Лев Сорокин - Рябиновые зори

• Название: Рябиновые зори
• Автор: Лев Сорокин
• Издательство: Средне-Уральское книжное издательство
• Жанр: Поэзия
• Год: 1978

Сборник избранных стихов известного уральского поэта издается в связи с его 50-летнем. Кроме лучших стихов из ранее выходивших книг в этой книге читатель найдет много новых, написанных в последние годы.

В сборнике представлены авторизованные переводы произведений поэтов братских республик, а также стихи для детей.

Книге предпослана вступительная статья поэта Степана Щипачева.

---

ЛАБЫТНАНГИ

Лабытнанги — в переводе Семь лиственниц.

Затихает на стоянке
Вертолетный гул и вой.
Лабытнанги, Лабытнанги,
Вот и встретились с тобой.
— Лабытнанги! — это слово
Повторю семь раз подряд,
Дружно лиственницы снова
В этом слове зашумят.
И расскажут, как поселок
Зарождался в трудный год,
Под полярный звездный полог
Бросив гром своих работ.
Чтобы улиц прямотою
Подчеркнуть характер свой,
Чтобы вечной теплотою
Плыть над вечной мерзлотой.
Я уеду.
       Выше рангом
Повстречаю города.
Только слово «Лабытнанги»
В сердце вспыхнет иногда.
— Лабытнанги! —
Незаметно
Повторю семь раз подряд,
И семь лиственниц бессмертно
В этом слове зашумят.

ЗА ПОЛЯРНЫМ КРУГОМ

В краю,
Где рядом — Ледовитый дышит,
Где с гор в жару не сходит белизна,
Вершины сразу делаются выше
И обнаженней — склонов крутизна.

А в тундре по-иному быть не может,
Где гниль болот,
Где вечная пурга,
Бескрайнее скрывая бездорожье,
Здесь все сравнять пытаются снега.

А потому и люди,
Словно горы,
Становятся тут выше и сильней,
В неистовых работах или спорах
Характеры и четче, и видней.

Смотрю на спутников своих бывалых,
Привычно заходящих в вертолет.
И высота Полярного Урала
Еще приметней
С облачных высот.

«Не любит Север слабаков…»

Не любит Север слабаков —
Раздавит тяжесть расстояний
И ослепит среди снегов
Безмолвье северных сияний.

В пурге,
         как будто бы в дыму,
Сцепились взбешенные ветры.
А рубль «длинней» здесь потому,
Что здесь длиннее километры.

ТРЯСКАЯ БЕССОННИЦА

Все когда-то кончится,
В прошлое уйдет —
Тряская бессонница,
Тряский вездеход.

Спелые,
Скрипучие,
Сыпучие
Снега,
Зрелая,
Дремучая,
Колючая
Тайга.

Небо серо-белое,
Скованная Обь
И заледенелая
Гибельная топь.

Следом за рассветами
Лезет вездеход…
Может быть, про это мы
Вспомним через год.

В нефтяном поселочке
Сядем за столом,
Присмиреют елочки
Сразу за окном.
— Где ты, жизнь походная? —
Зашумят друзья. —
Счастье вездеходное
Забывать нельзя,

Кто-то скажет:
— Правильно!
В центре,
Где народ,
Я, как танк,
Поставил бы
Первый вездеход.

Но тогда водителю
Захочется сказать:
— Братцы, погодите-ка
Технику бросать…

А пока он яростно
Рвется в новый день.
Солнце встало в зарослях —
Золотой олень!

В МЕТЕЛЬ

У Полярного круга
Гудит параллель,
Не сдержать ей
Ветров ледяного кипенья.
Обвязались вагончики,
Видя метель,
Как надежной веревкой,
Трубой отопленья.

Низкорослые сосны
Шумят за окном,
Как антенны, подняв
Свои редкие ветки.
А начальник участка
Затих за столом —
Вспоминал, как ушел
В сорок первом
В разведку.

Разве можно пробиться
Сквозь годы назад?
Но прожектором память
На взгорьях покатых,
Где безусые парни
Недвижно лежат,
Словно в саванах белых,
В своих маскхалатах.

