Антон Хижняк - Даниил Галицкий

• Название: Даниил Галицкий
• Автор: Антон Хижняк
• Издательство: Армада
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1998
• ISBN: 5-7632-0784-Х

Исторический роман А. Хижняка повествует о событиях XII века в Галицко-Волынском княжестве на Руси. В центре сюжета — образ князя Даниила Романовича, которого автор показывает как ратоборца и политика, выступающего против феодальных междоусобиц, за единство русского народа против иноземных захватчиков.

---

А польский князь удивленно останавливается. Ужели это князь Даниил? Лицо его высохло, борода всклокочена, плечи согнулись. Лев и Василько заметили сочувственную улыбку Болеслава и поморщились от горькой обиды. А Даниил, вытерев глаза, расправил плечи, и в глазах его засверкал всем знакомый огонек. Болезнь не поборола горячего сердца. Улыбнувшись, он протянул руки Болеславу, и тот, как младший, первым поклонился.

— А ты все цветешь? — засмеялся Даниил. Зычный голос его никак не вязался с согнутой болезнью фигурой.

Болеслав промолчал. Князья шли к терему, польские и русские дружинники расступались перед ними. Лев не узнавал отца — он словно стал моложе после отдыха. В низенькой светлице гремел голос Даниила.

— Кто же у кого в гостях? — лукаво подмигивая Васильку, спрашивал он у Болеслава. — И ты сюда, и мы сюда приехали. Кто же будет медом угощать?

— Первым угощать будет тот, кто скорее к столу принесет. — Лев кивнул слуге, и на столе мгновенно появились жбаны с медом.

Болеслав не догадался этого сделать, хоть и прибыл сюда раньше. За столом рассаживались польские и русские князья. На почетном месте — Даниил и Болеслав.

— Первую чашу — за нашу встречу, — поднялся Даниил.

За ним вскочили все. Крепкий мед ударил в голову, и Даниил раскраснелся.

— А прошу я тебя, Болеслав, и вас, князья, соседи наши, — кивнул Даниил князьям польским, — чтоб подумали про землю свою и нашу. Виновен я, что не оказал вам помощи против Бурундая, но и вы виновны. Не как соседи с соседями живем. А оттого и худо.

— Худо, — искренне подтвердил Болеслав.

— Забыли, что вместе быть должны. А Бурундаю того только и нужно было. Сандомир ваш разрушил и сжег.

— Что, княже Даниил, хочешь ты предложить? — спросил Болеслав. — Слушаю тебя, как старшего.

— Молвить хочу, чтобы мир между нами был. Мы же с давних пор братья. Кровь у нас течет одна, из одного славянского рода мы вышли. Потому и надлежит нам быть ближе друг к другу. А врагов еще много будет. Бурундай ушел — другой хан придет. Так ли молвлю, Болеслав?

Болеслав посмотрел на князей своих, они утвердительно кивали головами. Потом тихо сказал:

— Кровь наша в Сандомире рекой пролита. Не забудем тот день, когда татары детей наших саблями изрубили. Не хотим, чтобы татары снова пришли.

— А их пускать не надо, — вырвалось у Даниила.

— Мечом своим дорогу преградим! — вскочил молоденький польский князь.

— Один меч обойти можно, — сказал Даниил, — а ежели два меча будет — русский и польский, — наткнешься!

Он вынул из ножен свой меч и протянул его над столом. Болеслав выхватил свой и накрест положил его на меч Даниила.

Даниил наклонился, поцеловал сверкающие лезвия мечей и, окинув всех быстрым взором, провозгласил:

— Целую и клянусь, что оружие русское и польское вместе будет бить недругов наших. А кто станет между нами, того мы врагом наречем.

Болеслав гордо поднял голову.

— Именем несчастного Сандомира нашего клянусь, что своим мечом буду помогать русским! Меч свой я целую в знак клятвы. А меч князя Даниила целую в знак благодарности за искреннюю дружбу. Hex жие пшиязнь меж нами!

Даниил и Болеслав в вытянутых руках держали над столом скрещенные мечи. От легкого дрожания рук мечи звенели.

— Князья русские и польские, принимаете ли клятву? — спросил торжественно Даниил.

— Принимаем! — воскликнули все вместе.

— Князья польские и русские, принимаете ли клятву? — повторил слова Даниила Болеслав.

— Принимаем! Принимаем!

Василько первым встал и подошел к столу. Обнажив свой меч, он положил его на скрещенные мечи и поцеловал все три меча. За ним подошел молоденький польский князь в красном кафтане.

— Hex жие пшиязнь! — звонко прозвучал его голос.

Князь вынул свой меч и положил на мечи Даниила и Болеслава.

— Целую! — И он приник губами к мечам.

За ним подходили к столу все остальные и произносили слова клятвы.

Даниил чувствовал, как прибывают его силы. Осуществлялась его мечта о дружбе с соседями.

5

Из-под копыт искрами разлетаются брызги. За ночь замерзли лужи на Львовской дороге, и лошади спотыкаются на скользком льду. Оглянулся Лев — Холм уже скрылся за поворотом. Поднял плеть, подал знак дружинникам: мчаться галопом, чтобы успеть проехать как можно дальше, пока кони не устали.

