Сергей Извольский - Дикий мир. Гиены

• Название: Дикий мир. Гиены
• Автор: Сергей Извольский
• Жанр: Боевая фантастика

Чем больше узнаю людей, тем сильнее не люблю человечество. И в то же время еще больше осознаю ценность друзей, да и просто хороших людей, которых имею счастье знать. Таких мало, особенно сейчас, когда старый порядок кончился, и больше нет условностей, ограничений и казавшихся кому-то глупыми моральных норм.

«Чтобы у нас все было, а за это ничего не было» — на первый взгляд веселый, но очень страшный тост, если вдуматься. Сколько уже таких — короткий взгляд на небо, треск почесываемой репы, и ударившая молнией мысль: «Да ведь мне за это ничего не будет!».

Велик соблазн — один раз не много раз. Особенно если никто ответа не спросит. Вот и поднимают голову первые сориентировавшиеся, взирая на мир новым, кристально чистым от прежних условностей взглядом. Теперь можно. Одно хорошо — теперь всем можно. Кому как не мне знать — застрелил уже нескольких таких, сориентировавшихся по-быстрому. Главное теперь самому берега не потерять.

…из записок Старцева Александра

---

— Да помолчи пока! — младший Шнайдер попытался было что-то сказать, но его резко осадил старший и спросил Васильева: — Что предлагаешь со Змеиным делать? Какими силами?

— А вон, — кивнул Васильев на его хмурящегося младшего брата, — вон, чьих людей надо задействовать. Сам же недавно жаловался, что переизбыток и не прокормишь такую ораву. Вояки же без боя не сдадутся, потери по-любому будут. А мы двух зайцев завалим — и Змеиный себе заберем, и количество неблагонадежного элемента проредим. И еще момент один, надо чтобы ты не сам туда людей вел, — бросил Васильев взгляд на младшего Немца, — надо, чтобы кто-то другой, но в авторитете. Мало ли, неудача какая, можно будет свалить все на зэков, которые разбежались. А того кто старшим пойдет, крайним сделать, если что.

Когда Васильев закончил, за столом воцарилось молчание. Молчал даже младший Немец, все порывавшийся до этого слово вставить. Наконец заговорил старший.

— Да. Да, давай так, — сказал он Васильеву, но глядел отрешенно. — Да не, грамотно, грамотно, — обдумывая что-то, пробормотал Шнайдер и покивав своим мыслям.

— И еще, если не получится… — начал Васильев и осекся на полуслове. Но даже не показав недовольство тем, что его хозяин кабинета резким жестом призвал замолчать.

— Получится, — проговорил Шнайдер, опуская руку и повторил, — получится все. Саш, позови гостя моего, пожалуйста, — попросил он брата и пока младший Шнайдер ходил, все закурили.

Вскоре дверь открылась, и следом за Немцем вошел согбенный человек, в обычном армейском камуфляже. Лицо его закрывала черная вязаная шапочка, в которой были грубо сделаны дырки для глаз.

— Представляете, старый знакомый. До вчерашнего дня думал, что его в живых то нет, а эвон как жизнь повернулась, оказывается. Сними шапку свою, друг дорогой, покажись народу, — попросил его Шнайдер и после того как гость выполнил просьбу, все мысленно ахнули.

Перед присутствующими стоял один из измененных мутантов. Его длинные редкие волосы совершенно не скрывали огромное количество шрамов, переполосовающих череп, но самым страшным было не это. Кожа темно-коричневого цвета на лице у гостя была будто стянута к затылку, нос отсутствовал почти полностью, как и ушные раковины, на лбу кожа нависала над глазами, будто после ожога, а сами глаза были антрацитово-черного цвета.

— Знакомьтесь, Виталий. Проходи, дорогой, присаживайся. Сейчас я вкратце расскажу, с какими предложениями ты к нам пришел. И обсудим.

28 апреля, день. Васильева Василиса, Красный Бор

Когда то место на стекле, куда Василиса лоб прикладывала, нагревалось, девушка делала небольшой шаг в сторону, передвигаясь понемногу. Ей очень хотелось спать, а прикосновение к холодной поверхности стекла немного бодрило.

В небольшой кладовке кабинета химии было тесно и пыльно, зато девушку почти не доставали. Вот только хорошо слышный гул голосов из-за двери часто перемежался взрывами задорного смеха, раздражая. Как только эти две козы пришли в сопровождении парней — молчаливого Жени и Димы, который вроде серьезно себя вел, но от его комментариев всем смешно было, Василиса сразу же скрылась в этой подсобке. Общество ее сейчас напрягало, особенно эти умильные взгляды, которые дурочки на гостей бросали.

Безо всяких мыслей девушка вот уже около получаса всматривалась через мутное и грязное стекло в унылый пейзаж за окном. Внутри у нее было как-то пусто. И очень тоскливо.

Хотелось плакать, но Василиса изо всех сил сдерживалась. Периодически к ней заглядывали то Надя, то Ира, пытались позвать ее с ними посидеть, чаю попить. Василиса отказывалась, с каждым разом все более раздражено. Эту ночь, проведенную в Змеином, она опять не могла заснуть. Несколько раз девушка все же проваливаясь в забытье, но совсем скоро просыпаясь в холодном поту и еще более усталой ото сна. Утром, когда уезжали с базы отдыха, в машине Василиса уснула легко — ей стало спокойней оттого, что она направляется к отцу и скоро все хорошо будет.

