Мейв Бинчи - Небесный лабиринт. Искушение

• Название: Небесный лабиринт. Искушение
• Автор: Мейв Бинчи
• Издательство: ООО ТД «Издательство Мир книги»
• Жанр: Любовные романы
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-486-02260-9

На свой десятый день рождения Бенни Хоган получает бесценный подарок — начинается ее дружба с одноклассницей Евой Мэлоун. И их самое обыкновенное детство в сонном провинциальном Нокглене превращается в череду ярких событий и приключений. Дочь владельцев магазина мужской одежды, неуклюжая и наивная Бенни и хрупкая и бойкая воспитанница монастыря Ева становятся верными подругами… Им предстоит вместе преодолеть стремительный и нелегкий путь во взрослую жизнь.

* * *

Десятилетняя дочь владельцев магазина мужской одежды Бенни Хоган из провинциального ирландского Нокглена дружит со своей одноклассницей Евой Мэлоун, воспитанницей местного монастыря. Простосердечная, наивная Бенни и хрупкая, похожая на эльфа Ева находят друг в друге самых отчаянных и верных союзниц, а пора детства расцвечивается для них самыми яркими красками. Судьба уготовила им множество встреч, испытаний, искушений…

---

Казалось, мать поняла его.

— Это не школа, тут люди ведут себя по-другому. Не будет никаких колокольчиков, которыми дают знак к началу занятий…

— Знаю, знаю. Ты забыла, что я и сам учился в университете? — с досадой ответил доктор Фоли.

— Я просто хотел сказать…

— Твоя мать права, в такой день нужно быть с друзьями. Ну что ж, удачи тебе, сынок. Пусть она и дальше улыбается тебе, как улыбалась до сих пор. Несмотря на то, что ты будешь изучать не медицину, а юриспруденцию.

— Нет уж. Когда я думаю о врачебных ошибках, у меня мурашки бегут по спине.

— Ошибки адвокатов обходятся людям не дешевле… Ладно, юристов в университетскую команду по регби берут тоже.

— Папа, дай мне немного времени.

— Ты же играл в финале Кубка старшеклассников. Они что там, слепые? Помяни мое слово, в декабре ты будешь играть за сборную университета.

— Папа, первокурсников в сборную не берут.

— А тебя возьмут.

Джек встал.

— В следующем году. Согласен?

— Ладно, если ты сыграешь за университет в тысяча девятьсот пятьдесят восьмом, это мне подходит. Я очень разумный и нетребовательный человек, — сказал доктор Фоли.

* * *

Сойдя с автобуса на Набережной, Бенни увидела Еву. Поднятый воротник плаща защищал ее от дождя. Она выглядела бледной и больной.

— О господи, так ты действительно загремишь в больницу, — сказала Бенни. Ее встревожил взгляд Евы. Подруга явно сомневалась в своем будущем.

— Будь добра, помолчи. У тебя есть зонтик?

— Зонтик? Скажи спасибо, что меня не засунули в пузырь из пластика. Лило всю ночь. В плаще я выгляжу как мокрый стог сена. Под моим зонтом уместится половина Дублина.

— Тогда открой его. — Еву знобило. Они обнялись и пошли по мосту О'Коннелла.

— Что ты собираешься делать? — спросила Бенни.

— Не знаю. Мне нельзя там оставаться. Я пыталась.

— Не слишком. Еще и недели не прошло.

— Если бы ты только видела эту мать Клер!

— Ты сама говорила, что нужно во всем видеть только хорошее. Сама говорила, что можно вынести все, если знаешь, куда идешь.

— Это было до моего знакомства с матерью Клер. И теперь я не знаю, куда иду.

— Это Тринити-колледж. Дальше нужно идти вдоль ограды и свернуть на улицу, которая ведет к парку… — начала Бенни.

— Речь не о том. Я говорю о будущем.

— Ты получишь работу и уйдешь от них так, что они и глазом не успеют моргнуть. Разве не таков был план?

Ева не ответила. Бенни еще ни разу не видела подругу в таком состоянии.

— Неужели там нет никого симпатичного? Я думала, что ты уже обзавелась кучей подруг.

— На кухне есть сестра Джоан. Вечно простуженная, руки в порезах, но очень добрая. Пока я мою посуду, она варит мне какао в кувшине на случай, если придет мать Клер и подумает, что со мной обращаются как с нормальным человеком. Понимаешь, мне приходится пить не из чашки, а прямо из кувшина.

— Я имела в виду твоих одноклассниц.

— Нет, никаких подруг у меня нет.

— Ева, ты просто ни с кем не пыталась подружиться.

— Ты чертовски права, не пыталась. Какой смысл, если я здесь не останусь? Не останусь, и точка.

— Ева, но что ты будешь делать? Нельзя так обойтись с матерью Фрэнсис и сестрами.

— Через несколько дней я что-нибудь придумаю. Я не буду жить в этом монастыре. Не буду делать то, что она меня заставляет! — В голосе Евы прозвучала истерическая нотка.

— Ладно, ладно, — уже другим тоном сказала Бенни. — Может быть, вечером сядешь на автобус, уедешь в Нокглен и вернешься в монастырь?

— Не могу. Они расстроятся.

— По-твоему, лучше стоять на улице, дрожать и лгать, что ты была в больнице? Интересно, что сказали бы сестры, если бы это услышали… Ну что, пойдем через парк? Там красиво, хотя и сыро. — Лицо Бенни приняло мрачное выражение.

