Евгений Сухов - Тюрьма глухаря

• Название: Тюрьма глухаря
• Автор: Евгений Сухов
• Жанр: Криминальный детектив
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-699-76343-6

Капитан полиции Павел Загорский переведен из Москвы в Зеленоградское УВД – его отправили в «ссылку» за серию нераскрытых ограблений, одно из которых было особенно громким: из музея вынесли несколько бесценных картин, и сделали это так мастерски, что бывалые сыщики диву дались. Прошло восемь лет. Павел уже почти забыл о своем позоре, когда к нему попало дело об ограблении коллекционера. Изучив материалы, Загорский вдруг понял, что преступление совершил его старый знакомый – картинный вор. И самое главное: в этот раз он «наследил» – оставил зацепку! Впервые за много лет в полицейском проснулся инстинкт охотника. Загорский решил во что бы то ни стало поймать и жестоко покарать виновника своего позора…

---

Первая мысль была проста, как кратчайшее расстояние между двумя точками: почему он все-таки ворует?

Ведь в действительности человеком он был далеко не бедным, имелось практически все из того, о чем мечтают обычные люди, и даже то, чего не имеют весьма состоятельные. Например, неплохая коллекция китайского фарфора эпохи династии Тан. Антиквариат времен Людовика XVI (что поделаешь, страстишка такая – собирать французское золото). Элитные квартиры в Москве и в Санкт-Петербурге, дом в Калининграде, куда он нередко наведывался по своим делам. Что еще?.. Дорогие путешествия. К примеру, полгода назад на круизном лайнере посетил Австралию, два месяца назад был в Антарктиде. Правда, не было яхты, которой можно было похвастаться во время мужского застолья, в окружении таких же альфа-самцов, как и он сам, вот только, спрашивается, на кой ляд нужна ему эта яхта?

Ответа на свой первый вопрос он не находил.

Его просто не существовало. Наверное, потому, что воровать ему нравилось, а еще оттого, что он просто хмелел от адреналина, заполнявшего кровь, когда, вооружившись отмычками, перешагиваешь порог чужого дома. Тяга к воровству проснулась в нем не из-за жадности, это совершенно точно, – практически всю жизнь ему приходилось довольствоваться малым: скудные харчи, простая одежда. И потом, воровство не признает границ, не считается с сословиями, оно просто есть, и все тут!

Существует мнение, что воруют от бедности, но это не так, среди нищих честных куда больше, чем среди людей состоятельных. Пример тому: один из его знакомых, обыкновенный водила в таксопарке, отнес в полицию сумку, набитую пачками долларов, которую на заднем кресле оставил один из пассажиров. Таксист прослыл среди коллег большим чудаком, но сам он никогда не жалел о своем поступке.

Богачи…

О них особый разговор. Кража в их среде – далеко не редкость. Особым шиком считается кража в присутственных местах, особенно в гостиницах: тащат в карманы и сумки все! Начиная от серебряных ложек и заканчивая открывалками для бутылок. Особой популярностью пользуются казино, где можно стащить у зазевавшегося посетителя пару грошовых фишек.

Кража – как болезнь, от которой трудно излечиться. Он бы и сам не мог ответить себе откровенно, откуда у него возникла потребность засматриваться на чужой кошелек, и это у человека, большую часть жизни прожившего в благополучной семье. Так или иначе воровство было его добровольным выбором, ставшим кредо, которое он превращал в настоящее искусство и где ему просто не было равных. Для немногих, таких как он, это была религия, и он был главным ее священником.

«Мазуриков» подразделяют на разные категории. Одни воруют то, что плохо лежит… Наиболее безответственная группа. Ему приходилось знать одного искусного «щипача», который во хмелю, не осознавая того, что совершает, крал кошельки и бумажники у собственных приятелей. Причем проделывал это настолько виртуозно, что никто даже не догадывался о пропаже. Протрезвев, «щипач» невероятно стыдился своих шальных и невероятно умелых рук и, показывая украденный кошелек, интересовался у друзей, у кого именно он мог его тиснуть. Другие крали, потому что это был наиболее легкий способ заработать деньги. Достаточно всего лишь с полчаса посжигать нервные клетки, чтобы потом съездить на море при хороших деньгах и подправить расшатавшуюся психику. Для них кража была образом жизни, такой же необходимостью, как дышать, есть, пить. Сам же он принадлежал к другому, более высокому сословию. Он крал затем, чтобы в полной мере реализовать свой криминальный талант, узнать потолок своих возможностей, приподнимая его все выше с каждой кражей.

Ему никто не рассказывал, как воровать, как делать отмычки, с ним никто не делился личным воровским опытом, он не проходил школу «молодого вора». Просто все эти знания в нем были заложены изначально, как кровь или разум, как врожденные рефлексы, без которых человек несостоятелен.

Что поразительно, он всегда знал, как следует вести себя в преступной среде, хотя никто этому его тоже не учил. Осознавал, о чем следует говорить с ворами и о чем лучше промолчать. Как вскрыть тот или иной замок, как сохранить самообладание в стрессовых ситуациях. Иногда ему казалось, что эти знания и навыки он приобрел еще в колыбели, впитывая их вместе с молоком матери, и, улыбаясь, думал о том, что наверняка вместо плюшевых игрушек ему давали играть набором ключей с замысловатыми отмычками.

