Людмила Сурская - Где Спряталась Ложь?

• Название: Где Спряталась Ложь?
• Автор: Людмила Сурская
• Жанр: Остросюжетные любовные романы

На реальных фактах. Эту историю знаю не понаслышке. Сейчас и ещё много лет она будет тайной за семью замками. Общество махнуло рукой — сбили и сбили, ну и хрен с ним. Журналисты многое обещали и много хотели, только им прищемили нос. Профессионалы, желая жить и служить, набрали в рот воды, а далёкий от этой истории человек в ней при всём желании не разберётся. Так что же всё-таки произошло в тот роковой день над Чёрным морем? Детективы не люблю. Выдуманная чушь, дурными головами используется, как инструкция для подражания. А вот женщин наоборот — очень, очень и плохих и хороших… Получился женский роман, правда, с реальными приключениями. О книге: Трагедия над морем. Учебные стрельбы в Крыму. Ракетой комплекса С200 сбит пассажирский самолёт с российско-израильскими гражданами на борту. Роковая ошибка? Может быть. Но всё не так просто. Лишь немногие в курсе, что стрельбам предшествовала борьба за проведение в жизнь этого авантюрного проекта, то есть — открытие полигона такого масштаба вблизи международной трассы и за проведение этих стрельб тоже. Все знали, что не просто опасно, а очень и очень, но к сожалению победили не расчёты и опыт полковника Долгова… Одним хотелось прославиться, другим использовать их дурь для своих целей. Были и псевдо патриоты, готовые шапками закидать всех. С самого начала сосуществовали дискеты, где чётко видно, что ракета, выпущенная по мишени, отклонилась от неё и ушла в бок, вероятно, захватив иную, более мощную цель. Сама же мишень цела и невредима, благополучно планирует после подрыва ракеты. Такую дискету, оказавшуюся у него случайно, привёз домой полковник Долгов. Переписана и уничтожена вся официальная информация. Слишком высокие чины под ударом. Что это: ошибка военных или заказ на рекламу торговцев оружием? Кто и зачем сбил самолёт? Где-то Долгов прокалывается, что порождает слух, о наличие у него дискеты и документов, связанных с продажей оружия. Начинается охота за доказательствами. Они нужны службе безопасности и торговцам оружием. Полковника, как ненужного свидетеля убирают или это случайная гибель? Дискета по ошибке остаётся в руках его бывшей жены. Но вскоре ей дают понять, что жизнь это шахматная доска. Есть хозяева жизни, и есть пешки…

