Р. Пейтман - Вторая жизнь Эми Арчер

• Название: Вторая жизнь Эми Арчер
• Автор: Р. Пейтман
• Жанр: Детектив
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-389-09176-4

Самый страшный для человека удар судьбы – прожить дольше собственного ребенка. Но много страшнее этого – когда ребенок исчезает бесследно. Эми, десятилетняя дочь Элизабет Арчер, пропала в ночь Миллениума. Поиски не принесли результатов – девочку не нашли ни живую, ни мертвую. С тех пор жизнь для ее матери превратилась в ад. Пока однажды – в новогоднюю ночь, десять лет спустя – в опустевшем доме Элизабет не появились женщина и девочка, удивительно похожая на пропавшую Эми…

---

Джилл, в ярко-желтой куртке и кепке, останавливала движение, держа в руке специальный знак на длинной ручке. Стальной взгляд, которым она пронзала водителей, смягчался, когда она оборачивалась к детям и махала им, давая понять, что можно переходить без опаски. Для каждого родителя она находила ободряющее слово, для каждого ребенка – улыбку, а поощрительные карточки и шоколадки в конце каждой четверти у нее не переводились.

Когда Эми исчезла, я старалась не подходить к школе и специально не ходила никуда, пока все матери не заберут детей домой. Тяготила необходимость стараться как ни в чем не бывало разговаривать с их детьми, одноклассниками Эми, – это напоминало мне о зияющей пустоте, оставшейся после моей малышки.

Бассейн, танцы, сборы скаутов, дни рождения – это был кислород, которым дышала моя дружба с их родителями, а ожидание у ворот было ее легкими. Лишившись всего этого, наши отношения увяли, а затем и вовсе резко оборвались, когда пресса обрушилась на меня с обвинениями.

Но Джилл заходила ко мне по пути с работы, заваривала чай и терпеливо слушала плач и завывания. Она не верила, что я виновата в исчезновении Эми, и считала, что те, кто верит, тычут в меня пальцем просто потому, что сами пытаются избавиться от чувства вины за все те случаи, когда у них не хватало времени на собственных детей.

– Дело даже не в тебе, Бет, как может показаться на первый взгляд, – говорила она. – Дело в них самих. Ты – их оживший кошмар, им легче забыть о собственных демонах, когда есть кого обвинить.

Ее поддержка была безоговорочно твердой. Я боялась, что скоро надоем женщине и она станет отдаляться, но она не отступалась, продолжала заходить, даже когда из-за артрита ей пришлось уйти с работы.

– Уже не могу так быстро выскакивать перед машинами, – пояснила она. – И холод весь день так и сидит в костях. Зато теперь будет больше времени на наши дела!

Она говорила, как доктор Морган. Тот всегда пытался убедить меня выходить из дома и найти какое-нибудь дело. Кино, музеи, театры отвлекут меня, говорил он, а кружок любителей живописи или поэзии даст возможность выразить себя и познакомиться с новыми людьми. Но все эти отвлекающие занятия ничего мне не давали.

Джилл подошла к делу немного с другой стороны:

– Когда Артур умер, я присоединилась к Обществу друзей библиотеки Дарнинга. Не хочу сказать, что смерть от сердечного приступа на крикетном матче в «Овале» может идти в какое-то сравнение с тем, что ты пережила с Эми, но все же это было тяжелой утратой. Друзья помогли мне заполнить пустоту. Может быть, это и тебе поможет.

– Думаю, я еще не готова, – покачала я головой. – Может быть, когда-нибудь потом.

Она улыбнулась:

– Я человек неисправимо назойливый, что и делает меня идеальным Другом с большой буквы, зато как друг с маленькой буквы я подчас бываю невыносима. Я от вас не отстану, Бет. Поверьте, лучший способ пережить утрату близкого – это другие люди. Только подходящие. Не затем, чтобы занять место ушедшего, а чтобы напомнить вам, что значит жить.

Она настаивала мягко, вежливо, но не оставляла ни единого шанса устоять. В конце концов я сдалась и присоединилась к группе добровольцев, которые организовывали благотворительные распродажи, делали бутерброды и пирожные для торжеств и собирали деньги, когда не хватало государственной поддержки.

Где одна группа волонтеров, там и другая. Я стала другом церкви Святого Ансельма, местной благотворительной организации, обучавшей людей садоводству, Кеннингтонского общества садоводов и Имперского военного музея. Но даже Джилл наконец остановилась после попытки убедить меня присоединиться к группе друзей Кеннингтонского парка.

Группы, к которым я принадлежу, – это обычно одни и те же люди с разными беджиками, на ходу меняющие свои интересы и проблемы. Почти все старше меня и не так торопятся осуждать других, как мои ровесники. Может, это потому, что они ближе к закату жизни, ближе к Богу и хотят показать, что умеют прощать, в надежде получить, в свою очередь, прощение от Него.

