Дитрих Айгнер - Франклин Рузвельт. Уинстон Черчилль

• Название: Франклин Рузвельт. Уинстон Черчилль
• Автор: Дитрих Айгнер
• Издательство: Ростов-на-Дону: «Феникс», 1998. — 352 с.
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1998
• ISBN: 5-222-00566-6

Жизнь, богатую успехами и неудачами, победами и провалами, прожил 32-й президент США Ф. Рузвельт, избиравшийся на этот пост четыре раза подряд. Благодаря реформаторскому «Новому курсу» он сумел удержать страну от экономического развала в годы мирового кризиса. У. Черчилль вошел в историю как «вождь нации» и «спаситель отечества», осуществивший свою мечту о полном и безоговорочном служении своему народу. Будучи главой правительства в трудные военные годы, он посвятил себя делу сплочения английского народа на борьбу за полное уничтожение фашизма.

Ф. Рузвельт и У. Черчилль стояли у истоков антигитлеровской коалиции, внесли весомый вклад в послевоенное устройство в мире и образование Организации Объединенных Наций.

---

Хотя Рузвельт и старался заполучить с самого начала благосклонность своих сельских избирателей путем конкретных законодательных инициатив, например, по облегчению кредитования сельского хозяйства, в социальном законодательстве он еще не проявил себя активно. И все же кажется, что позиция Рузвельта в отношении судьбы рабочего класса в эти два года решительно изменилась от доброжелательного патернализма в духе Пибоди к пониманию необходимости минимума социального законодательства. Так, он поддержал бурно обсуждавшийся закон об ограничении рабочего дня молодежи до 54 часов в неделю и введении страхования на случай производственной травмы.

Результаты комиссии по проверке условий труда на фабриках и заводах произвели на него такое впечатление, что он решил использовать их и рассчитывать в период выборов 1912 года на поддержку профсоюзов.

В общем, время с ноября 1910 по февраль 1913 года было важным этапом на пути вверх. Он быстро и основательно познакомился с политическим ремеслом, приобрел славу прогрессивного демократа и занял четкую позицию по вопросам защиты окружающей среды, аграрного и социального законодательства, которые в какой-то мере совпадали по духу с его будущим «Новым курсом».

И все же дальнейшая карьера Рузвельта могла легко разбиться о враждебность нью-йоркских партийных боссов, которые часто сами происходили из бедных слоев и не могли терпеть такого честолюбивого молодого «аристократа», говорившего в гарвардском тоне и имевшего обыкновение смотреть на них свысока. Но Рузвельту снова улыбнулось счастье. Он смог избавиться от сферы влияния боссов, так как из убеждения уже в 1911 году предложил свою поддержку тому человеку, который тогда как никто иной олицетворял его идеал «либерала», а именно Вудро Вильсону, губернатору Нью-Джерси и кандидату на пост президента.

Вильсон сделал консервативных покровителей из демократической партийной организации своего штата обманутыми обманщиками и после избрания начал осуществлять то, что они принимали за предвыборную риторику, играющую на публику, своих предполагаемых марионеток. Он помешал выборам одного босса на пост федерального сенатора, парламент Нью-Джерси ввел предварительные выборы (праймериз), издал закон об общественном контроле финансирования выборов, были поставлены под государственный контроль частные энергетические предприятия, отрегулирован вопрос детского и женского труда, в Нью-Джерси наемные рабочие также получили страховку при несчастных случаях. Вильсон стал развивать политику, которая вселяла надежду на прогрессивное движение, выражавшее тогда дух времени, поляризовавшее республиканскую и демократическую партии и примерно с 1900 по 1917 год игравшее важнейшую роль в американской внутренней политике. Это было пропитанное этико-социальными, религиозными и экономическими мотивами движение протеста американского среднего сословия против пороков безграничного конкурентного либерализма. Не ставя даже вопрос о частнокапиталистической основе и конституционной системе США, делались попытки, оказывая прагматическое доверие к «Новой свободе» (Вильсон), к «Новому социализму» (Теодор Рузвельт), устранить нарушение равновесия и несправедливости в политике и обществе. Темами этого поддерживаемого нечистоплотными журналистами движения были быстрорастущие концерны и тресты, контроль вспомогательных производств, улучшение условий труда на фабриках и заводах, защита природных богатств, запущенное здравоохранение и школьное образование, власть политических боссов, часто коррумпированных городских управлений — в общем, демократизация всего политического процесса. Многие реформаторы сходились на том, что благо человечества может быть достигнуто только путем расширения государственных функций регулирования.

