Элисон Уэйр - Плененная королева

• Название: Плененная королева
• Автор: Элисон Уэйр
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-389-09238-9

Ее воспевали трубадуры, рыцари на турнирах проливали за нее кровь. Перед умом и красотой этой женщины склоняли голову короли. Жизнь ее, отягощенная страстью, была яркой и яростной, как комета. Разрыв с мужем, Людовиком VII, королем Франции, и любовь на грани безумия к молодому красавцу Генриху Анжуйскому, будущему королю Англии, – любовь, которая со временем переросла в ненависть и закончилась пленением и монастырем. А еще она дала миру Ричарда Львиное Сердце, славного своими подвигами и победами. И развязала Столетнюю войну, самую продолжительную в Европе. Алиенора Аквитанская – сама жизнь ее авантюрнейший из романов, прожитый как одно мгновение.

Впервые на русском языке!

---

Генрих прошел с Алиенорой на поросший цветами лужок, окруженный невысокой живой изгородью.

– Скажи мне, ты тоскуешь по королевскому титулу? – спросил он, беря ее за руку.

– Нет нужды спрашивать, – заглянув ему в глаза, ответила Алиенора. – То, чем я владею сейчас, вполне компенсирует потерю.

– Я возмещу тебе утраченное тысячекратно, – пообещал Генри. – Я сделаю тебя королевой Англии, величайшей из королев, каких знала эта забытая Богом земля. Клянусь тебе. А потом сделаю тебя сюзереном половины Европы!

– Я целиком полагаюсь на тебя. – У Алиеноры дыхание перехватило от этого имперского видения. Она наслаждалась перспективой великого будущего, когда все ее надежды и амбиции с Божьей помощью будут удовлетворены.

– Ты только представь, – восторженно говорил Генри. – Когда Англия станет моей, весь христианский мир от шотландской границы до Пиренеев будет мне подвластен! Людовик взбесится от зависти, но поделать ничего не сможет. Наши владения будут во много раз превосходить его карликовое королевство.

Наши владения. Эти слова должны были бы привести Алиенору в восторг, но, произнесенные Генрихом, вызвали у нее внезапное беспокойство. Как бы ни желала она Генриха, Алиенора вдруг поняла, что почти совсем его не знает и, возможно, выйдя за него, утратит свою независимость. Свою и своего народа. Несмотря на теплый день, холодный пот прошиб герцогиню, но она решительно подавила сомнения, пораженная собственными мыслями. Они с Генри будут партнерами с самого начала и до самого конца, и цели их будут едины. Это подразумевалось с первого дня.

– Величие и власть, – произнес Генрих, – определяются владениями и силой правителя. У Людовика нет ни того ни другого.

– Но при этом мы его вассалы, – напомнила она ему.

– Пусть потешится этими выдумками, – ухмыльнулся Генри.

– Я должна возмутиться, – улыбнулась Алиенора.

– Конечно должна. Но запомни, возлюбленная моя, что, выходя за меня, ты попадаешь в настоящее дьявольское семейство. И не надейся на то, что мы, Плантагенеты, добродетельны.

– Как я могу на это надеяться, когда твой брат Жоффруа пытался похитить меня по дороге сюда?

– Что?! – взревел Генри. – Этот жалкий кролик? Да я ему яйца отрежу!

Алиеноре не удалось сдержать смешок.

– Ну уж ты-то в последнюю очередь можешь обвинять его в авантюризме.

– Фамильная черта… – пробормотал Генри.

– А как твои нормандские вассалы относятся к нашему браку – благосклонно ли? – спросила Алиенора.

– Да. И знать из Анжу и Мена также. Они знают, что это повысит престиж моих владений и будет способствовать торговле. Они жаждут увидеть тебя. Я пою тебе хвалу. Можешь не сомневаться.

– А твоя мать-императрица? – Алиенора много слышала про грозную Матильду.

– Она удовлетворена, – кратко, но неубедительно ответил Генри. – Мать считает, что наш брак важен с политической точки зрения. Уверен, ты произведешь на нее хорошее впечатление.

– С нетерпением жду встречи с ней, – вежливо и с такой же слабой убежденностью ответила Алиенора. Она спрашивала себя, знает ли Матильда, что ее будущая невестка и муж Жоффруа сливались в одного зверя о двух спинах[14].

– Послушай, я приехал не для того, чтобы говорить о моей матери, – ухмыльнулся Генри. – Я предпочел бы поговорить о наших ближайших планах. – Он понизил голос, заговорив обольстительным шепотом. – Ты возляжешь сегодня со мной?

Алиенора улыбнулась, глаза ее потемнели от желания.

– Я ждала этого.

Генрих вышел из Алиеноры и, тяжело дыша, перекатился на свою сторону кровати, рука его дрожала, когда он чувственным движением провел ею по узкой талии, ягодицам, бедрам Алиеноры. Глаза герцогини светились в мерцающем пламени свечи. Генрих подался вперед и поцеловал ее в губы.

– Я мечтал об этом, – сказал он, переведя дыхание. – Мечтал все эти жуткие месяцы ожидания. Господи, до чего же невыносимо ждать! Ты была в моем сердце и моих чреслах. Я вожделел к тебе.

– И у тебя не возникало никаких сомнений? – спросила Алиенора, положив голову на кудряшки волос, которыми поросла широкая грудь Генриха. Она услышала, как бьется его сердце.