---

Всё произошло как нельзя обыденно и вяло. Если собака или волк могут только выть, то человек, когда ему тоскливо, начинает искать выход в творчестве. Так и она начала писать. У творческих людей понятие «одиночество» трансформируется в «уединение». Это было то, что ей нужно. Муж к её занятию отнёсся критически. Глядя на неё, ему в голову не приходило, что она способна на что-то стоящее. Дурит, мол. Она сконфуженно молчала. Хотя что обижаться, если ей самой это раньше не приходило в голову. Но дело продвигалось. Лена стала популярной. Всё это вызвало у мужа невероятное раздражение, он никак не мог его перебороть. Но Лена была уже другой. С появлением её личных денег, она сама без его совета купила квартиру гораздо большим метражом, чем они имели, у отъезжающих в Беларусь офицеров. А он, отказавшись переезжать с ней и сыном, добровольно и принципиально остался на их старой жилплощади. Правда, наведываясь изредка на чай или приходя, по праздникам, в гости. Лена не настаивала, догадываясь об истинной причине его такого поведения. Всё было до смешного просто. Всегда добытчиком в семье был он. Она тенью следовала рядом. Он приносил деньги, устраивал её на работу, решал сам все её вопросы. Регулярно ей напоминая об этом, вероятно для того, чтоб не забывала своё место и больше ценила его. И вдруг в один момент всё изменилось. У неё появилась своя работа, свои деньги, своя отличная от его воли жизнь. Оказалось, он не готов к такому повороту. Обидевшись, не желал её знать. Лена поняла, что мужик, мужику рознь. Один бы обрадовался, а Долгова вдруг заела жаба. А как же, он всегда рассказывал, что живёт она за его счёт. Сама по себе пустое место. Квартира, полученная на семью, тоже его. Ведь это он её получил. Обставлена на его деньги и до конца жизни она должна быть благодарна ему за это, и, естественно, покупка ею более дорогой жилплощади, выбила его из колеи. Он отказался в неё переезжать. Лицемерие, давившее тяжёлым грузом, закончилось. Ей так давно хотелось освободиться от него, но не хватало воли и вот… Они даже не разводились, просто остались каждый при своей жилой площади, но… общались, будто ничего не случилось. Денег он ей больше не предлагал, давая что-то сыну. Она не спрашивала, понимала, что теперь они в разных весовых категориях и, если он не может пережить её достаток, отношений даже прежних не получится. Такой мужик, как правило, съедает себя поедом. Надо сказать, она всё равно надеялась, что пройдёт месяц, максимум два, Семён перестанет дуться и придёт мириться. Ведь всё та же привычка по идее должна была привести его к ней. Но ничего подобного! Не пришёл! Значит, обида его так тяжела, что перевесила всё или семья никогда ему не была нужна до такой степени, чтоб нуждаться в ней. Мнения людей на их счёт резко разделились. Одни её не понимали, другие сочувствовали. Со службы, которой была обязана ему, она уволилась и занималась теперь только своей любимой работой. Упрекать её ему, в этой только её жизни, было не за что. Так что её семья накрылась, а ей самой ничего не хотелась реанимировать, хотя прояви она настойчивость, может быть, он и сдался бы. Видела ж, что хоть и редко, но скучает и по ней, и по Даньке. Только тянули в ней камнем прожитые в упрёках годы, лишая шага на сближение. Наверное, хотелось, чтоб пришёл с поклоном сам. Да и видно не горела в ней страсть, и большого желания всё вернуть не было. Случается, женщины чувствуя в партнёре самца прощают многое, но у неё не было и этого. Быть может, уж такой «никакой» уродилась. Бабы без мужиков маются, а ей хоть бы что. Одиноко правда, но ради этого прежнее восстанавливать не стоит. Как-то привлекла её внимание в молодости высокая, пышногрудая ель, что украшала аллейку территории