Юрий Скоп - Избранное

• Название: Избранное
• Автор: Юрий Скоп
• Издательство: Художественная литература
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 1989
• ISBN: 5-280-00526-6

В книгу «Избранное» лауреата Государственной премии РСФСР Юрия Скопа включены лучшие повести писателя — «Имя… Отчество… Бич», «Волчья дробь. Гаденыш», «Роман со стрельбой» и «Со стороны». Книга раздумий «Открытки с тропы» представлена несколькими новеллами. Это размышления о человеческих судьбах, о сложностях творческой личности, собственной жизни и работе. Четыре новеллы этого раздела предваряют роман «Факты минувшего дня», поднимающий нравственные проблемы нашего общества.

---

— Рябиновая, говоришь? Это хорошо! — потер ладонь об ладонь Тучин. — Зайду как-нибудь.

— Правда?

— А ей-богу!

— О-о… Спасибо. А еще это… Только я по секрету… — Тетка Марья придвинулась к Тучину. — Клыбин-то на меня зверем глядит. Ага… Вчерась поднял вон там с полу газету мокрую, да как зашумит!.. Антисанитарно, кричит. Гигиенно! Это он озлился так, что мне путевку-то определили. Прогоню с рудника, кричит… Полотенцы давай нюхать…

— А-а… — махнул рукой Тучин. — Плюнь ты на это дело, Марья Алексеевна. Пускай себе нюхает, что хочет, ладно? А ты езжай, отдыхай…

— О-ох… Уж пойду. А вы к нам зайдете, значит? — И Марья боком-боком пошла между кабинками.

Тучин с удовольствием слушал, как струится по его телу шипучая вода, потом спросил у соседа, приземистого, густо обросшего волосом взрывника:

— Как смена-то прошла, Вася?

Тот, отфыркиваясь, забасил:

— Нормально, Павел Степанович. От ноля до двух курили. Света в орту не было. Магистраль пережало…

Тучин нахмурился.

— А потом ничего… Вон у Федьки-то портки до сих пор в мыле… Вы бы это… Со шнуром-то огнепроводным подшустрили бы малость, а? Сколько они там резину тянуть собираются? Кончается на участке шнурок-то…

— Ладно.

Потом Тучин завтракал в рудничной столовке и, по-быстрому сглатывая яичницу, вникал в дела на Нижнем.

— Вроде начали мы проходку там… — говорил ему Гаврилов.

— И что?

— Воды многовато…

— А у тебя? — спрашивал Тучин у другого начальника участка.

— Все пока в норме. Насчет вибропитателей не интересовались?

— Сегодня должен главный горняк приехать. Расскажет…

— Вернулся уже?

— Ага. До селекторной обещался быть на Нижнем.

В семь пятьдесят Тучин забежал в рудничную диспетчерскую.

— Привет, Люся, я тебя боюся… Чем обрадуешь?

— Вот… — Девушка пододвинула ему лист суточного рапорта. — Пока идем в норме. На втором участке немного недодали. Энергии не было.

— Знаю.

Тучин внимательно проскользнул глазами по цифровым колонкам.

— Так, так, Люсенька… Все хорошеем, значит? И холуи тебе — это по радио на днях передавали — не нужны, да?..

Люся вскинула на него из-под челочки большие глаза, она очень миловидная…

— Успел пожалобиться? — спросила она с нервом.

— Семен-то? Да как тебе сказать…

— Ладно, ладно! — вскипела Люся. — Все ясно! Адвокатов себе нанимает. А сам целые дни штаны в кабине просиживает, спит, как этот… А до армии ведь на проходчика учился. Конечно, холуй! А кто же? Куда повернут, туда и едет…

Тучин, сдерживая улыбку, слушал ее.

— Правильно говоришь. Я — за.

— Еще бы! Вы так и передайте ему — пусть вообще не является!

— Я на танцы с ним не пойду, — подлил маслица Тучин.

— Не пойду?

— Во-во. Я и говорю — не ходи, Люся. Пускай в гору оформляется. А шофера я себе всегда подыщу. На худой конец, сам с усам. Права-то имею.

— Значит, и вы не за него, да?

— Не-ка. Я за тебя, Люся.

Она недоверчиво так, проверяюще, посмотрела на Тучина. Вздохнула.

— Вы бы знали, Павел Степанович, как отец на него вчера напустился… Жуть! Это он его холуем-то обозвал. И еще по-всякому. Говорит, горняцкую породу позоришь… О-о…

— А Семен чего?

— Обиделся. Чай не стал пить…

— Это ничего. Еще напьется. Короче, ты, Люся, не сдавайся. Жми на него. Мне сейчас проходчики вот так вот нужны, — Тучин чиркнул себя по горлу пальцем и вышел из диспетчерской.

Люся какое-то время задумчиво смотрела на дверь удивленными глазами…

Не успел еще Тучин войти в свой кабинет, как возник в нем, помахивая какой-то бумажкой, главный инженер Нижнего — Юрий Ильич Семенов, чересчур уж раздавшийся в ширину и рыхлый для своих лет человек.

— Сочинил я, Павел Степанович… — каким-то носовым тусклым голосом сообщил он от порога. — Может, прочитать вам, а? На всякий случай. Вдруг да не так…

Тучин коротко оглядел Юрия Ильича, мгновенно почувствовал в себе недовольство от одного только вида этого апатичного, вечно сонливого деятеля и буркнул:

— Читай. Кряквин нас поддержит.

