Ксюша Ангел - Пророчица (СИ)

• Название: Пророчица (СИ)
• Автор: Ксюша Ангел
• Издательство: СамИздат
• Жанр: Любовно-фантастические романы
• Год: 2014

В жизнь Полины врывается прошлое, сминая, разрушая, причиняя боль. Планируемое будущее рухнуло, как карточный домик, а на улицах поджидает убийца, способный отлично маскироваться под знакомых. Но на самом деле бояться нужно совсем не этого, а человека которого любишь всем сердцем. Но что если он единственный, кто знает правду о тебе, и единственный, от кого зависит твоя жизнь?  

---

— Ты обещал мне!

— Обещал что? — непонимающе спросил он.

— Мы друзья, и та ночь…

Нет, нельзя так! Я не спросила Влада о нали, не выяснила на счет нас, теперь боюсь говорить с Глебом. Хватит бегать от проблем, они от этого меньше не станут. Подула на окоченевшие от холодного октябрьского ветра руки.

— У тебя есть чувства ко мне? — спросила осторожно. — Я имею в виду…

— Спрашиваешь, влюбился ли я в тебя? — с иронией закончил Глеб вопрос. — А разве это имеет значение?

— А разве нет? — Я повернулась и посмотрела на него в упор — так, чтобы не было возможности юлить и изворачиваться.

— Нет, — твердо ответил он. — Сейчас я об этом вообще не думаю.

— Сейчас?

— Забей, Полевая! Думай о безопасности. Собственной, в первую очередь.

— Я никуда не поеду! — упрямо заявила я и для пущей убедительности сложила руки на груди.

Влад, конечно, мстительный, но он ни за что не станет проводить ритуал. Не потому что любовь ко мне или наши прошлые отношения станут помехой. Проклятие не позволит. Вестар сам признался, что думал об Уне, как о варианте, но не смог. Значит, и Влад не сможет.

Но, несмотря на браваду, кошмарный сон поубавил энтузиазма, явив мне Орма с занесенным ритуальным ножом, и никакие слезы и мольбы не трогали его холодное, алчное существо. Предводитель Запада торжествующе проводил острием по моим запястьям, и я завороженно наблюдала, как тонкие струйки крови бегут по коже, стекают вниз и впитываются в землю.

— Видишь, — говорит Орм, — твоя кровь — жизнь!

В том месте, куда выливалась жидкость из моих вен, земля вспухала и тут же вспарывалась тонкими побегами. Они тянулись к солнцу, росли на глазах, а затем на каждом из них распускался нежно — белый бутон.

— Жизнь, — шепчет уже другой голос, я поднимаю голову и встречаюсь с лучистым взглядом зеленых глаз.

От неожиданности отступаю и падаю, проваливаюсь в темноту и просыпаюсь.

Будильник прозвонил в следующую секунду. Я поймала себя на том, что правой рукой держу левое запястье. Облегченно выдохнула: сон.

Сон, но такой реальный. И боль — я до сих пор чувствовала ее кожей. А в воздухе словно витал тонкий аромат роз…

Но все же то был сон, а реальность маячила хмурым утром понедельника. Нужно было вставать и собираться на работу. Проблема с охотником вроде как решена, и мир снова готов принять меня в свои объятия. В груди все еще ныло, но уже меньше, а значит, пройдет. Ничто не болит вечно.

До «Скрепки» я добралась без приключений, вошла в знакомое, пахнущее кофе помещение и замерла в нерешительности. На моем месте весело щебетала по телефону пышногрудая рыжеволосая дама лет тридцати. В невообразимо глубоком декольте можно было утонуть взглядом, а в высоком начесе на затылке — запутаться. Увидев меня, рыжая сверкнула мутно — зелеными глазами и, буркнув что‑то нечленораздельное в трубку, отключилась.

— Здравствуйте, — вежливо поприветствовала меня. — Чем могу помочь?

— Я здесь работаю, — пробормотала я и замолчала.

— Ты Полина? — Она широко улыбнулась, поднялась со стула и, фамильярно подбежав, кинулась пожимать мне руки. — Так чего ж ты молчишь? А я тебе уже и вещи собрала!

— Вещи?

— Вот же они! — Рыжая схватила небольшую картонную коробку и протянула мне. В ней сиротливо лежало наше с Глебом фото в рамке, принесенная из дома флешка и пара непонятно откуда взявшихся дискет.

— Я не понимаю…

— Полина, зайдите!

Голос шефа тут же заставил пышногрудую умолкнуть. Она одернула блузу и чинно проследовала к столу. Я же вошла в кабинет начальника и закрыла за собой дверь.

Разговор был коротким. «В ваших услугах больше не нуждаемся. Спасибо за сотрудничество». Я даже спорить не стала — молча выслушала и покинула кабинет.

Вышла из «Скрепки» и расплакалась. С неба сыпалась крупа: проникала за воротник и противно щипала за шею, покрывала землю белым ковролином — хрупким и ненастоящим.

