Синтия Хэнд - Безграничная (ЛП)

• Название: Безграничная (ЛП)
• Автор: Синтия Хэнд
• Жанр: Любовно-фантастические романы
• Год: 2015

Последние несколько лет принесли больше неожиданностей, чем кровный ангел Клара могла себе представить. И все же испытав первую головокружительную любовь и мучительную потерю близкого человека, она больше не может отрицать, что не предназначена для нормальной жизни. С момента, когда она узнает о той роли, что ей суждено сыграть в мире кровных ангелов, Клара полна решимости защитить Такера Эвери от преследующего ее зла... даже если для этого потребуется разбить сердца им обоим. Уехать из города кажется лучшим выходом, поэтому она возвращается в Калифорнию. Так же поступает и Кристиан Прескотт — неотразимый парень из ее видений, с которых и началось ее путешествие. Но пока Клара ищет свой путь в этом пугающе-новом мире, обнаруживается, что падший ангел, ранее напавший на нее, непрестанно следит за каждым ее шагом. И не он один... Близится битва против Черных Крыльев, и Клара понимает, что ей придется выполнить свое предназначение. Жертв и предательства не избежать. В захватывающем финале серии «Неземная» Кларе придется решить свою судьбу раз и навсегда. Перевод группы и сайта: https://vk.com/hushrussia и www.fallenarchangel.ru  

---

А затем мелькает фото Анжелы и Пена наверху Собора Святого Петра.

— Подожди, вернись, — говорит Венди, когда я пролистываю ее.

Я неохотно нажимаю на кнопку возврата.

— Кто это? — замирает она.

Я понимаю, о чем она. Пен выглядит очень сексуально. Есть нечто магнетическое в его карих глазах, мужественном совершенстве его лица и все такое, но черт. Только не Венди.

— Просто парень, которого мы встретили в Риме, — говорю я Венди. Это довольно близко к истине, если не вдаваться в мельчайшие подробности об Анжеле и ее тайне, а–ля «поклянись, что никому не скажешь, Клара, об этом парне», который, по ее словам, всего лишь курортный роман. С тех пор, как мы вернулись в Вайоминг, она говорила: «Какой Пен?», — словно она никогда его не встречала.

— Я упоминала, что хочу поехать в Италию? — спрашивает Венди, подняв брови. — Вау!

— Да, там много горячих парней, — признаю я. — Конечно, потом они становятся мужиками среднего возраста с пивным брюхом в костюмах от Армани, с зачесанными назад волосами, которые смотрят на тебя типа «как дела?» — Я демонстрирую ей свою лучшую извращенную итальянскую усмешку, задираю подбородок вверх и посылаю ей воздушный поцелуй.

Она смеется.

— Фу.

Я закрываю ноутбук, довольная, что мы перестали говорить о Пене.

— Вот, как было в Италии. — Я похлопала себя по животу. — Я набрала пять фунтов, благодаря пасте.

— Ну, в любом случае, раньше ты была слишком тощей, — говорит Венди.

— Ну, спасибо.

— Ненавижу портить веселье, но я должна идти, — говорит она. — Мне еще нужно сделать кучу дел до завтра.

Мы стоим, и я поворачиваюсь к ней, мгновенно растерявшись при мысли о прощании.

— У тебя все будет просто потрясающе в штате Вашингтон, у тебя будут любые развлечения, и ты станешь самым лучшим ветеринаром на свете, но мне так будет тебя не хватать, — говорю я.

Ее глаза тоже полны слез.

— Мы будем видеться на каникулах, правда? И ты всегда можешь написать мне, ты же знаешь. Не пропадай.

— Не буду. Обещаю.

Она обнимает меня.

— Пока, Клара, — шепчет она. — Береги себя.

Когда она уходит, я беру коробку, несу ее в свою комнату и закрываю дверь, после чего вытряхиваю ее содержимое на кровать. Там, среди вещей, которые я одолжила Венди, я нахожу некоторые вещи Такера: рыболовную приманку, которую я купила ему в рыболовном магазине в Джексоне — его счастливую приманку «Морковку», как он ее называл — засушенный полевой цветок из венков, которые он когда-то плел мне на голову, смешанный диск, который я записала ему в прошлом году, с песнями о ковбоях, полетах и любви, который он слушал много раз, хотя, должно быть, думал, что это банально. Он вернул мне все это. Я ненавижу то, как сильно это ранит меня, и что я все еще цепляюсь за то, что было между нами, поэтому я аккуратно складываю все вещи обратно в коробку, заклеиваю ее скотчем, ставлю ее в дальний угол шкафа и говорю: «Прощай».

— «Клара».

Я слышу в голове голос, зовущий меня по имени прежде, чем слышу его в реальности. Я стою во дворе Стэнфордского университета, посреди более чем полторы тысячи первокурсников и их родителей, но я слышу его громко и ясно. Я пробираюсь сквозь толпу, ищу его волнистые темные волосы, ярко-зеленые глаза. И вдруг вокруг меня образуется брешь, и я вижу его, на расстоянии около двадцати футов, стоящего спиной ко мне. Как обычно. И, как обычно, это, как звон колоколов внутри меня, в своем роде, узнавание.

