо проведенный экипажем подводной лодки воскресный день, после традиционных для понедельника политических занятий обратился к заместителю командира подводной лодки по политической части, пожилому (ему было уже тридцать лет) капитану 3 ранга Макарову Виктору Сергеевичу, который вначале впал даже в легкий транс, настолько необычно было то, что он услышал. «Вы хотите по вечерам и в выходной день обучать матросов бальным танцам?» «Так точно. В Нахимовском училище нам преподавали танцы, я был в числе лучших танцоров. Краковяк, полька, полонез, пади-пати-нер, мазурка, вальс, паде-спань…» «Хватит, хватит, – прервал его замполит, – как вы говорите: пади-пати-нер?» «Да, такой легкий танец, в переводе на русский это обозначает – конькобежцы». «И его матросы научатся танцевать?» «Да, будут танцевать, как на приеме у английской королевы». Эта фраза окончательно добила замполита: «Дерзайте, лейтенант!» А сам побежал в политотдел, на всякий случай, согласовать. Инициатива-то необычная!

И лейтенант Олег Шувалов, уже 10 лет носивший морскую форму, (воспитанник ленинградского Нахимовского училища – 6 лет и высшего военно-морского училища подводного плавания имени Ленинского комсомола – 4 года) начал дерзать. Недаром говорят, что на лейтенантах Флот держится. Он быстро разработал стратегический план действий: 1.Нужен магнитофон. 2. Нужна музыка танцев, которые будут изучать матросы. 3. Нужны специалисты, умеющие обслуживать магнитофон. 4. Нужно где-то записать мелодии танцев. 5.Все принести в кубрик. 6. Учителю танцев останется только объявить: «Для обучения танцам в две шеренги становись!» Первым делом он выяснил у нештатного киномеханика своей лодки матроса Мизина, «крутившего» вчера фильм с Людмилой Гурченко, что самым крупным культурным центром в Полярном является Дом офицеров флота. С него и надо начинать. Решено, музыку нужно искать в ДОФе. Во вторник на разведку был отправлен старшина команды радистов старшина 1 статьи Лалак. Через два часа он прибыл с докладом, что начальник Дома офицеров, пораженный необычной просьбой матросов с подводной лодки, сам прошел с нашим старшиной в радиоузел Дома офицеров и самолично отобрал пластинки с танцами для подводников. (Раньше начальник Дома офицеров, полугражданский политработник, служивший прежде в авиационной части, знал про подводников лишь шутливые стихи: «Если грязная фуфайка, а в кармане болт и гайка, если черные пилотки – это мы с подводной лодки». Но, чтобы подводники интересовались танцами, он услышал впервые.) Теперь нам нужно, продолжал старшина, с магнитофоном прибыть в Доф и записать музыку на бабину с магнитной лентой.