Так же ветры
В атаку
Водила метель,
Но она не скрывала
От выстрелов метких…
Снял начальник давно
Фронтовую шинель,
Но еще не вернулся
Домой из разведки.

Край передний —
У каждого времени свой,
И кому-то быть первыми
Необходимо.
Первым вел он строителей
Под Бухарой,
Первым вышел
На тающий берег
Казыма…

Где-то МАЗ загудел,
Сел на снежную мель,
Но окно у вагончика
Все побелело.
И начальник участка
Выходит в метель, —
Быть разведчиком века
Нелегкое дело.

«В слове «Волга» мне слышится: Воля!..»

В слове «Волга»
Мне слышится: Воля!
И в приволжских
Привольных лугах
Я в дороге
Пшеничным раздольем
И ковыльным простором
Пропах!

Солнце редко здесь —
В облачных ставнях:
Рассиялось оно
В вышине.
У степи от работ непрестанных —
Проступившая соль на спине.

И понятней мне стала забота
Прокаленных жарою людей,
Где порою лишь капельки пота
Заменяют потоки дождей.

Пыль осела,
Рассеялась дымом,
Мы лежим средь приволжских степей.
Словно волосы наших любимых —
Прядки нежных
Седых ковылей.

КАМСКАЯ ВОЛНА

Ах, как солнечно нынче
И вьюжно
От цветущей,
От белой весны.
Ничего мне сегодня не нужно,
Кроме камской высокой волны.
Кама, Кама,
Прими меня, Кама,
Унеси меня на катерке
К той косе,
Где березка, как мама,
Пригорюнилась в новом платке.
Я хочу, чтобы ты расплескалась,
Смыла с пылью далеких дорог
Все обиды,
Разлуки,
Усталость
И остатки вчерашних тревог.
С катерка соскочу я на берег,
Постою я с березкой вдвоем:
Мы живем, потому что мы верим,
Верим мы, потому что живем.
Ах, как солнечно нынче и вьюжно
От цветущей уральской весны.
Ничего мне сегодня не нужно,
Кроме камской высокой волны.

МАЙКОР

Ах, Майкор, —
                тракторы и краны,
Дощатый старенький настил!
Стальную Русь ты
С деревянной
Навек в себе соединил.

Мне на тебя не наглядеться,
И в час,
         когда спадает жар,
Меня ведет,
                как будто в детство,
Скрипучий, в щелях тротуар.

Милы мне чем-то и знакомы
Одноэтажные дома,
Полупустынных улиц дрема,
Дорожной пыли кутерьма.

И след гусиный
В следе шинном,
И Камы ласковый прибой,
И переклички петушиной
Разноголосый
Разнобой.

И тополя в столетье ростом,
И взмахи сильного весла,
И то, как буднично и просто
Здесь люди делают дела.
А бревна,
            словно золотые,
В плоты сплетенные, плывут.
Ах, Майкор,
Пядь моей России,
В Россию твой
Впадает труд.

Ты — только точка.
Но измерьте
Все точки,
             слитые в страну!
Волна от Инвеньского рейда
Вздымает волжскую волну.

ЧЕРДЫНСКИИ ИЮЛЬ

Заснуть бы,
Да спать не захочешь:
Влекут и тревожат меня
Над Колвою белые ночи —
Пора незакатного дня.
Волна под мостками струится,
На привязи спят катера,
И сказочной дальней жар-птицей
Вздымается пламя костра.
Стремится в безлюдье урочищ,
Туда же и тучи летят…

Не так ли вот
Белые ночи
Здесь плыли столетья назад?

И, может, в кольчуге мой предок
Над колвинской быстрой водой
Стоял после тяжкой победы
И видел Полюд пред собой.

И Чердынь в белесые дали
Смотрела притихшим кремлем.
А склоны Полюда сверкали,
Как русский победный шелом.

И тучи,
Как клочья потемок,
Шли в глубь незакатного
Дня.
Как я своих предков,
Потомок
Припомнит когда-то меня?

Спит город над речкой рабочей,
Не дрогнет заколвинский лес.
Над Чердынью белые ночи —
Пора незакатных небес.

«А человеку надо много…»