Ева почувствовала себя виноватой.

— Извини. Я понимаю, что порчу тебе праздник. Это совсем не то, в чем ты нуждаешься.

Они добрались до угла парка Святого Стивена. Загорелся зеленый свет, и девушки начали переходить улицу.

— Посмотри, какая красота, — с завистью сказала Бенни. Они видели смеявшихся и болтавших студентов в суконных куртках и университетских шарфах. Видели девушек с конскими хвостами, дружески шедших рядом с юношами по мокрым тротуарам к Эрлсфорт-террас. Некоторые шли сами по себе, но держались очень уверенно. Среди них была светловолосая девушка в красивом темно-синем жакете; дождь не мешал ей выглядеть элегантно.

И тут все перемешалось. Они увидели, как черный мотоцикл забуксовал, потерял управление и понесся навстречу солидному черному «моррис-майнору». Все было как в замедленном кино. Мальчик упал, а мотоцикл закувыркался и полетел дальше. Машина попыталась избежать столкновения с ними обоими, после чего и мотоцикл, и «моррис» врезались в группу пешеходов, переходивших мокрую мостовую.

Ева услышала крик Бенни, а затем увидела застывшие лица и приближавшуюся к ней машину. Девушка не слышала криков, потому что у нее зазвенело в ушах. Затем машина припечатала ее к фонарному столбу, и Ева потеряла сознание. Рядом с ней лежал мертвый мотоциклист. Мальчик по имени Фрэнсис Джозеф Хегарти.

Глава четвертая

Потом все говорили, что произошло чудо: убитых и раненых должно было быть намного больше. Вторым чудом было то, что водитель, сумевший выбраться из машины без посторонней помощи, сам оказался доктором с Фицуильям-сквер и прекрасно знал, что нужно делать. Он прижимал платок к окровавленному лицу, но заверил всех, что это царапина, и дал указания, которые были исполнены буквально. Один должен был остановить уличное движение, другой — вызвать полицию, а третий — побежать по переулку в травматологическое отделение больницы Святого Винсента и вызвать санитаров. Доктор Фоли опустился на колени рядом с телом мальчика, мотоцикл которого потерял управление. Он закрыл глаза и молча вознес хвалу Небесам за то, что его собственный сын не хочет ездить на таком средстве передвижения.

Потом закрыл глаза мальчику, сломавшему себе шею, и накрыл его своим пальто, скрывая от взглядов студентов, с которыми покойному не суждено было познакомиться. У маленькой девушки с раной на виске прощупывался слабый пульс. Скорее всего, сотрясение мозга, но состояние не критическое. Еще две девушки отделались ссадинами и синяками, но были в шоке. Он сам прикусил язык, возможно, выбил пару зубов и получил глубокий порез над глазом. Задача доктора заключалась в том, чтобы сначала передать пострадавших в руки профессионалов, а уже потом попросить кого-нибудь смерить давление ему самому.

Одна из раненых — крупная девушка с добрым лицом и каштановыми волосами, в темной одежде — очень переживала за подругу, лежавшую на земле без сознания.

— Она не умерла, нет? — В ее глазах стоял ужас.

— Нет, нет. Пульс есть. Все будет хорошо, — успокоил ее доктор Фоли.

— Просто она еще не жила. — По щекам девушки катились слезы.

— Никто из вас еще не жил, детка. — Он отвел взгляд от мертвого мальчика.

— Нет. Ева — это особый случай. Если она не поправится, это будет ужасно. — Она закусила губу.

— Я уже сказал. Ты должна мне верить… А вот и они. — Пришли санитары с носилками. Поскольку до больницы было около двух сотен ярдов, «скорая» не потребовалась.

Затем прибыла полиция. Люди идеально управляли движением, и маленькая процессия двинулась к больнице. Бенни слегка прихрамывала; однажды она остановилась и оперлась на кудрявую светловолосую девушку, которую заметила за несколько секунд до несчастного случая.

— Извините, — сказала Бенни. — Не знаю, смогу ли я идти.

— Не за что. Вы повредили ногу?

Бенни осмотрела ногу и для пробы оперлась на нее.

— Нет, не очень. А как вы?

— Не знаю. Кажется, нормально. Может быть, даже слишком нормально. Через минуту все может измениться.

Перед ними несли носилки с Евой, белой как мел. Бенни подобрала ее сумочку, дешевую сумочку из пластика, несколько недель назад купленную матерью Фрэнсис в магазине Пегги Пайн и подаренную Еве перед ее отъездом в Дублин.

— Думаю, она поправится, — дрожащим голосом сказала Бенни. — Тот окровавленный человек, который вел машину, сказал, что она дышит и что пульс у нее нормальный.

Она так убивалась, что каждому хотелось обнять ее и приласкать, хотя Бенни была на голову выше большинства окружающих.

Девушка с красивым лицом, сейчас грязным и исцарапанным, девушка в хорошо сшитом темно-синем жакете, сейчас запачканном кровью и мокрой глиной, смотрела на нее с сочувствием.

— Этот человек — доктор. Он в таких вещах разбирается. Меня зовут Нэн Махон, а тебя?

Это был самый длинный день в их жизни.

Врачебный осмотр начался, но шел медленно. Мертвого мальчика полицейские взяли на себя. По крайней мере, пообещали сообщить о случившемся его родным. Они осмотрели его вещи. Почти на всех был адрес. В Дунлаогхейр отправили двух молодых полицейских.