Валериан Скворцов - Каникулы вне закона

• Название: Каникулы вне закона
• Автор: Валериан Скворцов
• Жанр: Русская классическая проза

---

Я коленом сбил пластиковый сапог водителя с газа на тормозную педаль, вырубил локтем мужичка, по моим расчетам, на полчаса или побольше, а когда я вышел из машины, шофер второй "копейки" сам наскочил на подхват примитивной "мельницей". Шваркнув его о багажник и заломив одну руку, я прошипел:

- Стукну на обоих Жибекову. Понял, придурок? Если поедешь следом, подумай о новой работенке. Сгниешь на рынке сторожем, гнида! Вы мне операцию срываете!

Кажется, и этого я видел. В череде представлявшихся в "Кара-Агткель".

- Что Бог ни делает, все к лучшему, - сказал я Юсупу, усевшись в "мерс" на задний диван. Перекинул через голову ремень сумки и положил её рядом.

Действительно, если бы два дурачка не обозначились, далеко бы я уехал незамеченным?

- Спасибо, - сказал Юсуп.

- Это тебе спасибо. Теперь покрутись по центру, просто так и в аэропорт. Когда ближайший рейс на Чимкент?

- Чимкента нет, летают через Алматы. Туда, кажется, часа через два уходит. Под утро. Садится с рассветом, ближе к девяти утра... А крутиться зачем?

- Хочу посмотреть, два дурака увяжутся или нет?

- Не увяжутся. Какие-то новенькие... Раньше я их не видел. Свое получили. Не сунутся... А вы крутой, Фима!

- Да ладно, случается, - ответил "крутой Уокер"-Фима. - Забыли уже...

Первый шаг огородами оказался удачным.

Мы миновали горящий лас-вегасскими огнями "Палас", темный омертвелый под белым саваном свежего снега проспект Абая, высокий минарет новой мечети у рынка, выкатились на проспект Валиханова и проскочили под "сабельной аркой" перед мостом через Ишим. Мелькнул указатель - "Международный аэропорт".

- Прошлый раз удачно слетали? Или встречали кого, Фима? - спросил Юсуп из вежливости, чтобы что-то сказать.

- Ну да... Встречал любимую тещу с попугаем. Слушай-ка, Юсуп, а что если сразу махнуть прямехонько на Алматы? Бензин, еда, что там ещё - за мой счет. И стоимость прогонных, конечно. Согласен?

- Извините, Фима...

- Не мнись. Сколько?

- Извините, Фима... У вас проблемы какие-то. Извините, Фима, может быть, и с законом. Впереди много блокпостов. И замучаемся... Извините, Фима, вы на иностранца косите... Будут тормозить так часто, как могут. Самолетом надежнее. На авиалиниях меньше цепляются... На дорогах полиция разденет. И дороже, и дольше, и опаснее. Лучше не ехать.

- А от Алматы до Чимкента?

- Часов восемь машиной. Те же трудности.

- От Чимкента до Ташкента?

Юсуп извернулся с переднего сиденья и сказал весело:

- Это другое дело, Фима. Мой брат живет в Чимкенте. Встретит с машиной и отвезет куда надо. Никто не остановит. Там свои, даже казахи.

- Что значит - даже казахи?

- Раньше на дорогах полицейские были узбеки, много... Теперь одни казахи. Если начальник и имеешь власть, обязательно теперь казах.

- А русские?

- Мало совсем. Только такие, у кого связи с Москвой.

- Давай вернемся к твоему брату. Значит, он может отвезти в Ташкент без проблем?

- Не в Ташкент, до границы, там проведет пешком через ка-пэ-пэ, на узбекскую сторону, посадит в машину к другому нашему брату, и с ним вы поедете в Ташкент. На круг сто тридцать километров, дорога шелковая. Могу позвонить обоим.

- Позвони, - сказал я ему. - Сейчас доедем до аэропорта, постоишь там немного и затем договорим. Тебя Аллах мне послал...

Правоверный Юсуп зареготал от удовольствия, выруливая к подъезду с плашкой "Вылет", над которой попеременно загоралась и затухала проблесковым сигналом надпись "Рейс 738 Астана-Алматы, завершение регистрации через 15 минут".

Я напрасно ударился в галоп через новенький чистенький модерновый зал к билетной кассе. Мест на алматинский рейс предлагалось с избытком. Когда я заполучил свое в первом классе, чтобы отоспаться всласть, расторопный Юсуп уже находился за моей спиной.

- Десять тысяч тенге, ты их заработал, - сказал я, вкладывая пачку купюр ему в руку. - Звони брату в Чимкенте. Пусть встречает первым рейсом из Алматы сегодня, если такой будет. Если с ним не прилечу, то со следующим. Вознаграждение получит по достоинству.

- Все будет хорошо, - сказал Юсуп, - счастливо добраться.

Я пожал ему руку и сказал:

- Иншалла...

Он зареготал от удовольствия во второй раз.

Глава десятая

"Не плачь по мне, Аргентина!"

1

По мне, смешного было мало. Астана не желала прощаться.

