Валерий Гаркалин - Катенька

• Название: Катенька
• Автор: Валерий Гаркалин
• Издательство: Навона
• Жанр: Театр
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-91798-027-0

Смерть жены побудила актёра Валерия Гаркалина рассказать историю любви, пронесённой через всю жизнь. Это рассказ и о профессии, о перепадах актёрской судьбы. Откровенный. Без примеси глянца: горести и радости, падения и взлёты чередуются здесь в реальных пропорциях.

---

Нежданно-негаданно вдруг возник, как сейчас говорят, проект. Коллега по образцовской труппе Марина Михайлова, пришедшая в театр вместе со мной, познакомила меня со своим мужем и соучеником Михаилом Зонненштралем. Молодой выпускник Щукинского училища Миша Зонненштраль, пусть земля ему будет пухом, в то время только что принятый в труппу Театра Сатиры, предложил мне совместно поставить одну из лучших пьес Мрожека на двоих «Контракт», где мне досталась роль Магнуса. (Хотя, повторю, я уверен, что никакого вдруг в этом мире не бывает.)

Я давно психологически был готов к такому повороту и страстно желал сыграть в этой пьесе. Вопрос был в том, что по роли мне предстояло играть семидесятилетнего мужчину, а я на тот момент был моложе персонажа более чем в два раза. Но я привык к гротескному театру, и меня не слишком пугала данная задача. Мы начали репетировать. Делали это дома, попеременно — то у меня, то у него. Я режиссировал его роль, он — мою. Для кого это делалось, нам было совершенно непонятно. Но мы получали неподдельное удовольствие. Наконец, к концу репетиций, когда нам казалось, что спектакль получается, Миша сказал, что постарается убедить главного режиссёра Театра Сатиры Валентина Николаевича Плучека посмотреть на результат нашей работы. Каким-то образом у него это получилось. Валентин Николаевич, невзирая на очень преклонный возраст, не утерял интереса к театру и согласился просмотреть самостоятельную работу молодого артиста с его никому не известным партнёром. Без особой надежды поздно вечером мы собрались в Малом зале Театра Сатиры наверху. Присутствовало некоторое количество наших близких, допущенных до просмотра, и несколько человек из театра, составлявших его художественный совет. Самого Валентина Николаевича в тот раз не было, он направил членов худсовета первыми вынести свой вердикт. Почти пустой зал, конечно, не облегчал нам с Мишей задачу. Никаких внешних решений, говорящих о моём возрасте, мы не использовали. Только пластика уже немолодого человека. В этом был огромный риск, но… крайне интересная актёрская задача, которой я отдавался полностью.

Вероятней всего спектакль мы отыграли прилично, раз члены худсовета решили, что его надо немного доделать и взять в репертуар. Так я стал приходящим актёром Сатиры. Валентин Николаевич посмотрел спектакль уже позже, он ему понравился, и главный режиссёр предложил мне перейти в труппу. Счастью моему не было предела. Я оказался в знаменитом коллективе, у выдающегося режиссёра, в театре, эстетические принципы которого разделял целиком и полностью.

Меня снимают в кино

Этот спектакль решил не только мою сценическую судьбу, но, что удивительно, и кинематографическую.

У меня появилась возможность показывать свою работу режиссёрам, а не объяснять на словах, что я вообще-то артист и даже не без способностей, но убедиться в этом не представляется возможным, потому что я нахожусь за ширмой, где очень динамичное движение левой ноги слоника и является моей выдающейся ролью.

Крёстной матерью в кинематографе стала наша с Катенькой подруга Ганна Слуцки, на тот момент ещё Оганесян, прекрасный драматург и жена моего друга и соученика Бориса Слуцкого. Её соавтор Сергей Бодров запускался на Мосфильме с картиной «Катала». Точнее, его попросили спасти студию. Кто-то уже запустился с этой лентой, но не справился, и Серёжа Бодров с Сашей Буравским переделали весь сценарий и искали актёра на главную роль.

По сценарию это был карточный шулер с благородной душой. Серёжа хотел новое лицо, ещё не растиражированное на экране. Ганна отправила его посмотреть мой спектакль «Контракт». Серёже я понравился, он предложил мою кандидатуру объединению. Киношному начальству я почему-то не подошёл, и они отклонили предложение. Но Бодров проявил редкую в нашем кино принципиальность и сказал, что либо будет снимать меня, либо пусть объединение само вылезает из дерьма, в которое себя загнало. Начальство сломалось и утвердило меня на роль. Так я стал «каталой», человеком, уважаемым в определённых кругах.

До сих пор, по прошествии двадцати с лишним лет, во время моих многочисленных гастролей мне часто предлагают продемонстрировать своё мастерство. И убедить почитателей картины, что максимум, на что я способен, это плохо сыграть в подкидного дурака, мне не удаётся. Значит тогда, в 1989 году, я оказался убедителен, мой герой дошёл до зрителей, чем-то задел их.

После «Каталы» меня впервые начали узнавать на улице. Не могу сказать, что меня это не радовало. Скорее наоборот. После многих лет безвестности, длительной невостребованности это грело душу. Узнавание в общественных местах, повышенный интерес к персоне у народа и прессы входят в профессию артиста. По-своему это некоторое мерило актёрского труда. Хотя, конечно, случаются популярности, созданные не совсем корректным образом. Моя же, надеюсь, честная, заработанная каторжным трудом и профессиональным отношением к своему делу. Тем более, что от узнавания на улице до огромной популярности, которую мне принесли следующие работы в кино, было ещё много времени и масса событий.

Те первые съёмки я запомнил навсегда. Моя детская страсть к кино наконец материализовалась во что-то серьёзное. И сейчас, когда мой роман с кинематографом, похоже, подходит к концу, я очень благодарен судьбе за то, что наша встреча всё же состоялась. Не знаю, как я ему, а он мне принёс много минут подлинного счастья, познакомил с очень талантливыми и преданными этому странному искусству людьми.

Становлюсь востребованным

Наступил 1990 год. Страна менялась не по дням, а по часам. После успеха «Каталы» меня начали приглашать сниматься. Замечательный режиссёр со Студии имени Довженко Николай Рашеев, снявший «Бумбараша», утвердил меня на роль человека-волка в фильме «Оберег». Картина снималась в Чехословакии, где мне делали очень сложный грим… Увы, история моей поездки на съёмки закончилась трагично. Я получил приличные деньги и накупил Катеньке и Никусе массу всяческих тряпок и подарков — в Москве ведь уже ничего не было. Это сейчас принято вспоминать об изобилии и процветании при советской власти и об ужасных девяностых, которые всех разорили. Смею уверить новое поколение, что это не совсем так. По дороге домой я с кем-то выпил, куда-то меня отвезли продолжить. В общем, проснулся я без вещей, сильно избитый, и в таком виде появился дома…

Как Катенька это всё терпела, не понимаю. Вероятно, очень любила и верила в меня.

В театре дела тоже налаживались. Меня начали вводить в репертуар Театра Сатиры, где мы с Мишей Зонненштралем продолжали играть «Контракт». Тогда же в театре-студии Человек мне опять довелось сыграть Господина № 2 в пьесе Мрожека «Стриптиз» в постановке главного режиссёра Людмилы Романовны Рошкован, осуществлённой в счастливом для меня 1989 году.

Эта работа мне очень дорога. Она жива до сих пор, с определённой периодичностью мы с моим партнёром, прекрасным актёром Александром Андриенко, продолжаем её играть. И несмотря на то, что я выхожу в роли Господина № 2 уже более двух десятилетий, каждый раз волнуюсь, будто играю её впервые.

В 1991 году на сцене того же театра я сыграл Неуда в пьесе Мрожека «Летний день». Эту пьесу я позже поставил со своим курсом РУТИ-ГИТИСа выпуска 2010 года. Уверен, драматургия Славомира Мрожека является одним из лучших учебных пособий для формирования молодых актёров.

Вообще 1991 год оказался очень насыщенным и по-своему переломным в моей судьбе. Открыли границы, из Советского Союза начали активно уезжать наши с Катенькой друзья. Ещё ничего не было ясно и мы, по устоявшейся привычке, прощались навсегда. Москва пустела, некому было позвонить, посоветоваться, не с кем было обсудить успехи и неудачи. Особенно нам с Катенькой не хватало Ганны и Бори Слуцких. Тем более, что Миша Зонненштраль начал репетировать со мной Ганнину пьесу «Новый», и присутствие талантливого автора, как и её мужа, моего соученика по режиссёрскому факультету ГИТИСа, могло нам очень помочь.

К огромному сожалению, в Мишиной постановке она так и не увидела свет. Возможно, если бы тот спектакль состоялся, не случилось бы того, что произошло с Мишей в дальнейшем…

История моего пития

На Белорусской киностудии режиссёр Леонид Белозорович начал снимать сериал «Белые одежды» по культовой в то время одноимённой книге Владимира Дудинцева. Мне предложили главную роль биолога Фёдора Ивановича Дёжкина. Я был вне себе от радости, которая ещё и усилилась, когда я узнал, с какими партнёрами мне предстоит работать. Андрей Болтнев, Людмила Гурченко — выдающиеся артисты, потрясающие мастера. Мне было у кого учиться прямо на площадке. Я уже не говорю о прекрасном режиссёре Леониде Белозоровиче, так много давшем мне в профессиональном отношении. И мне даже в страшном сне не могло присниться, что возможность сотворчества с ними принесёт мне и большие страдания, что только Катенька нечеловеческими усилиями спасёт меня от полного фиаско. Но обо всём по порядку.