Юрий Грачёв - В Иродовой Бездне.Книга 1

• Название: В Иродовой Бездне.Книга 1
• Автор: Юрий Грачёв
• Жанр: Религия: христианство
• Год: 1994

Произведение Юрия Грачева повествует о жизни евангельских общин на Волге в 20-е годы, когда еще громко звучала проповедь вечного Евангелия, о последующем периоде гонений на Божью Церковь и жестоких, противозаконных репрессий против верующих, о переживаниях и надеждах простых людей — таких, как герой повести Лёва Смирнский, которых атеистическая власть пыталась стереть с лица земли.

Это произведение имеет второе неофициальное название - «Христианский архипелаг ГУЛаг». Автор на протяжении своей жизни несколько раз был осужден по советским законам за проповедь Евангелия. Роман написан на основе реальных фактов собственной биографии.

---

— А потом ты в нашу перешел? — спросил Голованчик.

— Да, — ответил Лева. Попал я в среду таких ребят, где было много шума, часто дрались, дразнили мальчишку еврея. Как вспомню, во мне все переворачивается. Над горбуном одним тоже смеялись.

Сразу увидел я, какая разница между ребятами, которые слышат о Боге, учатся жить по Евангелию, и теми, которые не знают Его совсем. Ну, некоторые, конечно, покуривали, другие — грязные слова употребляли, и мне стало ясно, что по Божьи гораздо лучше жить, никого не обижать. Помню настал урок природоведения, тогда мы по учебнику Тровянского занимались, вел урок заведующий школой. Рассказал он нам как образовалась земля, как постепенно появилось все: растения, животные, человек. На следующем уроке он вопросы задает и меня спрашивает: «Расскажите, как трава, деревья, животные появились?» Я встаю и кратко отвечаю: «Бог создал все». Ну, часть учеников рассмеялась. А учитель оказался серьезным и сказал: «Вот поучишься — узнаешь, что Бога нет, что все образовалось само собой, по законам природы».

Стали нас записывать в пионеры. Одни записываются, другие — нет. Их спрашивают: «Почему не записываетесь?» Некоторые говорят: «Папа, мама не велят». Думаю я про себя, что отвечать. С родителями я об этом не советовался, а Божье мне больше нравилось, нежели то, что окружало меня, и я встал, громко и ясно заявил: «Мне записываться не к чему, так как я буду Христовым пионером». Поднялся страшный хохот. С тех пор меня на переменах так и дразнили: «Христов пионер». Каким должен быть Христов пионер я точно не знал и таких людей не встречал. Только однажды я почувствовал себя пионером — это во время революции, когда мне было лет семь. Набрал я тогда у отца брошюр: «Вред пьянства», «Неверие — мать всякого зла» и пошел раздавать по улицам. Меня схватил какой-то человек и потащил в учредиловку. Я, конечно, начал реветь. Матери сообщили, что ее ребенка повели куда-то, и она пришла и выручила меня.

В школе я любил урок естествознания. Учителя дружески говорили, видя мою любознательность и детскую веру в Бога: «Почитай о происхождении человека, почитай Дарвина и ты— не будешь верующим». Я брал книги в библиотеке, у своего дяди Николая Павловича, который был равнодушен к вопросам веры, курил и выпивал. Достал я книгу Дарвина «Происхождение человека и половой отбор». Прочел внимательно ее и другие антирелигиозные книги. Родители не запрещали, пожалуйста, знакомься, читай то и другое. Меня стали мучить сомнения, где же правда? Где же истина? Старался разобраться. Сердце болело, а что если на самом деле человек произошел от обезьяны и никакого Бога нет? Верить в то, что наука противоречит вере в Бога, учению Христа я, конечно, никак не мог, так как своими глазами видел, что люди образованные, ученые глубоко верят в Спасителя. Вот, например, мой дядя Петр Иванович Чекмарев — известный инженер, окончивший Технологический институт в Петербурге, тот, который подарил мне замечательную книгу «Химия в обыденной жизни», является проповедником Евангелия. Я вижу, что его жизнь и жизнь его семьи чистая, нравственная, прекрасная.

— А я заметил, бывая в вашем доме, что и твоя мать, и твой отец — особенные люди; они совсем не такие, как все, в том числе наша родня и мой отец, — сказал Голованчик. Да, ты прав, когда люди по-настоящему верят в Бога, они становятся другими людьми, у них в семье все доброе, чистое. Бывал я также в Давлеканове, там естествознание преподавал один близкий моим родителям человек, окончивший Казанский университет, — Иван Петрович. Он же — большой музыкант. Показывал он нам богато оборудованный кабинет физики, различные опыты с электричеством, а потом в их доме мы славили и благодарили Бога, Который создал весь мир и все законы, и дал человеку путь спасения. Я видел, что Иван Петрович прекрасно знает учение Дарвина, Тимирязева и других светил науки, но это нисколько не загораживает от него великое солнце — Христа. И все-таки меня мучили сомнения. Преподаватель истории, который дружил со мною, от души желал мне учиться и учиться, говоря, что все религиозные предрассудки, навеянные воспитанием, исчезнут. Я учился, много читал и, смотря на жизнь настоящих верующих и видя жизнь неверующих, жизнь мира, понимал, что больше света у верующих.

— Между тем я должен тебе сказать, со мной творилось что-то неладное. Я становился все злее. Были бесконечные ссоры с сестрами. Купил финский нож и однажды в пылу гнева так ударил им по столу, что он сломался. Родители говорили, что мне нужно покаяться, обратиться к Богу. Я молчал. Были моменты, когда они меня приглашали на собрание, а я, не смотря на мать и постукивая пальцем по стеклу окна, говорил: «Не пойду». Но на душе было нехорошо. Ходил все же на молитвенные собрания и вел там себя не очень хорошо. Бывало во время пения сидим с двоюродным братом Всеволодом, да так расхохочемся, что нас хотят уже выводить и при этом стыдят, как детей верующих. А нам смешно, смех просто разбирает… А душа болела и искали правды… Мне тогда было 15 лет. И вот настал момент когда я по-настоящему воззвал к Богу. Стал я молиться, просить, чтобы Он обновил мое сердце, чтобы плохое оставило меня, чтобы поверить, Я покаялся во всем. Получил веру в то, что Христос простил мне все. Мне сказали, что верующий в Сына Божия имеет жизнь вечную. Я поверил этому. На сердце стало так легко. Не хочу сказать тебе, что я стал совершенным, нет, нет. Но я стал на ту дорожку, которая ведет к лучшему, я больше сторонился всего плохого, ведь раньше приходили и ко мне мысли: не научиться ли курить? А теперь это все стало таким диким, ненужным, странным. Новая, лучшая жизнь открылась предо мною. Всем своим существом в Минуты молитвы я ощущаю другой мир, который выше, лучше нашего земного. Я не только поверил, что Бог есть, но я стал верить Богу, Его словам, Его повелениям, я стал по-настоящему верующим.

— Да, — сказал Голованчик, — все это интересно, но я как-то обхожусь без этого, не задумываюсь над этим и не хочу думать, где правда, где неправда. Лучше жить так, чтобы получить хорошую специальность, занять высокое положение, и все будет в порядке. (Голованчик — Александр Голованов получил высшее образование, стал ветеринарным врачом. Посвятил свою жизнь военной службе, был обеспечен, жил, как все. Служил на Дальнем Востоке. Во время культа личности погиб, когда были уничтожены Блюхер, Тухачевский и другие.)

Лева ничего не ответил, стало совсем смеркаться. Он взял топор, пилу и направился домой. На душе было тихо, спокойно. Сел за уроки. Поздно вечером пришел отец с работы.

Вся семья перед сном собралась для молитвы. Отец, открыв Евангелие, прочел: «Да любите друг друга, как Я возлюбил вас». Кратко сказал, что беда людей в том, что они не могут любить друг друга, как заповедал Христос. Любят родных, любят друзей, любят и по расчету, а чуть — что, то ссоры, неприятности, и от любви не остается ничего. Не так любил Христос. Он любил всех и даже тех, кто распинал Его, всем прощал, всем желал только доброго.

Преклонили колени. Каждый молился. Молился Лева, прося Господа, чтобы Он научил его любить всех людей, так как Он Сам возлюбил их.

Глава 3. Первые шаги

«И будет он, как дерево, посаженное при потоках вод».

Пс. 1:3

Учеба в школе шла успешно. Лева был одним из тех учеников, которые всегда ясно и понятно отвечают, и учителя его уважали. Не было среди школьных товарищей тех, с которыми он ссорился и имел неприятности. Все, кажется, шло нормально. Но однажды произошел случай, который показал, что Леву держат на особом учете.

Они проходили общественные науки, в том числе курс политэкономии. Лева изучал все так, как все, и отвечал не хуже других. Но вот однажды, после сдачи зачета по политэкономии, преподаватель объявил: «Лева Смирнский — неудовлетворительно». Класс зашумел, многие вскочили:

— Это почему? Как так? Ведь он все ответил?!

— Тише, садитесь все, сейчас объясню, — сказал торжественно педагог. — Нам известно, что Смирнский — верующий человек, вот уже заканчивает девятилетку, проходит общественные науки и в то же время ничего не смыслит.

— Как не смыслит? — закричал Голованчик. — Это совсем несправедливо.

— Я вас прямо спрошу, Смирнский, ведь вы верите в Бога?

— Да, верю, — ответил Лева, спокойно вставая и глядя прямо в глаза преподавателя.

— Так вот, видите, слышали? Он не отказывается, верит, значит, он верит во все духовное, во всякую нечистую силу, а в науку он не верит. Вот электричество возьмем, например, вы верите в электричество?

— Конечно, верю и знаю, что есть электричество, и наблюдаю его, — ответил Лева.

— Не лицемерьте, вы не верите, — сказал убежденно преподаватель. Для вас реальный материалистический мир не существует, вы идеалист. Когда вы едете на трамвае, вы думаете, что это вас тащит нечистая сила.