Кирилл Александрийский - Толкование на Евангелие от Иоанна. Том I

• Название: Толкование на Евангелие от Иоанна. Том I
• Автор: Кирилл Александрийский
• Издательство: Сибирская Благозвонница
• Жанр: Религия
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-91362-463-5

Святитель Кирилл Александрийский (375 — 444) — великий святой отец Православной Церкви, который прославился прежде всего догматическими достижениями в области христологии и опровержением ереси Нестория в 429–431 гг. Однако сфера его деятельности была намного шире, и он известен также и как глубокий экзегет Священного Писания. Среди новозаветных экзегетических произведений наиболее знаменито «Толкование на Евангелие от Иоанна», которое и предлагается читателю. Это произведение было написано, как предполагается, до 429 г. и содержит в себе 12 книг, в которых, помимо истолкования этого «тайнозрительного» Евангелиста и объяснения глубоких тайн Божественного Домостроительства спасения и Боговоплощения, святитель полемизирует с различными ересями.

Это толкование, являющееся шедевром древнецерковной святоотеческой экзегетики, было переведено на русский язык известным отечественным церковным ученым-библеистом, профессором Московской Духовной Академии Митрофаном Дмитриевичем Муретовым (1851 — 1917).

Издается по: Творения святого отца нашего Кирилла Александрийского / Пер. Митрофана Муретова. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1901, 1906. (Творения святых Отцов в русском переводе, издаваемые при Московской Духовной Академии; т. 64, 66). Переизд.: Свт. Кирилл Александрийский. Творения. Кн. 2–3. М.: «Паломник», 2001–2002. (Библиотека Отцов и Учителей Церкви).

---

Искали убить Его из-за расслабленного, разумею исцеленного в субботу. Поэтому Он и незаметно поражает уже замышлявших на Него нечто дурное и вместе с тем ясно изобличает носивших в себе убийственные замыслы против Него как решившихся исполнять угодное себе, а не Законодателю. Итак, вот тогда-то особенно вы и узнаете об учении Моем, что Бога и Отца есть оно, если именно хотите последовать Его, а не своим желаниям. Воля же Законодателя и Бога — совершенно удаляться от человекоубийства. Вот тогда-то, говорит, не будучи объяты несправедливою враждою и не побуждаясь к напрасному гневу звероподобным нравом, вы ясно узнаете, от Бога ли есть слово учения Моего или от Себя Самого говорю. Итак, с полезным сочетав обличение, справедливо обвиняет их в том, что они неосновательно пренебрегают всем, чему Он учит, хотя Ему благоволит и соизволяет Бог и Отец, или, что также истинно, соучительствует и соизъясняет.

Выражение же от Себя Самого употребляет вместо «особенно и собственно», совершенно согласно таковой же воле и тожественному же намерению Отца. И никто, конечно, правильно размышляющий, не подумает, что Он обвиняет Свои же собственные слова как неверные, но говорит это потому, что они никогда не могли бы быть иначе как по воле Бога и Отца, ибо Он (Отец) говорит чрез Своего Сына как чрез Слово и Свою Премудрость. А говорит, без сомнения, не в противоречии с Собою Самим. Разве Он может это допустить?

От Себя глаголяй [537] славы своея ищет (7, 18)

Дает здесь ясное указание на то, что Он вовсе не добивается славы для Себя, если учит, что Он пользуется не новыми какими-либо и чуждыми закону словами, ибо это значило бы говорить от себя. Напротив, Он убеждает их следовать тому, что уже прежде узаконено им, но только снимая при этом бесполезную и грубую сень буквы и еще скрывавшееся в прообразах правильно превращая в духовное созерцание. Это говорит Он и в Евангелии по Матфею: «Не пришел Я разрушить закон, но исполнить» (Мф. 5, 17). На это же косвенно указывает также и здесь: евангельское учение есть только преобразование буквы в истину, и превращение какого-либо Моисеева прообраза в соответствующую истину служит к познанию служения в духе.

Итак, Христос говорит и не от Себя, то есть ничего чуждого тому, что уже предвозвещено. Ведь Он не отвергает Моисея и не учит отказываться от постановлений закона, но на то, что было начертано темно и в прообразе, Он накладывает истину как бы какую более яркую краску. При этом, желая благорасположить иудеев к Себе, честь и славу усвояет Богу и Отцу. Так как иудеи, не зная о Слове, явившемся от Бога и Отца, думали, что закон дан одним только Отцом, то Он справедливо утверждал, что прославляется и Он, когда соблюдается закон, и противоположное бывает, когда не сохраняется надлежащим образом. Но хотя Сын и есть общник славы Отца и чрез Него Бог и Отец говорил к Моисею, однако ж Он благопромыслительно применяется к мнению тех (Иудеев). А в словах, что Он ничего от Себя не говорит такого, что не согласуется с законом, исповедует, что Он совсем не стремится создать собственную славу, но — подобающую закону.

Кроме того, надо обратить внимание и вот на что. Косвенно еще и прикровенно обличает иудеев в подверженности тому самому, в чем невежественно обвиняют Его, то есть в обычном похищении себе самим славы, принадлежащей не им, а Владыке всего Богу. Как это, разъясню. Уклонившись от постановлений закона, каждый из них устремился к собственному произволу, «уча, — как написано, — учениям заповедям человеческим» (Мф. 15, 9). Здесь также благородно Христос изобличает их (учителей) в нарушении закона и в преступлении против самого Законодателя, так как они убеждали народ не тому, чтобы он жил согласно Его установлениям, но чтобы он более следовал их учениям. Итак, хотя еще и неопределенно и вообще говорит Христос: От Себя говорящий славы собственной ищет, обличает, однако ж, недуг безумия фарисеев в том, что они, предпочитая говорить свое, воруют славу Законодателя и переносят на себя подобающее Богу, и даже наконец ради этого решаются уже и убить Его. Вот поэтому-то особенно Он и обличает их в преступлении Закона, благопромыслительно взяв поводом для речи то, что Он тщательно соблюдает закон и чрез это чтит Бога и Отца.

