Толстой Л.Н. - Полное собрание сочинений. Том 21

• Название: Полное собрание сочинений. Том 21
• Автор: Толстой Л.Н.
• Жанр: Прочая старинная литература
• Год: 2014

---

Заели лисицу блохи. Она и придумала, как их изжить. Пришла к реке и стала с кончика опускать в воду хвост. Блохи с хвоста попрыгали на спину. Она стала задом пятиться. Блохи всё от воды выше собирались. Она еще опустилась, так что только головка осталась. Тогда она еще окунулась глубже, и блохи поскакали на берег, а она нырнула и вышла в другом месте на берег. Увидал это волк и говорит: Экая глупая. Ведь блохи-то живые остались. Я это скорее сделаю и блох погублю. Размахнулся в реку и нырнул глубоко. Сидел, сидел, вылез, а блохи на нем отжили и опять стали его кусать.

* № 32 (рук. № 13).

[«Мужику с возом надо было ехать через реку…»]

Мужик хотел с лошадью переехать через реку. Он вошел на паром и стал за повод тянуть лошадь. Лошадь была упрямая и потянулась назад, тогда мужик догадался, вышел на берег и стал за хвост тянуть ее назад. Лошадь еще больше заупрямилась, вырвалась и прыгнула в паром.

* № 33 (рук. № 13).

[«Червь делал шелк…»]

Паук смеялся над шелковичным червем за то, что он так долго свой шелк делает. Посмотри — я живо угол опутаю паутиной.— Зато твою паутину сметают, а мой шелк за золото продают.

* № 34 (рук. № 13).

[«У дяди Митяя была каряя лошадь…»]

Зашел поводырь с медведем к мужику ночевать. Заперли медведя в свиной хлев, а борова оттуда вывели. В ту же ночь пришли воры, хотели борова украсть. Влез вор в хлев и стал руками шарить. Медведь услыхал да и сграбал вора. Стал вор кричать. Прибежал хозяин, поймал вора.

* № 35 (рук. № 13).

[«Стал лев стар...»]

Лев умирал. Собрались звери смотреть на него. Все смотрели и ждали молча. Им и страшно и жалко было. Пришел осел, закричал, повернулся задом и лягнул льва. Лев только вздохнул и ничего не сказал, а звери разорвали осла.

* № 36 (рук. № 13).

[«Сидела птичка на ветке…»]

Слетел перепел в сеть на семя, охотник захлопнул сеть и посадил его в клетку. Другие души губят, подумал перепел, целы остаются, а я только семячко клюнул и за одно семячко погибаю.

* № 37 (рук. № 13).

[«Стало у мужика много мышей...»]

Завелось у хозяина в доме много мышей. Хозяин взял в дом кошку, чтоб она мышей ела; а кошка думала, что ее затем взяли, чтоб она отъедалась. Вот и стала кошка кости, помои, корки, молоко есть и стала отъедаться и скоро стала гладкая и жирная. Пришел раз к кошке кот в гости и стал спрашивать про ее житье. Кошка говорит: Житье хорошее. Одно было нехорошо, как я худа, шершава была, я боялась, что меня хозяин держать не станет, ну а теперь отъелась, гладкая стала, я уж не боюсь, он меня не сгонит, другую кошку теперь не скоро откормит. А хозяин в тот же день об кошке говорил с хозяйкой: Что, хозяюшка, кошка наша зажирела, мышей не ловит. — И то, только лопает, проклятая, надо взять худую. Хозяин взял жирную кошку, забросил в лес, а себе принес худого котеночка.

* № 38 (рук. № 13).

[«Пришли неприятельские солдаты в чужую землю...»]

Пришли неприятели в чужую землю. Мужики стали разбегаться. Один мужик побежал в поле искать свою лошадь, нашел и стал ловить ее. Лошадь не давалась. Мужик и говорит: Глупая! тебя неприятели возьмут. А лошадь и говорит: А что неприятели в две телеги сразу запрягать будут или тоже в одну. А коли всё то же будет, так что же мне, и у них такое же житье, как и у тебя, будет.

