С Смирнов - Пятьсот лет назад

• Название: Пятьсот лет назад
• Автор: С Смирнов
• Жанр: Прочая научная литература

---

Этих двоих еще мало кто знает во Флоренции - пылкого молодого монаха и молчаливого наблюдательного подростка. Но в юных умах зреют великие мечты. Джироламо грезит народной Реформацией - переворотом в прогнившей католической церкви, свержением власти денежных мешков, культурным преобразованием на основе общенационального духовного очищения. Никколо меньше верит в стихию, а больше в науку. Он надеется, что общеитальянский политический кризис создаст условия, при которых решительный правитель сможет быстро объединить страну военной силой, народ же его поддержит, и на гребне национального подъема родится новая процветающая Италия.

Вот они - семена Реформации и "просвещенного абсолютизма", которые через тридцать лет дадут всходы по всей Европе. Но почва Флоренции уже не подходит для них - именно потому, что Новое время здесь наступило давно и социальное расслоение с тех пор зашло очень далеко. Поэтому флорентинцы вскоре устанут от проповедей Савонаролы и покинут его на расправу инквизиторам, а призыв Макиавелли к отпору интервентам-французам и к демократическому возрождению Италии не будет услышан. Всякому времени - свои овощи ...

А теперь нас ждет Московия - загадочный северный гигант, столь манящий жадных до больших дел итальянцев. Действительно, в России происходит нечто удивительное. Семь лет, как подчинился Москве Великий Новгород; пять лет, как свергнуто ордынское иго; наконкц, сдается Тверь - самая упорная соперница Москвы в борьбе за объединение Руси. Князь Иван Васильевич завершил двухвековый труд московских правителей, выполнил завет своего пращура Александра Невского. Каков же он - Иван III Собиратель политический гений, или баловень судьбы? Ни то, ни другое: истина сложнее и интереснее.

Князь Иван физически могуч и вынослив, не робеет в бою - но воевать и вообще рисковать не любит. Он умен, молчалив и скрытен - но бывает бешен в гневе, злопамятен и беспощаден к врагам и ослушникам; бояре прозвали его Грозным (потом это прозвище забудется на фоне злодейств его внука и тезки Ивана 1У). Князь не блещет особыми талантами, порою он кажется нерешительным, даже пассивным. Но как активны его сподвижники, как успешно он координирует их действия, и как верно, не за страх, а за совесть, служат ему самые разные люди! Например, Даниил Холмский - из рода тверских князей, потомственных врагов Москвы - он во главе московской рати разгромил новгородцев в решающей битве на Шелони; под его командой бился и татарский царевич Данияр. Итальянец Фиоравенти был главным военным инженером в походах на Новгород и Тверь. Он же наладил в Москве регулярное литье пушек, воздвиг Успенский собор в старом белокаменном Кремле - а новый громадный Кремль из необыкновенно прочного кирпича уже начал строить другой итальянец, Антон Фрязин. Незнатный новгородец Назарий Подвойский, рискуя жизнью, привозил в Москву челобитные грамоты с жалобами князю на самоуправство новгородских бояр. Служат Ивану и греки, и литовцы ...

Ивану ли служат? Или проще - служат Москве, как воплощению порядка на востоке Европы? Ведь недавно и здесь царил изнурительный хаос. Отец Ивана - Василий Темный - в борьбе за власть ослепил своего двоюродного брата Василия Косого, потом сам был ослеплен его братом Дмитрием Шемякой; наконец, агенты московского князя отравили Шемяку. Но судьбу престола решила не княжеская ярость, а коллективные симпатии московского боярства и церкви: Темный одолел Шемяку потому, что показал себя лучшим хозяином в княжестве, более надежным и достойным наследником дела их общего прапрадеда - Ивана Калиты. Понятно, что в такой обстановке княжич Иван вырос консерватором. Никаких авантюр, все только наверняка! Побольше порядка и поменьше драк, семь раз отмерь - один отрежь, без особой спешки, но и без промедления ... и без лишней жестокости - ее, и нелишней, много вокруг! Но уж если резать так напрочь!

Еще во время "стояния на Угре" Иван послал по Волге на судах рать, которая дотла разорила ордынскую столицу - зато теперь Орда не воскреснет. После Шелонской победы князь демонстративно казнил, как изменников, четырех вождей вольного Новгорода - зато после капитуляции северной республики казней не было. Только всех видных бояр выселили из родного гнезда в удаленные города Московской земли - пусть там хозяйствуют так же умело, как делали это на родине. А на место сосланных селят московских служилых дворян - они будут оплотом княжеской власти в Новгороде. Такие решительные меры проводит консервативное московское правительство, когда обстановка вынуждает его к новаторству.