Какова бы ни была причина, но их мудрое сочувствие и понимание дают мне право и возможность думать о своем. Вместо того чтобы отвлечь меня от моего горя, Джилл, сама того не желая, нашла теплую и влажную среду, в которой мысли и воспоминания об Эми размножались, как бактерии.

В последнее время она уже стала говорить, что мне нужны еще какие-нибудь друзья, помимо тех, что ассоциируются с квитанциями оплаты, информационными бюллетенями и ежегодными общими собраниями. Друзья-ровесники с общими интересами.

Я многим делюсь с Джилл, и теперь меня просто распирает – так хочется рассказать ей об Эсме. О том, что Эми, может быть, вернулась. Но не могу. Точно так же я никому не говорила, что беременна Эми, даже Брайану, пока не убедилась окончательно. И даже тогда велела ему держать это в секрете, пока первое УЗИ не показало, что все хорошо.

Сейчас у меня нет снимка УЗИ. Нет доказательств. Придется ждать. А пока можно хотя бы избавить Джилл от беспокойства за меня.

– Не волнуйся, – говорю я, шагая по улице. – У меня все хорошо. Даже почти радужные ожидания от этого года.

Пауза.

– Да, – говорит она, – голос у тебя и правда… веселый, оживленный. Может быть, десятая годовщина станет поворотным пунктом.

– Возможно, ты права.

– Больше не будешь оглядываться?

Это одновременно и вопрос, и наставление.

– Нет необходимости, – отвечаю я с уверенностью, которой на самом деле не ощущаю.

– Отлично. Я заеду попозже. Поделимся планами за чашкой кофе. Привезу сладких пирожков, остались еще.

Меня охватывает паника. Еще не время. Я могу не удержаться и рассказать ей все, если только она сама не догадается о важных переменах в моей жизни, хотя угадать, в чем именно они состоят, не под силу даже Джилл.

– Вернусь я еще не скоро, – говорю я.

Это ложь, я уже сворачиваю на свою улицу и нашариваю в кармане ключи от дома. Первая из многих и многих, что мне предстоят, если хочу скрыть истину. Обещаю Джилл перезвонить попозже и вешаю трубку. Закрываю за собой дверь и запираю на ключ, хотя сама не знаю, от кого прячусь.

В глаза бросается статуэтка на полке. Меня пробирает дрожь – вспоминаю, как Эсме объясняла, откуда взялось непрокрашенное пятно на пятке. Беру статуэтку, взвешиваю в руке, словно проверяю, настоящая ли, и ставлю на шкафчик в гостиной. Тут же переставляю на каминную полку, слева от фотографии Эми. Композиция получается какая-то неустойчивая. Переставляю статуэтку вправо.

Багпусс улыбается мне с дивана. Сочинение Эсме подмигивает со стола. Беру и то и другое и медленно поднимаюсь по лестнице в комнату Эми. Покрывало и подушки смяты, шторы задернуты. Начинаю было застилать кровать, но затем просто снимаю постель и бросаю в корзину с грязным бельем.

Обмираю, подумав, что, может быть, Эми когда-нибудь снова будет спать на этой кровати. Мысль развивается. Малышке захочется сменить покрывало! Придется купить что-нибудь более подходящее для десятилетней девочки. Розовое, пожалуй.

А одежда? Самый модный спортивный костюм, фантастические вечерние платья, практичные зимние пальто, купальники, шарфы, школьная форма… Я распахиваю дверцы шкафа, выдвигаю ящики один за другим. Там темно и пахнет плесенью. И пусто. Пустота полна надежд, но до отказа набита сомнениями.

Пытаюсь сопротивляться воодушевлению, что охватило меня от мысли о предстоящих покупках, но не получается: желания бегут впереди логики. Ей нужны будут игры, книжки, игрушки и гаджеты – всякие штучки с экранами и наушниками. Я за десять лет задолжала дочери кучу подарков на дни рождения и Рождество, множество праздников, угощений, походов в театр и в кино. Теперь снова можно печь торты – со свечками и кремом. Можно забыть о готовых обедах на одного – вместо них будут горы соуса карбонара и курица, целиком зажаренная на медленном огне. Будет с кем ломать вилочку и загадывать желание, будет кому тянуть с другой стороны праздничную хлопушку – нас теперь двое. Даже трое. Либби ведь тоже будет рядом.

Фантазии резко «тормозят», мысли и картинки нового будущего наталкиваются друг на друга. В голове у меня свалка, логика то сражается, то смешивается с надеждой.

Рывком распахиваю окно и глубоко вдыхаю холодный, густой воздух. Парк выглядит запущенным, дорожки кривые.

Падаю спиной на кровать и растираю виски. Вздрагиваю от резкого телефонного звонка.

– Миссис Арчер? – Это Либби.

Она шепчет, на заднем плане слышится какое-то жужжание.

Я быстро сажусь, мгновенно придя в себя. Вся ожидание и надежда.

– Либби. Наконец-то! Где вы? Что это за шум?

– Вентилятор в ванной.

– А почему шепотом? Говорите громче, я почти ничего не слышу.

Отбрасываю волосы назад и крепче прижимаю трубку к уху.