– Ни на одно мгновение. А у тебя?

– Иногда я спрашивала себя, не приснилось ли мне все это? – пробормотала она. – То, что произошло между нами, так невероятно!

– В будущем трубадуры воспоют нас и нашу любовь, – пророчествовал Генри.

Сердце Алиеноры снова зашлось, когда она услышала слова о любви. Она оперлась на локоть, ее соски дразняще прижались к его коже.

– Непременно воспоют! – рассмеялась она. – И вправду, ведь любовь между мужем и женой – такое потрясающее событие. Брак, если верить нашим поэтам, – это похоронный звон по любви.

– К нам это не имеет отношения, – убежденно сказал Генри.

– Почему? – спросила Алиенора, наклонившись к нему, ее волосы упали ему на грудь. Потом она легла и пристально посмотрела на своего возлюбленного. – Какое блаженство после супружества с Людовиком! – воскликнула она. – Мне приходилось умолять короля прийти ко мне в спальню, хотя бы для того, чтобы у нас появился наследник, а он до и после соития падал на колени, замаливая свой страшный грех перед Господом. Теперь я чувствую себя так, словно родилась заново. Я освобождена! Ах, какая радость! – Алиенора страстно поцеловала Генри, ее язык шаловливо проник в его рот. – Во Франции я не была свободна. Они не хотели, чтобы я вмешивалась в их политику, как это там называлось. Меня отправляли играть в шахматы с моими дамами, ты только представь себе. У меня есть мозги, но мне запрещали пользоваться ими. Скажи мне, Генри, что наш брак не будет похож на другие. Я бы не вынесла этого.

– Ведь мы не похожи на других, так же будет не похож и наш брак, – лениво ответил он.

– Генри, ради того, чтобы быть с тобой, я отдаю мою вновь обретенную свободу? Осознаешь ты это? – решилась Алиенора. – Я надеюсь, ты не забудешь, что я суверенная герцогиня Аквитании, хотя, будучи моим мужем, ты получишь право властвовать здесь? И властвовать надо мной… если я, конечно, позволю… – Она озорно улыбнулась.

Генрих, смерив герцогиню лукавым взглядом, не показал, что удивлен ее словами.

– Это право любого мужа, как тебе прекрасно известно! Когда мы поженимся, моя красавица, в моем праве будет запереть тебя в башне или колотить, если ты не будешь слушаться или не захочешь исполнять супружеский долг!

– Тогда я отказываюсь от брака! – хихикнув, пригрозила Алиенора. – Я лучше буду твоей любовницей. Ты не получишь ни дюйма моих владений!

Вместо ответа, Генрих принялся щекотать ее, пока Алиенора не взмолилась о пощаде. Тогда он уложил ее на спину и жадно поцеловал.

– Ты знаешь, вот сейчас мне все это безразлично, главное, чтобы ты была моей, – пробормотал он. – Людовик сумасшедший. Как он мог пренебрегать тобой и отпустить тебя? – сипло продолжал он, снова наваливаясь на нее. – Но его потери – мои приобретения. Ты редчайшая и красивейшая из женщин, каких я когда-либо видел. А теперь скажи, что выйдешь за меня, или не получишь того, что тебе так хочется!

Кончик его пениса дразняще касался чувствительных мест герцогини, отчего дрожь проходила по ее телу.

– Я выйду за тебя при условии, что ты сохранишь за мной полновластие в Аквитании, – проговорила, изнемогая, Алиенора.

– О боже, какой ты сложный переговорщик! – выдохнул Генри, входя в нее.

– Обещай! – потребовала Алиенора, превозмогая захлестнувшую ее волну желания. Это препирательство между ними было явно эротической игрой.

Но Генри теперь был слишком занят, чтобы говорить: страсть целиком поглотила его. А потом он излился в нее, и они уснули в объятиях друг друга, но обещания Сын Императрицы так и не дал.

Сквозь высокие окна собора Святого Петра в Пуатье проникали ослепительные лучи солнца, падавшие на мужчину и женщину, коленопреклоненных перед алтарем и получающих согласие Церкви на брак. Генрих взял Алиенору за руку, поднимая с колен, и она со всей ясностью поняла, что сейчас наступил важнейший миг истории и она принимает участие в действии, которое будет иметь далеко идущие последствия для нее, ее нового мужа, их потомков, да и для всего мира. Перспектива была такой ошеломительной и в то же время отрезвляющей. Ведь в этот день закладывались основы империи, обещающей стать одной из самых мощных в христианском мире. Алиенора знала: на их плечи ложится тяжкий груз.

А еще этот день был первым днем их супружества и заветного партнерства двух правителей. Они с Генрихом шли по нефу собора, вассалы приветствовали их и кланялись. Алиенора знала, что выглядит как никогда великолепно: стройная и соблазнительная в своем васильковом блио, алой мантии и тончайшем белом головном покрывале, которое удерживалось ее герцогской короной, столь привлекательной для многих соискателей. Голову Генри тоже венчала корона – герцогов Нормандии. Он был прекрасен в профиль – с прямым носом, аккуратно подстриженной бородой, густые волосы рыжими волнами обрамляли румяное веснушчатое лицо, на котором застыло выражение торжества, рука по-хозяйски сжимала руку Алиеноры. Теперь она принадлежала ему, а поскольку они стали единой плотью, то никто был не в силах их разделить.