Роман Грачев - Томка, дочь детектива

• Название: Томка, дочь детектива
• Автор: Роман Грачев
• Жанр: Детские остросюжетные

Она пришла – Томка Данилова, покоряющая сердца! Частный детектив, 38-летний Антон Данилов, в одиночку воспитывает шестилетнюю дочь Тамару. Жена и мать их оставила. Томка – подвижная, шустрая, невероятно жизнелюбивая и стрессоустойчивая девчонка; занимается танцами, любит Майкла Джексона, тяжелый рок и фильмы ужасов.

Антон трудится в своем детективном агентстве, распутывая дела различной степени сложности, общается с дочкой, открывая для нее мир и одновременно постигая что-то важное для себя. У них есть друзья – соседка по подъезду и воспитательница Томки в детском саду Олеся Лыкова и ее восьмилетний сын Ваня. Между Антоном и Олесей зреет симпатия, которая никак не перерастет в романтические отношения. Есть еще баба Соня, мать Антона, бывшая учительница физики, и много друзей, оставшихся со времен службы в органах.

Каждый роман серии – это и детектив, и мелодрама, и комедия, и даже триллер. Калейдоскоп событий и эмоций, хроника взросления и энциклопедия счастливого отцовства!

Итак, история первая. Воспитывать в одиночку шестилетнюю девочку нелегко, но для мужчины это достойный вызов. Антон верит, что справляется. Однако устоявшееся равновесие нарушено. Знакомство с очередным клиентом агентства переворачивает всю историю семьи Даниловых с ног на голову. И далеко не последнюю роль в этой истории играет она – Томка, дочь детектива!

---

Персонаж Билла Мюррея в «Трудностях перевода» с грустью констатировал: когда рождаются дети, ты понимаешь, что твоя собственная жизнь больше не имеет смысла.

Ужель он прав?

Ладно, долой самобичевания и самокопания.

Спать…

2

Утром солнце заливало кухню ярким майским напалмом. Голова гудела с недосыпа. Томка всю ночь мутузила меня ногами, а один раз даже заехала локтем в висок. В таких случаях я бываю весьма агрессивен, вырываюсь из плена беспокойного сна с явным желанием разорвать на куски обидчика… и едва удерживаюсь, чтобы не сбросить родную дочь на пол. Утром, конечно, все проходит, но ночью я опасен. Потому и не люблю, когда она спит со мной.

Я приготовил завтрак. Папе – яичница, дочери – вишневый йогурт и печенье с молоком. Тамара категорически не желает завтракать в садике, хотя иногда там подают неплохие блюда. Воспитательница Олеся Лыкова, наша соседка по подъезду, оставляла для нее тарелку с кашей и бутерброд с маслом, но Томка всегда приходила сытая. Мне оставалось лишь разводить руками. К счастью, Олеся не обижалась.

Дочь долго не поднималась с кровати. Я включил в ее комнате бумбокс. Услышав «T.N.T» от «AC/DC», Томка открыла глаза, посмотрела сонными и смеющимися глазами.

– Отнеси.

– Ага! Давай поднимайся, умывайся, переодевайся. Носки, шортики и футболка в гостиной.

Я развернулся, но в спину полетело:

– Отнеси-и-и!

Я был непреклонен.

Спустя несколько минут она выплыла в кухню одетая. Села за стол, принялась за завтрак. Я сел напротив.

Мы кушали и молчали. Томка время от времени бросала заинтересованный взгляд на мою тарелку, где еще оставались ломтики ветчины. Я заподозрил самое худшее.

– Пап…

– Да?

– Я тоже хочу колбаски.

Я вздохнул. Отломил вилкой кусочек ветчины и переложил в ее блюдце. Она съела молниеносно и вновь ожидающе стала глядеть на меня, точь-в-точь как наша кошка Тика, питающаяся отрезками мяса, которые я бросаю ей во время приготовления ужина.

– Это последний, – сказал я, – иначе я сам останусь голодный.

Она проглотила второй кусочек колбаски и честно выполнила условия договора, вернувшись к своему завтраку. Я тем временем налил в чашку свежесваренный кофе. Я бываю очень счастлив теми утрами, когда успеваю заварить настоящий кофе, а не бурду из пакетиков.

Впрочем, радовался я рано. Зазвонил мой мобильный телефон.

– Алло?

Это Олеся. Она была взволнованна и снова извинялась. Она всегда извинялась, когда звонила, и до сих пор, на четвертом году нашего знакомства, продолжала упорно говорить мне «вы» даже без свидетелей.

– Антон, доброе утро, извините, что беспокою.

– Привет. Сдается мне, утро уже не очень доброе. Случилось чего?

– В садике нет воды, всех распускают по домам.

Я беззвучно чертыхнулся. Томка смотрела на меня со сдержанным любопытством.

– То есть я ребенка могу не вести?

– Ага. Извините уж.

– Перестань извиняться, Олесь, ты здесь ни при чем. Они могли бы и предупредить.

– Они предупреждали. На двери подъезда два дня висело объявление, что воды не будет во всем квартале. Вы не видели?

Я снова чертыхнулся, теперь уже вслух. Объявление я видел, но напрочь о нем забыл.

– Что ж делать-то? Бабушка наша занята.

– Я могла бы посидеть с Томкой.

– Нет, спасибо. Возьму ее на работу.

– Ну, смотрите.

– Олесь…

– Да?

Я кивком велел Томке кушать побыстрее.

– Хватит мне «выкать». Ты вынуждаешь меня делать то же самое, а я этого не хочу, потому что мы тысячу лет знакомы и живем в одном подъезде.

Она смутилась еще сильнее. Кажется, даже трубка в моей руке вспотела.

– Просто я вас… тебя… уважаю.

– За что, господи?

– Ну, вообще. Редкие мужчины в наше время способны самостоятельно воспитывать дочь.

Теперь уже смутился я (хотя, признаться, мне было довольно приятно).

– Уважай чуть меньше, иначе я лопну от важности.

– Договорились.

– Тогда до завтра… надеюсь, завтра вода будет?

– Завтра суббота.

– Да что ж такое!.. Ну, тогда до понедельника.

Томка уже закончила с завтраком и болтала ногами.

– Сегодня едешь со мной.

Неописуемый восторг.

– С тобой?!

– Ага.

– На работу?!

– Да. Но учти, будешь мне мешать…

– Ладно-ладно, раскомандовался!

В машине Томка потребовала «Невесту Чаки». Недавно увидела у меня на мониторе компьютера рекламный баннер этого молодежного ужастика, изображающий заштопанную нитками куклу-убийцу, и захотела посмотреть. Обычно я внимательно слежу за тем, что она смотрит и слушает, но вместе с Олесей мы пришли к выводу, что ребенку необходимы самые разные эмоции. Поводов подозревать ее детскую психику в неустойчивости Тамарка не давала: в три года спокойно пересмотрела всю трилогию «Человека-паука» с Тоби Магуайером, выучив наизусть до последней сцены, а в четыре года познакомилась с творчеством Майкла Джексона в самой радикальной его части – посмотрела клип «Триллер» и влюбилась в него с первого взгляда, став фанаткой уже почившего к тому моменту Майкла. Что касается Чаки, кромсающего невинных жертв в капусту, то кукла казалась не страшнее мертвяков Джорджа Ромеро. Особенно Томке нравился саундтрек к фильму – «Ожившая девочка-мертвец» Роба Зомби.

Более несгибаемого ребенка я в жизни не встречал.

Мы ехали по умытому дождем проспекту в мой офис. Грохотал Роб Зомби, через щель в окне в салон врывался свежий воздух. Томка бесновалась на заднем сиденье. Жизнь была прекрасна.

По дороге вновь зазвонил телефон. Если бы не вибросигнал, я бы его не услышал. Пришлось вырубить музыку.

– Пап!

– Я говорю по телефону, помолчи. Алло!

– Антон, доброе утро.

Это был Петр, мой верный помощник. Я с удовольствием сделал бы его и партнером, если бы он согласился пожертвовать хотя бы рублишко на становление компании, но парень отказался, сославшись на скудость средств и недостаток тщеславия. В самом деле, Петр окончил математический факультет, затем овладел профессией программиста, и его епархия – структурирование, логистика, анализ данных. Остальное ему неинтересно.

– Слушаю тебя, Петь.

– У нас важная шишка.

Я закрыл окна в машине, чтобы не мешал ветер.

– Что желает?

– Тебя.

– Поручить некому?

– Ребята свободные есть, но он требует директора. Я второй час не могу его выставить.

– Он уже в офисе?

– Пришел почти одновременно со мной, даже ожидал на скамейке.

– Представился?

– Нет.

Я начал стучать пальцами по рулю. Впереди на дороге ожидал серьезный затор. Если не предприму никаких маневров, то застряну и потеряю много времени.

– Ладно, – сказал я, – пусть ждет, буду через десять минут.

– Добавлю минут пять для верности, – хмыкнул помощник.

– Валяй.

Я выключил телефон, выпустил из плена Роба Зомби и утопил педаль газа до упора.

До офиса в центре города мы долетели за семнадцать минут. По дороге я едва не оцарапал чей-то бампер и вдоволь наматерился. Томка сидела на заднем сиденье притихшая. Она всегда ведет себя подобным образом, когда я начинаю серьезно нервничать. Пожалуй, единственная вещь, которая способна вогнать ее в ступор, это мой безумный крик. При этом ее совсем не задевают матерные слова, словно юное сознание их игнорирует.

В холле меня встретил Петр. В руках он держал поднос с чашкой кофе и блюдцем с печеньем. Он как раз направлялся из кухни, что располагалась в левом крыле офиса, в приемную моего кабинета, что находилась в правом крыле. Посередине, в просторном холле, у стойки офис-менеджер Настя Голубева дозванивалась до какого-то детектива.

– Он ждет, – сказал Петя и перевел взгляд ниже, на мою длинноволосую спутницу. – Томыч, привет!

– Привет, Петрушка! – подмигнула дочь. – Дай пять, как твое ничего?

Они поздоровались. Чашка с кофе едва не сорвалась с подноса.

– Завтрак клиенту? – спросил я.

– Да. Сам затребовал.

– Крут.

Мне надо было пристроить куда-то Томку. Рассчитывать на то, что ближайшие несколько часов она проведет как послушный ребенок, рассматривающий картинки в журналах, не приходилось. Более того, не было уверенности, что я располагаю даже получасом рабочего времени.

– Настя, отвлекись немного.

Девушка за стойкой, закончившая разговор по телефону, улыбнулась приветливо.

– Здравствуйте, Антон Васильевич. Присмотреть за Тамарой?

– Ты умница. Раскраски с прошлого раза остались?

– Есть пара штук.

Я присел на корточки, взял Томку за руки.

– Душа моя, к тебе просьба.

– Вся внимание, мистер папа.

– Не дурачься!

Она попыталась сделать серьезное лицо, но получилось ужасно. Великая трагическая актриса в ней скончалась, не приходя в сознание.

– Зайди к тете Насте за стойку, возьми фломастеры и раскрась мне все чистые картинки, какие найдешь. Я потом проверю.

– Все чистые картинки?