Рузвельт был при деле до, во время и после предвыборного съезда демократической партии в июне 1912 года в Балтиморе, на котором Вильсон после упорной борьбы только в 45-м туре выборов стал кандидатом на президентский пост; такая же полная энтузиазма кампания, но безуспешная для Вильсона, была в штате Нью-Йорк. Безуспешная потому, что босс Мерфи настроил нью-йоркскую делегацию против Вильсона в Балтиморе, что не помешало Рузвельту выступить там довольно эффектно со своей собственной провильсоновской кликой. Все-таки эта заблаговременная и последовательная кампания за Вильсона принесла богатые политические плоды. Когда в день вступления Вильсона в должность (4.3.1913) министр военно-морских сил Джозеф Даниелс спросил Рузвельта, не хочет ли он стать его статс-секретарем (помощником), он с восторгом согласился. Для Франклина Рузвельта, который всю жизнь питал страсть к морю, эта должность, которую занимал также и Теодор Рузвельт, продвигаясь по служебной лестнице, была мечтой. «Рузвельт сегодня работает», — заявил он самоуверенно репортерам, когда входил в министерство. Свой пост сенатора, который он занял после выборов в ноябре 1912 года, где одержал победу, несмотря на то, что заболел тифом, благодаря искусным усилиям его консультанта и сотрудника, бывшего журналиста Луиса Хау, он оставил.

Более семи лет он занимал этот пост, являясь самым молодым статс-секретарем в военно-морском министерстве, до сих пор в этом возрасте такой пост никто не занимал. Хотя Рузвельт никогда не был во властных, решающих структурах правительства Вильсона, он имел хорошие контакты с президентом, но нерегулярные; горизонт его деятельности, интересов, опыта расширялся чрезвычайно; его замечательная способность (приобретенная в первой предвыборной борьбе) расти по мере решения новых и новых задач становилась все более ярко выраженной. При этом его честолюбие не ограничивалось только тем, чтобы набить себе руку в управлении аппаратом огромного министерства. Он никогда не упускал из виду политический аспект этой должности, работу в министерстве рассматривал как возможность проверить пригодность и как трамплин для дальнейшей политической карьеры. Если он об этом на какой-то момент забывал, то ему об этом напоминал его консультант Луис Хау — личность чрезвычайно гадкая, отталкивающая, грязная, но в политическом отношении отмытая дочиста. С 1912 года свою цель жизни он видел в том, чтобы сделать Франклина Д. Рузвельта президентом США.

С самого начала Рузвельт пытается выйти за рамки традиционной компетенции своей должности: ответственность за гражданский персонал на верфях и в портах флота США, координация гражданских и военных должностей и ежегодное планирование бюджета. Он пытался по возможности включаться во все вопросы. На этой первой позиции он имел дело в основном с тремя общественными группами: адмиралами, предпринимателями и профсоюзными лидерами. С адмиралами у него почти не было проблем, Рузвельт был статс-секретарем в их вкусе. Он любил корабли и до вступления в должность имел удивительные знания в вопросах флота. Прежде всего высказывался за великий и боеспособный флот, и американская военно-морская лига должна была быть им довольна. Рузвельт вел с уважаемым им морским стратегом Мэхэном переписку и был полностью согласен с его концепцией безопасности, предусматривающей защиту континентальных границ США: возможное нападение должно быть отражено далеко от берегов США, контроль за безопасностью на морях обязан гарантировать безопасность страны и одновременно защиту и свободу ее внешней торговли. Свои инспекции верфей и портов на побережье США он организовывал регулярно как рекламные мероприятия для прессы в интересах флота, что, конечно, делало его самого более известным.

И в контактах с предпринимателями и лидерами профсоюзов Рузвельт показывал превосходное умение в обхождении, хотя считалось, что это было направлено на преодоление объективных противоположностей интересов. Рузвельт был заинтересован в большем количестве кораблей и качественном вооружении при низких по возможности затратах. Предприниматели хотели с большей выгодой продавать все это флоту, профсоюзные деятели добивались более высоких заработков и хороших условий труда для судостроителей. Рузвельт мог добиться согласия с профсоюзами политикой длительных переговоров и открытых дверей — они в любое время имели к нему доступ, — а также путем отказа добиваться, например, в гражданском секторе флота жесткой системы контроля рабочих мест. В конце своей службы Рузвельт с гордостью ссылался на тот факт, что на верфях и в гаванях флота не было больших забастовок.

Самые большие трудности ему доставляли предприниматели. Рузвельт от имени американского налогоплательщика вел рекламно-действенный поход за экономию и бережливость в снабженческой деятельности. Он хотел содействовать тому, чтобы военный флот, как один из самых крупных заказчиков стали и угля, спаржи и зубной пасты, путем договоренности о ценах и других неприятных для рынка манипуляций не давал предпринимателям и концернам получать сверхприбыли. Это приводило к конфликтам и слушаниям в комитетах конгресса, особенно когда нарушители закона мобилизовывали своих местных депутатов и сенаторов против министерства. То, что Рузвельт все же не терял свой кредит доверия у предпринимателей, было частично заслугой его начальника, военно-морского министра Даниелса, который как убежденный пацифист и заклятый враг концернов и экономической концентрации власти в этих вопросах мыслил значительно радикальнее и охотнее всего вложил бы большую часть производства оружия в руки государства, тогда как Рузвельт во время первой мировой войны, по существу, ничего не изменил с частным производством военной продукции.