Второй вопрос: как долго это может продолжаться?

Внутри его сидело серьезное сомнение, что следующий шаг может стать для него роковым, а потому с этим опасным ремеслом следовало как-то понемногу завязывать. Сейчас он решил, что это будет последнее его дело.

Ну, почти последнее…

Рядом с ним в точно таком же глубоком кресле с высокими подлокотниками, принадлежавшем некогда императорскому дому царствования Александра III, сидел вертлявый шатен лет тридцати с широкими скулами и бегающим взглядом. Третьим был узколицый сухощавый блондин, подстриженный под «ежик», – заложив руки за спину, он переходил от одной картины к другой. Зал был залит светом, у полотен, чтобы посетители могли в полной мере насладиться сочностью красок, выставлена дополнительная подсветка. Вот только пришедшие в музей не были обычными посетителями: все трое одеты в форму полицейских, а два часа ночи – не самое подходящее время, чтобы любоваться произведениями искусства.

Впрочем, для ограбления у него был еще один мотив. Возможно, самый важный…

Неожиданно брюнет резко поднялся и произнес, как если бы подвел черту под невеселые думы:

– Все готово?

– Да, – с готовностью отозвался широкоскулый.

– Тогда приступаем! Давай начнем вот с этой картины, – показал он на полотно Тициана, с которого на него взирала привлекательная женщина с обнаженной грудью, застывшая на века перед большим зеркалом. Вытащив мобильный телефон, брюнет произнес: – У тебя все в порядке, Чиж?

– Да, вроде бы никого, – прозвучал спокойный ответ.

– Ладно, хорошо. Смотри там в оба.

Дверь открылась, и в зал Ренессанса вошел охранник лет сорока. Чем-то он напомнил ему мужчину с картины Тициана «Ревнивый муж» – такой же бородатый и с тем же колючим взглядом. Вот только вместо кинжала он держал в руке связку ключей.

– Вы все проверили? – заинтересованно спросил брюнет, повернувшись к охраннику.

– Все! Как будто все в порядке. Видно, сигнализация была ложной, выходит, что вы зря приехали.

– Нет, не зря, – едко улыбнувшись, ответил брюнет. Расстегнув кобуру, он вытащил из него «макаров» и сказал: – Подними руки… если хочешь жить. Это ограбление.

– Как же так? Так вы что, не из полиции? – ошарашенно завертел головой охранник, поглядывая на окруживших его людей.

– Не из полиции. Знаешь, решили немного заработать. Пятнадцать минут нервного напряжения, и ты уже миллионер. Неплохо, а? Ограбление – не самый худший способ стать богатым. Чего стоишь? – посмотрел брюнет на узколицего. – Пристегни охранника к трубе, так понадежнее.

– Понял, – охотно отозвался тот.

– Смотри, не дергайся, – предупредил брюнет, – хотелось бы в этот раз обойтись без трупов.

Блондин подвел охранника к батарее.

– Сядь на пол. Руки сюда. – Блондин протянул за трубой наручники и сцепил между собой выставленные запястья. – Вот теперь он никуда не денется.

Чернявый, переступая длинными худыми ногами, неспешно переходил от одной картины к другой, выискивая наиболее значимые полотна, иногда останавливался перед некоторыми из них, многозначительно морщил лоб и кивал головой:

– Берем эту!

Его неторопливость начинала раздражать блондина. «Чего тут медлить? Срезал по-быстрому картины, свернул их в рулоны, да и сваливай восвояси, зачем же искушать судьбу?»

Они вместе с вертлявым вырезали холсты из рамы и аккуратно сворачивали.

– Знаешь, – посмотрел брюнет на вертлявого, – это самое приятное ограбление в моей жизни. Никто не мешает, не дышит тебе в затылок. Достаточно только протянуть руку, и можно взять любую картину. Всегда любил работать с произведениями искусства. Тут тебе и деньги, и красота!

В одном месте их ждал неприятный сюрприз: там, где еще вчера висела картина «Мадонна с кошкой», теперь торчали четыре гвоздя.

– А где картина Джулио Романо? – спросил брюнет у охранника, покорно сидевшего у батареи.

– Она в мастерской, решили поменять рамы, – уныло отозвался тот.

– Где находится мастерская?

– В соседнем крыле на втором этаже, двести четвертая комната.

Нижняя губа брюнета капризно дрогнула. Не повезло!

– Ты все собрал? – спросил он у блондина.

– Да.

– Идем в двести четвертую комнату. Знаешь, не люблю отказываться от хороших денег, чтобы потом не жалеть.

– Все правильно, – широко заулыбался шатен. – Тем более тут рядышком будет. Посмотри сюда, это скифское золото, – показал он на витрину, за стеклом которой, кроме обычных женских украшений, были две искусно исполненные золотые статуэтки: всадник, сжимавший в руках копье, и девушка в длинном платье, восхищенно посматривающая на молодого воина. Вне всякого сомнения, эта была единая композиция, за сотни лет забвения влюбленную пару разлучить не сумели. Видно, их связывало настоящее чувство. А рядом с ними – знаменитая «Скифская Воительница», оцененная в двести миллионов долларов. – Ты знаешь, сколько все это стоит?