Константин Ушинский - Сказки русских писателей

• Название: Сказки русских писателей
• Автор: Константин Ушинский
• Жанр: Сказка
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-373-04699-2

В издании представлены произведения классиков русской литературы: А. С. Пушкина, П. П. Ершова, И. А. Крылова, Л. Н. Толстого, К. Д. Ушинского, Д. Мамина-Сибиряка Как и все книги данной серии, издание красочно иллюстрировано.

---

«Здравствуй, Месяц Месяцович!

Я – Иванушка Петрович,

Из далёких я сторон

И привёз тебе поклон». —

«Сядь, Иванушка Петрович, —

Молвил Месяц Месяцович, —

И поведай мне вину[59]

В нашу светлую страну

Твоего с земли прихода;

Из какого ты народа,

Как попал ты в этот край, —

Всё скажи мне, не утай», —

«Я с земли пришёл Землянской,

Из страны ведь христианской, —

Говорит, садясь, Иван, —

Переехал окиян

С порученьем от царицы —

В светлый терем поклониться

И сказать вот так, постой:

«Ты скажи моей родной:

Дочь её узнать желает,

Для чего она скрывает

По три ночи, по три дня

Лик какой-то от меня;

И зачем мой братец красный

Завернулся в мрак ненастный

И в туманной вышине

Не пошлёт луча ко мне?»

Так, кажися? – Мастерица

Говорить краснó царица;

Не припомнишь всё сполна,

Что сказала мне она». —

«А какая то царица?» —

«Это, знаешь, Царь-девица». —

«Царь-девица?.. Так она,

Что ль, тобой увезена?» —

Вскрикнул Месяц Месяцович.

А Иванушка Петрович

Говорит: «Известно, мной!

Вишь, я царский стремянной;

Ну, так царь меня отправил,

Чтобы я её доставил

В три недели во дворец;

А не то меня, отец,

Посадить грозился на кол».

Месяц с радости заплакал,

Ну Ивана обнимать,

Целовать и миловать.

«Ах, Иванушка Петрович! —

Молвил Месяц Месяцович. —

Ты принёс такую весть,

Что не знаю, чем и счесть!

А уж мы как горевали,

Что царевну потеряли!..

Оттого-то, видишь, я

По три ночи, по три дня

В тёмном облаке ходила,

Всё грустила да грустила,

Трое суток не спала.

Крошки хлеба не брала,

Оттого-то сын мой красный

Завернулся в мрак ненастный,

Луч свой жаркий погасил,

Миру божью не светил:

Всё грустил, вишь, по сестрице,

Той ли красной Царь-девице.

Что, здорова ли она?

Не грустна ли, не больна?» —

«Всем бы, кажется, красотка,

Да у ней, кажись, сухотка:

Ну, как спичка, слышь, тонка,

Чай, в обхват-то три вершка;

Вот как замуж-то поспеет,

Так небось и потолстеет:

Царь, слышь, женится на ней».

Месяц вскрикнул: «Ах, злодей!

Вздумал в семьдесят жениться

На молоденькой девице!

Да стою я крепко в том —

Просидит он женихом!

Вишь, что старый хрен затеял:

Хочет жать там, где не сеял!

Полно, лаком больно стал!»

Тут Иван опять сказал:

«Есть ещё к тебе прошенье,

То о китовом прощенье…

Есть, вишь, море; чудо-кит

Поперёк его лежит:

Все бока его изрыты,

Частоколы в рёбра вбиты…

Он, бедняк, меня прошал[60],

Чтобы я тебя спрошал:

Скоро ль кончится мученье?

Чем сыскать ему прощенье?

И на что он тут лежит?»

Месяц ясный говорит:

«Он за то несёт мученье,

Что без божия веленья

Проглотил среди морей

Три десятка кораблей.

Если даст он им свободу,

Снимет бог с него невзгоду,

Вмиг все раны заживит,

Долгим веком наградит».

Тут Иванушка поднялся,

С светлым месяцем прощался,

Крепко шею обнимал,

Трижды в щёки целовал.

«Ну, Иванушка Петрович! —

Молвил Месяц Месяцович. —

Благодарствую тебя

За сынка и за себя.

Отнеси благословенье

Нашей дочке в утешенье

И скажи моей родной:

«Мать твоя всегда с тобой;

Полно плакать и крушиться:

Скоро грусть твоя решится, —

И не старый, с бородой,

А красавец молодой

Поведёт тебя к налою».

Ну, прощай же! Бог с тобою!»

Поклонившись, как умел,

На конька Иван тут сел,

Свистнул, будто витязь знатный,

И пустился в путь обратный.

На другой день наш Иван

Вновь пришёл на окиян.

Вот конёк бежит по киту,

По костям стучит копытом.

Чудо-юдо рыба-кит

Так, вздохнувши, говорит:

«Что, отцы, моё прошенье?

Получу ль когда прощенье?» —

«Погоди ты, рыба-кит!» —

Тут конёк ему кричит.

Вот в село он прибегает,

Мужиков к себе сзывает,

Чёрной гривкою трясёт

И такую речь ведёт:

«Эй, послушайте, миряне,

Православны христиане!

