Жан Фрестье - Изабель

• Название: Изабель
• Автор: Жан Фрестье
• Издательство: ТЕРРА - Книжный клуб
• Жанр: Современная проза
• Год: 2001
• ISBN: 5-275-00175-4

Жан Фрестье (1914-1983) — один из самых известных французских писателей XX века. Основная тема его творчества — любовь, предстающая в романах как наркотик, помогающий забыться и уйти от действительности, но порой приносящий человеку жесточайшие страдания.

---

— Я покажу тебе такое место, — добавил он, — где ты сможешь загорать без риска, что кто-то застанет тебя врасплох. Лично мне безразлично, что ты загораешь без купальника. Но должен предупредить, что приходится считаться с нравами местных жителей.

— И чем же таким они отличаются?

Он присел рядом с ней:

— В здешних краях люди с большим усердием соблюдают внешние условности. И конечно, недопустимо появиться перед ними в чем мать родила. В этом они нисколько не отличаются, например, от парижан, которые тотчас осудили бы тебя, если тебе вдруг вздумалось бы позагорать без купальника на открытом балконе. Я говорю тебе о простых крестьянах, с которыми я поддерживаю добрососедские отношения. Кроме ближайших соседей, Мансартов, здесь проживают еще несколько семей фермеров. При встрече с ними мне приходится здороваться с ними за руку и справляться о здоровье их домочадцев. К тому же нельзя близко приближаться к их домам, если только не направляешься к ним в гости, что я делаю время от времени. Ни в коем случае нельзя отказываться и от их угощения, закрывая глаза на разбавленный водой аперитив. Когда проходишь через их владение, не подбирай ничего с земли, даже полено, не спросив разрешения у хозяина. Поверь, отказа не получишь. Вот, думаю, все, что я хотел сказать.

— Не трудно запомнить.

— Еще проще выполнить. Иди-ка домой и прими ванну — место освободилось.

Она поморщилась:

— Ладно, я умоюсь, но не полезу в ванную.

— Как, разве ты не принимаешь ванну каждый день?

— Да. Но мне хотелось бы хоть немного отдохнуть.

— От чего?

Она немного помедлила, прежде чем ответить.

— Терпеть не могу принимать ванну.

Он рассмеялся:

— Если бы мать услышала тебя! Скажи, почему ты так не любишь мыться в ванной?

— Я не нахожу в этом никакого удовольствия. После ванны я уже не пахну собой.

— Вот так история!

Она, в свою очередь, рассмеялась:

— Ты не понял. Уверяю тебя, у меня хороший запах. Разумеется, мыться надо, но не с головы до ног. В детстве после ванной я облизывала руки — поверь мне, вкус был отвратительный. Я поняла, что после купания кожа утрачивает свой природный вкус. Мне уже не хотелось мыться в ванной, но ты ведь знаешь маму.

Поль подумал про себя: «Вот наконец появилось нечто такое, что, несомненно, отличает дочь от матери. А чему тут удивляться? Дочери полагается встречать в штыки все, чему учила ее мать!» Ему пришло в голову, что он крепко усвоил урок отца, который после очередного семейного скандала всякий раз твердил ему одно и то же на протяжении многих лет: «Сынок, никогда не женись!» Уж не по этой ли причине он впервые сочетался браком в двадцатилетнем возрасте, в двадцать три года женился во второй раз, а через пять лет взял в жены Соню? По правде говоря, он не сохранил в душе плохих воспоминаний о первых двух браках. Ему всегда нравилось появляться на людях с привлекательной женщиной. Это было для него глотком кислорода, спасавшим от удушливой атмосферы серых будней. И что же дает ему замкнутый образ жизни, который он ведет на протяжении последних нескольких лет? Этим вопросом он задался лишь вчера, после того как Изабель нежданно-негаданно вошла в его жизнь. Эта мысль радовала его и в то же время вызывала досаду. Случилось так, что не отличавшаяся высокой нравственностью и хорошим воспитанием девица своим появлением заставила Поля пересмотреть давно устоявшиеся взгляды и усомниться в святых принципах. По крайней мере что касается чистоты тела.

— Мне не хотелось говорить, — начал он, словно получая удовольствие от того, что показывал дочери свой дурной нрав, — но от твоего старого свитера несет потом. Прими ванну и переоденься.

Она поднялась и гордо расправила плечи.

— Хорошо, я пойду.

«Несомненно, — рассуждал Поль, — поддержание гигиены — это те навыки, которые должны прививаться ребенку с самого раннего детства, ибо впоследствии это становится тем камнем преткновения, о который разбиваются многие семьи». Ему хотелось поскорее совладать с собою. Теперь ему было уже не до смеха. Удовольствие, какое он только что испытал, унижая Изабель, не оставляло сомнений. Провожая взглядом дочь, Поль понял, что не стоит обманываться относительно своих отеческих чувств к ней.

