Лев Прозоровский - Охотники за прошлым

• Название: Охотники за прошлым
• Автор: Лев Прозоровский
• Издательство: Издательство «Правда»
• Жанр: Шпионский детектив
• Год: 1984

В повести «Охотники за прошлым» рассказывается об охоте западных спецслужб за секретными документами гестапо, которые фашисты во время отступления в 1944 году не смогли вывезти и спрятали в маленьком прибалтийском городке.

---

Я обратился в советское посольство за помощью. Через месяц пришло письмо: жива сестра, и ее адрес приложен. Я, конечно, сразу написал. Она ответила. Началась между нами переписка. А в позапрошлом году ваше посольство разрешило мне съездить в СССР, навестить сестру. И я приехал.

– Так, так... – постучав по столу шариковой ручкой, сказал майор Савин. – И куда же вы приехали?

Задержанный назвал небольшой городок километрах в пятидесяти от населенного пункта, в котором они сейчас находились.

– Прожил я там целых два месяца. У сестры. Она в колхозе, живет хорошо. Вообще жизнь у вас мне понравилась, совсем не то, что рассказывают за границей. Я вернулся домой, с женой поговорил. Она тоже из эмигрантов. И мы с ней решили проситься на постоянное жительство.

– Так летел бы всей семьей на самолете, а не плыл один, под водой, – не удержался от иронического замечания полковник Бондаренко, который сидел в сторонке у тумбочки с телефоном.

Задержанный вопросительно поглядел на него, но полковник махнул переводчику: мол, не переводи...

Александр Степанович Савин использовал эту маленькую паузу, чтобы собраться с мыслями. Решил – пусть говорит.

– А надо вам сказать, – переводя взгляд на майора Савина, продолжал задержанный, – что среди эмигрантской молодежи довольно много фашиствующих типов. И в нашей мастерской они были. Начали ко мне придираться, пытались ночью подкараулить, избить. А потом хозяин меня уволил. Утешил тем, что, говорит, уволенный быстрее документы оформишь, скорее уедешь.

И тут один человек – он в мастерских бухгалтером был – познакомил меня с каким-то господином. Тот сразу выложил мне свои планы. Мы, говорит, тебя переправим тайно, денег на обзаведение дадим, только попросим выполнить одно небольшое поручение.

Я сразу ему резанул – тайно, говорю, не согласен. Меня поймают, посадят и потом...

А он отвечает: во-первых, пусть даже посадят, много не дадут. Отсидишь, выйдешь, а там ты вольный советский гражданин. Дадим мы тебе солидную сумму, можешь не волноваться! Что касается шпионства, то поручение наше простое. Мы помогаем некоторым людям в коммунистических странах. Придет к тебе человек, ты ему отдашь десять тысяч, всего с собой получишь двадцать. Согласен?

Я подумал и согласился.

– Хорошо, – сказал майор Савин, – к этому вопросу мы еще вернемся. А сейчас расскажите о том, как готовился и был выполнен вами переход границы... Постарайтесь не пропустить ни одной подробности. Именно эта часть рассказа может оказать большое влияние на вашу дальнейшую судьбу.

Помяв большой рукой лыжную шапку, задержанный ответил:

– Ну, словом, как только я согласился, они сразу начали учить меня плавать с аквалангом.

– Кто «они»?

– Этот самый религиозный деятель, кстати, я вспомнил, он один раз в разговоре назвал себя «мы, евангелисты седьмого дня»... А второй был инструктор по аквалангу, приезжий.

– Почему вы решили, что приезжий?

– Во-первых, говорил с акцентом, потом уж больно был нахальный, на острове таких не встретишь. И, кроме того, ему почти ничего не нравилось, я имею в виду связанное с тем, чем мы занимались. Занятия начали в августе прошлого года. Там же, на острове, но с другой стороны, в каком-то частном водном клубе. И он все время бурчал: «А вот у нас, на Мексиканском заливе...» И вода-де там прозрачнее и бон удобнее. Бон – это, значит, мостки, с которых под воду уходишь, – и то и сё, и пятое и десятое.

С дыхательной трубкой я учился плавать дня два, – эта наука была для меня как игрушка. Потом начали плавание с баллонами, сперва со страховочным тросом – он прицеплялся к моему поясу карабином, и я уходил под воду, разматывая трос на всю длину. Ну, а когда и это освоил, перешли на автономное плавание. Потом сделали перерыв месяца на полтора. Дождались, пока вода похолоднее стала, и начались самые тяжелые экзамены – на срок пребывания в холодной воде. Гидрокостюм сменили, дали другой, с подогревом. А для подогрева – аккумулятор, который крепился на груди. Я испугался: с таким довеском далеко не уплывешь, потопит он меня! Инструктор смеется. Это, говорит, временно. Поплывешь без него, питание будет давать машина. Начал я на пятиметровой глубине под водой сидеть. Двадцать минут, тридцать... До сорока пяти минут дошел, а дольше не выходит – дышать нечем. Тогда дали еще баллон, запасный, научили в воде производить замену. И вот пришел день, показали мне подводный аппарат, на котором предстояло плыть... Но о нем что рассказывать, ваши солдаты, наверно, его уже вытащили.