…Два дня пробыли они в Холме. На рассвете Лев вошел в светлицу отца и застал там Любосвета. Тысяцкий не отходил от князя, сидел всю ночь около него. Кивнул Льву и вышел в сени:

— Езжай домой, княже. Два дня посидел здесь — и хватит. А отцу легче стало. Спал спокойно, только дважды просыпался. Скоро поднимется. Простуда выходит. И зачем только его пускали во Владимир? Не волнуйся, в горячей воде с травой выкупали его, а потом напоили настойкой, на трех цветках заваренной. Будить не надо. Лечец от него не отходит.

Лев еще раз зашел в светлицу, посмотрел на отца. Даниил спокойно спал; шелковое покрывало еле заметно поднималось у него на груди.

…Будто кличет кто-то, или это только мерещится. Гудит земля под копытами, и ветер свистит в ушах. Оглядывается Лев — дорога растворяется во мгле, в лесу тропинка теряется, — никого не видно. Под лучами весеннего солнца ослепительно сверкает тающий лед. Лев пришпоривает коня, за ним спешат дружинники — придется где-то заночевать, чтобы к утру быть во Львове.

Ветер бросил в уши резкий призывный звук: у-у-у! Лев дернул за повод, остановил своего коня. Дружинники окружили его:

— Слушайте!

И в тишине, после стука десятков копыт, услышали — кричит кто-то в лесу, и голос тот похож на голос филина.

Лев ударил плетью коня, повернулся и помчался в лес, но сотский вдруг преградил ему дорогу, схватил коня за поводья.

— Куда ты, княже? Может, засада какая? Может, татары завывают, чтобы схватить в лесу. Не пустим тебя.

А из лесу вылетает всадник и мчится к ним. Сорвал с головы шелом и машет им. Лев тронул коня и направился навстречу. Вот уже всадник совсем близко — то был Мефодий. Он задыхался, говорил прерывистым голосом:

— Назад… тысяцкий велел догнать тебя… плохо князю Даниле.

Дальше Лев уже не слушал, пришпорил коня и стрелой помчался назад, в Холм.

В гриднице, построенной Авдеем, — в той самой гриднице, в которую Даниил впервые созывал всех бояр после ярославской битвы, — лежал он теперь на широкой скамье. Из светлицы сюда перешел. Как только проснулся, спросил, где Лев. Любосвет поддерживал его под руки, уговаривал не. идти сюда — холодно в гриднице, не топлено с вечера. Но Даниил и слушать не хотел. Подошел к окну, посмотрел на Холм, но не мог долго стоять — покачнулся и едва не упал. Любосвет с лечцом подхватили его и довели до скамьи.

— Позовите Льва, — тихо прошептал Даниил.

Мефодий был за дверью. Любосвет велел ему позвать Льва.

…Ничего не видя перед собой, Лев побежал по ступенькам наверх. Слуга молча показал ему на гридницу. Любосвет поднял руку: «Тише!» Но предупреждение было излишним. Лев шел неслышными шагами, ибо на пол набросали шкур и звуки тонули, словно в воде.

Молча остановился возле отца. Будто спит Даниил — спокойное лицо, губы крепко сжаты. Только заострившийся нос и желтоватые щеки пугали Льва. Он наклонился к Любосвету и прошептал:

— Меня звал?

Любосвет утвердительно кивнул головой.

Солнце заглянуло в окна, весенними нежными лучами ласкало чело Даниила. Лев оглядывался. Тихо в гриднице. Возле скамьи Любосвет и лечец, а у порога Мефодий перекладывает шелом из руки в руку.

Даниил застонал, поднял веки. К нему наклонился Лев. В полузакрытых глазах загорелась радостная улыбка, губы зашевелились. Лев приник еще ближе.

— Никого нет, — еле слышно прошептал отец. — Ты один… Доброславу видеть хочу… А ты вернулся… Знал, что вернешься. — Даниил тяжело вздохнул, начал облизывать губы, в груди у него заклокотало. — Ух… Доброславу хотел видеть… И к князю Александру не успел… — Ему тяжело было шевелить языком, он дышал быстро-быстро, словно кто-то закрывал ему рот. — Василько где? Ему скажи… Землю Русскую берегите… чтоб внуки наши не поминали нас… лихом…

Лев упал на колени, схватил отца за руки — они уже начали холодеть. Ухом припал к груди — не слышно стука сердца. Вдруг заклокотало — так вода из жбана выливается, — и стало тихо.

Любосвет прикоснулся к плечам Льва.

— Вставай! Нет больше князя Даниила.

Лев выпрямился, поправил меч.

— А ты же говорил утром, что легче стало.

— Не понял я. Это было перед кончиной… С весенней водой уплыл князь Даниил.

Мефодий вышел на крыльцо. Тут на подворье собирались дружинники. Один за другим подходили они, молчаливые, к толпе, становились под стеной княжеского терема, укрываясь от резкого ветра. Солнечные лучи сверкающими зайчиками прыгали по их шеломам.