— Это бы хорошо было… «И. о. директора комбината «Полярный» товарищу Кряквину А. Е.»

— Потрясающе! Я бы сказал подлинный, ярко выраженный сюрр! — съехидничал, вспомнив Шаганского, Тучин.

— Что вы сказали? — не понял Семенов.

— Да так. Давай дальше.

— «Планом горных работ данного года предусмотрено начать проходку западной штольни горизонта Нижнего рудника в соответствии с техническим проектом, выполненным…»

— Дураками, — остановил монотонную гнусавость Семенова Тучин.

— Да, да… — закивал тот. — «Группой инженерно-технических работников Нижнего рудника предложено вскрыть горизонт штольней со стороны карьера, что в корне меняет технический проект и, хотя и увеличивает объем вскрыши в северо-западной части карьера, значительно сокращает протяженность штольни…»

— Конгениально!

— Я так тоже считаю, — поддакнул Семенов. — «Просим вас разрешить нам увеличить объемы по вскрыше во втором и в третьем кварталах данного года и уменьшить объемы по проходке в этих же кварталах. Считаем наше предложение целесообразным и экономически оправданным…»

— Точка! — громко сказал Тучин и вышел из-за стола. Остановился возле аксонометрической схемы горных выработок Нижнего. — Целесообразным… Оправданным… Разумно ли, Юрий Ильич, оправдывать разумом неразумное, а?

Семенов шевельнул плечом.

— Ведь по пустой же породе собирались тащить штольню. Идиотизм!

— Да, да… Тут и дураку понятно, — вздохнул Семенов, вытирая платком взмокшее лицо.

— Дураку, говорите? — Тучин хмуро прищурился на Семенова. — Странное дело получается, Юрий Ильич… Дуракам всегда все понятно, а они от этого все одно дураки. Почему так, не скажете?..

— Вы про Студеникина, да? — виновато спросил Семенов.

— И про вас тоже. Идите, Юрий Ильич…

— Привет, начальники! — В кабинет вошел Снегур, главный горняк комбината. — Не ждали?

— У-у! — обрадовался Тучин. — Как манну небесную ждем. С приездом, Петр Сергеич. Не томи, рассказывай.

— Закурить дай сперва.

— Все стреляешь, да?

— Курить бросаю.

— На, на…

Снегур — высокий, здоровый, лет сорока человек, с грубоватым, обветренным лицом — закурил.

— В общем, ребята, как ни странно, а пока все в ажуре. Да… Занесло меня аж на Дальний Восток. И, значит, один там такой заводик решил взять наш заказ на вибропитатели…

— Иди ты!

— Точно.

— Рыбка, наверно, помогла? — неуверенно пошутил Семенов, намекая на копченого палтуса, с которым обычно и разлетались по спецкомандировкам комбинатовские толкачи.

— Да пошла она, эта рыбка! — сплюнул Снегур. — Ты за кого меня принимаешь? Я же не умею совать-то на лапу. Срамота!.. Одному, правда, деятелю всучил… Было дело. Но так мы с ним у него на дому разговоры вели. Жена у него, скажу вам… Семужного посола!

— Ну? — подмигнул Тучин.

— Не-е… — отмахнулся Снегур. — Чист, как правда. Не до этого было… В общем, взяли заказ. Обещаются изготовить машины к третьему кварталу.

— Здорово! — сказал Тучин.

— Но… Но, понимаешь, есть тут одно но… Теперь все дело за металлом.

— А что такое? — с тревогой спросил Тучин.

— Металл-то нам, Паша, надо давать свой. Они, понимаешь ли, шьют из материала заказчика…

— И что?

— Не знаю. Попытаемся сговориться с Череповецким металлургическим. Молись, Пашка… Дадут нам металл — будешь вытряхивать руду вибропитателями…

— А как не дадут? — прищурился Тучин, теребя ус.

— Сам знаешь.

— В трубу вылечу. У-у!

— Вместе полетим, Павел Степанович, — искривился в улыбке Семенов и… чихнул в пухлый кулачок.

— Нет уж! — хлопнул ладонью по столу Тучин. — Мест свободных нету. Ты полетишь один… Нам с тобой, Юра, не по пути. Я, знаешь ли, про космос с детства мечтаю. Понял? Так что если уж и полечу куда-нибудь, то один… Один.

— Как баба-яга, да? — подначил Снегур.

— Во-во. Так что ищи-ка себе другого… космонавта.

Серега Гуридзе закрыл уши руками. Сморщился… Григорий глубоко затянулся и шлепнул Серегу ладонью по каскетке.

— Ты чего это хмуришься? Как этот… суслик во время пионерской облавы.

Серега смущенно улыбнулся:

— По ушам сильно бьет…

— Салага.

— Не салага я. За дэнь, знаешь…

— Да еще не скоро. Я шнур надлинил. Считай до сорока — потом гукнет…

Орт был сумрачен. Слабовато светили в нем редкие лампочки. Холодно искрились водяные натеки. Сидели, ожидая взрыва, на куче нешкуреных еловых жердей, предназначенных для взрывных работ, — фугасы на них, этих жердях, крепятся.