Коль не хочет кто из вас

К водяному сесть в приказ[61],

Убирайся вмиг отсюда.

Здесь тотчас случится чудо:

Море сильно закипит,

Повернётся рыба-кит…»

Тут крестьяне и миряне,

Православны христиане,

Закричали: «Быть бедам!»

И пустились по домам.

Все телеги собирали;

В них, не мешкая, поклали

Всё, что было живота[62],

И оставили кита.

Утро с полднем повстречалось,

А в селе уж не осталось

Ни одной души живой,

Словно шёл Мамай войной!

Тут конёк на хвост вбегает,

К перьям близко прилегает

И что мочи есть кричит:

«Чудо-юдо рыба-кит!

Оттого твои мученья,

Что без божия веленья

Проглотил ты средь морей

Три десятка кораблей.

Если дашь ты им свободу,

Снимет бог с тебя невзгоду,

Вмиг все раны заживит,

Долгим веком наградит».

И, окончив речь такую,

Закусил узду стальную,

Понатужился – и вмиг

На далёкий берег прыг.

Чудо-кит зашевелился,

Словно холм поворотился,

Начал море волновать

И из челюстей бросать

Корабли за кораблями

С парусами и гребцами.

Тут поднялся шум такой,

Что проснулся царь морской:

В пушки медные палили,

В трубы кованы трубили;

Белый парус поднялся,

Флаг на мачте развился;

Поп с причётом всем служебным

Пел на палубе молебны;

А гребцов весёлый ряд

Грянул песню наподхват:

«Как по моречку, по морю,

По широкому раздолью,

Что по самый край земли,

Выбегают корабли…»

Волны моря заклубились,

Корабли из глаз сокрылись.

Чудо-юдо рыба-кит

Громким голосом кричит,

Рот широкий отворяя,

Плёсом[63] волны разбивая:

«Чем вам, други, услужить?

Чем за службу наградить?

Надо ль раковин цветистых?

Надо ль рыбок золотистых?

Надо ль крупных жемчугов?

Всё достать для вас готов!» —

«Нет, кит-рыба, нам в награду

Ничего того не надо, —

Говорит ему Иван, —

Лучше перстень нам достань, —

Перстень, знаешь, Царь-девицы,

Нашей будущей царицы». —

«Ладно, ладно! Для дружка

И серёжку из ушка!

Отыщу я до зарницы

Перстень красной Царь-девицы», —

Кит Ивану отвечал

И, как ключ, на дно упал.

Вот он плёсом ударяет,

Громким голосом сзывает

Осетриный весь народ

И такую речь ведёт:

«Вы достаньте до зарницы

Перстень красной Царь-девицы,

Скрытый в ящичке на дне.

Кто его доставит мне,

Награжу того я чином:

Будет думным дворянином.

Если ж умный мой приказ

Не исполните… я вас!»

Осетры тут поклонились

И в порядке удалились.

Через несколько часов

Двое белых осетров

К киту медленно подплыли

И смиренно говорили:

«Царь великий! не гневись!

Мы всё море уж, кажись,

Исходили и изрыли,

Но и знаку не открыли.

Только ёрш один из нас

Совершил бы твой приказ:

Он по всем морям гуляет,

Так уж, верно, перстень знает;

Но его, как бы назло,

Уж куда-то унесло». —

«Отыскать его в минуту

И послать в мою каюту!» —

Кит сердито закричал

И усами закачал.

Осетры тут поклонились,

В земский суд бежать пустились

И велели в тот же час

От кита писать указ,

Чтоб гонцов скорей послали

И ерша того поймали.

Лещ, услыша сей приказ,

Именной писал указ;

Сом (советником он звался)

Под указом подписался;

Чёрный рак указ сложил

И печати приложил.

Двух дельфинов тут призвали

И, отдав указ, сказали,

Чтоб, от имени царя,

Обежали все моря

И того ерша-гуляку,

Крикуна и забияку,

Где бы ни было нашли,

К государю привели.

Тут дельфины поклонились

И ерша искать пустились.

Ищут час они в морях,

Ищут час они в реках,

Все озёра исходили,

Все проливы переплыли,

Не могли ерша сыскать

И вернулися назад,

Чуть не плача от печали…

Вдруг дельфины услыхали

Где-то в маленьком пруде

Крик неслыханный в воде.

В пруд дельфины завернули

И на дно его нырнули, —

Глядь: в пруде, под камышом,

Ёрш дерётся с карасём.

«Смирно! черти б вас побрали!

Вишь, содом какой подняли,

Словно важные бойцы!» —

Закричали им гонцы.

«Ну, а вам какое дело? —

Ёрш кричит дельфинам смело. —

Я шутить ведь не люблю,

Разом всех переколю!» —

«Ох ты, вечная гуляка

И крикун и забияка!

Всё бы, дрянь, тебе гулять,

Всё бы драться да кричать.

Дома – нет ведь, не сидится!..

Ну да что с тобой рядиться, —

Вот тебе царёв указ,

Чтоб ты плыл к нему тотчас».

Тут проказника дельфины

Подхватили за щетины

И отправились назад.

Ёрш ну рваться и кричать:

«Будьте милостивы, братцы!

Дайте чуточку подраться.