Юрий Аксютин - Хрущевская «оттепель» и общественные настроения в СССР в 1953-1964 гг.

• Название: Хрущевская «оттепель» и общественные настроения в СССР в 1953-1964 гг.
• Автор: Юрий Аксютин
• Издательство: РОССПЭН
• Жанр: История
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-8243-1397-0

С позиций современного научного знания в книге исследуются такие конкретно-исторические проблемы общественно-политической жизни 1953-1964 гг. в СССР, как либерализация режима, получившая тогда же название «оттепель», отношение к этому процессу самих наследников Сталина в свете развернувшейся между ними борьбы за лидерство, а также меняющиеся взаимоотношения между властью и обществом, реакция «низов» на исходящие «сверху» импульсы, их отношение к тем или иным внешне- и внутриполитическим мероприятиям советского руководства, эволюция взглядов на деятельность тогдашнего лидера и его динамика. Объектом исследования являются взаимоотношения власти и общества во всем многообразии и противоречивости их проявлений. Особое внимание уделяется изменению взаимоотношений внутри высшего партийного руководства и между этим руководством и советским обществом в период «оттепели».

Настоящее второе издание почти полностью повторяет предыдущее, в него внесены исправления редакционного характера, в том числе вызванные появлением новых источников. Кроме того оно дополнено обширным именным указателем.

---

В тот же день в советских газетах появились сообщения о начале учений сухопутных и военно-воздушных сил в Закавказье (с привлечением кораблей Черноморского флота) и Туркестане. Руководить ими должны были маршалы А.А. Гречко (первый заместитель министра обороны) и К.А. Мерецков. Из глубины страны туда началась демонстративная переброска армейских соединений. Затем было объявлено о начале маневров болгарской армии с участием самолетов советской дальней авиации.

— Чтобы выглядело убедительнее для турок, — разъяснял Хрущев смысл этой акции. — А без их участия американцы не сунутся в Ирак{1132}.

Соответствующая пропагандистская кампания была развернута и в стране. Повсюду созывались митинги по месту работы. И, как отмечалось в докладной записке отдела партийных органов ЦК КПСС по РСФСР, «повсеместно рабочие, колхозники и интеллигенция горячо поддержали заявление советского правительства в связи с событиями на Ближнем и Среднем Востоке».

— На всей земле не найдется ни одного честного человека, который бы мог примириться с той наглостью, с которой США и Англия лезут в дела других народов, — говорила на текстильном комбинате «Красное знамя» в Раменском ткачиха Панкова. — И правильно сделало наше правительство, когда ясно заявило, что советскому народу вовсе не безразлично положение дел на арабском Востоке. Только так, прямо и решительно, можно остановить агрессоров.

Многие выступавшие просили правительство разрешить им поехать в качестве добровольцев в Ливан, «чтобы с оружием в руках помочь ливанскому народу защитить свою свободу и независимость»{1133}.

Но наряду с этим, отмечалось в том же документе, «в ряде мест имеются нездоровые явления, получили значительное распространение всевозможные слухи о неминуемой войне, некоторая часть населения стала запасать продукты питания и предметы первой необходимости». Наиболее широко эти «явления» наблюдались в Москве, Владимире, Иванове, Пензе, Казани, Ульяновске, Куйбышеве, Белгороде, Курске, Уфе. «В магазинах этих городов и районов за последние дни наблюдаются очереди за сахаром, крупой, мукой, мылом, солью, спичками». Например, в Курске 20-21 июня было продано 95 т соли и 52 т мыла, тогда как за весь июнь — только 54 и 32 т соответственно. Кое-где стали активно изыматься вклады из сберкасс. Сигнал учебной воздушной тревоги в Мончегорске вызвал панику. Не обошлось и без проявлений «враждебно-провокационного характера». Так, около здания Ипатовского райкома партии в Ставропольском крае обнаружили рукописную листовку следующего содержания: «Берегитесь! 22 июля будет сброшена атомная и водородная бомба»{1134}.

28 июля в Лондоне открылось совещание участников Багдадского пакта, а 31 июля Хрущев демонстративно летит в Пекин. Но ничего страшного не произошло. В конце концов договорились обсудить положение в этой части света на чрезвычайной сессии Генеральной ассамблеи ООН. Подчиняясь принятой там по предложению арабских стран резолюции, США и Англия вынуждены были вывести свои войска из Ливана и Иордании. В Ираке же вышли на легальную арену коммунисты, а из СССР туда вернулись лидеры курдского движения 40-х годов.

СССР был в числе первых, кто признал независимость Ганы в 1957 г. и бывшей французской Гвинеи в 1958 г. В 1960 г. независимыми стали Нигерия, а также все французские и бельгийские колонии в Черной Африке. Самым привлектельным по своему стратегическому положению и минеральным ресурсам считалось Конго со столицей в Леопольдвиле. Его премьер-министр П. Лумумба сразу же заявил о себе как о радикальном антиимпериалистически настроенном лидере. Но он не смог совладать с начавшимся в стране хаосом и сепаратизмом. Для борьбы с ними, но вопреки его протестам в страну вернулись бельгийские войска. В результате он был отстранен от власти, арестован и убит. И все это было сделано на глазах посредников из ООН во главе с самим генеральным секретарем этой организации Д. Хаммаршельдом.