** № 39 (рук. № 13).

[КАК ТЕТУШКА РАССКАЗЫВАЛА БАБУШКЕ О ТОМ, КАК ЕЙ РАЗБОЙНИК ЕМЕЛЬКА ПУГАЧЕВ ДАЛ ГРИВЕННИК]

ПУГАЧЕВ

Было это дело 100 лет тому назад. Царицей была Екатерина Алексеевна. И проявился в России человек, называл себя царем Петром, собрал много народа и ходил по деревням, по городам. Мужиков отпускал на волю, а господ вешал, только тех миловал, кто его признает царем, а кто не признает, тем голову рубил и вешал. — Жил тогда барин Ивлев за 80 верст от города Казани, на реке Мёше. Было у него большое имение, сто дворов крестьян, большие леса, земли пахотной много, две мельницы на реке и большой дом барский с садами и усадьбой. — У Ивлева была жена и двое детей. Один мальчик году да девочка 10 лет. Когда прослышал Ивлев про названного царя Петра, что зашел он в Казанскую губернию, и жжет господские дома, и вешает господ, он и говорит жене: Слухи есть, что за Камой рекой стоит этот царь. От нас 150 верст. Как бы к нам не зашел. Оставаться нам тут нельзя. А и ехать тоже — хуже бы не было. Как бы он нас дорогой не перехватил. Поеду я один в Казань и приведу оттуда солдат. С солдатами вас и провожу. Я раньше недели обернусь; а без меня, бог милостив, не дойдет еще до нас. Простился и уехал. — Прошло 5 дней. И разболелся у барыни сынок. Кричит целый день и ночь и ничего не ест. Хотела барыня за доктором посылать, да далеко до города, и погода осенняя, грязь непролазная, и дни коротки. Не поедет теперь доктор. Вот сидит барыня вечером в нижних горницах и на переменках с няней носят, качают мальчика, а он всё кричит. И не знают, что делать. Старшая девочка рядом в горнице в куклы играет. А на дворе ветер, дождь ставни колотит. Захотела старшая девочка спать, приходит к няне. — Няня, положи меня спать. — А няни не до ней. Расплакалась и старшая девочка. Барыня и говорит: Ах, какая ты, Настя, бессовестная, видишь, братец болен, подожди, положат, — И стала опять рукой животик тереть мальчику. Позатих он, вот она положила его в зыбку. Хотела идти положить дочь, вдруг слышит — опять закричал, и в тот же раз кто [-то] в двери стучит. Ну, думает, верно, муж. Слава богу, всё мне веселее будет. — Поди, говорит, Настя, в переднюю, это отец тебе гостинцы привез из города, а я сейчас приду. Настя обрадовалась, побежала. Не добежала она до передней. Бежит ей навстречу старик Зиновий (он в доме жил). Бежит бледный, ухватил ее за руку, волочит назад. Прибежал к барыне. — Матушка, они, злодеи, приехали. На тройках и народу видимо-невидимо; говорят, царь Петр Алексеевич едет, покои ему приготовить. Барыня, как сидела, так и замерла и не знает, что делать. А няня — старуха была бойкая, умная, вскочила, схватила мальчика и барыню за руку. — Пойдем, а ты, Зиновий, отворяй да скажи; никого господ нету. Ухватила барыню за руку, потащила ее в сени, из сеней по грязи через двор да в баню. А на дворе, слышат, народу пропасть — шумит, бранится. Только хотели в баню, слышат — идут двое, няня говорит: Беги сюда. А мальчик испугался ли — и кричать перестал. Свела нянька барыню в картофельную яму, спустила и посадила на картошку. Сама побежала назад. Живо из сундучка достала рубаху, сарафан, платок, раздела Настю, разула, надела на нее посконную рубаху, сарафан, а господское платье запрятала. Пока она возилась, а по дому, слышат, народу пропасть, сапожищами [стучат,] кричат, ищут. Только она убрала девочку, ломится в дверь какой-то. Ручку не умел повернуть, сорвал замок, ввалился — высокий, плечистый, стриженый и губа рассечена. И видно — пьян. — Здорово, старуха. Сказывай, где господа, а то запорю. Няня говорит: Нету, родимый, уехали все в Казань. Одни мы, слуги, остались. — А девчонка чья? — Моя, родимый, внучка с деревни пришла погостить без господ. Стал человек оглядывать горницу. Открыл сундук, раскидал платье, выбрал два одеяла, понес, сам шатается. —

