Дмитрий Ненадович - Бестолковые рассказы о бестолковости

• Название: Бестолковые рассказы о бестолковости
• Автор: Дмитрий Ненадович
• Жанр: Военное

«Бестолковые рассказы о бестолковости» содержат в себе ностальгический юмор-быль из жизни курсантов военных училищ 80-х — начала 90-х годов. Своего рода «Военная дискотека 80–90-х» («А сейчас пулеметчик Ганс прокрутит вам пару дисков»). Книга включает в себя отдельные юмористические рассказы о различных сторонах насыщенной до предела жизни «обучаемых военных», составляющих подвид особой ветви развития человечества — «хомо милитер». И пока жизнь этих всегда находчивых военных насквозь пронизывает по-лошадиному здоровый юмор, всегда шокирующий особо чувствительных граждан своей прямотой и плохо скрываемым своеобразием, эта особая ветвь развития человечества никогда и никого не уведет в тупик.

---

Попытки использования математических знаний для определения вероятности отыскания именно своей детали туалета в каждой из пяти куч, сваленных табуном из сотни жеребцов, приводят военных к удручающим результатам. Вероятность оказывается ничтожно малой. Ею даже можно пренебречь. Но холод — не тетка. С матерком и взаимными подначками, облачившись в то, что хотя бы приблизительно подходит по размеру, военные дружно высыпают из промерзшей бани на когда-то мерзлую улицу. На раскаленной зноем улице военных ожидала награда: первая партия батонов, выпеченная ночной сменой хлебозаводов, развозится по ленинградским булочным и, не достигая прилавков, расхватывается любителями раннего мытья.

И домой! Строем! Опять без песен. Но с батонами! Условно чистые. В чужом грязном белье!

Ох, хорошо, что молоды тогда были эти военные. И СПИДа не было в те далекие и проклятущие времена. Вернее, СПИД к тому времени уже существовал. Но не в этой стране. Его только-только «на свежачка» занесли неизвестно какими путями на процветающее-загнивающий Запад голодные и поэтому очень мстительные африканские обезьяны (?). Ну а далее, уже попав на благодатно разлагающуюся почву, СПИД начал свое быстрое и повсеместное распространение. А у нас в стране развитого социализма СПИДа тогда еще и в помине не было. Не поминался он абсолютно нигде. Ни в одном источнике СМИ. А у нас ведь как тогда было? Если СМИ о чем-то не упоминают, значит, этого «о чем-то» просто не существует Ну иногда, конечно же, что-то сознательно умалчивали эти обычно правдивые СМИ (например, в стране вовсю тогда уже свирепствовал секс и в условиях выпуска Баковским заводом большого количества бракованных резиновых изделий неуклонно росла рождаемость, а советские СМИ про секс ничего тогда не писали, не рассказывали и даже не показывали его по телевизору), но это совершенно другой случай. СПИДа тогда в стране не было. По крайней мере, в отдельно взятом Питере его точно не было — проверено многочисленными поколениями питерских кадетов.

Уроки отцов-командиров

Надо сказать, что офицерский состав «альма-матер» обучаемых военных делился, по большому счету, на два неагрессивно враждующих лагеря — лагерь профессорско-преподавательского состава и лагерь командного состава. Почему все же враждующих? Дело-то вроде как делали они одно. Дело одно, а причины взаимного недолюбливания было две.

