Вадим Денисов - Стратегия. Возвращение

• Название: Стратегия. Возвращение
• Автор: Вадим Денисов
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-9922-1890-9

Немного грустный волшебный лес южного берега неведомой реки, настороженный, грозный лес на северном, воздух с резким запахом хвои, холодок – могли бы и потеплей место выбрать, Смотрящие… Повезло так повезло, врагу не пожелаешь.

Где Замок Россия, где наши? Пауза не помешала бы, да… Недельная.

Но останавливаться нельзя, время дорого, столько хороших людей тревожится! И вот опять группа сталкеров прокладывает маршрут. Каким будет дальний путь, какие трудности и приключения ждут впереди, что принесет новая, самостоятельно выбранная миссия? Ведь задача непроста – спецгруппе нужно не просто дойти, но и разведать незнакомые земли.

Новые союзники и враги, новые открытия и неожиданные возможности – все впереди. А пока надо подняться с мокрой травы, найти первое жилье и удержать его в своих руках. Практически без оружия, без снаряжения и связи.

В общем, привычное дело.

---

– Сомов, трахома, у дальней точно есть «отрезок»! – приглядевшись к одной из точек, я обрадовался.

– Не сглазить бы…

Предстоит пахота.

И что самое обидное, потраченный труд не гарантирует находки.

С этой точки наблюдения очень сложно определить ориентиры, которые помогут найти перспективные места с равнины, с дороги. Хорошо, если в таких случаях удается найти одинокое приметное дерево, на траверзе которого расположен потенциальный объект интереса. Подойдет свежий скальный обломок или старый замшелый валун, годится и хитрая загогулина дороги.

Ну, все, что могли, сделали, дальше работаем пехом, внимательно оглядывая округу.

И мы тронулись в путь.

Под горочку шлось бодренько. Удивительно, настроение было отличным!

Движение – это жизнь, банальность выражения не отменяет его гениальности. Для сталкера особенно. Я даже тихонечко запел одну из любимых, «Space Junk» – финальную песенку из первой части старенького сериала «Ходячие мертвецы», вполне подходит для поискового настроения. А то, что для пения таким «мастером», как я, музыка не очень-то приспособлена, – так плевать на то. Хочется! Гоблин какое-то время слушал, показалось, что даже с удовольствием, а потом жутким голосом затянул вместе со мной припев. В такт шагам. Почти строевая.

На трассе было по-прежнему безлюдно, обзор хороший, опасок нет, интересов тоже. Часто по сторонам смотрим? Именно так, сталкеры очень много внимания уделяют исследованию кругозора – что делать, такая работа…

В долине деревья были и размером поменьше, и стояли пожиже.

На радость, местность пока ровная – холмы начинаются чуть дальше по дороге, частые полянки рядом с трассой, где поуже, где пошире. Справа лиственные рощи узкими языками подбираются почти вплотную к грунтовке, у обочин стоят лишь низкие кустики да одинокие деревца посреди густой травы. Слева вдалеке виднеются горы, там лес стоит высокий, смешанный, в расцветке которого переливаются все оттенки зеленого. Ближе хвойные деревья попадаются не столь часто, светленький лесок, нарядный, не опасный. До него метров двадцать.

Через каждые пятьсот метров останавливались, замирали и слушали лесные звуки.

Беспокоило одно – почему нет никаких следов?

Первые две точки проверили быстро: помогло удобство доступа – одним радость, а у нас рожи сразу стали кислыми. Тем не менее работали по плану, честно и добросовестно. Лысые полянки… И опять никаких следов!

Третья точка спряталась глубоко в чаще. При сходе с трассы я позорно ошибся, как последний новичок, забурившись в самый бурелом. Поматерились и выбрались назад, совершенно по-дурацки потратив силы. Поляну нашли только с третьего захода, убедившись, что и в данном случае Смотрящие ничего для нас не приготовили.

Попили холодного чаю, погрызли невкусных медвежьих чипсов.

– Косулю, что ли, хлопнуть? – заполнил паузу Сомов, разваливаясь на траве.

– Ты особо на земле не лежи, холодная все-таки… Видел?

– Ага. Водятся. У меня и заряд подходящий.

Попробовав один раз, Гоблин больше не хочет грызть свинец, благоразумно нарезав мультитулом жеребья различной длины и веса.

– А я не видел. Долгая тема.

– Тогда зайца. Вон они бегают.

Зайцев тут очень много, совершенно непуганых.

– Масло на зайца тратить не разрешу, – отрезал я.

Мишка насупился. Дело в том, что зайчатина – не самое лучшее мясо в плане питательности. Слишком постное, в нем практически нет жира. Жить исключительно зайчатиной нельзя – дистрофиком станешь. С маслицем и травками ничего, но мне жалко расходовать дефицит на столь несерьезную добычу.

Немножко передохнув, мы поднялись и пошли дальше.

Только начали движение, как Сомов ни того ни с сего брякнул:

– Костян, а ты знаешь, китайцы считают, что злые духи умеют ходить только прямо. Если перед ними поставить стенку, то пройти не могут. Не умеют огибать углы.

– Господи, Мишка, где ты этого нахватался?

– В шанхайском кабаке слышал.

– А… Я испугался, что книжку какую-нибудь прочитал, – сказал я с облегчением.

– И еще. Все злые духи к китайцам приходят с севера. Как мы.

– Типун тебе на язык! Вот это уже хреново. Хотя… Китайцы, по самоощущению, – жители центра, и Россия для них типа восток, их карты с нашими не совпадают… Чудеса иероглифичности мышления.

– Лишнее мудришь, – отрезал Сомов. – Китаец алеет на востоке, и точка.

Возле маркера четвертой точки – одинокого дерева, поврежденного молнией, – мы посоветовались и свернули в сторону реки. Через триста метров кустарника вперемешку с густым кедровым стлаником шедший впереди Гоблин остановился, сразу повернув голову в нужную сторону – как флюгер. Настоящий лес был с одной стороны, справа от нас. Слева под ласковым, но еще слабым весенним солнышком грелась огромная травяная поляна, плоская, как блин. Обманчиво красивая – если не всматриваться, сплошной Васнецов и Шишкин.

Раздвинул кусты молодого орешника…

– Гоб, машина!

Сомов стрельнул глазами, тоже зацепился.

– Твою мать…

Центр почти круглой поляны занимало ядовитого цвета болотце, обманчиво слившееся по краям с обычной зеленой травой.

На дальнем от нас краю из трясины не больше чем на метр торчал угол большого дома.

Бревенчатого!

Габариты строения определить невозможно – видно только кусочек локалки, весь зеленый от мха. Трахома, это нижние венцы, крышей вниз ухнула!

– Охренеть, ништяк утонул! – растерянно проблеял Мишка и умолк.

– Не, так не бывает…

Мне тоже нечего было сказать.

Но она реально утонула! Самая настоящая локалка. И не подберешься ведь!

– Кастет, это как так?

– Что – Кастет? – досадливо откликнулся я. – Сам ни черта не понимаю… Сползла? Так не с чего ей было сползать, кругом ровная поверхность.

Машина стояла на самом краю поляны.

Точнее, то, что от нее осталось. Никогда мы с Гоблином подобного чуда не видели.

Подходили медленно и не с опасениями нарваться на выстрел из зарослей или удар хищным клыком в бок – беспокоил необычайно мягкий грунт под ногами: не провалиться бы, не угодить бы в коварную трясину!

– Старая модель, тридцатые года прошлого века, – решил Сомов, потыкав первой попавшейся под руку веткой в крышу авто. – Американка?

– Я не эксперт в такой старине, может, и германская, какой-нибудь «опелек». Даже скорее всего. Немецкая модель.

– У деда «москвич» был древнющий, похож.

Говорили тихо, настороженно, как на заброшенном кладбище. А тут еще и облака начали собираться.

Задние колеса автомобиля ушли в рыхлую влажную почву наполовину, передние – на треть. Резина покрышек была полностью укутана густым пушистым мхом, как и почти весь капот. Кузов – неопределенно-ржавого цвета, с облупившимся слоем краски, не мятый, не битый, не разобранный. Стекла целые.

Словно леший в сказочном лесу. Техногенный.

– Да что же здесь произошло? – От таких непоняток Мишка возмутился.

Я пожал плечами. Странно, удивительное зрелище вызвало легкое чувство меланхолии. Жалко… Бездарно брошена и теперь навеки останется тут, доживет свой недолгий новый век на краю болота, где корпус постепенно съест ржавчина. Пройдет совсем немного времени, и природа поглотит так и не побегавшее по Платформе железо.

В воздухе стояла сырость, которой я не чувствовал нигде по соседству. И странный запах, кислый, неприятный. Подожди-ка, Кастет, сколько она тут стоит?

Спросил вслух: Мишка наморщил лоб.

– Если предположить, что с самого начала срока, то, получается, четвертый год.

– Всего?

– В такой среде это немало.

Четыре года – раньше земная техника появиться здесь не могла.

– У меня есть версия, – сказал я мрачно.

– Валяй. – Гоблин отбросил палку и подошел поближе.

– Сбой в программе установки. Должен же быть у них какой-то процент неудачных попыток? Идеального во Вселенной не бывает… Смотрящие просто неправильно расположили автомобильную локалку.

– И она утопла!

– Даже сложней, Мишка… Машины встали рядом со срубом. Эта уцелела лишь потому, что встала на самый край болота. Сейчас не угадаешь, однако можно предположить, что бортовой грузовичок, как и колесный трактор, лежат на глубине пяти метров.

Сомов подошел ближе с новым интересом.

– Посмотрю, что внутри, – не вытерпел он.

– Бесполезно, все сгнило.

– А я посмотрю!

Он с силой рванул на себя пассажирскую дверь. Кряк! Раздался противный скрежет, и кусок изъеденного коррозией металла остался в руках у напарника, с удивлением смотревшего на оторванную ручку.

– Гоб, прекрати это варварство…

Мишка тяжело задумался, после чего присел, ухватил дверь двумя руками и запросто отделил ее от корпуса, я же поморщился, словно от боли.

– Брось! Что ты там хочешь найти?

– Да хоть что-нибудь! – огрызнулся тот.

– Глянь в бардачке, и хватит. – Как-то же надо его отвлечь!