Я не жалела о работе, просто она была частью неумолимо ускользающей человеческой жизни, расставаться с которой не хотелось. Но я не могла не признать: сотрудник из меня тот еще. Нужно идти дальше. Подумать, как жить. Не зависеть же от человека, который в душе таит на тебя обиду, пусть даже надуманную. Пусть даже вызванную нали. И плевать, что он главный! Не хочу унижаться. Вот совсем.

Не знаю, сколько бродила по городу. Очнулась, когда уже стемнело и быстро побежала на остановку, чтобы не проворонить последний автобус.

Домой приехала совершенно разбитая. Гостиная встретила тишиной и отсутствием атли. Ну, и хорошо — не хочу никого видеть. Упасть и уснуть. Ни о чем не думать. Завтра поговорю с Глебом, может, он чего посоветует. Хотя вряд ли, он же вообще непонятно, на что живет. Никогда не заикался о будущем, деньгах и прочей необходимой для жизни чепухе.

Дойдя до своей комнаты, остановилась, посмотрела на дверь Влада. Нужно выяснить это с ним раз и навсегда. Хватит уже бегать от проблем!

Затем передумала. Завтра. Сегодня слишком устала. Вымоталась.

Открыла дверь и застыла на пороге.

Влад стоял и смотрел в окно, сложив руки за спиной. Когда я вошла, развернулся, и я испугалась. Впервые с ним — по — настоящему. До стынущих вен и прочих фишек поглощающего страха, когда не можешь пошевелиться. Проваливаешься в него, как в огромный холодный сугроб.

— Прикрой дверь, — тихо сказал Влад, и я безропотно подчинилась.

Нас разделяло несколько метров комнаты, за моей спиной была дверь — верная дорога к бегству, но почему‑то воздух пропитался обреченностью и ужасом.

— Подойди.

Слова хлесткие, как плеть. Я замотала головой, прижалась к дверному полотну, чувствуя, как подгибаются колени.

— Нет…

Влад вздохнул и отвел взгляд.

— Хорошо. Тогда я сам.

Я словно зависла в пространстве и времени. Оно превратилось в некое подобие параллакса — замедленное вблизи и ускоренное вдали от меня. Считая каждый шаг в мою сторону, я постепенно понимала, как ошибалась. Всегда. Начиная с момента нашей первой встречи и заканчивая сегодняшним днем.

Сегодняшний день действительно все закончит…

— Смотри на меня…

Полу — размытый голос скользит в сознание, впивается в мысли, меняя их, формирую новые. Лишает контроля. Тело где‑то далеко, не подчиняется мне. И это хорошо. Ничто не имеет значения, кроме сладкого, ведущего голоса. Остальное — тлен, бессмыслица.

— Смотри на меня…

Сдаю последние позиции, постепенно расслабляясь. Мне не страшно. Чувства выключены. Атрофировались. Умерли.

А дальше — темнота…

…Пошевелиться было трудно. Можно даже сказать, невозможно. Мышцы будто превратились в кисель и полностью отказывались подчиняться, даже веки разлепить получилось с трудом.

В помещении было темно и пахло сыростью, а еще какими‑то благовониями. Все, что я могла видеть — небольшой участок каменной стены, черной, шероховатой и гладко отполированной, на которой отплясывали ритуальные танцы странные тени. Или это не стена?

Сознание возвращалось медленно, логические связи между мыслями никак не хотели восстанавливаться. Где я? Почему лежу?

С трудом повернула голову, пытаясь рассмотреть обстановку. Завороженно остановила взгляд на полукруге свечей, пламя которых и рождало странные танцующие тени. Красные знаки на выбеленной стене. Знаки стихий…

Человек в черном стоял поодаль, склонив голову, и капюшон бесформенного одеяния скрывал его лицо. Руки сложились в неизвестный магический пасс, сам он был неподвижен и, казалось, погружен в себя.

Нужно встать. Сейчас же. Соберись, Полина!

Почему же так трудно пошевелиться? Руки — так вообще живут отдельной жизнью, словно и не мои вовсе. Онемели и висят плетьми, окунаясь во что‑то вязкое, теплое…

Постепенно я осознавала, что происходит. Дернулась в сторону, но с места не сдвинулась — оказалась крепко привязанной к ритуальному камню. Да — да, мы у очага! Моя болезненная слабость, круг из свечей, знаки на стенах могут значить только одно.

— Влад… — прошептала я и почувствовала, как сбилось дыхание. Горло жгло огнем, во рту ощущалась сухость, а сердце стучало, как сумасшедшее. Страх? Тахикардия? Сколько крови я потеряла.

Человек в черном поднял голову. На безучастном лице не отразилось ни одной эмоции — только решимость.

— Лежи спокойно, Полина.

Ага, сейчас! Впрочем, мои трепыхания мало что изменили. Немного сползла влево, но все так же осталась накрепко привязана к камню. Скользнула взглядом вниз и поняла, что в пол вбиты железные пруты, загнутые на концах, к которым и привязаны веревки.

Безысходность накрыла сразу же, а за ней пришла паника. Попыталась пошевелить пальцами рук — получилось. Тут же ощутила противную липкость на ладони. Сколько я уже тут лежу? Без сознания, с порезанными запястьями.