Беттина Белитц - Раздвоенное сердце

• Название: Раздвоенное сердце
• Автор: Беттина Белитц
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Лишь по одной причине Елизавета Штурм не хочет возвращаться из деревни в Кёльн, и эта причина — Колин. Высокомерный, неприступный, но, к сожалению, также сильно привлекательный Колин, остаётся для неё загадкой. И хотя она из-за всех сил старается, она не может противится его обаянию. Вскоре Эли узнает, что он связан с её семьёй больше, чем она могла себе представить. Её отец Лео скрывает тайну, которая делает его и Колина непримиримыми противниками и ведёт Эли к смертельной опасности. То, что её странные ночные сны это ключ к разгадке Эли понимает лишь, когда её чувства к Колину грозят уничтожить всё, что она любит.

---

Он стоял на коленях возле своего рода деревянного забора и как раз собирался закрепить на нём следующую деревянную планку. У него изо рта торчали четыре длинных гвоздя, а вокруг его живота висел широкий пояс с инструментами. В остальном всё так же: рубашка, которая определённо была слишком сильно распахнута, узкие брюки, его гниющие сапоги. Тщетно я попыталась гордо выпрямиться и бросилась потом, согнутая, на него. Он даже не поднял глаз.

- Нет так, - нет, это прозвучало не достаточно укоризненно. Мне нужно было набрать ещё раз воздуха и по возможности не стонать при этом. Вторая попытка. – Не так я себе этого не представляла! Совсем не так!

Я подняла футболку и выставила живот в его сторону. Мог ли он разглядеть повреждение с этого расстояния?

- Мне очень жаль, Эли, - сказал он спокойно, не поворачивая голову в мою сторону. Значит, он уже знал об этом. - Я не смог тебя вовремя убрать оттуда. Ты слишком любопытная.

Он что, усмехался?

- Слишком любопытная! Чёрт я могла бы умереть. Я ведь всего лишь обыкновенный человек и у меня есть внутренние органы, которые должны работать должным образом, чтобы я могла жить дальше, и…

- Тот, кто может так ругаться, не умрёт, - прервал он меня. - Честно, Эли. Мне очень жаль.

Я замолчала. Повреждение все еще ужасно болело, а мой живот так опух, что мне мой пояс пришлось застегнуть на две дырки дальше. Я даже не могла переносить прикосновение футболки к моей коже. Колин спокойно встал и отстегнул пояс с инструментами от своих узких бёдер.

Затем он отступил к дереву и прислонился к нему спиной.

- Иди ко мне, - сказал он тихо. Опять же я удивилась, как я хорошо его понимала, хотя он почти не повышал своего голоса. Он расстегнул рубашку и вытащил её из штанов. Небольшой порыв ветра сдул её в сторону. Несмотря на темноту вокруг нас, я всё же могла видеть его кожу, сияющую как опал - и отпечаток копыта под его маленьким, круглым пупком, не яркое отражение моего, окрашенного синим.

Нерешительно я подошел к нему. Он вытянул левую руку и поднял мою футболку наверх, так что моя рана полностью открылась. Его правая рука оставалась лежать на корявой коре дерева.

Я знала, что я должна была сделать. Я только не сразу нашла в себе для этого мужество. Потому что рана сбила меня с толку. Она нас так же друг с другом связала. Мы чувствовали одно и то же.

И тогда я сделала это. Осторожно я встала на цыпочки, так, чтобы наши повреждения, его старое зажившее, а моё свежее, коснулись друг друга. Я вздрогнула, когда моя горячая, пульсирующая кожа встретила прохладный бархат его голого живота. После одного единственного вздоха боль исчезла. Даже не смотря, я знала, что и метка тоже исчезла.

Одна слезинка сорвалась с уголка моего глаза и хотела упасть на моё плечо, когда Колин поймал её кончиком языка.

- Теперь ты снова здорова, - сказал он и мягко оттолкнул меня от себя. – Кстати, у тебя красивый живот, - добавил он сухо и взял в руки свой пояс с инструментами. Смущённо я заправила футболку в штаны.

Я это пережила. Никакого больше синяка, никаких внутренних повреждений. Тем не менее, я всё ещё чувствовала слабость в ногах. Колин уже снова был занят тем, что продолжал мастерить этот странный деревянный забор и очаровательно развернулся ко мне спиной. Я села на землю и облокотилась на дерево. Удобно не было и не было так тепло. Но всё же лучше, чем стоять. Мне было нужно отдохнуть.

Когда я закрыла глаза, мной овладели воспоминания о душевной боли Колина, которая перешла ко мне в сновидении. Но что было с ним? Была ли его боль по-прежнему такой же сильной, какой я её почувствовала? Или и эти раны зажили с прошедшими десятилетиями?

Возможно, он не собирался позволять мне так долго погружаться в его воспоминания. И, в конце концов, я смогла в промежутке освободиться - на несколько коротких, парализованных моментов, в которых я, как связанная, лежала в своей кровати. Но потом стало всё ещё намного хуже.