Просидели они так всю ночь. Няня не спала, а Настя заснула. Наутро приходит человек, одет в соболью шубу, и за ним народ, ему кланяются. Вошел. — Ну, старуха, дождалась воли. — Спасибо, родимый. — Не родимый, а я царь. — Я, глупая, не знаю, как сказать. — Твоя девочка? — Моя, батюшка. — Поди, девочка, не бось. Полез в карман, достал гривенник, дал.

В обед няня оставила Настю. — Дай я сбегаю, барыню проведаю. Снесла хлеба, молока. — Ничего, говорит, мальчику получшило. Погостили день, переломали все сундуки, всё, хорошее увезли, уехали. Вернулась барыня, и скоро муж вернулся. И не знали, как няню отблагодарить.

ЧТО МНЕ ДЕДУШКИНА МАТЬ РАССКАЗЫВАЛА ПРО ПУГАЧЕВА

Мне было 10 лет, мы с матушкой жили в Казанской губернии в деревне Ломцах. А батюшка уехал в Казань. Было это дело поздней осенью. Погода стояла дурная — дожди, холода. Ночи были темные и длинные. Прошел у нас слух, что проявился самозванец. Называет себя царем, собрал народу тысячи и ходит по городам и деревням, народ отпускает на волю, а дворян жжет и вешает. — Я тогда еще была мала, не смыслила, но помню, что няня Афанасьевна стращала меня Пугачевым и говаривала: Вот погоди, Пугач придет, перестанешь блажить.— Помню, вечером раз сошла матушка вниз в детскую к братцу. Ему было тогда два года; а меня оставила одну с Марьей Никитичной в гостиной. Марья Никитична вышла из горницы, а я взяла да ей все спицы на чулке спустила. Не нарочно. Я хотела вязать, да нечаянно спустила. Пришла Марья Никитична, забранилась и отвела меня вниз к матушке. Матушка и говорит: Нет в тебе жалости. Твой брат болен, и отца дома нет; чем бы тебе мне пособить, уж не маленькая, а ты шалишь. Садись и вяжи снурок. Не отпущу, пока два аршина не свяжешь. Я села, стала вязать снурок. И так мне скучно стало. В детской темно. Брат всё кричит, и то матушка, то няня носят его на руках — укачивают. А в окна дождик хлещет, и слышно — ветер в трубе свистит. Хотела уж я прощенья просить у матушки, да вдруг пришла в детскую Анисья. Она прежде за матушкой ходила, а теперь за кучером замужем была. Она часто хаживала к матушке и всё ей рассказывала, что на дворне делается. Пришла она и говорит: Ну, матушка барыня, Герасим из Волковского приехал, сказывал — нынче туда Пугач будет: передовые приехали. А матушка говорит: Будет тебе выдумывать. И так скучно без мужа да ребенок больной, а ты страсти рассказываешь. — Анисья села и стала рассказывать, что в Воздреме, говорят, Пугач старика барина повесил, двух детей задушил и весь двор сжег. Афанасьевна стала креститься, а матушка обернулась ко мне, и я вижу бледная, как полотно, и говорит: Ступай, Анночка, не шали вперед. А мне уж страшно стало. Я подошла к матушке и приласкалась. И говорю: Нет, позвольте мне с вами побыть. — Ну оставайся, да скоро и спать. Матушка отдала братца няне, сама вышла куда-то. — Стала Афанасьевна расспрашивать Анисью про Пугачева, а я сижу и слушаю. Вдруг слышу — бежит кто-то в дверь и прямо ко мне. Это матушка, а за ней Прохор наш, старик. И матушка на себя не похожа, схватила братца и меня за руку, кричит: Спрячь нас, веди куда-нибудь. Приехал он, Пугачев приехал. Пропали мы.