штаба. Не красотой, хотя она была бесподобна, а тем, что под ней всегда было много выщелканных шишек. «Непременно кто-то поселился жить», — подумала тогда Лена. И стала чаще проходить мимо. Даже подвешивала на веточки гостинцы, но выследить долгое время квартиранта не удавалось. Только однажды, намного позже, заметила белку. Она жила в одиночестве. Нашла себе тихий, безопасный уголок, пусть даже вблизи от людей и не тужила. Значит, у животных, как и у людей, встречаются экземпляры, которым не плохо в одиночестве. Так почему же она должна страдать. Взгляд упал в зеркало. А ведь когда-то были чудесной парой или это только казалось. Глядя на него, она не могла поверить что этот спортивный, подтянутый и красивый парень — её муж. Да, она сама себе завидовала! Потом подкатились будни. Тот, кто связал жизнь с военными знает: служба — это судьба всей семьи военного, а не только мужей. Жизнь в режиме «перекатиполя» касалась каждого члена семьи. К тому же, если приплюсовать к этому пунктику то, что приказы не обсуждаются, то вся семья становится заложником боевой подготовки и должна быть готова к любым поворотам и неожиданностям в любой, причём самый не подходящий момент. Лена научилась по взмаху волшебной палочки военных начальников упаковывать и распаковывать вещи и приспосабливаться к любому месту, устраивая хоть какой-то быт и комфорт. Так летели годы. Прожила рядом с Долговым тихо, незаметно, не стараясь что-то поменять и особо ни к чему не стремясь, просто притулилась, считая дни. Приучив себя к мысли, что такими нас создал Бог — терпеливыми, слабыми, нежными, с заложенной с рождения потребностью хранить очаг любви, просто жила. Но не всегда гладко. Иногда доходило до того, что страх и отчаяние сжимали сердце и пустошили голову. Лена видела, время уплывало в никуда и восстановлению не подлежало, а она ничем не могла себе помочь, всё острее чувствуя вокруг себя сжимающиеся стены клетки несвободы. Конечно, с годами стала понимать: нужно что-то менять. Но что и как?… Жизненная трясина засасывала быстрее нежели она успевала решиться на что-то. Изменения пришли неожиданно и сейчас всё, слава Богу, она занята любимым делом и главное свободна, так с чего же мучить себя дальше и хандрить. Хотя и эта свобода, которую дало любимое дело не далась легко. Похоже ей всё приходится выстрадать. Казалось — трудно написать книгу. Оказалось — её издать. Без денег почти невозможно. Широко шагают молодые и продвинутые, на деньги любовников и покровителей. Азартно описывая тяжёлую жизнь проституток. Издают про бравых милиционеров, с которыми в реальности из нас никто не столкнулся, ни разу. Покровительствуют описываемым про крутых спецназовцев. Хотела бы она под лупой разглядеть хоть одного такого. Жаль, что никого не смущает, что пишут похмеляющиеся с утра девицы, вспоминая и подробно описывая, в чьей постели на сей раз оказались, о той жизни какой частью являются сами. Даже похваляясь этим. Равняйтесь на нас! — вот их девиз. А на что там ровняться-то. У торговли собой давно уже есть определённое название — проститутка. Грубо? В самый раз. Душа, женщина, мужчина мало кого из издателей и киношников интересует. Жизнь проститутки от дороги до постели министра или олигарха. Вот это вещь! Её впечатление после развода с пятым ловко ей облопошенным мужиком — шедевр! А уж если супер агент уложил за день двадцатник «скотов» и желательно расписать, поподробнее, как это проходило, сколько крови вытекло, как выворочены кишки, разбит череп и сломано носов. Ну это просто предел мечтаний! Но ведь это вчерашний день. «Крутые» сериалы и «мыло» перестали смотреть. Читая книги запоминать. Дошёл до конца, а начало уже не помнишь. Кому нужна та дребедень, прочитал и забыл. Не колышет.

Глава 4

Газеты, журналы, телевидение словно с цепи сорвались. Об одном и том же. Одни выдумки и сплетни. Погибли люди, а они: ля-ля, ля-ля… Семён прилетел с армейским бортом вечером. К ним заявился поздно, часов в десять и не один. Рядом с ним в дверном проёме стоял Пётр Петрович, бывший сослуживец или, как звали в народе полковника — два «П». Долгов не здороваясь, бросил на ходу:

— Данька у себя?

— Нет, — удивлённо смотрела на него она. Кивая растерявшемуся Петру Петровичу, отошла в сторону. Тот явно ничего подобного не ожидал. Предполагая, по-видимому, совершенно другой вариант встречи. Но Долгов есть Долгов, и она быстро справилась с эмоциями. Значит, её благодушному долготерпению ещё не пришёл конец.

— Проходи, — потянул он за собой сослуживца, виновато посматривающего на неё. — И вот ещё что. Приготовь — ка ужин, — бросил он на ходу, повернувшись в полуоборота.

«Это уже мне, — скривилась Лена. — С чего это Долгов опять раскомандовался, да ещё в моей квартире». Но справедливое желание взбрыкнуться подавила на корню и, ругая себя за бесхарактерность, как в прежние времена, пожала плечами и отправилась на своё место — в кухню. Унизить жену перед другими, её бывший считал обычным делом. «Может, даже и не замечает этого». — Устраивая его безапелляционности понимание, успокаивала этим себя, что-то из этого получалось, но блеска в глаза это не добавляло. В голове билась прочитанная вчера фраза. «Если между мужчиной и женщиной нет ощущения, что они команда, когда каждый за себя, то это не отношения, а случайная связь». Но тогда, что это было у неё столько лет? Если имелось ровно полкоманды и Данька в придачу… Игра в одни ворота? А сын мяч? Психологам хорошо учить тыча пальцем в небо. Погремев кастрюлями, долго мудрить не стала. Пожарила картошки, накрутила мясных рулетиков с черносливом и нарезала салата из пекинской капусты с яйцом и крабами. Сойдёт. Пусть скажет спасибо и за это. Накрыла на кухонном большом столе и пошла звать. Вошла без стука, тихонечко, всё-таки у себя дома. Встала за их спинами. Они, увлечённо смотрящие в монитор, даже не заметили её прихода. Лена, не справляясь с любопытством, заглянула тоже. По экрану ползали и скользили светящиеся точки. При перекрещивании их траекторий точки вспыхивали. Для Лены ничего интересного, она развернулась и ушла. «Буду я ещё их трогать, захотят есть, не маленькие, выйдут и найдут сами», — разозлилась она и с чувством выполненного долга отправилась в свой кабинет. Но работать не смогла. Он здесь рядом, а как будто за непролазными горами. Хоть бы минуту уделил. Ан, нет. Буркнул и пошёл. Сухарь. А ведь любила, только вот за что? Психологи объясняют сей феномен: не было близости душ. Но это не верно. Её душа тянулась, просилась и рыдала. А его закрыла заслонку. Только кто его знает, может, он такой и есть… К своим целям и задачам не подпускал, а общих-то и не было, вернее он их ликвидировал. Возможно, появись они, занимались бы другими вещами, на противостояние не было времени. Хотя и было то оно то противостояние с одной стороны — его. А она только и мечтала об обратном. А он отдалялся всё дальше и дальше. Она ж ломала голову — может всё так потому, что он старше? Первые годы отчуждение между ними росло постепенно и как-то не очень заметно. По крайней мере, ей так казалось. Долго пыталась сопротивляться и старалась взмахнуть крылышками, хотелось полноценного семейного счастья. Но видно не суждено было… Обиженная на весь белый свет, подошла к зеркалу, постояла с закрытыми глазами, не решаясь посмотреть в этот откровенный кусок безразличного льда, и всё же открыла. Взглянула на себя и увидела совершенно расстроенную своим отражением женщину. Бледное лицо. Небольшой носик. Небольшой ротик. Небольшие глаза. Как водится у середнячков всего понемножку и ничего хорошего. Некогда голубые глаза приобрели плавающий оттенок, что-то среднее между серым и грязно — голубым. А волосы вообще пародия на молодёжную моду, полоса светлая полоса тёмная. Может, когда-то в свои 17–18 лет это лицо и было привлекательным, но сейчас почти в 40 на это отражение ни того, ни сего, тошно смотреть. Не удивительно, что Семён не взглянул. На что смотреть-то. Сплетничают, в последнее время, у него завелись романы с молодыми девчонками связистками. А что, вполне вероятно, мужик он привлекательный и габаритный. Девки теперь чем моложе, тем хитрее. Хотят иметь всё и зараз. А у неё, как говорится: лучшая часть жизни прошла, так может не стоит так дёргаться. Ведь прожила же с ним столько. Пойти покланяться, попросить переехать к ней… Одной тоже не сахар. У людей больше друг к другу претензий, да они живут. Ведь сколько примеров перед глазами и у всех одна и то же песня. Год, два, а если кому уж очень повезёт и все пять романтических, почти книжных отношений, а потом, как водится, покатила жизнь по ребристой дорожке… В общем, раскроет баба глаза, а перед ней сидит незнакомец. У кого пьёт, у другой бьёт, у третий налево гоняет. Не припоминается ни одного примера, чтоб от начала и до конца в цветах черёмухи купались, и ландыши корзинами до конца жизни дарил. А если есть, то очень редко. Наверное, эти немногие счастливцы, угодили как раз в судьбу и попали с первых стрел Амура своими половинками в одно целое. Но есть другой выход. Не ныть, не паниковать и не догонять отошедший от вокзала поезд. Никто не знает своей судьбы. Может случиться так, что он попадёт в аварию. А купив билет на новый, встретишься с чем-то иным. По крайней мере, есть шанс. Теперь она знает точно: чтобы быть счастливой женщине мало быть молодой, красивой, богатой или известной. Она должна любить и быть любимой. Знать-то знает, только с чем это блюдо есть…