Причина первая — профессионально-психологическая. Командный состав, состоящий преимущественно из лиц военноначальствующих, реально воплощал в жизнь тезис о ненормированном рабочем дне как норме военной жизни. Выходные дни военноначальствующие часто проводили в заботах о беспокойной своей пастве, состоящей из обучаемых военных. Ну, во-первых, их довольно часто принуждали организовывать культурный досуг будущей элиты вооруженных сил. В основном культурный досуг состоял из так называемых культпоходов, которые, как правило, начинались словами: «Желающих идти в культпоход я назначу сам» и обычно заканчивались с окончанием многочасового созерцания какого-нибудь заведомо провального и потому бесплатного для военных и детей действа: хор ветеранов Ленинградского военного округа, зажигательные нанайские песни, веселые ненецкие танцы и т. д… Если случалось так, что не было в Ленинграде (?!) в выходные дни ни одного мероприятия, достойного элитарного взгляда и слуха, тогда для военноначальствующих начиналось «во-вторых». Неожиданно вдруг выяснялось, что на одной из овощебаз великого города гниют плоды тяжкого труда советских колхозников. И военных тут же подряжали на самые черные и бесплатные работы в эти терпящие бедствия базы под руководством, естественно, тех же военноначальствующих. Прибывая в эти «зоны бедствия» военные, как правило, лицезрели одну и ту же картину: дурнопахнущие, покосившиеся бараки хранилищ с праздно шатающимися средь них штатных сотрудников этих самых баз. Праздношатающиеся обычно очень упитаны и непрерывно жуют украденные у страны овощи. От одежды бездельников всегда пахнет сгнившими фруктами. Завидев военных, они все время радуются, поминутно порыгивая плодово-выгодной бормотухой. Радуются и, не прекращая жевать, тут же определяют военным так называемый «фронт работ». Чаще всего «фронт» предусматривает разгрузку или же погрузку чего-нибудь и куда-нибудь. «Чего-нибудь», как правило, несъедобно в сыром виде, а то и вообще уже принципиально не съедобно. Ужасно ведь хитры были эти скучающе-жующе-отрыгивающие! Отъявленными они были бездельниками. А будучи людьми еще к тому же и очень вредными, делали все они, чтобы военные что-нибудь не отъели от закромов родины в ходе выполнения этих зловонных в склизкости своей и неблагодарных таких «фронтов». Военным это очень не нравилось, и они временами пытались в поисках вознаграждения за свою черную и неблагодарную работу проникнуть в какие-нибудь закрома с продукцией посъедобней. Ну, например, в закрома каких-нибудь фруктов. Но тут сытые бездельники были всегда настороже и тут же принимались кляузничать присутствующим на базе военноначальствующим, всячески ублажая их пакетиками с чем-нибудь съедобно-дефицитным. Военноначальствующие, отрабатывая полученные пакетики, тут же театрально принимали сторону проходимцев-взяткодателей, деланно ругались на мародерствующих военных и демонстративно что-то чиркали в своих блокнотиках. Но, как правило, без последствий все эти чирканья проходили для начинающих мародеров. Военноначальствующим тоже было не по душе торчать все выходные в этом зловонном отстое и лицезреть там сытые рожи полупьяных бездельников.

Случались иногда и более достойные предложения по проведению военноначальствующими своих выходных и праздничных дней. Например, как-то раз абсолютно всех военноначальствующих одновременно принудили надолго прикоснуться к самому важному для нас искусству — кинематографу. Вместе с военноначальствующими к этому искусству, естественно, прикоснулись и обучаемые военные. По полной программе, как говорится, прикоснулись. Но об этом несколько позже. Сейчас речь идет только о превратностях судьбы военноначальствующих, в течение месяца деятельно участвовавших в массовке фильма «Красные колокола». За время своего деятельного участия военноначальствующие были апробированы в различных характерных ролях — от неформальных лидеров Петроградских окраин образца семнадцатого года прошлого столетия до лидеров белого сопротивления среднего звена. И все это в ходе осуществления непрерывного управления группами деградирующих военных и одновременно совершенствующихся массовиков-затейников. Это далеко не полный перечень «тягот и лишений», выпадавших на плечи временно назначенных отцов обучаемых военных. Хотя в дальнейшем многими обучаемыми военными было осознано, что служба эта была раем в сравнению со службой «в местах не столь отдаленных», в частях, пытавшихся «учить тому, что необходимо на войне».

И вот на этом напряженном для военноначальствующих фоне представитель профессорско-преподавательского состава, закончив проведение занятий, мог ничтоже сумняшись написать на классной доске, висящей в каждой преподавательской: «Работаю дома». И написав эту кощунственную для военноначальствующих фразу «препод» имел полное право благополучно покинуть пределы военно-учебного заведения. И все это при том, что денежное содержание простого преподавателя могло превышать совокупный доход самого старшего воинского начальника на факультете.

Вторая причина вялотекущей вражды двух лагерей состояла в различии решаемых ими задач.

Военноначальствующих постоянно преследовали цветные сновиденья — многосерийные широкоформатные фильмы ужасов: «Военный спит в карауле (наряде по столовой, наряде по КПП и т. д.», «Военный не уложился в норматив», «Военный опоздал (вернулся нетрезвым, не вернулся и т. п.) из увольнения», «У военного обнаружено кожно-венерическое заболевание» и много-много других.

В промежутках между ужастиками любили военноначальствующие, ну просто патологически любили чистоту и обеспечивали ее усилиями военных ежедневно и еженощно. А еще любили они порядок в прикроватных тумбочках. И осуществляли постоянный тотальный контроль содержимого этой военной мебели. Всеми уровнями факультетской военноначальствующей иерархии сразу. И чем выше был этот уровень, тем внезапнее была проверка. А потом наступал тщательный разбор ее результатов перед многосотенным строем понурившихся военных. Разборы обычно изобиловали абсолютно всей палитрой красок и многообразием действующих лиц:

— Это что же такое творится на факультете?!!! Пробегаю под кроватями — пыль столбом! Захожу в каждую тумбочку — бардак! А в тумбочке курсанта Громова нахожу голую бабу!!! Еле отодрал ее и с трудом выбросил ее на помойку. Старшина, выдать Громову лопату, пусть роет трехметровую яму. На той же помойке. Немедленно закопать эту бесстыдную бабу, пока замполит ее еще не углядел. А то еще только политических дел мне на факультете не хватало помимо всего этого бардака! Закопать бабу немедля! И доложить!