Но почему эти меры удаются? Ведь монархи Испании, Англии, Франции могут лишь мечтать о такой полноте власти - а для москвичей она естественна, хотя и здесь нет еще ни мощного бюрократического аппарата, ни профессиональной оплачиваемой армии ... Действительно, нет - зато есть двухвековая традиция коллективного противостояния давлению Орды, давлению столь сильному, что порознь было не устоять. Оттого правящая бригада московских бояр Дума - поневоле сохраняла единство, не вынося ссор из избы, активно поддерживала или корректировала действия своего главы - князя, зорко следила за настроением посадского люда. А тот не ждал милостей свыше, нередко с оружием выходил на улицы, предъявляя верхам свои требования: "глас народа - глас божий", он громко звучал в Москве. Подобное было и в Новгороде; но там, видимо, нехватило близкой и мобилизующей ордынской угрозы. Без нее диалог боярской верхушки с посадом привел их к взаимной нейтрализации (так получилось и во Флоренции). В Москве же выработался коллективный стереотип активного служения отечеству, которое требует от человека больших жертв, но без которого сразу сгинешь. Благодаря этой привычке Россия завершила свою Реконкисту в ранге великой державы, и теперь она вступает в свое Новое время - а оно не легче старого.

Золотая Орда распалась на малые ханства: Крымское, Казанское, Астраханское. Но степняки никуда не делись, их хозяйственный уклад не изменился, и набеги по-прежнему угрожают южным рубежам России. Надо еще придумать, как наладить устойчивый мир на юге, и в любом случае это будет стоить дорого - пойдут ли средства на создание постоянной пограничной охраны или на поддержку промосковских партий в Казани и Крыму, либо на подогревание традиционной вражды Крыма с Казанью. А ресурсы юной Российской державы еще так невелики! Только через семь десятилетий быстрого экономического роста Московское царство сумеет навсегда подчинить себе Поволжье.

Западная проблема ничуть не проще южной. Подчинив Тверь, Иван III объявил себя "государем всея Руси", то есть дал обязательство воссоединить с новой Россией все земли и языки, некогда входившие в Киевскую Русь. Это не прихоть и не пустая похвальба: опытный князь верно чувствует громадные потенциальные силы великорусского этноса, который сложился в рамках Московского государства. Силы эти чуть не взорвали державу в недавнюю эпоху "великой замятни", когда правительства сыновей и внуков Дмитрия Донского не сумели оправдать народные чаяния, возглавить общие усилия для достижения великой национальной цели. Такие ошибки нельзя повторять - вот и приходится консерватору Ивану вживаться в роль новатора.

Западнорусские земли, включая Киев и Смоленск, оказались в составе Великого княжества Литовского. Его правители тоже пытались объединить всю Восточную Европу под своей властью - но успех москвичей на Куликовом поле рассеял эти надежды, и литовские князья пошли на союз с католической Польшей, чтобы устоять против Московской державы. Теперь Москве предстоят долгие войны с Литвой за земли Белоруссии и Украины. Нужна большая постоянная армия, а ее нет, и причина все та же: нехватка денежных средств в государстве средневекового типа, где крестьяне платят натуральный оброк традиционного размера. Чтобы воины-профессионалы часто и бесплатно выступали в поход "людны, конны и оружны", князь вынужден давать им деревни "в кормление". Так формируется класс дворян - "помещиков", получающих доход по своему месту в боевом строю или в государственном аппарате. Ускоряется закрепощение русских крестьян - ведь уровень их эксплуатации в мелких поместьях неизбежно выше, чем в крупных княжестких и боярских вотчинах, взыскать увеличенный оброк дворянин может только с помощью государственного аппарата. Поэтому дворянин становится на триста лет главным рычагом новой государственной машины, а крестьянин - ее колесиком, все более бесправным.

Это долгий процесс: только внук Ивана III повелит крестьянам "платить, как вас господин ваш изоброчит". Такое наступление на жизненный уровень вызовет массовое бегство крестьян с помещичьих земель на "вольную Украйну", потом пойдут массовые крестьянские восстания - тоже вещь пока неведомая на Руси ... Ничего этого не предвидит правительство Ивана III, которому хватает сегодняшних забот: где изыскать земли для новых дворян, и как строить новые отношения с церковью?