Вот на фоне этих событий в Конго Хрущев и внес на обсуждение очередной сессии Генеральной ассамблеи ООН осенью 1960 г. вопрос о предоставлении независимости колониальным странам и народам, причем настаивал, чтобы это было сделано в присутствии глав государств и правительств, собравшихся здесь по случаю 25-летия организации, а не откладывать это дело в долгий ящик всевозможных комитетов. На заседании 12 октября возразивший ему филиппинец Л. Сумулонг допустил «грубые выпады» в отношении стран народной демократии, изобразив их «колониями» Советского Союза. Суть этих «выпадов» заключалась в следующем.

— Мы считаем, что декларация, предложенная Советским Союзом, должна предусматривать неотъемлемое право на независимость не только народов и территорий, которые еще остаются под управлением западных колониальных держав, но также народов восточной Европы и других районов, которые лишены возможности пользоваться своими гражданскими и политическими правами и которые, так сказать, поглотил Советский Союз{1135}.

Хрущев счел необходимым не проходить мимо подобного выпада:

— А почему же, когда выступает этот холуй американского империализма и говорит совсем не по процедурным вопросам, председатель, который, видимо, симпатизирует колониальному господству, не останавливает его? Не заглушить вам голос народов! Конец и могила капиталистическому рабству! Долой его!

Касаясь же независимости Филиппин, он пренебрежительно заметил:

— Это бог знает, что за независимость, ее надо хорошенько в лупу рассматривать.

Одобрительный смех и возгласы протеста перемешались в такой шум, что председатель сессии, ирландец Ф. Боуленд, ссылаясь на то, что у него сломался молоток, закрыл заседание, не допустив на нем голосования по советскому предложению{1136}.

Несколько ранее, при обсуждении и утверждении мандатов возник еще один скандал. Так как американский делегат очень резко выступал против восстановления прав КНР в ООН, Хрущев решил дать ему должный отпор.

— Весь мир знает, — начал он, — что самая империалистическая держава, которая поддерживает колониальные режимы, это Соединенные Штаты. Об этом все воробьи на крышах чирикают.

Указав на резкую грань между белыми и черными в Америке, на факты линчевания негров, он продолжил с пафосом:

— А представитель США берет на себя смелость клеветать на действительно демократический режим Китайской Народной Республики… У нас говорят в таких случаях: «Чья бы корова мычала, а твоя молчала». Вы считаете своим лучшим другом Франко — этого палача испанского народа.

Здесь председатель прерывает его, попросив не допускать личных выпадов против главы государства, входящего в Объединенные Нации, и сообщив, что эти слова не будут включены в официальный протокол заседания{1137}.

Хрущева это не остановило. Он продолжал гнуть свое:

— Но поднимется испанский народ на борьбу, расправится с палачами, и правда восторжествует на испанской земле!

Естественно, что испанский министр иностранных дел Ф. Кастелья попросил слова и взошел на трибуну. Хрущев же уже с места продолжал прерывать его оскорбительными замечаниями, стал кричать и стучать кулаками, а в какой-то момент снял ботинок и принялся колотить им по пюпитру{1138}.[7]

При обсуждении вопроса о структуре руководящих органов ООН 3 октября 1960 г. Хрущев без обиняков высказался за отставку Хаммаршельда с поста генерального секретаря, обвинив его в необъективности к социалистическим странам и защите интересов США и других стран монополистического капитала.

— События в Конго, где он сыграл скверную роль, — это лишь последняя капля, которая переполнила чашу терпения{1139}.

СССР и ранее поддерживал все проекты резолюций, вносимых арабскими странами при обсуждении в ООН алжирского вопроса. И вот теперь, на завтраке в его честь, данном ассоциацией журналистов при ООН, он сказал:

— Мы де-факто признаем временное алжирское правительство. Его признают многие страны и в первую голову его признал французский президент де Голль, который вступил в переговоры с представителями этого правительства. Мы оказывали и будем оказывать всемерную помощь, которая будет полезна для алжирского народа в его борьбе за свою независимость, за свою свободу{1140}.

Колониальная тема занимала видное место и на Международном совещании коммунистических и рабочих партий, состоявшемся в конце того же 1960 г. в Москве. В принятом там совместном заявлении отмечалось, что «крушение системы колониального рабства под натиском национально-освободительного движения — второе по своему значению явление после образования мировой системы социализма»{1141}.

Год спустя, на XXII съезде КПСС, Хрущев констатировал, что позиции империализма в Азии, Африке и Латинской Америке становятся все более шаткими, и предрекал: