Борис Соколов - Двуликий Берия

• Название: Двуликий Берия
• Автор: Борис Соколов
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-699-72868-8

«Вперед, за Сталиным, ведет нас Берия! Мы к зорям будущим уверенно идем!» — пели советские чекисты. Именем «Лубянского маршала» называли колхозы и шахты, улицы, партизанские отряды и пионерские организации, его портреты носили на демонстрациях трудящиеся рядом с ликом Сталина, а в Грузии, где культ личности Берии был особенно силен, первый тост, бывало, поднимали за Лаврентия Павловича и лишь второй — за «Вождя народов». Этот «культ» не исчез даже после ареста и казни Берии — поменялся лишь знак, с плюса на минус: его объявили не просто «палачом», «заговорщиком» и «английским шпионом», но исчадием ада и сексуальным маньяком вроде Синей Бороды. В последние годы маятник истории вновь качнулся в другую сторону — теперь Берию всё чаще величают «гениальным организатором», «отцом советской атомной бомбы» и даже «лучшим менеджером XX века».

Правда ли, что это он начал реабилитировать незаконно репрессированных, выступал за отмену прописки и против Холодной войны? Верить ли слухам, что Берия собирался отобрать власть у партийных чиновников и передать народу? Не за это ли его на самом деле и убили? Есть ли основания считать его «предтечей Горбачева» и не завершилась бы «бериевская оттепель» так же, как горбачевская «перестройка», — крахом СССР?

Эта книга расследует «дело Берии» «без гнева и пристрастия», не замалчивая ни достижений, ни преступлений, ни потерь, ни побед.

---

Кроме того, что Микеладзе руководил органами государственной безопасности Абхазии, ему, как начальнику оперативного сектора, подчинялись и пограничники. Но как остановить пограничный катер? Начал стрелять в воздух, пытаясь привлечь внимание экипажа. Подчеркиваю, в воздух — не по катеру. Кто мог знать, что на борту пограничного корабля находился в это время Сталин…

Факт стрельбы зафиксировали и начали разбираться. Нашлись горячие головы, которые тут же расценили это как террористический акт: мол, Микеладзе покушался на жизнь главы государства. Так пьяная выходка переросла в покушение.

Отцу все же удалось отстоять тогда Микеладзе, тот отделался снятием с работы и переводом на низовую должность в Грузию. Он бывал у нас дома с женой и сокрушался, как несправедливо с ним обошлись. Отец говорил ему:

— Слушай, ну что еще можно было сделать? Ты же сам понимаешь, что происходит. Вот меня даже упрекают, что я укрываю террориста. Считай, что еще легко отделался.

Мама тоже переживала за эту семью…

Словом, Микеладзе уехал в Грузию и об этом досадном недоразумении начали потихоньку забывать, но не все, разумеется.

Когда умер председатель Совнаркома Абхазии Лакоба (в декабре 1936 года; Берию после ареста обвинили в том, что он будто бы отравил Лакобу. — Б. С.), его смерть связали с Микеладзе. А там вот какой случай произошел. Еще при жизни Лакобы на его даче из его же револьвера застрелилась дочь председателя Госбанка Розенгольца. Увязали и с этим фактом. Выстроили версию — специально из Москвы следователь приехал! — будто бы эта девушка подслушала разговоры заговорщиков и ее таким образом «убрали». ГПУ Абхазии к расследованию не допустили. Состоялся суд, и несколько человек были осуждены к расстрелу, в том числе и «террорист» Микеладзе. Правда, я слышал, что московские следователи обещали ему освобождение и выдачу других документов. Якобы его расстрел был фиктивным, а решение по Микеладзе принималось чуть ли не на самом «верху». Исходили из того, что сломить Микеладзе не удалось — он был действительно очень сильным человеком, — и решили взять уговорами. Но утверждать, что бывшему руководителю ГПУ Абхазии удалось в действительности избежать тогда расстрела, я, естественно, не могу».

Бывший начальник сталинской охраны генерал-лейтенант Н.С. Власик описал инцидент под Гаграми несколько иначе: «Летом 1935 года было произведено покушение на товарища Сталина. Это произошло на юге. Товарищ Сталин отдыхал на даче недалеко от Гагр.

На маленьком катере, который был переправлен на Черное море с Невы из Ленинграда Ягодой, т. Сталин совершал прогулки по морю. С ним была только охрана. Направление было взято на мыс Пицунда. Зайдя в бухту, мы вышли на берег, отдохнули, закусили, погуляли, пробыв на берегу несколько часов. Затем сели в катер и отправились домой. На мысе Пицунда есть маяк, и недалеко от маяка на берегу бухты находился пост погранохраны. Когда мы вышли из бухты и повернули в направлении Гагр, с берега раздались выстрелы. Нас обстреливали.

Быстро посадив т. Сталина и прикрыв его собой, я скомандовал мотористу выйти в открытое море. Немедленно мы дали очередь из пулемета по берегу. Выстрелы по нашему катеру прекратились.

Наш катер был маленький, речной и совершенно непригодный для прогулок по морю, и нас здорово поболтало, прежде чем мы пристали к берегу. Присылка такого катера в Сочи была сделана Ягодой тоже, видимо, не без злого умысла — на большой волне он неминуемо должен был опрокинуться, но мы, как люди не сведущие в морском деле, об этом не знали (но так покушения не устраивают: по принципу «то ли перевернется, то ли нет». — Б. С.).

