Михаил Харитонов - Факап

• Название: Факап
• Автор: Михаил Харитонов
• Жанр: Научная Фантастика

Жёсткая SF. Параквел к сочинениям Стругацких. Имеет смысл читать тем, кто более или менее помнит, что такое Институт Экспериментальной Истории, кто такие прогрессоры и зачем нужна позитивная реморализация.

---

Пока сидел за компом, сочинилась новая версия моего застревания здесь. Может, это Комов отмашку не даёт? В конце концов, это не только мой факап, но и его тоже. Хотя, насколько я знаю нашего великого героя, он вообще-то гуманизмом не страдает. Геройствовать он любит, это да, а вот насчёт человекосбережения у него не очень. Он из тех славных ребят, которые легко положат десять человек, чтобы красиво вытащить одного.

Но если выбирать между Комовым и Сикорски, то я, конечно, всеми конечностями за Комова. Потому что Комов - просто адреналиновый наркоман, а Сикорски - маньяк.

Лена, если ты это читаешь: не принимай меня за идиота, не надо. Я не про психологические комплексы, от которых избавиться всего делов - пара сеансов у Борьки Левина. Я про мировоззрение. Которое, как известно, не лечится.

Ну я знаю, что про Руди рассказывают. Типа, если он хоть раз в год кому-нибудь не прострелит бошку, то у него обостряется диабет. Или - что он в командировке на Земле Гаррета спровоцировал ядерную войну, имея в своём распоряжении две вечерние газеты. Или что он раз в год сам себя корректирует на ментоскопе - вычищает из психики наросшую симпатию и доверие к коллегам. Скорее всего, все эти слухи сам Сикорски и распространяет. Он такие вещи любит.

А вот за что я его и вправду считаю маньяком - так это я расскажу. У меня тут личная история. Сикорский её и не помнит, а я вот запомнил очень хорошо. На всю жизнь запомнил.

Это ещё в лётном было. Вроде уже писал - тогда я немного барыжил артефактами. Не то чтобы очень ценными, ну откуда у меня ценные. Так, менялся чем-то с разными людьми. Хотел наменять на кусок янтарина, чтобы трубку сделать. Ну хотелось мне. Ничего в этом такого нет, обычное дело.

И вот, значит, прилетает к нам комиссия - а может, делегация. Официальный повод уже не помню: какая-то штатная проверка. Комиссия смешанная, ну и представитель КОМКОНа в ней обязательно есть. Обычно это какая-нибудь серая мышь из неудачливых карьеристов, которую гоняют по таким комиссиям, чтобы под ногами не путалась. Но нам повезло. К нам приехал лично Рудольф Сикорски - молодой, да ранний.

Надо сказать, на нас, курсатнов, впечатление он произвёл и пыль в глаза пустил. Например, тем, что ходил в смокинге, чёрных брюках с шёлковым лампасом, рубашке с запонками и при бабочке. Чёрной. Мы с нашими селёдками защитного цвета не знали, куда глаза девать.

Я, конечно, думал - вызовет он меня на разговор или нет. Потому что уже как полгода считал себя комконовцем, и готовился к учёбе в "трёшке".

Вызвал. На третий день, уже перед отъездом. Принимал у себя. Типа, составлял впечатление.

И вот мы сидим. Он меня так, сяк. А на столе у него вместе пресс-папье - кусок янтарина. Как раз для трубки. Редкий янтарин, розоватый такой, он только на Фобосе бывает и ещё в какой-то системе на окраине. Трубка из него - мечта курильщика. Сейчас-то у меня таких трубок три, и не самые любимые, кстати. Но тогда я был курсантом, ни в чём особенно не разбирался, ну и к тому же понты.

Конечно, я на этот янтарин не смотрю. Изо всех сил не смотрю. И понимаю, что меня насквозь видно. Пропускаю, соответственно, какие-то вопросы. Где-то он меня ловит. Но это всё не всерьёз, большой опасности я не чувствую и слегка расслабляюсь.

Как сейчас вижу: сидит напротив меня Сикорски, тощий, ушастый, зеленоглазый. Смокинг висит на стуле, но рубашка и бабочка всё те же. Сидит себе, откинувшись, и текстует на меня. Уже как бы как своему, принятому в ряды:

- Пойми главное, курсант. Мы - КОМКОН. Нам можно всё. Нам разрешается прослыть невеждами, мистиками, суеверными дураками. Нам одного не простят: если мы недооценили опасность. И если в нашем доме вдруг завоняло серой, мы просто не имеем права пускаться в рассуждения о молекулярных флуктуациях. Мы обязаны предположить, что где-то рядом объявился чёрт с рогами, и принять соответствующие меры, вплоть до организации производства святой воды в промышленных масштабах...

И сразу после этого предлагает мне написать психологическую характеристику на Игоря Семёновича, нашего препода по лётному делу. Потому что, видите ли, ему Семёныч показался странноватым, и ему хотелось бы выяснить, в чём там дело. Для себя лично. Ну и чтобы составить впечатление о моих способностях к оперативной работе... И, значит, делает такую специальную физиономию - мол, смотри, парень, сейчас всё от тебя зависит.

Тут-то я и подвис.

