Владимир Успенский - Тайный советник вождя

• Название: Тайный советник вождя
• Автор: Владимир Успенский
• Жанр: История

«Тайный советник вождя» — книга-сенсация. Это роман-исповедь человека (реального, а не выдуманного), который многие годы работал бок о бок с И. Сталиным, много видел, много знал и долго молчал. И, наконец, с помощью В. Успенского, заговорил — о своем начальнике, его окружении, о стране. Честно рассказывает — без прикрас, но и без очернительства. В книге масса интереснейшей информации, имеющей огромную познавательную ценность.

---

Знал ли о подробностях убийства областной комиссар Андрей Андреевич Андреев? Безусловно, хотя бы уж потому, что постоянно общался с Наумом Хазаном, встречался, вероятно, с Борисом Элькиным. Другое дело — степень участия. С его слов и судя по некоторым документам, он постоянно разъезжал по городам, по заводским поселкам огромной Уральской области, включавшей в себя несколько губерний, — целая Уральская республика. Так что подготовкой убийства в Екатеринбурге конкретно не занимался. И на заседании исполкома, принявшего решение о расстреле, вроде бы не присутствовал, опять находился в поездке, в городе Кушва. А вот где был в трагическую ночь с 16 на 17 июля и на следующий день — сказать не могу. Да и не так это важно. Ход и детали событий известны. Не выяснено до сих пор главное: какие силы подготовили и провели кровавую акцию, кто стоял за спиной исполнителей и направлял их? Как ни суди, а нити тянутся к вагону, стоявшему на запасных путях неподалеку от вокзала. Он упоминается в некоторых свидетельских показаниях, но очень смутно, неопределенно. Кто был в этом вагоне? Не тот ли обладатель сильного, даже жестокого характера, что оставил каббалистические знаки на окровавленной стене?

Внешний облик примерно известен. Одеяние черное, похожее на хитон или балахон, — в нем прогуливался в сумерках возле вагона. С черной же бородой. Причем эта борода была настолько заметна, настолько выделялась, что упоминается в нескольких свидетельствах. А лица-то не разглядели за ней. Опять цитирую Р. Вильсона: «Вечером 5/18 июля проехал железнодорожный переезд в Коптяки легкий автомобиль с шестью молодыми солдатами и одним штатским, по описанию свидетеля, «еврей с черной как смоль бородой». Автомобиль направлялся к месту уничтожения тел убитых. Никто из екатеринбургских руководителей, имевших возможность разъезжать на автомашине, столь приметную бороду не носил.

В темном вагоне, безусловно, находилось лицо, занимавшее весьма высокое положение в той империи, которая тайно правит если не всем миром, то значительной частью его. Настоящие имена таких людей не называются, их как бы нет, но они есть, их влияние ощущается всюду, и чем дальше, тем сильнее. Даже такой человек, как Сталин, старался не упоминать их, не говорить о них, хотя с их влиянием боролся всеми доступными ему способами, под разными предлогами.

Одно имя было все же произнесено Андреем Андреевичем в моем присутствии — Яков (Янкель) Шифф, крупнейший американский банкир. Среди банкиров-то он величина мирового класса, но для верхушки тайной империи был, вероятно, просто надежным высокопоставленным исполнителем. Какова же тогда высота тамошней верхушки, извините за тавтологию! Я понял так, что этот Шифф лично передал Свердлову распоряжение высшего руководства тайной империи об уничтожении царской семьи. Вполне возможно, что именно Яков Шифф и был тем лицом, которое непосредственно на месте руководило всей операцией, побывало там, где уничтожались трупы, чтобы увидеть все своими глазами, а затем точно проинформировать хозяев. Такая вот получается связь.

Через несколько суток и опять в сумерках все тот же небольшой поезд с темным вагоном посреди состава отбыл в Москву. Ушел без гудка, тишком, окутанный клумбами пара и разнообразными невероятными слухами. Вот «крайние» из них. Самый хороший: увезены царские дети — Анастасия, Алексей и другие. Император, императрица, прислуга убиты, а дети оставлены по требованию немецкого императора Вильгельма, захватившего тогда всю Украину и часть Белоруссии. Пожелал Вильгельм спасти своих юных родственников, их переправят в Германию.

Самый худой слух. В салон-вагон Голощекина были погружены три ящика средних размеров, в которых находились якобы образцы снарядов для Путиловского завода. Однако молва утверждала, что в ящиках — отрубленные головы жертв, дабы в Москве могли убедиться, что царской семьи действительно больше не существует. С прибытием поезда в столицу эти слухи быстро распространились и по первопрестольной. Есть свидетельство того, что в ночь с 27 на 28 июля в Кремле, во флигеле, где раньше находилась кухня, избранным лицам демонстрировался сосуд с заспиртованной головой Николая Второго: вызывало удивление то, что волосы на голове и борода императора были совершенно седыми. Назывались и фамилии присутствовавших: Троцкий, Лацис, Бухарин, Дзержинский, Крыленко и даже женщина — Коллонтай. Ей стало дурно.