Я не хотела, чтобы Колин описал мне лицо Тессы. Моя фантазия и так была достаточно жестока и предоставляла мне, с того момента как я проснулась, беспрерывные видения красавиц из фильмов, с которыми я никогда не смогу сравниться. Женщины с полными губами, миндалевидными нефритово-зелёными глазами и с томным взглядом. Нет, у Колина даже не должно возникнуть соблазна, чтобы описать мне Тессу. И всё-таки я должна была у него что-то спросить.

- Колин?

- Хм? - сказал он только и водрузил себе на плечо пару длинных реек, как будто это были спички.

- Почему я не могла видеть лица Тессы?

Он сгрузил древесину возле забора и стал сортировать её, прежде чем обернуться ко мне. Его лицо омрачилось.

- Ты его не видела? Это хорошо, - сказал он кратко.

- Почему "хорошо"? - спросила я язвительно. - Почему я не должна её видеть?

Колин спокойно вбил пару гвоздей в деревянную планку. Меня это сводило с ума. Я бы с удовольствием вырвала у него инструменты из рук, чтобы он обратил на меня внимание. На меня и мои вопросы.

- Что ты там вообще делаешь? - прошипела я раздраженно. - Трудотерапию для Демонов Мара, которым нечего делать?

Раздраженно он бросил молоток в середину вольера. Очень человеческий жест, подумала я, но не смогла подавить испуганное "ух".

- Я работаю, - ответил он резко. - Это моя работа. Этим я зарабатываю на еду для Луиса и оплачиваю дорогие счета за услуги ветеринара. А на этой защищённой площадке растут молодые деревья, без того, чтобы дикие животные могли их обгладывать.

- Ладно, - сказала я неуверенно.

- Трудотерапия, - фыркнул он, чтобы потом на совершенно непонятном для меня языке что-то пробормотать. Это звучало не так уж приятно. Я дала ему закрыть последнюю брешь его детского сада для деревьев и из предосторожности больше ничего не спрашивала. Идти домой мне тоже не хотелось, хотя чернота неба на востоке ослабла и превратилась в холодный антрацит. Скоро взойдёт солнце.

Когда деревянный забор был готов, Колин собрал свои инструменты, сложил их в пояс и наконец обратил на меня внимание. Тем временем я уже так сильно мёрзла, что не чувствовала пальцев ног и постоянно тёрла свои ляжки и икры, чтобы согреться. Наверное, я выглядела при этом, как будто у меня была дезадаптация* личности.

(*прим.редактора: дезадаптация - нарушение способности приспособления организмов к условиям существования.)

Скрестив ноги, Колин сел напротив меня. Я даже и не знала, что это можно сделать так элегантно.

- Ну, хорошо, у тебя был плохой сон. Я же уже сказал, что мне очень жаль. Но если ты думаешь, что для меня это было легко, тогда ты ошибаешься. О таких вещах не хочется вспоминать. Даже если они случились 140 лет назад.

- Да, конечно, - прошептала я.

- И ты не видела лицо Тессы потому, что я не хочу его больше вспоминать. Никогда больше.

Теперь я заметила, что у него под глазами образовались тёмные тени. Да, его это тоже утомило. Холод же ему был нипочём. Рубашка всё ещё была расстегнута, и теперь он снял, вздыхая сапоги, и прижал свои голые пальцы, наслаждаясь, к влажной траве.

- Можно мне тебе напомнить, что я не привыкла часами сидеть на земле в лесу? Чёрт побери, Колин, мне так холодно, - пожаловалась я.

- К сожалению, я не могу согреть тебя, - ответил он с едва заметной улыбкой в уголках губ. - Не сейчас.

- Я не это имела в виду, - заикалась я. - Я думала, у тебя может быть есть что-то с собой - куртка или одеяло ...

- Одеяло. - Весело, но так же немного озадачено он посмотрел на меня. - Боже мой, Эли. - Он покачал головой, и его волосы закачались танцующе вместе. - Почему ты просто не пойдёшь домой и не ляжешь в тёплую постель?

- Потому что ...

Я не смогла придумать хороший ответ. Потому что я хочу остаться здесь с тобой. Потому что я лучше отморожу себе зад, чем оставлю тебя сейчас одного. Потому что я с удовольствием положила бы руку на твою грудь, чтобы почувствовать, какая холодная твоя кожа на самом деле.

- Потому что мне не хочется спать, - солгала я. На самом деле я была так измотана, что была постоянно занята тем, чтобы подавить зевоту.

- Конечно, а я леди Годива, - насмехался Колин. Я только захихикала, слишком усталая, чтобы извиниться за своё враньё.

(*прим.редактора: Леди Годива - англо-саксонская графиня, жена Леофрика, эрла Мерсии, которая, согласно легенде, проехала обнажённой по улицам города Ковентри в Великобритании ради того чтобы граф, её муж, снизил непомерные налоги для своих подданных.)

Колин посмотрел на меня, забавляясь.

- Как хочешь, тогда мы немного ещё подождём. Он приходит, как правило, под утро. Просто помолчи немного.

- Кто это "он"?

- Тихо, я сказал, - призвал меня Колин.

- Хм, - хмыкнула я и положила подбородок на свои сложенные руки. Теперь я больше не чувствовала и своего заднего места. Еще час, и меня нужно будет вести в больницу из-за острой почечной недостаточности. Колин сел молча рядом со мной, глаза полузакрыты. Он слушал.