Рафаэль Гругман - Советский квадрат: Сталин–Хрущев–Берия–Горбачев

• Название: Советский квадрат: Сталин–Хрущев–Берия–Горбачев
• Автор: Рафаэль Гругман
• Жанр: История
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-49807-959-2

Четыре ключевые фигуры советской истории, люди, определившие развитие страны и игравшие чужими судьбами. Все они плели тонкие нити политических интриг и сами пали жертвами заговоров. Тиран, на совести которого миллионы жертв. И его преданный соратник Хрущёв, участник ночного застолья, завершившегося инсультом Хозяина. Всесильный руководитель советских спецслужб Лаврентий Берия, головой поплатившийся за попытки преждевременных реформ. И осуществивший многое из его замыслов Горбачёв, первый и последний президент Советского Союза. Об этих людях, казалось бы, известно практически всё, и тем не менее нет более загадочных фигур в российской истории ХХ века.

В сенсационном расследовании Рафаэля Гругмана представлены все версии смерти Сталина, нюансы мировой политики, которые могут объяснить те или иные шаги советских руководителей, израильский вопрос и многое другое. Остро и без угоды кому-либо эта книга открывает нам правду о тех, кто творил историю нашей страны.

---

Рафаэль Гругман Советский квадрат: Сталин-Хрущев– Берия-Горбачев

Лорочке и Антошеньке

посвящается

For Lora and Anthony Tseytlin

Советский квадрат: Сталин-Хрущёв-Берия-Горбачёв. Эти политические фигуры связаны между собой неразрывной цепью именно в той последовательности, как они перечислены в заглавии книги.

Тиран, на совести которого миллионы невинных жертв, один из лидеров Большой Тройки, победившей во Второй мировой войне, и его визави Хрущёв – один из самых преданных его соратников и исполнителей в ходе террора, участник ночного застолья, завершившегося инсультом Сталина, и он же – его обвинитель, развенчавший культ личности Сталина, чтобы на его руинах создать собственный. Сталин и Хрущёв – Цезарь и Брут?

Берия и Горбачёв – две другие стороны квадрата. Берия, второй участник ночного застолья, – свергнутый Хрущёвым руководитель советских секретных служб, возглавлявший все работы по созданию советской атомной бомбы и первым начавший демонтаж сталинизма, – и Горбачёв, успешно завершивший реформы, некогда предложенные Берией, одной из которых стало объединение двух Германий. Горбачёв, последний руководитель советской империи, созданной Сталиным (не станем умалять заслуг Ленина и Троцкого), замкнул советский квадрат, став первым и последним Президентом СССР.

Берия и Хрущёв. Причастны ли они к смерти Сталина, одного из основателей советской империи?

Часть I Смерть Сталина: заговор или естественная смерть?

Правда – это не то, что было или чего не было в одну ночь из ночей. Правда есть то, что останется в людской памяти навсегда.

Зеев Жаботинский. «Самсон Назорей»

Предисловие

Более полувека прошло после смерти Сталина, но по-прежнему обстоятельства его кончины окружены ореолом таинственности.

Из-за закрытости архивов (из десяти томов истории болезни Сталина доступен только один) вначале осторожно, затем всё уверенней историки заговорили о заговоре, связывая его с «делом врачей» и планировавшейся депортацией евреев в Сибирь. Но так ли это? Что произошло на сталинской даче в ночь на 1 марта 1953 года? Был ли совершён дворцовый переворот, привычный для российской истории и осуществлённый высокопоставленными членами сталинского Политбюро, или правдива официально опубликованная версия естественной смерти?

Иосиф Сталин, Генеральный секретарь ЦК РКП(б) (1922–1925), Генеральный секретарь ЦК ВКП(б) (1925–1934), Секретарь ЦК ВКП(б) (1934–1952), Секретарь ЦК КПСС (1952–1953), 1-й Председатель Совета Министров СССР, 19 марта 1946 – 5 марта 1953.

* * *

С Владимиром Львовичем Глебовым, сыном бывшего члена Политбюро Льва Борисовича Каменева, я близко знаком не был. Он родился в 1929 году за семь лет до трагической смерти отца; вместе с матерью, второй женой Каменева, сослан был в Бийск; в 1937 году, после её расстрела, попал в детдом и в дальнейшем всю жизнь носил её фамилию.

Кто знает, какой была бы история СССР, если бы в 1922 году Каменев не предложил назначить Сталина Генеральным секретарём ЦК РКП(б)? Через три года Каменев стал одним из лидеров антисталинской оппозиции. В 1936 году его расстреляли. Такая же участь постигла всех членов его семьи. Глебова спасло то, что на момент расстрела отца ему было семь лет.

Когда он подрос и был репрессирован, ему тем не менее опять повезло. По недосмотру он избежал печальной судьбы, выпавшей двум его сводным братьям от первого брака Каменева, оказавшимся родными племянниками главного врага Сталина – Льва Троцкого. Угораздило же их иметь такое родство!

Для первой волны расстрелов Володя Глебов был слишком юн. Когда в 1949 году вновь начались репрессии (папочка-оппозиционер подкачал дважды – оказался ещё и евреем), он, в отличие от многих будущих жертв диктатора, уже находился в Сибири. Можно сказать, что опять ему повезло. Вскоре после смерти Сталина началась волна реабилитаций, и Владимир Глебов получил шанс вернуться к полноценной жизни.