Игоря Семёновича у нас  в училище уважали. Хороший пилот и отличный препод. То есть умел и летать, и учить. А это редко бывает: хорошие пилоты, как правило, паршивые преподы. Они с людьми разговаривать не умеют, они под общение с кораблём заточены. А Семёныч и объяснит, и покажет. Ну и по жизни человек хороший. Жаль, фамилия вылетела из головы. То ли Иванов, то ли Петров. А так - хорошо помню. Спокойный такой мужик, цельный, и главное - без дерьма внутри.

Числилась за ним, правда, одна странность. Верующий он был. В смысле - в бога верил. Причём не в какого-то нашего земного, а в иноплатентного.

Подхватил он это так. Семёныч высаживал исследовательскую экспедицию на планете системы Гаммы Пророкоугольника, если я ничего не путаю. Там как раз нашли гуманоидную цивилизацию, и надо было понять, что за люди и где у них чего лежит. Корабль Семёныча был из новой серии, с сегментно-распределённой системой управления. Она тогда была в большой моде, сегментовка, и считалась супернадёжной. Это было доказано математически, так что проверками особо не заморачивались. Вот только в доказательстве была маленькая ошибочка, которую потом нашли. Но до того сегмент-распределёнка уже успела привести к двум крупным факапам. И здесь она тоже подвела: корабль в атмосфере потерял управляемость, пришлось катапультироваться. Шлёпнулся он посреди пустыни, где практически не было воды, зато были какие-то ядовитые пауки типа наших скорпионов, прыгающие песчаные пиявки и ещё всякая гадость. Соваться в такие места не хотелось от слова совсем. Вот только спасательная капсула была облегчённой, с расчётом на двое суток автонома. А спасатели не приехали ни через двое суток, ни через трое. Потому что аварийка была завязана на всё ту же распределёнку, чтоб ей ни дна ни покрышки. И сигнал SOS не прошёл. Игорь Семёныч этого не знал, так что прождал пять дней и ночей. После чего вышел и попёрся через пески, с десятью зарядами в скорчере и верой в светлое будущее.

Вряд ли бы он добрался до обжитой земли. Но на пути он наткнулся на крохотный оазис, где находился местный монастырь. Ну, в смысле, поселение верующих, которые специально поселились в таком месте, чтобы их никто не трогал. Жили в песках, молились какому-то кружочку с палочками. Это у них символ единого творца или там всеблагого дарителя - ну, в общем, ихнего бога. Вот они Семёныча нашли. Еле живого, без скорчера и опухшего от укуса какой-то гадины. Принесли к себе, выходили, подлечили и он у них какое-то время жил. Выучил язык, ну и разговоров ихних наслушался. Что-то его в их религии зацепило. А может, просто благодарен был за спасение. А может, всё вместе сработало. Так что когда он всё-таки вышел к человеческому жилью, на шее у него болтался этот ихний кружочек с палочками.

Тем не менее, здравого смысла он не утратил. Просил милостыню, потом пристроился к каким-то паломникам, таким способом добрался до местной столицы. А там нашёл одного из тех, кого высаживал. Ну, у того был передатчик, он связался с Землёй, и Семёныча эвакуировали в тот же день.

Скандал был не то чтобы крупный, но неприятный. Корабль считали погибшим, потому что верили в сегмент-распределёнку: если сигнала бедствия не было, значит, с кораблём всё. За этот факап слетел тогдашний космофлотовский предкомиссии по чрезвычайным ситуациям. Я его знал, кстати, неплохой был парень, из молодых да ранних. Мог бы в принципе и усидеть, косяк был не его, но парня на это место рекомендовал Этьен Ламондуа, который, конечно, гений и солнце, но Горби после факапа на Радуге его невзлюбил и все его креатуры убирал при первой же возможности. В общем, не повезло ему - попал под Горби, как выражается Славин в таких случаях.

Зато Семёнычу повезло больше. После того случая пилотирование он оставил и пошёл учить курсантов. Это все поняли - ну, чисто по человечески. То, что он верующий, наше начальство узнало где-то через год, во время сессии: настучал какой-то хмырь, которого Семёныч не допустил до пересдачи. Хмырю сначала не поверили, но Семёныча на всякий случай вызвали на ковёр. А он спокойненко так всё и подтвердил: да, дескать, верую во всеобщего творца. Нет, ни от кого не скрываюсь. Все обряды, как положено, исполняю. С научным мировоззрением и профессией проблем не имею. Если вас что смущает - хорошо, как скажете, пойду работать в другое место. На подводную станцию, например, там высокая квалификация особо не требуется. Жаль, конечно, но на всё воля божья.

Разумеется, Семёнычу тут же велели идти на психокоррекцию: пилотирование и так занятие нервное, а тут религиозный психоз у человека, надо срочно лечить. На что он заявил, что на психокоррекцию не пойдёт. У ментоскопистов он проверялся и те считают его нормальным. Что касается убеждений, он вправе их иметь, согласно каким-то старинным законам, которые гарантировали, оказывается, свободу вероисповедания. Нет, Лен, ты представляешь - вероисповедания! Слово-то какое! Но он его откуда-то узнал. Как и то, что в какие-то баснословные времена, когда Земля только объединялась, кто-то где-то вписал эту дурь в основные документы.