Это дело было передано для расследования Берии, который был в то время начальником ЦК Грузии. При допросе стрелявший заявил, что катер был с незнакомым номером, это показалось ему подозрительным и он открыл стрельбу, хотя у него было достаточно времени все выяснить, пока мы находились на берегу бухты, и он не мог нас не видеть.

Все это был один клубок. Убийство Кирова, Менжинского, Куйбышева, а также упомянутые покушения были организованы правотроцкистским блоком».

Николай Сидорович не питал никакой любви не только к Ягоде, но и к Берии, поскольку с его и Маленкова происками связывал свой арест в 1952 году после проведенной ревизии сталинской обслуги (тогда выяснилось, что Власик обильно брал для собственных нужд коньяк и шампанское, икру и семгу и разные другие деликатесы, выписывавшиеся якобы для Сталина). И послушно повторял версию 1936–1938 годов, когда выстрелы у Гагр трактовались как покушение, организованное троцкистами и бухаринцами. Единственный факт, который бывший сталинский телохранитель передал верно, это то, что на допросах пограничники утверждали, будто катер вызвал подозрения и потому был обстрелян.

Документы расследования гагрского инцидента, цитируемые Николаем Зеньковичем, свидетельствуют, что все происшедшее квалифицировалось как недоразумение, когда «своя своих не познаша». При этом пограничники показали, что действовали по инструкции: катер со Сталиным, мол, отсутствовал в представленной им заявке на прохождение в охраняемой зоне. Командир пограничников Лавров заявил, что, увидев движущийся незаявленный катер, пересекавший подведомственную зону, то есть погранзаставу «Пицунда», он сигналами повелел катеру пристать к берегу. А поскольку тот продолжал двигаться прежним курсом, произвел несколько выстрелов вверх.

Подобные объяснения выглядели вполне естественно в тех условиях. Не могли же Микеладзе, Лавров и другие пограничники и чекисты признаться в том, что устроили веселый пикник с девочками и спьяну решили покататься на катере. Версия же о том, что это была устроенная Берией инсценировка с целью повышения своей популярности у Сталина, не выдерживает никакой критики. Интересно, каким образом ему удалось уговорить Микеладзе принять участие в такого рода спектакле. Начальник ГПУ Абхазии должен был понимать, что за происшедшее его по головке не погладят, даже если в результате никто не пострадал. И Берия был совершенно прав, когда говорил Микеладзе, что тот еще легко отделался — простым понижением в должности (Лаврову пришлось хуже — дали пять лет). Но даже если бы Микеладзе заранее знал, что наказание этим ограничится, ему все равно не было бы никакого резона участвовать в столь опасной постановке. Да и Берии устраивать подобные игры не было никакого смысла. Хотя непосредственной ответственности за инцидент он не нес, часть вины все равно Иосиф Виссарионович мог возложить на главу грузинских коммунистов: как-никак, неприятность случилась на подведомственной ему территории. К тому же в случае инсценировки никто не стал бы выдавать попытку покушения за халатность, как это было сделано в ходе официального расследования. Тогда бы уж Лаврентию Павловичу логичнее было сделать так, чтобы покушавшиеся погибли в перестрелке. И никаких концов бы не осталось!

Подчеркну также, что ни осенью 1933 года, ни годом позже никаких драматических ускорений в карьере Берии не произошло. Нет ни малейшего признака, что именно после инцидента в Абхазии Сталин стал более благосклонно относиться к Лаврентию Павловичу.

В принципе, происшествие под Гаграми стало следствием обычной советской халатности. О поездке Сталина на катере должны были вовремя оповестить пограничников и абхазских чекистов. Сделать это должен был тот же Власик и глава ГПУ Грузии Д.С. Киладзе (расстрелян в 1937 году, так же как и Микеладзе и Лавров). Но оповестить-то как раз и было затруднительно, поскольку Микеладзе и Лавров в этот момент безмятежно пьянствовали на природе и на своих рабочих местах отсутствовали. А когда Власик в мемуарах рисует умильную картину, как он закрыл вождя своим телом, — это просто запоздалая попытка оправдать собственное разгильдяйство. Я таки уверен, что ни Власик, ни Берия тогда Сталина своей грудью от пуль не закрывали, тем более что ни одна из выпущенных в воздух пуль до катера так и не долетела.

Другое дело, что в 1937-м, в период Большой чистки, когда всюду изыскивали врагов народа и раскрывали покушения на Сталина и других вождей, грех было не вспомнить стрельбу под Гаграми. И тогдашний глава НКВД Грузии С.А. Гоглидзе, в 1953-м расстрелянный вместе с Берией, представил, наверняка с подачи Ежова, все происшедшее как теракт. Микеладзе арестовали, а Лаврова доставили в Тбилиси из лагеря, заставили признаться и расстреляли. Но всего этого осенью 1933-го Лаврентий Павлович предвидеть, естественно, еще не мог. Потому вполне искренне утешал Микеладзе, что тот легко отделался.

Зачем же все-таки следователи Руденко и Москаленко в 1953 году так упорно старались приписать Берии инсценировку покушения на Сталина? Даже если бы это и было правдой, подобное деяние и под статью-то подвести было бы трудно. Разве что обвинить Лаврентия Павловича в мошенничестве? Полагаю, что сверхзадачей тут было попытаться объяснить как широким массам, так и номенклатуре, почему Берия оказался столь приближен к Сталину. Требовалось убедить народ, что Лаврентий Павлович пролез наверх путем всевозможных махинаций, а не за счет своих чекистских и организаторских талантов.