Генри Олди - Клинки Ойкумены

• Название: Клинки Ойкумены
• Автор: Генри Олди
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-389-09050-7

Диего Пераль – скромный учитель фехтования. Сын знаменитого драматурга, в прошлом – солдат, дон Диего равнодушен к космическим соблазнам Ойкумены. Казалось бы, его судьба – рапира да кинжал, выпады и защиты. Но жизнь маэстро делает крутой поворот, уподобившись пьесам Пераля-старшего: любовь, страсть, юная дочь гранда Эскалоны, и вот уже родная планета остается за спиной.

Маэстро не знает, что, словно муха, угодил в центр паутины межрасовых интриг. Что способ бегства, избранный им, ученые мужи Ойкумены считают невозможным. Что не все проблемы решаются славным ударом клинка. Он всего лишь полагает, что бесы принудили его заплатить за любовь спасением души. Так ли не прав Диего Пераль, как это кажется цивилизованной Ойкумене?

Новый роман Г. Л. Олди «Побег на рывок» – четвертая часть знаменитого цикла «Ойкумена».

---

– Нет.

«Интрига, – писал Луис Пераль в «Руководстве к сочинению комедий», – королева сцены. Только сюжет, основанный на интриге, способен удержать внимание публики. Кто наш хозяин? Не свод правил, но приказ черни! Впрочем, следует избегать невероятного: предмет искусства – правдоподобное.»

Что может быть невероятней принесенных извинений? И что правдоподобнее отказа принять их?!

– Я так и думал. Значит, будем стреляться?

– Вы загоняете меня в угол. В конце концов, это смешно. Это тема для анекдота: учитель фехтования, опасаясь заколоть противника, предлагает артиллеристу воспользоваться пистолетом. Я чувствую себя не на дуэли, а в театре, участником дурацкого фарса.

– Сколько вам лет, дон Васко?

– Двадцать шесть. Это имеет значение?

– Да. Я старше вас. И уверяю, что вся жизнь – фарс. Как сын комедиографа, замечу, что Смерть – один из главных персонажей фарса. Может быть, вы все-таки примете мои извинения?

– Нет.

– Тогда, если не возражаете, я заряжу пистолеты. Они мне незнакомы, я ни разу не стрелял из этой пары.

– Я вам верю.

– Двадцать шагов вас устроит?

– Да. Барьеры?

– Вы воткнете в землю вашу шпагу, я – сорванную ветку. Стреляем от барьера, в произвольном порядке. Подайте команду сходиться, прошу вас.

– Хорошо.

– Если кто-то из нас будет ранен или убит…

– На окружной дороге, возле съезда к монастырю, ждет мой слуга с повозкой. Тот, кто уцелеет, приведет его сюда. Если же не уцелеет никто… Мануэлю велено явиться на эту поляну ровно через час. Он – верный малый. И умеет держать язык за зубами. Я не раз имел возможность удостовериться в его преданности и молчаливости.

– Я вижу, вы все предусмотрели.

– Все, кроме ваших проклятых пистолетов!

– Кроме моих проклятых, уже заряженных пистолетов. Срубите шпагой вон ту ветку, она чудесно подойдет для барьера. Да, спасибо. Конец я заточу сам, кинжалом. Втыкайте шпагу!

– Готово.

– Один, два, три… десять… двадцать. Второй барьер отмечен. Отойдите к дубу, я же встану у кустов жимолости. Как только вы скомандуете…

– Сходимся!

Несмотря на всю свою любовь к интриге, Луис Пераль, пожалуй, вымарал бы этот эпизод. Да что там! El Monstruo de Naturaleza без жалости вымарал бы всю сцену поединка, несмотря на выигрышность ее в постановке. Зритель любит дуэли. Зритель аплодирует, вскакивает, полон восторга, швыряет шляпу на подмостки. Браво! А драматург за кулисами вздыхает украдкой. Каждый персонаж для него – родной сын. Будь его воля, он даже диалоги писал бы так, чтобы от них не тянуло пороховым дымом.

Но кто тогда заплатит за билет?

– Вы промахнулись, дон Васко.

– Да, вы правы. У вас на шее кровь, дон Диего. Вы ранены?

– Действительно… Ваша пуля оторвала мне мочку уха.

– Я целил в голову. Как ни крути, чистый промах.

– Вы удовлетворены?

– Нет.

– Я…

– Если вы выстрелите в воздух, дон Диего, вы наживете смертельного врага, уверяю вас. Мы будем драться на шпагах. На саблях; на пушках, черт возьми! День за днем, пока один из нас не сойдет в могилу. Мало того, что вы плюнули мне в лицо, явившись на дуэль без шпаги… Проклятье! Святые угодники!..

– Вы ранены, дон Васко.

– Вы что, целились мне в пах? Мерзавец!

– Если вам так понравится больше, считайте, что я целился вам в пах – и промахнулся. Давайте, я осмотрю ваше бедро. Кость, кажется, цела.

– Дьявол вас раздери!

– Нет, кость не вполне цела. Пожалуй, пуля зацепила ее по касательной. Кровь я остановил, не беспокойтесь. Лежите, я приведу вашего Мануэля. Он отвезет вас домой и вызовет лекаря. Вот мой плащ, перекатитесь на него. Земля стынет к ночи, вы простудитесь.

– Вы не спросите, удовлетворен ли я?

– Вы удовлетворены?