Вполне возможно, что это действительно слухи и домыслы, хотя для них имеются основания. А если не домыслы, то куда же девались заспиртованные головы? Уж не увез ли их за океан своим хозяевам Яков Шифф? Для отчета. Как вещественные доказательства проделанной работы?! Не сбрасываю со счетов и другое предположение: голова православного императора была переправлена в масонский храм в Чарльстоне. А вывез ее за границу Ф. Э. Дзержинский, совершивший в октябре 1918 года вояж в Швейцарию якобы за женой. Но зачем сопровождал его А. Аванесов, секретарь ВЦИКа и доверенное лицо Свердлова, и почему для самой жены приезд Дзержинского оказался внезапным? Она даже не предполагала, что инициатором этой поездки был Свердлов, о чем поведала недавно, уже после войны, друзьям и знакомым, а потом подтвердила на страницах воспоминаний.

Что касается Исаака Голощекина, то он отчитался перед Яковом Свердловым, опять остановившись на квартире старого друга. А когда через неделю отправился дальше, в Петроград, то никаких ящиков при нем не было.

В этом же странном поезде из Екатеринбурга в Москву возвратился Борис Моисеевич Элькин, пребывавший в хорошем настроении, как человек, добросовестно выполнивший свой долг. И из опасной прифронтовой полосы удалось благополучно выбраться. Однако радость продолжалась недолго, и невдомек ему было, какая расплата ожидает его. 25 июля колчаковская армия с помощью уральских казаков и белочехов захватила Екатеринбург. Началось следствие по делу о казни царской семьи, но вначале продвигалось оно медленно и малоуспешно, пока за это не взялся добросовестный профессионал Н. Соколов. Увы, расследование он не успел донести до конца: город заняли красные. Тут и грянул для Элькина гром: его послали в Екатеринбург на постоянную работу. Как областной прокурор, как руководитель карательных органов, он был облечен очень большой властью, которую использовал для того, чтобы пресечь все попытки нежелательных розысков, чтобы замести следы преступления. По сути, он был в городе представителем, наблюдателем, карающей десницей тех сатанинских сил, которые организовали цареубийство.

Основательно укоренился в «столице Урала» Борис Элькин, обзавелся деловыми и родственными связями, чувствовал себя некоронованным правителем, вершителем судеб. Вот только ипатьевский дом, возвращенный, кстати, прежнему хозяину, мозолил глаза. Хозяину какое житье в таком жутком доме?! А Элькину он постоянно напоминал о совершенном злодействе. И настало время, когда суд свершился. В 1937 году Борис Элькин был арестован, а затем расстрелян: вполне возможно, что в том самом подвале, где оборвалась жизнь членов царской семьи.

А что же Андреев? Покинув перед приходом белых Екатеринбург, он вместе с Дорой Моисеевной жил в вагоне на станции Пермь. Там, кстати, как раз в те дни уничтожали последних членов царской фамилии и их приближенных. Затем Андреев оказался в Вятке. На каком-то странном положении. Его и жену обеспечивали пайком, но держали «на задворках», как определил он сам. Точнее — скрывали. Уже потом ему стало известно то, что знала красная контрразведка. Колчаковские следователи составляли списки тех, кто был причастен к уничтожению Николая Второго и его семьи. Числился в списках и комиссар Уральского областного совета Андреев. Документ был разослан по штабам белых, по отделам разведки с тем, чтобы «разыскивать и задерживать поименованных, находящихся по ту или эту сторону фронта», а затем препровождать их в комиссию по расследованию. Для принятия дальнейших мер. Понятно каких.

Короче говоря, об Андрееве позаботились, упрятав его подальше, в безопасный Харьков, определив на хорошую и полезную должность. Он налаживал профсоюзную деятельность в республике, только что освобожденной от немцев. Затем был переведен в Москву.

С Иосифом Виссарионовичем сблизился Андрей Андреевич на совместной работе. В 1924–1926 годах он был секретарем ЦК ВКП(б), то есть одним из ближайших помощников Генерального секретаря Сталина. Последний сумел оценить надежность, исполнительность, скромность молодого тридцатилетнего соратника. Особенно после того, как Андреев счел возможным полностью раскрыться перед Сталиным, поведал ему все свои секреты. В Андреева Иосиф Виссарионович поверил, как мог верить только он: полностью, до конца.

С ведома Иосифа Виссарионовича в 1927 году в Москву прибыл некто Ф. Варбург, близкий знакомый банкира Якова Шиффа. Ему был оказан теплый прием — случай по тому времени редкий. Сталин был достаточно брезглив для того, чтобы якшаться с заморским капиталистом, берег классовую честь мундира. Но, с другой стороны, и достаточно практичным для того, чтобы извлечь из визита Варбурга всю возможную выгоду. Переговоры с гостем вел Андрей Андреевич. В отличие от разрекламированного миллионера А. Хаммера, который шумно помог нашей стране на копейку, а молчком заработал при этом в тысячи раз больше, посланец Якова Шиффа о прибылях не заикался. У него были другие заботы — установить связи в самом верхнем эшелоне власти. По инициативе Варбурга впервые зашел тогда разговор о создании на территории Советского Союза некой «земли обетованной», которая смогла бы стать объединяющим центром еврейской диаспоры. Даже место предлагал: юг Украины или Крым. С соответствующим финансированием. (Сталин, как мы знаем, лишь частично, на свой манер, реализовал это предложение, организовав на Дальнем Востоке Еврейскую автономную область).