Порой бывает достаточно посмотреть правде в глаза, чтобы понять, что зашел в тупик. Именно такое и произошло с Полем. Лучшее, что он мог сделать в данной ситуации, это вывести из гаража машину и немедленно отвезти девушку к матери. Пусть женщины решают сами свои проблемы и оставят его в покое. Какое ему дело до них? Покусывая травинку, он не спеша брел к дому с твердым намерением осуществить принятое решение, показавшееся ему самым разумным. Он хотел использовать любой предлог, лишь бы предотвратить грядущие неприятности. «Неужели это и есть, — подумал он, — признаки любовной привязанности, о которой я в свое время так много наслышался? Еще вчера на пляже я понял, чем это может закончиться. Я лишь делал вид, что ничего не произошло, поскольку был как набравшее обороты колесо, когда его уже невозможно остановить и повернуть назад. По правде говоря, все началось еще раньше. Я вдруг обрадовался тому, что Соня решила передать на мое попечение Изабель. Любовь — любовью, а против желания не попрешь. И ничего тут не поделаешь. На что же я рассчитывал? Теперь мне ясно одно: каждый полагает, что может держать себя в руках. Находиться рядом с любимым человеком всегда лучше, чем вдали от него. Я считал свое решение единственно верным и, конечно, заблуждался. Моими мыслями и поступками уже руководил совсем другой человек и, похоже, круглый дурак и аморальный тип, лишенный трезвого здравомыслия. Этот наглец нашептывал мне на ухо: „Кто знает?“ Наше второе „я“ громко не заявляет о себе. И все же эта живущая внутри каждого из нас скотина до самой нашей смерти не теряет надежды».

В самом деле, Поль почувствовал, как основной инстинкт берет над ним верх. Он решил подвести итог своим размышлениям. Такое понятие, как кровосмешение, ничего не говорило ему. По крайней мере он даже не вспоминал об этом. Более всего его смущала разница в возрасте, казавшаяся ему непреодолимым препятствием. Он был уверен, что морщины отнюдь не украшали его, и потому было бы глупо надеяться на взаимность. И даже в случае, если бы счастье вдруг улыбнулось ему, он знал, что впереди его ждет лишь горечь разочарования.

Он еще не дошел до дома, как уже мысленно преодолел первое препятствие. «И с чего это я взял, — рассуждал Поль, — что разница в возрасте представляет большую помеху для любви? Как я могу судить об этом? Неужто я стыжусь своих лет? Мы не можем нести ответственность за то, что так быстро летит время. А вдруг мои годы не оттолкнут ее? Наша мораль — не что иное, как страх перед смертью или боязнь, что мы никому не понравимся».

Все препятствия можно было бы преодолеть, кроме будущего, которое не сулило ему ничего хорошего. Поль не нашел ничего лучшего, как обойти дом сзади и открыть гараж. И только после того, как выехал во двор, а затем, выйдя из машины, залез в багажник за тряпкой, он увидел сверток с гвоздями для Робера. «Сейчас же надо ему отвезти. Ведь я же обещал», — подумал он.

В этот момент из дома вышла Изабель. Она собрала волосы в пучок на затылке и надела коротенькое платьице в цветочек.

— Что ты там делаешь? Мы поедем кататься?

Она подошла вплотную к Полю и обвила его шею руками.

— Попробуй теперь сказать, что от меня плохо пахнет!

Они скорее добрались бы до городка пешком, если бы не тяжелый сверток с гвоздями, который надо было завезти Роберу. Разбитая, вся в рытвинах и ухабах дорога петляла между невысокими поросшими кустарником холмами. Их вершины то тут, то там венчали груды камней. Это было все, что осталось от когда-то процветавших ферм. Время для них обернулось еще большим бедствием, чем самая разрушительная из войн.

— Хочу предупредить, — сказал Поль, — что Робер совсем недавно пережил большое горе. Всего каких-то года два назад за одну зиму он потерял отца, мать и лошадь.

— Несчастный случай?

— Откуда ты знаешь?

— Потому что такое количество жертв бывает только в результате несчастного случая.

Он рассмеялся:

— Да, ты права. Такое могло бы произойти, если бы их телега перевернулась в глубокий овраг. Нет. Это лишь простое совпадение. Каждый болел своей болезнью, оказавшейся для него смертельной. Если рассуждать по-твоему, то можно было бы предположить, что лошадь пала от ящура, предварительно заразив хозяев. В любом случае бедняга хлебнул горя.

— Он беден?

— Знаешь, богачи здесь как-то не приживаются. Я одолжил ему немного денег на покупку лошади. Но он решил обзавестись мулом и теперь весьма доволен.

Поль притормозил машину у высокой шелковицы, стоявшей как раз напротив двора, заросшего крапивой и сорняками, где бродили куры и валялись поржавевшие плуг и борона. Из дровяного сарая вышел Робер, пригнув голову, чтобы не удариться головой о прогнившую балку, которая грозила вот-вот обрушиться. Приподняв кепку с давно не стриженных и не мытых волос, этот до самых бровей заросший бородой верзила встретил гостей белозубой улыбкой.