Когда в 1966 году я стал студентом НЭТИ[1], кандидат философских наук Глебов совмещал преподавание на кафедре философии с обязанностями редактора газеты «Энергия». Вскоре он оставил редакторскую должность, полностью переключившись на написание докторской диссертации.

Несмотря на то что в момент нашей встречи ему не было ещё сорока, он казался мне стариком – интеллигентная коротко стриженая бородка клинышком (а-ля дедушка Калинин) придавала ему строгий и загадочный вид. Плюс пенсне, к которому позже добавилась трость. Нехитрые атрибуты, которыми он себя оградил, отпугивали меня, и единственное, на что я решался, – робко здороваться с ним при встрече.

От одного из своих старших товарищей, вхожего в редакцию и лучше знавшего Владимира Львовича, я впервые услышал историю смерти Сталина. К рассказу Глебова, переданному через третье лицо, я отнёсся с недоверием – сомневался и в том, что он был сыном опального Каменева[2].

Биография Глебова прояснилась позже, в эпоху Горбачёвской гласности. В середине восьмидесятых в газете «Социалистическая индустрия» было опубликовано интервью с доктором философских наук Глебовым, в котором он рассказал, как после расстрела отца оказался с матерью, Татьяной Ивановной, в сибирской ссылке. В интервью он поведал о своей жизни. О смерти Сталина упомянуто не было. Глебов хранил молчание.

К тому времени о смерти Сталина накопилось множество публикаций.

Западные издательства охотно публиковали любую информацию о Сталине. С большим интересом были встречены мемуары Авералла Гарримана и Голды Меир. Сенсацией стали воспоминания Светланы Аллилуевой «Двадцать писем к другу», опубликованные в 1967 году в Нью-Йорке. Через год в Нью-Йорке была издана другая книга Светланы – «Только один год», повествующая, в частности, о причастности Сталина к убийству Михоэлса. Отголоски западных публикаций нелегально просачивались в СССР, подогревая интерес к загадочной смерти Сталина.

Высказались очевидцы – Хрущёв (его мемуары были опубликованы в США в 1970 году), Анатолий Рыбин, офицер охраны. Из вторых рук делились воспоминаниями Рой Медведев, сыновья соратников умершего вождя – свидетельский круг, по мере отдаления от реальных событий, стремительно увеличивался. Каждый рассказчик добавлял к интригующим событиям свою лепту.

Версия смерти Сталина, рассказанная Глебовым в шестидесятые годы, перекликалась с уже опубликованными. Что-то совпадало, что-то нет…

Появилась книга-расследование Абдурахмана Авторханова – «Загадка смерти Сталина: заговор Берия». В девяностых годах были изданы воспоминания первого посла России в Израиле Александра Бовина, «Пять лет среди евреев и мидовцев», дополнившие описание советско-израильских отношений в период становления государства Израиль. Переизданы были мемуары Анастаса Микояна, заново отредактированные его сыном, доктором исторических наук Серго Микояном…

С развалом Советского Союза приоткрылись «государственные секреты». В архиве президента РФ «обнаружился» архив Сталина, к которому, опасаясь неконтролируемой огласки, допустили лишь «особо доверенных» лиц. Доктор исторических наук Илизаров, ведущий научный сотрудник Института российской истории, работавший в комиссии по передаче архивов КПСС и КГБ в государственные архивы РФ, написал об ограничениях, с которыми он столкнулся. Он подтвердил слухи об уничтожении секретных документов и рассказал о 300 делах, до сих пор закрытых для изучения[3].

Тем не менее «особо доверенные» исследователи Волкогонов, Радзинский (кавычки употребил Илизаров, сомневаясь в их объективности), пользуясь эксклюзивным правом изучать архивные документы, опубликовали несколько книг, ставших бестселлерами.

Новым биографом Сталина с одобрения Кремля стал бывший начальник Института военной истории Министерства обороны СССР генерал-полковник Волкогонов. В 1994 году вышла его книга «Сталин. Политический портрет».

В этом же году на Западе были опубликованы воспоминания бывшего заместителя начальника разведуправления МГБ СССР генерал– лейтенанта Судоплатова, «Разведка и Кремль». В России под названием «Спецоперации. Лубянка и Кремль. 1930–1950 годы» книга появилась в 1997 году.

В 2003 году Леонид Млечин опубликовал книгу «Смерть Сталина. Вождь и его соратники». Затем вышла его новая книга – «Зачем Сталин создал Израиль?».

Материал накапливался. Но по прошествии лет всё труднее докопаться до истины. Соратники Сталина – долгожители Маленков, фактический преемник Сталина на посту главы правительства СССР (умер в 1988), Молотов (умер в 1986) и Каганович (умер в 1991), могли бы быть откровенными, но промолчали. Хотя публикация на Западе мемуаров Хрущёва (умер в 1971), в которых их «заклятый друг» подробно изложил свою версию событий, вроде бы должна была подтолкнуть их к разговорчивости. Ан нет – сцепили зубы. Не опровергли, но и не подтвердили. Оставшиеся в живых соучастники сталинских преступлений были прочно связаны круговой порукой: нас не трогай, а мы честно выдержим обет молчания, данный КГБ и Хрущёву. Долгожители помнили судьбу Василия Сталина, излишне болтавшего после смерти отца, и, умудрённые опытом, написанию мемуаров предпочли молчание.