Иэн Рэнкин - Водопад

• Название: Водопад
• Автор: Иэн Рэнкин
• Издательство: Иностранка
• Жанр: Полицейский детектив
• Год: 2005
• ISBN: 5-94145-330-2

В Эдинбурге пропала дочь известного банкира, студентка Филиппа Бальфур. Расследование поручено команде Джона Ребуса. У полицейских есть две зацепки. Первая: в лесу неподалеку от дома Бальфуров найдена деревянная куколка в гробу. Вторая: последнее время Филиппа не вылезала из интернета, втянувшись в ролевую игру, которой руководил некий Сфинкс. Джон Ребус, сыщик старой закалки, готов к любым трудностям, но только не к блужданиям по закоулкам сети. На его счастье, ему подвернулась толковая помощница — детектив-инспектор Шивон Кларк.

---

— Зачем тебе понадобилось их вытирать?

— Осторожность никогда не повредит. — Костелло нехорошо рассмеялся. — Ведь улики порой можно найти в самых неожиданных местах, не так ли?

Ребус выпрямился, но промолчал. Когда он выходил из двери, Костелло пожелал ему спокойной ночи. Ребус ответил тем же, но не раньше, чем спустился на пару лестничных пролетов. Он все думал о том, почему парень вытер сигаретную пачку и зажигалку. Ребус проработал в полиции много лет, но еще ни разу не видел, чтобы подозреваемые проделывали что-то подобное. Значит, Костелло боялся, что его могут подставить.

Или же хотел изобразить, будто боится. Ребус понял, что молодой человек совсем не простак. Он явно из тех, кто способен просчитывать на два шага вперед.

2

Стоял один из тех прохладных, неопределенно пасмурных дней, какие в Шотландии могут относиться как минимум к трем из четырех времен года. Небо было голубовато-серым, как кровельный шифер. Дул ветер, который отец Ребуса назвал бы «пробойным». Как-то раз (собственно говоря, не один, а много, много раз) мистер Ребус-старший рассказал сыну историю о том, как морозным зимним утром он зашел в бакалейную лавку в Лохгелли. Хозяин лавки стоял возле электрического камина. Отец Ребуса показал на застекленный прилавок и спросил: «Никак завезли эрширскую грудинку?» На что хозяин, стоявший к нему спиной, ответил: «Нет, я просто грею руки». Отец клялся, что этот рассказ — чистая правда, и Ребус, которому тогда было лет семь или восемь, ему вполне верил, но сейчас он думал, что его папаша где-то услышал этот избитый анекдот — услышал и немного изменил, придав ему более или менее правдоподобный вид.

— Не часто приходится видеть, как вы улыбаетесь, — сказала Ребусу знакомая бариста, подавая ему двойной латте. Это были ее слова: «бариста», «латте». Когда Ребус впервые заговорил с девушкой о ее работе, ему послышалось, что она назвала себя «барристер», и он озадаченно спросил, что заставило ее подрабатывать в подобном месте. Она торговала кофе, чаем и легкими закусками в переоборудованном из старой полицейской будки ларьке на углу Медоуз, и Ребус часто останавливался там по пути на работу. Каждый раз Ребус заказывал кофе с молоком, и каждый раз она его поправляла. «Латте». «Двойной латте», — уточнял Ребус. В этом не было особой нужды, так как девушка давно выучила, что нужно ее постоянному клиенту, но Ребусу нравилось произносить эти слова.

— Надеюсь, улыбаться не запрещено законом, — сказал он, в то время как она клала молочную пенку ему в чашку.

— Вам лучше знать, сэр.

— А вашему боссу и подавно. — Ребус расплатился, опустил сдачу в коробку из-под маргарина, предназначенную для чаевых, и поехал дальше, держа курс на участок Сент-Леонард. Он был уверен — буфетчица не знает, что он полицейский. Она просто ответила шуткой на шутку. Когда же он, продолжая словесную игру, подцепил ее босса, владельца нескольких местных ларьков, когда-то работавшего адвокатом, буфетчица явно не поняла юмора.

Подъехав к участку, Ребус некоторое время сидел в машине, попивая кофе и наслаждаясь сигаретой. У задних дверей участка стояло несколько полицейских фургонов, которые должны были везти задержанных в суд. Несколько дней назад Ребус сам давал свидетельские показания в суде, и теперь ему захотелось узнать, чем закончилось то дело. Когда дверь участка открылась, он ожидал увидеть полицейский конвой, но это была Шивон Кларк. Заметив его машину, она улыбнулась и покачала головой: подобную сцену Шивон наблюдала чуть не каждый день.

Когда она приблизилась, Ребус опустил стекло.

— Приговоренный к смерти плотно позавтракал, — сказала Шивон.

— И тебе также доброго утречка.

— Тебя хочет видеть босс.

— У него хорошие ищейки.

Шивон ничего не сказала, она только улыбалась каким-то своим мыслям, пока Ребус выбирался из машины. Они уже пересекали служебную стоянку, когда Шивон сказала:

— Не «у него», а «у нее». Ты что, забыл?…

Ребус встал как вкопанный.

— Совершенно забыл, — признался он.