Хромированные перила конвоировали пассажиров от багажной стойки "Эйр Казахстан" до окошка проверки документов, и, разумеется, в полицейском компьютере регистрации иностранцев Ефима Шлайна не нашлось. Младший лейтенант, русский, нагнав морщину озабоченности между белесыми бровями, сообщил, что придется вернуться в город, оформить пребывание в столице надлежащим образом и повторить процедуру вылета. Я разыграл нервного интеллигента, противящегося подступающему обмороку, и попросил проводить к телефону для связи с министерством экономики, по приглашению которого приезжал.

- Это в здании, которое называется "Доллар", - сказал я суетливо казаху с майорской звездочкой в конуре, обставленном атрибутами производства обысков.

- Поставьте сумку на стол досмотра, - сказал майор, когда лейтенант, оставив мой паспорт, испарился, и, присмотревшись к кашемировому пальто, папахе пирожком и бумажнику слоновой кожи, прочувственно спросил: - Как же так, Ефим Павлович, а? Как поступать-то теперь с вами?

Репродуктор над головой майора попросил на казахском и английском пассажиров, вылетающих в Алматы, пройти к выходу номер два. Отдельный минибас ждал отправляющихся первым классом, то есть и Ефима Шлайна, чей желто-синий билет и оранжевый посадочный талон лежали в паспорте, заложенном коричневым майорским пальцем на странице с моей фотографией.

- Может быть, штраф? - предложил я. - Из страны выезжаю через Алматы, там пробуду два-три дня и обязательно зарегистрируюсь, как положено.

- По закону я должен взыскать с вас семь тысяч двести тенге за нарушение паспортного режима. Можете заплатить половину?

- Спасибо, товарищ майор, - сказал я проникновенно.

Десять пятисотенных бумажек открыли путь в светло-желтый зал с голубыми пластиковыми креслами и на лестницу к минибасу, за окнами которого простиралось фиолетовое беззвездное небо, слегка вылинявшее у горизонта. Светящаяся в ста метрах гирлянда иллюминаторов аэробуса "А-300" символизировала свободу перемещения. На трапе я выдохнул глоток морозного воздуха Астаны и последним нырнул через квадратный люк в прогретое нутро кабины...

Мне не стоило появляться в Алматы, и по прибытии, не покидая аэровокзала, я обзавелся билетом на рейс до Чимкента. Ближайший наудачу оказался чартерным. Нанятый пакистанцами "Ан-24" вылетал в четыре пополудни. По правилам все места в самолете на чартерных рейсах собственность нанимателя. Я не поинтересовался, почему, не спросясь пакистанцев, мне продали одно место. В список пассажиров в качестве обладателя "левого" посадочного талона меня не вносили, паспорта в кассе я не предъявлял, и нетрудно догадаться, что полицейской регистрации на вылете, по крайней мере, для таких как я, не предстояло. Чего ещё желать?

- Выписывать квитанцию за транспортировку? - спросила кассирша и, когда я отрицательно помотал головой, удовлетворенно добавила: - Вот телефон на бумажке. После трех звоните каждые два часа. Вам скажут, когда и к какому выходу на посадку прибыть.

Начиная с трех часов пополудни, я сделал восемь звонков из гостиницы "Аэропорт", на вывеске которой, когда стемнело, зажглись только три первых буквы. Я снял четырехместный номер, поскольку других не имелось, и валялся по очереди в каждой из кроватей, выслушав какое там по счету сообщение "В Чимкенте туман, ждите". Коридорная держала телефонный аппарат под ключом в тумбе замызганного письменного стола и за звонок взимала пятьдесят тенге. В открытое из-за духоты окно тянуло вонью пережариваемого залежавшегося шашлычного мяса, которую разносило ветром от кооперативных палаток у паркинга. Шум водопадов в унитазах, лишенных исправных бачков, вырывался из бездверного туалета в начале коридора. Следующим утром, на рассвете, сквозь немытое стекло крайней кабины я увидел оттуда летное поле с черным остовом сгоревшего аэровокзала. И не удержался от искушения. Сдвинул раму, наставил перекрестье оптического прицела воображаемой снайперки, скажем, израильского производства "Голил", на кабину "Боинга-737", вылетавшего в Стамбул, и грохнул первого пилота.

Когда я ставил раму на место, кто-то, перекрикивая сливной водопад, сообщил из одной кабинки в соседнюю:

- Вить, а Вить, может, послать все в одно место? Тут есть мужик, воздушное такси. "Ил сто третий", берет четверых и багаж... Не быстрее, конечно, но сегодня прилетим. Ты как?

- Где этот мужик?

- Тетка в администрации предлагает...

Тетка в администрации на первом этаже, когда я спросил насчет "Ил-103", отправила меня в полуподвальный буфет, наказав сослаться на её имя. В пропахшем щами помещении трое в кожаных куртках распивали итальянский портвейн под котлеты по-киевски. Коренастый в кожаной куртке, с серыми линялыми глазами навыкате, расспросив, кто меня прислал и куда лететь, сказал: