Юлия Эльская - Не запирайте вашу дверь

• Название: Не запирайте вашу дверь
• Автор: Юлия Эльская
• Издательство: ТЕРРА—Книжный клуб
• Жанр: Криминальный детектив
• Год: 2000
• ISBN: 5-300-02953-Х

Героиня повестей московской писательницы Юлии Эльской — человек из разряда безнадежных оптимистов. По образованию она — физик и во всех жизненных трудностях рассчитывает на здравый смысл. Возможно, именно эти качества (сдобренные изрядной долей юмора и самоиронии) помогают ей справиться и с шантажистами, и с дачными грабителями, и с охотниками за наследством.

---

В пятницу от парника с треском, грохотом и звоном отвалилась состоящая из рам со стеклами стенка и упала на растущие рядом кусты крыжовника, примяв их к земле; часть стекол при этом побилась. Сообща мы смогли поднять упавшую стенку так, чтобы из нее не выскочили рамы, а потом целый день чинили парник.

Я пыталась загорать, но в субботу к нашему дому прицепилась какая-то сизая туча, которая болталась над участками, продвигаясь то с востока на запад, то с запада на восток, и каждый раз на наш дом из нее что-то проливалось. Владимир Яковлевич при этом спускался с крыши, а мы с Викой замучились каждые полчаса снимать и вешать обратно выстиранные полотенца, которые сохли на натянутой между двумя яблонями веревке.

Вика казалась вполне счастливой, я радовалась за подругу. Лишь Наталья была недовольна, но ничего, привыкнет…

Сегодня, почти с самого утра, Вика с нетерпением ждала прихода Игоря. Как, впрочем, и я.

Сорвав огурцы, я вымыла их под краном и пришла на веранду.

Моя подруга возилась с обедом: сначала варила борщ, затем жарила картошку. Выключив газ, она вышла на крыльцо и крикнула, подняв голову вверх:

— Папа, слезай оттуда, обедать будем. Там моей дочери сверху не видно?

Мы уже ели борщ, когда прибежала Наталья. Сев за стол, она молча уткнулась в тарелку.

Вика и Владимир Яковлевич тоже молчали.

Мне стало скучно и я решила организовать дискуссию.

— Я думаю, что мне пора возвращаться в Москву, — сказала я, постаравшись придать своему голосу выражение ленивой безмятежности. — Этот тип к вам не полезет. Замков у вас нет, дом не укреплен, забор скоро развалится, и к тому же вы все время тут.

— А как он об этом узнает?

— А вы все время стучите, кричите, что-то падает… В общем, шуму много.

— Ты считаешь, что он должен ходить тут и слушать?

— Конечно. Он же не на первый попавшийся участок лезет.

— Ему все слышно, — медленно произнес Владимир Яковлевич. — И он все знает… Значит…

— Значит, он живет на наших участках! — сделала вывод Вика.

— И даже в нашей четверти участков, — добавила Наталья.

— Поэтому он все знает, — продолжала Вика. — И про детей за границей, например от Розы; и про то, кто богатый — дом строит или новый забор…

— Ребята, а вдруг это Игорь? — с лукавой улыбкой предположила я.

Я, конечно, всерьез так не думала, но эта мысль показалась мне интересной.

— Да ты! Как ты можешь?! Он тебе не нравится?! — в притворном гневе завопила Вика и попыталась замахнуться на меня полотенцем, как на осу, но не успела — сверху послышался странный шум: что-то, барахтаясь и гремя, скатилось по крыше и плюхнулось в бочку с водой.

В эту бочку во время дождя по желобу стекала с крыши дождевая вода. В сухую погоду бочку наполняли из шланга водопроводной водой, а потом, когда эта вода нагревалась на солнце, использовали ее для полива огорода.

Бросив ложки, мы вчетвером вскочили из-за стола и выбежали на крыльцо.

— Что это было?

— Кажется, что-то белое… Я в окно видела, как оно летело.

— Ванда! — всплеснула руками Вика.

— Ой, мам, Ванда утопилась! — закричала Наталья и первая подбежала к бочке. Мы с Викой бросились за ней.

В бочке на поверхности воды плавала белая пушистая голова.

— Нельзя, чтобы ей в уши вода попала, она оглохнет, — заверещала Наталья, хватая Вику за руки. — Доставай ее скорее, она утонет!

Из растущих рядом с бочкой лилий выбралась растерзанная ворона и заковыляла прочь, волоча по земле крыло. Но нам было не до нее, мы не сводили глаз с кошки, которая крутила головой и била по воде передними лапами.

— Без паники! — твердо сказала Вика, запустила в воду руки по локти, подхватила Ванду и поставила ее, мокрую, на траву.

После заплыва она стала похожа на испорченное пособие по зоологии: узкий кошачий скелет, к которому приделали огромную львиную голову с белой гривой — сухая шерсть на голове и шее топорщилась во все стороны.

Ванда отряхнулась и полезла под дом, все еще влажная и облезлая, а мы вернулись к столу.

— Борщ в тарелках остыл совсем, быстро доедайте, пока картошка еще теплая, — скомандовала Вика. — На чем мы остановились?

— На Игоре, — с готовностью подсказала я. Это была моя мысль, и я ее не забыла. — Вдруг вор — это он?

— У него алиби, — сверкнув глазами, ответила Вика. Ей не слишком понравилась моя настойчивость. — Он в Москву ездил как раз в то время, когда вор по дачам лазил, я помню. Он в театре в оркестре играет, у него то спектакли, то репетиции.

Я и не предполагала, что со мной кто-нибудь согласится, но меня неожиданно поддержал Владимир Яковлевич.

— Зять мог все подстроить, — сказал он. — Садился в электричку, выходил на следующей станции, возвращался, залезал в чужой дом и опять уезжал.

— Это слишком сложно, — возразила Вика. — И объясните мне, пожалуйста, почему он ничего не брал?

— Он просто так залезал, из любви к риску.

— Может, он там вдохновение искал, — добавила я.

— А если бы его кто-нибудь заметил? Здесь же его все знают! Ты представляешь, что было бы?

— Этот кто-нибудь взял бы ружье и просто убил бы его, — подхватила я в тон Вике. — Или зарубил бы топором. И закопал бы где-нибудь в кустах.

— Точно, тетя Юля, — согласилась со мной Наталья и мстительно засмеялась. — Его у Горы можно закопать и даже ограду на могиле поставить. Она там рядом с домом валяется.

— Зачем ограду? — удивленно спросила я. — Ведь тогда все узнают, что это могила.

— Подумают, что старый Гора умер, а молодой его в огороде зарыл, — продолжил мысль Натальи Владимир Яковлевич. — Хоронить-то нынче дорого! А наши Горы всегда были со странностями!

— Но за обедом-то об этом можно было не говорить?! — поморщилась Вика. — Берите картошку и салат. Сами, сами берите.

— А еще труп можно закопать у нас под домом, — добавила Наталья. — Дед, ты там целыми днями сидишь и что-то копаешь. Никто не знает, что ты там делаешь! Может быть, ты кого-то убил.

— Игоря, — подсказала я. — Что-то его давно не видно.

— Я уже не копаю, — стал оправдываться Владимир Яковлевич. — Там балка подгнила, я ее зачистил и покрасил.

Это слово — балка — я слышала уже не первый раз, но очень смутно представляла себе его значение.

— Балка — это что такое? Вот это вертикальное бревно посреди веранды — это балка? — наугад спросила я.

— Нет, это стойка, к тому же это не бревно, а брус. А балка — горизонтальная. Обычно она падает и убивает…

— О Господи! Папа! Никто никого не убивает! Ну и семейка, спятить можно!

Вика возмущенно вскочила из-за стола, пробежала по веранде, включила электрический чайник рядом с плитой и, немного успокоившись, вернулась обратно.

— Кому еще салата? Кто жадный? — спросила она, заглянув в миску с салатом.

— Я, — тут же ответила Наталья, протянув свою тарелку.

— И я, — уверенно сказал Владимир Яковлевич.

— Ну и я тоже жадная, раз такое дело, — не рискнула отстать я — вдруг останусь без добавки.

— Я хотела сказать: кто голодный? — хмыкнув, поправилась Вика.

Вскоре после обеда мы расположились в тени на скамейке, в смысле в тени от соседского дерева, и разглядывали яблоню, которая, хотя и не полностью, но все же освещалась солнцем. Больше смотреть было не на что: слева размахивала ветками, похожими на сушеные колючки, серебристо-зеленая, анемичная облепиха, а расцветшие справа пестрые колокольчики, сладко пахнущие ванилью, Вика срезала, и они стояли в вазе на веранде.

За прошедшие два часа Вика, прямо на моих глазах, из счастливой превратилась сначала в грустную, а затем в мрачную и рассеянную. За обедом она еще весело улыбалась, потом улыбалась более тревожно, а сейчас и вовсе улыбаться перестала.

— Не хочу ничего делать, — вялым тоном призналась она. — Пойдем кофе пить.

Кофе большой пользы не принес — настроение моей подруги не улучшилось. Разговор она почти не поддерживала, да и слушала плохо. Допив, она хмуро предложила:

— Давай еще чего-нибудь выпьем. Можно пива.

— Пива? После кофе? — ужаснулась я.

— Ну, тогда вина. Стаканы в буфете.

Красное вино оказалось вкусным, но, глядя на Вику, можно было подумать, что она пьет марганцовку. И хотя я собиралась дождаться, пока она сама объяснит мне, в чем дело, тут мое терпение лопнуло.

— Ну, скажи же, наконец, что случилось? — привязалась я к ней. — Не молчи как рыба!

— Да я и сама не знаю, — протянула она в ответ. — Просто мне как-то не по себе…

— Да?.. — поощрительно-ободряюще произнесла я. — И?.. Из-за чего тебе не по себе?..

Она напряженно вздохнула, уперлась сосредоточенным взглядом в стоящую на столе бутылку и через несколько секунд вдруг яростно выкрикнула:

— Не буду я с ним больше целоваться! Никогда! И здороваться больше не буду! И улыбаться не буду!