– Идите за Мануэлем. Видеть вас не желаю…

V

Извозчик остановил колымагу у перекрестка. Здесь дорога разделялась на три рукава. Левый уходил в квартал помпилианцев, где над пышно разросшимися садами и башнями из поляризованного плексанола мерцал мыльный пузырь защитного поля. В воздухе по периметру зависли блестящие сферы модулей-истребителей. С той стороны долетала беспорядочная стрельба и крики. Похоже, мятеж успел докатиться до территории рабовладельцев – и разбился о боевое охранение. Справа – воплощенный бред безумца – виднелись нагромождения спиральных конструкций, пчелиных сот и зонтиков-исполинов. Квартал инопланетян с Ларгитаса окутала тишина: ни пальбы, ни воплей. Попросить убежища у ларгов?! Откажут, как пить дать. Энкарна в розыске – ее опознают по ориентировке и под конвоем препроводят к отцу.

– Вперед, любезный. Поезжай прямо.

– Куда именно, сеньор?

– Прямо! Я скажу, когда остановиться.

– Ваше дело. Прямо, значит, прямо…

– Только в пекло не суйся!

– Я похож на идиота, сеньор?

Колеса загрохотали по брусчатке. Хибары окраины вскоре сменились ветхими домами трущоб, а там и зданиями поприличнее. На черепичных крышах вяло держали нос по ветру ржавые флюгера. Улицы вымерли: это было лучше, чем толпы повстанцев или шайки мародеров. Возница обладал отменным чутьем, выбирая самый спокойный маршрут.

– Надо найти гостиницу, – Карни нарушила молчание.

– Гостиницу? Там нас будут искать в первую очередь.

– Предлагаешь сутки напролет колесить по городу?!

Вместо ответа Диего хлопнул извозчика по плечу:

– Стой! Да стой же!

Расплатившись с возницей, маэстро дождался, пока колымага скроется за поворотом. Зачем извозчику видеть, куда направились его пассажиры? Сейчас, когда с ним была Карни, Диего сделался маниакально осторожен. Он не позволил девушке взять сумку: взвалил всю поклажу на себя и быстрым шагом свернул за угол. Донья Энкарна последовала за ним без лишних вопросов. И все же при виде хорошо знакомой постройки – широкие ступени, колонны у входа, фронтон, украшенный резными барельефами – у Карни вырвался возглас изумления:

– Мы идем в театр?!

– Да. Только с черного хода.

Калитка в ограде на задах театра громко заскрипела – точь-в-точь как ее двоюродная сестра, та гадкая калитка, за которой Диего ждали шпаги трех головорезов. Впрочем, разбужен скрипом, вместо наемников перед гостями объявился Анхель Сарагоста – сторож, а при случае билетер. Старик опирался на дубовый посох – отполированный грубыми ладонями, обитый с обоих концов железом. Славное оружие в умелых руках, но руки Анхеля, увы, давно утратили былую сноровку.

– Дон Диего? – сторож подслеповато сощурился. – Какими судьбами?

– Здравствуй, Анхель.

– Доброго вам дня! И вам доброго денечка, сеньорита…

То ли он и впрямь не узнал донью Энкарну, то ли притворился, не желая ставить даму в щекотливое положение. «Что взять с дряхлого маразматика?» – читалось на морщинистом лице сторожа. Диего рассчитывал проскользнуть в театр без свидетелей, но отступать было поздно.

– Как тут, спокойно?

– Хвала Господу, дон Диего! С утра еще народишко шастал, а сейчас – тишь да гладь. И представления сегодня нет. Отменили, сами понимаете…

– Это хорошо. Мне бы не хотелось…

Диего замялся. Он не успел придумать благовидный предлог для визита.

– Вы, небось, декорации глянуть пришли? Реквизит?

– Реквизит? А что, и реквизит…

– Родитель ваш просил?

Браво, оценил маэстро намеки сторожа, в прошлом – изрядного комика, любимца публики. Вот ведь старый хитрец! И Карни он узнал, разбойник, и все понял наилучшим образом.

– Так я вам открою, – Анхель разливался соловьем. – Проверяйте, никуда не торопитесь: мне по-любому дежурить. Веселей дышать, когда знаешь, что ты в компании. А другим про наше компанейство к чему знать? Вовсе и ни к чему…

Он шагнул к черному ходу, загремел ключами.

– Вот, тут порожек…

Старик вручил Диего закрытый фонарь с горящей свечой внутри. В длинном коридоре без окон фонарь оказался не лишним. У стен громоздилась рухлядь: декорации, сломанные кресла, сундуки с барахлом. Освещая путь, Диего выбрался из коридора на лестницу, ведущую на второй этаж, в уборные актеров. Здесь было светлее, но маэстро раздумал гасить фонарь, зная по опыту: во втором коридоре, куда выходят двери уборных, также царит мрак.

Сгрузив багаж в ближайшей комнатушке, он обмахнул стул от пыли, предложил девушке сесть и устроился рядом на трехногом табурете. Одолевала усталость: действие «коктейля» близилось к концу.

– Что дальше?

Донья Энкарна, не скрывая брезгливости, изучала уборную: зеркало-трельяж в раме с облупившейся позолотой, шкатулки с гримом, пуховки и кисточки, медный рукомойник в углу…

– Еще не знаю. Нам нужно убежище. Затаиться, перевести дух, собраться с мыслями…

– Переводи дух! – разрешила девушка. – А я соберусь с мыслями. Я уже собралась! Планы меняются: Мигель нас подвел…

– Если Мигель жив, я отыщу его! Он организует нам другой рейс…

– Как ты собираешься его искать?