Не отвечая, майор медленно, с наслаждением потянулся. Глянул на часы, потом на полковника Бондаренко.

– Третий час. На сегодня хватит. Вы как на это смотрите, Сергей Александрович?

– Согласен целиком и полностью, – ответил Бондаренко.

Задержанного увели. Майор Савин отпустил переводчика, предупредив, однако, чтобы он никуда не отлучался. Когда они остались вдвоем, майор, задумчиво глядя в пространство перед собой, проговорил:

– Похоже, что рассказ невыдуманный.

– Что ж, это хорошо, – поддакнул полковник.

– Плохо, Сергей Александрович, очень плохо. Распорядитесь, чтобы немедленно начали поиски аппарата. С фонарями, с прожектором, как угодно, только немедленно!

– Понял, Александр Степанович, – ответил полковник. – Приступаю к исполнению.

4

Лейтенант Палагутин вернулся в свой город вечерним поездом. Последний автобус в сторону погранзаставы уходил с базарной площади через несколько минут. Федор успел как раз – вскочил на подножку, и автобус тронулся. Он был почти пуст. Два поздних пассажира сошли на окраине. Автобус въехал в лес. Федор прошел вперед и начал всматриваться туда же, куда смотрел водитель, – в белое движущееся пространство, вырываемое фарами из глухой сине-черной тьмы. Водитель, он же в ночные часы и кондуктор, был знакомым. У заледенелой скамьи, странно выглядевшей в этом ночном безлюдье, остановились. Пожелав шоферу спокойной ночи, офицер спрыгнул на твердый, промерзший снег.

Можно было идти по той же дороге. Она пролегала возле заставы и тянулась дальше. Но была еще и другая дорога, вернее, тропинка, которая сокращала путь к заставе примерно вдвое. Лейтенант пошел по ней.

Шагая по знакомым местам, он думал о том, что через пятнадцать-двадцать минут будет дома, разбудит поцелуем Нину, полюбуется спящим Санькой и, конечно же, узнает, что нового на заставе.

В лесу дышалось легко. Мороз щипал лицо, забирался за воротник, но это было не страшно. В детстве в Мордовии и не такие морозы случались. Лейтенант вспомнил родной город Мелекес, своих людей, которых он любил, малый свой народ, который уцелел в огне столетий, чтобы сегодня жить и трудиться свободно.

Народ был живучий – отец вернулся с фронта без четырех пальцев на правой руке, занялся колхозной пасекой, пчеловоды из больших республик приезжали перенимать опыт. Старший брат бросился на немецкий танк с гранатой и остался жить в родном краю в мордовских и русских песнях.

В школе Федор был начитаннее своих сверстников. Несколько лет работал пионервожатым. В выпускном классе стал членом школьного комитета комсомола. Природа одарила парня нечастым талантом – говорить убедительно, так, что товарищи слушали, не перебивая. Когда подошел срок идти в армию, военком предложил Федору подать заявление в военно-политическое училище имени К. Е. Ворошилова.

И вот уже вторая застава в его жизни. Сколько их будет еще впереди!

Ночь выдалась темная. Федор жалел, что нет у него фонарика. Чем ближе к морю, тем лес становился гуще, подлесок подступал вплотную к тропинке. Палагутин пошел медленнее. Вдруг ему показалось, что где-то совсем рядом скрипнул снег. Он остановился, прислушался, напрягая зрение, посмотрел вокруг.

И в эту минуту на лейтенанта обрушился удар страшной силы.

5

Пока начальник заставы отвозил нарушителя в штаб отряда, старшина, а с ним еще четверо пограничников обшарили и осмотрели весь береговой участок, где вышел из воды нарушитель. Повторили с овчаркой весь путь его по берегу, подобрали сброшенный гидрокостюм, вытащили из воды баллоны, поднялись на откос и дошли по лесу до места, где нарушитель был схвачен. Ничего подозрительного замечено не было, однако нужно учесть, что дело происходило уже глубокой ночью.

Возвращаясь, пограничники возле самой заставы нагнали своего замполита лейтенанта Палагутина. Он шел, шатаясь, обхватив голову руками. Услышав голоса, лейтенант обернулся и упал на руки подоспевших солдат.

Майор Крастынь был уже на заставе. Только что позвонили из штаба отряда, что к майору выехали аквалангисты из морской пограничной части искать подводный аппарат. Евгений Артурович вышел на крыльцо прикинуть, какие осветительные средства он сможет дать аквалангистам, и увидел вошедших во двор заставы пограничников, которые почти волоком тащили лейтенанта Палагутина.