И что? Вот приехала она к отцу и ничего хорошо не стало! Сидит с утра в каком-то клоповнике, папа как с утра ушел так больше и не появлялся. А ей в этой вонючей школе просто противно находиться. Ни к чему даже не хотелось прикасаться, все казалось грязным, сальным. Когда принесли обед, девушку вообще чуть не вырвало. Мерзкая каша из макарон, еще и на желтых от времени тарелках! На эту жратву Василиса даже смотреть не смогла, не говоря уже о том, чтобы ее есть. Девушка хорошо чувствовала, как в ней буквально копится раздражение, и если его не выплеснуть, у нее сейчас опять начнется этот мерзкий припадок, когда сердце в горле стучать начинает.

Тут дверь открылась и Василиса обернулась, сощурившись и приготовившись невежливо послать непрошенных визитеров. Но так и застыла с полуоткрытым ртом, широко открыв глаза от удивления. Впрочем, почти сразу опомнившись, девушка постаралась придать лицу нейтральное выражение — в каморку зашла эта стерва, Ольга. И мало того что зашла, так даже не спрашивая разрешения подошла и встала рядом с Василисой, поставив две пластиковых кружки с кофе на подоконник.

— Ай, горячо, — с совершенно невозмутимым видом поморщилась Ольга, дуя на пальцы. Василиса не могла не позлорадствовать, увидев у нее сразу два сломанных ногтя. После Ольга невозмутимо взяла одну из кружек и начала прихлебывать кофе, все еще периодически дуя на горячий напиток.

— Кофе, — кивнула она на кружку Василисе, — попей.

Василиса сначала чуть было не сказала этой сучке, куда ей стоит идти вместе со своим кофе, но сдержалась. А после неожиданно для себя взяла кружку и сделала пару глотков.

Кофе был вкусный и девушки некоторое время пили напиток в молчании.

— Как дела? — посмотрев на Василису, с невинным видом поинтересовалась Ольга.

— Лучше всех, — машинально буркнула девушка в ответ.

— Я почему-то и не сомневалась, — открыто улыбнулась Ольга, — тяжело быть сильной женщиной, правда? Василиса не ответила, а Ольга продолжила: — Ты ведь ни разу не плакала, как это все случилось, верно?

Василиса не ответила, смотря в серую даль мутного стекла, все так же кусая губы. Молчание длилось довольно долго, Ольга почти весь свой кофе выпила.

— Как ты догадалась? — наконец тихо спросила Василиса.

— Тебе сколько лет? Двадцать один? А мне тридцать восемь скоро и я уже больше двадцати лет сильную женщину исполняю. Так что могу тебе много чего рассказать, о чувствах твоих, переживаниях и проблемах. Смотрю на тебя сейчас и себя просто вижу молодую.

— Сколько тебе? — удивленно переспросила ее Василиса.

— Сколько слышала, тридцать семь. Знаю, что не выгляжу. Но это все частности, я тебе вот что скажу. Знаешь в чем отличие сильного человека? В том, что он не стесняется показать свою слабость.

— Тебе что ли показывать? — дернула уголком рта Василиса.

— А хотя бы и мне. Да не делай ты губы козьей щелью, послушай, что скажу… тьфу, блин, — поморщилась Ольга, видя округлившиеся глаза Василисы, — извини, с Димой этим пообщаешься, так же начинаешь общаться. Так вот, девочка моя, послушай опытную женщину. Если все образуется, в чем я сомневаюсь, правда, ты от меня можешь не только билеты на Мальту ожидать, — мило улыбнулась Ольга, а Василиса поморщилась, — но пока мы с тобой в одной лодке. И наше с тобой благополучие зависит от одного человека. От твоего отца. Если Денис оступится, то произошедшее с тобой в ментовке Великопольской нам может еще сказкой показаться, ты это понимаешь?

Василиса опять надолго замолчала, глядя на улицу сквозь мутное стекло — совершенно неожиданно слова Ольги сейчас ей будто глаза открыли. Раньше Василисе отец казался всесильным, и это принималось как данность — любая проблема решалась всего по одному ее звонку. Последние несколько дней выбили девушку из колеи, и она уже не понимала, что происходит, но подспудно злилась на отца из-за свалившихся неурядиц. Сейчас же, после слов Ольги, перед Василисой предстала совершенно другая картина, и мгновенно пропала злость на отца за то, что он как с утра ее сюда отправил, так и не появляется больше. Ясно ведь, что он не на охоте сейчас с друзьями, а пытается обеспечить себе и своим близким благополучное существование. И как до нее раньше эта простая вроде истина не дошла?

— Да, теперь понимаю, — ответила Василиса Ольге.

— Я рада, что ты поняла. А теперь послушай еще вот что. Нравится тебе это или нет, но мы с тобой сейчас одна… семья. И если тебе плохо будет, ты все время можешь подойти ко мне за советом. Речь не о дружбе, а о том, что мы сможем выжить только вместе. И если я то кого-то услышу что-то плохое про тебя, то я того кто это сказал заставлю эти слова проглотить. Или попрошу, чтобы Денис заставил это сделать. Я могу надеяться на такое же отношение с твоей стороны?