Ищяй же славы Пославшаго Его, Сей истинен есть, и неправды в Нем несть [538] (7, 18)

Кто ищет не Божьего, но своего, тот неистинен и несправедлив. Он неистинен как клевещущий на закон и привносящий в него собственные желания. Он и несправедлив как отвергающий праведный суд Законодателя и выше Господнего ставит свое. Следовательно, справедлив и истинен Христос как не подлежащий ни одному из названных обвинений.

Не Моисей ли даде вам закон? и никтоже от вас творит закона. Что Мене ищете убити? [539] (7, 19)

Посредством многих способов речь Спасителя направляется к одной цели. В вышеприведенных словах косвенно обличив, как подобало, фарисеев в том, что они считали должным не повиноваться Божественным постановлениям, но вводить свои собственные мнения и стремились более себе уловлять честь от послушного им народа и не усвоять ее Владыке всяческих, но переносить на свое собственное лицо, так что вследствие сего они уже с тем большею дерзостию и легкостию преступали закон, — теперь снова, воспользовавшись другим и сильнейшим способом (обвинения), уже подвергает их прямому и неприкровенному обличению. Осуждаемый за нарушение субботы и подвергаясь несправедливейшему обвинению в беззаконии, Он изобличил теперь уже не каждого поодиночке в нарушении закона, но весь уже народ Иудейский — в том, что он ни во что обращает постановления Моисеевы. Скажите, говорит, Мне вы, осуждающие желающего оказывать милость в субботу, определяющие гнусный приговор на благодеющих и бесстыдно обвиняющие сострадательных: не чрез Моисея ли, пред которым вы всегда благоговеете, дано вам постановление не совершать убийств? Разве не слышали вы слов его: «Невинного и правого не убивай» (Исх. 23, 7)? Зачем же вы поэтому оскорбляете и своего Моисея, так легко преступая определенный чрез него закон? А обличением этого и очевидным доказательством служит преследование вами Меня, ни в чем не погрешившего, и старание несправедливо умертвить Того, Кого невозможно обвинять ни в чем, за что следовало бы подвергаться этому самому (смерти).

Итак, с великою силою и поразительностию эта речь Спасителя обличает безумие иудеев и показывает, что они как бы необузданными стремлениями увлекаются к осуждению Его ради преступления субботы, беззаконствуют, решаются умертвить Его и чрез это одно впадают в наихудший из всех грехов. Как бы так вопиет им: Я исцелил в день субботний расслабленного, подвергшегося тяжкой и неисцелимой болезни, снедавшегося несносным недугом. Но совершив это благодеяние, я подвергаюсь осуждению как уличенный в чем-либо наигнуснейшем, и убийство за это вы присуждаете на Мою голову. Какой же, говорит, поэтому может оказаться род наказания, достойный ваших дерзостей? Вот ведь и сами вы преступаете закон. Но этот род преступления не похож на то, в чем обвиняюсь Я. Не ради благодеяния, как Я, вы заставляете совершать это, но для убийства, наихудшего из беззаконий. Где же тут у вас Моисей, ради которого и Я, хотя и исполняющий (его заповеди), осуждаюсь? Не он ли определил вам закон об этом? И подобно тому, как попираете вы Мое учение, разве не вменяете ни во что преступление (закона), несправедливо подвергая Меня убиению? Вот что справедливо мог бы говорить Христос к нечестивым фарисеям.

Отделяет в настоящем случае закон от Своего Лица, хотя и Сам был Законодателем, но усвояет его одному только Отцу, особенно постыжая бесстыдных иудеев чрез Того, Кто считался у них выше Его. Это потому, что они, как мы часто говорили, еще не признавали Его за Бога по природе и не ведали еще глубокой тайны домостроения с плотию, но благоговели более пред славою Моисея.

Отвеща народ: беса ли имаши, кто Тебе ищет убити? Отвеща Иисус и рече им... [540] (7, 20–21)

Чувствуют обвинения и, вследствие этого уже употребляя горькие слова, переходят к отрицанию, не отказываясь собственно от убийства, но только старательно уклоняясь от того, чтобы казаться нарушителями закона. Ведь в одном только мнении людей — похвала фарисеев. Поэтому и называл их Христос гробами побеленными, совне облеченными красотою искусного рассуждения, а внутри наполненными нечистотою мертвецов (Мф. 23, 27). Говорят же, полагаю, это, желая отвлечь Его от страха ожидания подвергнуться чему-либо, не для того, чтобы дать Ему действительное удостоверение в том, что не подвергнется, но для того, чтобы внушить Ему опасную уверенность (в Своей безопасности) и думая заставить Его не скрываться от них. Тогда, по их мнению, никакой уже не было бы трудности составлять козни против Него, ибо, не ведая Гонимого, они невежественно думали, что Он подвергнется их злоумышлению, хотя бы даже и не желал этого, и окажется не знающим скрывавшегося в душе их умысла. Таким образом, отрицание является плодом злоумышления и другим родом нечестия против Христа, ибо чрез то, что пытаются они отклонить сказанное Им как не истинное, они осуждают Его как сказавшего ложь, прилагая, как написано, «беззаконие к беззаконию» (Пс. 68, 28).