Николай Морозов - Новый взгляд на историю Русского государства

• Название: Новый взгляд на историю Русского государства
• Автор: Николай Морозов
• Издательство: Издательство Санкт-Петербургского университета
• Жанр: Культурология
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-288-04401-4

Книга одного из лидеров партии «Народная воля» Николая Александровича Морозова (1854-1946) представляет часть многотомного исследования «Христос» (1924-1932), в котором был предложен пересмотр основных фактов всемирной истории. Работа Морозова продолжает его известные толкования Библии: «Откровение в грозе и буре» (1907) и «Пророки» (1914). Выявление астрономических свидетельств в русских летописях и их датировка служит Морозову основой для переписывания русской истории. Применяемые методы и выводы, к которым приходит Морозов, позволяют отнести его к предшественникам «новой хронологии».

---

Всеволод же и Мстислав стояли на Золотых воротах и познали брата своего. О, виденье умиленья и слез достойное. Всеволод и Мстислав с дружиною своею, и все граждане плакали, зряще Володимера. А Татарове отошедши от Золотых ворот, и объехавши весь град, стали станом пред Золотыми вратами, множество войска около града. Всеволод же и Мстислав пожалели брата своего Володимера, и сказали дружине своей и Петру воеводе:

— Братья! Луче нам умрети перед Золотыми враты за святую Богородицю и за правоверную веру хрестьянскую!

Но не исполнил воли их воевода Петр Ослядюкович. И сказали оба князя:

— Сие навел на нас бог ради грехов наших.

В субботу мясопустную (1237 год) начали (татарове) снаряжать леса и ставили (их) до вечера, а на ночь огородили тыном весь город Володимер. А в неделю мясопустную (т.е. в воскресенье[113]) по заутрени приступили к городу месяца февраля 7 на память святого мученика Феодора Стратилата».

Но Стратилат празднуется 8 февраля, и кроме того в 6745 т. е. в нашем 1237 году, мясопуст был не 7, а 22 февраля, а 7 февраля он был в следующем 6746, т.е. 1238 году и, действительно, в воскресенье. И таким образом, и выходит, что Батя-Коган пришел к нам уже после Польши и Венгрии, а не до них, и не был отброшен чешским королем и герцогом австрийским во время пути из России, а напротив отправлен ими на Россию. Интересно: кто и зачем уменьшил здесь год нападения Бати-Когана на Россию, не сообразив, что его можно восстановить по мясопусту? Ведь совершенно ясно, что русская хронология здесь уменьшена на 1 год не случайно (как видно и из главы этого отдела), а для того, чтоб завоевание России Батыем было раньше его появления в Австрии и в Польше. Иначе было бы ясно, что его Орден шел с запада.

«И был плачь велик в городе, а не радость, грехов ради наших и неправды, — продолжает летописец. — За умноженье беззаконий наших попустил бог поганых, не милуя их, но нас наказывая. Казнит нас бог нашествиями поганных, они батог его, чтоб мы отошли от пути своего злаго. Сего ради в праздники наводит нам бог сетованье, как пророк сказал: „преложа праздники ваши в плачь, и песни ваши в рыданья“. И взяли (татарове) град до обеда; от Золотых ворот у святого Спаса вошли; и тако вскоре взяли Новый град...

Пленивши Володимер, татарове пошли на великого князя Георгия, окаянии ти кровопийци, а другие к Ростову, а другие к Ярославлю, а другие на Волгу на Городець (на реке Саре Ростовского края) и пленили все по Волзе, даже и до Голича Мерьского (в Костромском крае); а иные пошли на Переяславль, тоже к Костроме и взяли его, а отоле пленили всю ту страну и грады многие, доже и до Торжка, и несть места, какого не завоевали (они) на Суздальской земле. И пошли безбожники татарове на Сить противу великого князя Юрия. Услышав это князь Юрий с братом своим Святославом и с сыновцами, Василком, Всеволодом и Володимиром, и с мужами своми пошел противу поганых. И бысть сеча зла, и побежали наши пред иноплеменниками; и тут убьен был князь Юрий, а Василка взяли руками безбожными и повели в станы свои. Сие же зло соделалось месяца марта в 4 день, на память святого мученика Павла и Ульяны. И тут убьен был князь великий Юрий на Сити на реке, и из дружины его много убили. Блаженый же епископ Кирил взя мертвого князя, идя с Белоозера, и принес в Ростов, и пел над ним обычные песни со игумены и с клирошаны и с попы, со многими слезами, и вложил его в гроб у святой богородици. А Василка Константиновича вели (татарове) со многою нужею до Шерньского леса, и как стали станом, нудили его много проклятии безбожнии Татарове (подчиниться) обычаю поганьскому, быти в их воли и воевати с ними. Но он никак не покорялся их безаконыо, и много обличал их глаголя:

— О глухое цесарство, оскверненное! Никак меня не отведете от христианской веры, если и в велицей вельми беде буду. А богу как ответ дадите за то, что много душ погубили без правды? За них мучить будет вас бог в бесконечные веки, и примет господь души тех, которых вы погубили.

Они заскрежетали зубами на него, желая насытиться его кровью. А блаженный князь Василко помолился, глаголил:

— Господи Иисусе Христе помагавший мне многажды! Избави меня от сих плотоядець!