— Похмелье дает себя знать… — Шивон притворно вздохнула. — Подумай хорошенько, Джон, может быть, ты еще что-нибудь забыл?

Она заботливо придержала для него дверь, но Ребусу почему-то представился охотник, открывающий дверцу ловушки.

Войдя в кабинет, некогда принадлежавший Фермеру Уотсону, Ребус сразу огляделся в поисках перемен. Исчезли семейные фото Уотсона и кофеварка, на картотечном шкафу лежало несколько поздравительных открыток, но в остальном знакомая комната выглядела как всегда, включая гору документов в лотке для входящих бумаг и одинокий кактус на подоконнике. Джилл Темплер, похоже, чувствовала себя не очень уютно в старом кресле Уотсона, которое за многие годы успело принять форму его могучей фигуры и плохо подходило для человека более деликатного сложения.

— Присаживайся, Джон, — сказала Джилл и — когда Ребус уже опускался на стул для посетителей — добавила: — Кстати, расскажи, что там у тебя произошло вчера?…

Локти на столе, кончики пальцев плотно прижаты друг к другу — именно так частенько сидел Фермер Уотсон, когда пытался скрыть нетерпение или недовольство. Наверное, Джилл, сама того не сознавая, переняла у него эту манеру, а может — считала ее начальственной привилегией, перешедшей к ней вместе с креслом.

— Вчера?

— Ты зачем-то оказался в квартире Филиппы Бальфур; ее отец застал тебя там. — Джилл подняла голову. — Он сказал, что ты пил.

— Мы все пили, разве нет?

— Да, но некоторые пили слишком много. — Она снова уперлась взглядом в какие-то листки на столе. — Мистер Бальфур интересовался, что тебе понадобилось в квартире его дочери. Честно говоря, мне бы тоже хотелось это узнать.

— Я просто возвращался домой…

— …С Лит-уок в Марчмонт через Нью-Таун? Похоже, кто-то направил тебя самым длинным путем.

Ребус вдруг заметил, что все еще держит в руках одноразовую чашку с остатками кофе. Чтобы выиграть время, он не спеша наклонился и поставил ее на пол.

— У меня такая привычка, — сказал он. — Иногда я люблю вернуться на место происшествия, когда там уже никого нет.

— Зачем?

— На случай, если в суматохе кто-то что-то пропустил, не заметил.

Джилл, казалось, обдумывает его слова.

— Почему-то мне кажется, что это еще не все, — сказала она наконец.

Ребус пожал плечами и посмотрел в окно. Джилл Темплер снова уставилась на совершенно чистый лист бумаги.

— Потом ты решил навестить бойфренда мисс Бальфур, — сказала она. — Ты уверен, что это было разумно?

— Ну, к нему я действительно зашел по пути. Сначала я остановился поболтать с Конноли и Дэниелсом, потом увидел, что у мистера Костелло горит свет, и решил зайти, чтобы удостовериться, все ли у него в порядке.

— Заботливый полицейский, это надо же!.. — Джилл немного помолчала. — Должно быть, Костелло никогда не сталкивался с подобным вниманием со стороны властей, коль скоро счел нужным рассказать о твоем визите своему адвокату.

— Я не знаю, почему он это сделал. — Ребус немного поерзал на жестком стуле, притворившись, будто тянется к стаканчику с кофе.

— Его адвокат квалифицирует твои действия как «причинение беспокойства». Возможно, из-за этого нам придется снять наружное наблюдение. — Джилл бросила на Ребуса острый взгляд.

— Послушай, Джилл, — начал Ребус, — мы с тобой знаем друг друга уже чертову уйму лет, и тебе прекрасно известно, как я работаю. Не сомневаюсь, что старший суперинтендант Уотсон дал тебе соответствующие наставления.

— Это дело прошлое, Джон.

— Ты о чем?

— Сколько ты выпил вчера?

— Возможно, чуть больше, чем следовало, но я тут ни при чем.

Брови Джилл поползли вверх, и Ребус поспешил объясниться:

— Я совершенно уверен, что дурак бармен влил мне в стакан какую-то дрянь.

— Я хочу, чтобы ты показался врачу, Джон.

— Господь Всемогущий!..

— …И поговорил с ним по поводу твоего пьянства, твоего питания и вообще здоровья… Я хочу, чтобы ты прошел курс лечения и… в общем, сделал все, что врач сочтет нужным.

— Люцерна и морковный сок?

— Ты должен показаться врачу. — Это прозвучало почти как приказ. Ребус в ответ только фыркнул и, залпом допив кофе, показал Джилл пустой стакан.

Молоко пониженной жирности.

Она почти улыбнулась.

— Полагаю, это хорошее начало.

— Но послушай, Джилл… — Он поднялся и бросил стакан в корзину для мусора, в которой еще не было ни единой бумажки. — То, что я иногда выпью… это ведь не мешает моей работе.

— Вчера помешало.

Ребус покачал головой, но лицо Джилл Темплер стало жестким. Глубоко вздохнув, она сказала:

— Вчера, перед тем как ты ушел из клуба… Ты ведь помнишь, как ты уходил, не так ли?