И еще помолившись сказал:

— Господи вседержитель нерукотворный цесарь! Спаси любящих тебя и исполни просьбу мою, помоги христианам и спаси рабов твоих, чад моих Бориса и Глеба, и отца моего, епископа Кирила.

И еще третий раз помолился:

— Благодарю тя, господи боже мой! Какую вижу похвалную память обо мне за то, что младая моя плоть от железа погибает, и тонкое мое тело увядает! — и еще помолился:

— Господи Иисусе Христе вседержитель! Прими дух мой, чтоб и я почил в славе твоей. — И когда сказал это без милости убит был. Увидела его поверженого в лесе одна женщина верная и поведала мужу богобоязненному поповичу Андрияну, и взял он тело Василка и положил его в сокровенном месте. Узнав об этом боголюбивый епископ Кирил и княгыня Василькова послали за князем, принесли его в Ростов, и когда принесли его в город, множество народа вышло навстречу ему, жалостные слезы испуская, лишившись такого утешенья. Рыдало множество народа правоверного, видя отходящим отца и кормилица сирых, печальных утешенье великое, омрачных звезду светоносную зашедшую. На весь церковный чин отверзл ему бог очи сердечные, всем церковникам и нищим и печальным был он как взлюбленный отець и более всего милостыню (творил), поминая слово господне, глаголюшее: блажении милостивии, ибо они помилованы будут... и этого блаженаго князя Василка сподобил бог смерти подобно Андрею мученичьскою кровью омывшегося от прегрешений своих, с братом и с отцем Георгием с великим князем. И чюдно было то, что и по смерти соединил бог тела их. Принесли Василка и положили его в церкви святыя богородицы в Ростове, де и мать его лежить, и тогда же принесли голову великого князя Георгия, и положили в гроб к ее телу».

Так описана роковая для русских битва на реке Сити, притоке Мологи на ее повороте к Рыбинску. А Батя-Коган, натворивший все это, появляется затем уже не как враг и полководец, а как покровитель. Через 5 лет после только что приведенного описания, мы имеем о нем такую отметку:

«В лето 6751 (т.е. в 1242), — говорит Лаврентьевская копия, — поехал великий князь Ярослав (Всеволодович, князь Владимирский) в Татары (т. е.в Татры) в Батыеву (Батяеву), а сына своего Констянтина послал к Канов(ик)у (т. е. к католическому канонику для проверки правильности вероисповедания[114]. Нам говорят, что Кановичи и хановичи, так назывались преемники Чингисхана, т. е. Чингис-Кагана, но с западнической точки зрения и само имя Чингис-хан, как увидим далее, скорее всего есть искаженное немецкое Kenigs-chan, первоначально Konig-Kahan, т.е. царь-священник). Батый же (т.е. Батяй, Pater) почтил Ярослава и мужей его великою честью и отпустил его сказав ему:

— Ярослав! Будь ты старейшим над всеми князьями в Руском народе!

И Ярослав взвратился в свою землю с великою честью».

А Новгородский вариант повторяет эту заметку в таком виде:

«В то же лето Ярослав Всеволодович позван был царем (т. е. цезарем) татарским (Татрским) и шел к нему в Орду (т. е. в орден крестоносцев)».

Мы видим здесь сразу, что и страна Татары, и Орден были одно и то же, и что властелин их назывался и цезарем, в русском сокращении царем, и Батюшкой (Батяй или Батый), иначе Бата-ханом, т.е. Батюшкой Каганом, а Каган по-библейски значит: первосвященник.

То же самое мы видим и далее. Я буду сначала приводить Лаврентьевский список, а затем буду к каждому году прибавлять и из Новгородских копий-вариантов.

«В лето 6752 (1244 год), — говорит Лаврентьевский список, — князь Володимер Констянтинович (Углицкий), Борис Василькович (Ростовский), Василий Всеволодовичь (Ярославский) со своими мужами, поехали в Татары (Татры) к Батыеву просить себе отчину (княжество). Батый же (Батя-Коган), почтив их достойною честью, отпустил, расудив между ними, каждого в свою отчину, и приехали все с честью на свою землю».

«В лето 6753 (1245 год). Князь Констянтин Ярославич (Владимирский) возвратился из Татар (Татров) от каноничев (каноников) к отцу своему с честью. Того же лета великый князь Ярослав и со своею братьею и с сыновцами поехал (снова) в Татары к Батыеву».

В Новгородских списках об этом нет.

«В лето 6754 (1246 год). Святослав, Иван князь, с сыновьями своими, приехал из Татар в свою отчину (наследственное княжество). Того же лета Михайло, князь Черниговьский, со внуком своим Борисом, поехали в Татары (Татры) и когда они были в станах (городах) послал Батый (Батя) к Михаилу князю, веля ему поклониться огневи и болванам их (т.е. католическим статуям с лампадами перед ними); Михайло же князь не повиновался веленью их, но укорил глухих его кумиров (т.е. статуй), и за то без милости заколот был от нечестивых, и принял конец житью своему 20 сентября на память святаго мученика Евстафья. А князя Бориса отпустил Батый к сыну своему Сартаку. Сартак же, почтив князя Бориса, отпустил его восвояси. Той же осенью князь Ярослав, сын Всеволодович, преставился во иноплеменницех, идя от Кановичев (Каноников) после их увещаний месяца сентября 30, на память святого Григорья».