Я прижимаю ладони ко рту и кричу.

— Кристиан!

Он поворачивается. Мы пробираемся навстречу друг другу через толпу. В мгновение ока я рядом с ним, ухмыляюсь ему, почти смеюсь, потому это такое приятное чувство снова быть вместе после столь долгого времени.

— Эй, — говорит он. Ему приходится говорить громко, чтобы быть услышанным среди шума людей вокруг нас. — Так удивительно встретить тебя здесь.

— Да, кажется, так и есть.

До этой минуты мне никогда не приходило в голову, как сильно я за ним соскучилась. Я была так занята, скучая по другим людям — маме, Джеффри, Такеру, папе — захваченная этими чувствами, я упустила его. Но сейчас ... это похоже на то, как часть тебя перестает болеть, и вдруг ты снова чувствуешь себя здоровой и невредимой, и только тогда ты понимаешь, что тебе было больно. Я скучала по его голосу в своей голове и в реальности. Я скучала по его лицу. Его улыбке.

— Я тоже по тебе скучал, — говорит он смущенно, наклоняясь к моему уху, чтобы я могла услышать его сквозь шум.

Его теплое дыхание на моей шее заставляет меня задрожать. Я неуклюже делаю шаг назад, внезапно смутившись.

— Как прошло время в глуши? — все, что мне приходит в голову спросить.

Летом его дядя всегда берет его в горы, посвящая все время непрерывным тренировкам, вдали от интернета, телевидения и других развлечений, заставляя его тренироваться летать, вызывать сияние и развивать другие умения ангелов. Кристиан называет это «летней практикой», ведя себя так, словно его отделяет всего лишь шаг от военного учебного лагеря.

— Такая же скукотища, — сообщает он. — В этом году Уолтер был даже настойчивее, если ты можешь в это поверить. В большинстве случаев он заставлял меня вставать на рассвете. Гонял меня, как собаку.

— Почему? — Начинаю спрашивать я, но затем передумываю. — «Для чего он готовит тебя»?

Его глаза становятся серьезными.

— «Я тебе потом расскажу, ладно?»

— Как прошла поездка в Италию? — спрашивает он вслух, потому что людям покажется странным, если мы будем стоять здесь лицом друг к другу, не произнося ни слова, в то время как весь разговор происходит у нас в голове.

— Интересно, — говорю я. Должно быть это станет самым сдержанным высказыванием года.

В этот момент возле меня появляется Анжела.

— Привет, Крис, — говорит она, кивая в знак приветствия. — Как дела?

Он показывает на толпу возбужденных первокурсников, слоняющихся вокруг нас.

— Думаю, что реальность показывает, что я буду здесь жить.

— Я понимаю, что ты имеешь в виду, — говорит она. — Мне пришлось ущипнуть себя, когда мы ехали по Палм Драйв. В каком ты общежитии?

— «Седро».

— Клара и я, мы обе, в «Робл». Думаю, это напротив твоего кампуса.

— Да, — говорит он. — Я проверял.

Глядя на него, я понимаю — он рад, что оказался в общежитии напротив нашего кампуса. Потому что он думает, что мне может не понравиться, если он всегда будет где-то рядом, схватывая случайные мысли в моей голове. Он не хочет беспокоить меня.

Я мысленно его обнимаю, и это удивляет его.

— «За что?» — спрашивает он.

— Нам нужны велосипеды, — говорит Анжела. — Этот кампус такой большой. Здесь у всех есть велосипед.

— «Потому что я рада, что ты здесь», — отвечаю я Кристиану.

— «Я рад находиться здесь».

— «А я рада, что ты рад».

Мы улыбаемся.

— Эй, вы двое, хватит обмениваться мыслями, — заявляет Анжела, а потом громко, как только может, она думает, — «Потому что это ужасно раздражает!»

Кристиан удивленно смеется. — «С каких это пор она телепат?»

— «С тех пор, как я научила ее. Надо было чем-то заняться в одиннадцати часовом перелете».

— «Неужели ты действительно думаешь, что это была хорошая идея? Она довольно таки громкая...»

Он шутит, но я вижу, что ему не нравится идея, что Анжела стала частью наших тайных разговоров. Это принадлежит нам двоим. Только нам.

Я говорю ему успокоиться, потому что она не может слышать мысли. Она лишь может посылать их.

— «А, так она может говорить, но не может услышать. Как удобно».

— «Раз-дра-жа-ет», — повторяет Анжела, скрестив руки на груди, и глядя на него.

Мы оба засмеялись.

— Извини, Анж, — я обнимаю ее рукой. — Нам с Кристианом надо еще столько обсудить.

На ее лице мелькает беспокойство, но исчезает так быстро, что я задаюсь вопросом, а не померещилось ли это мне.

— Ну, я думаю, что это невежливо, — говорит она.

— Ладно, ладно. Больше никакой телепатии. Я понял.

— По крайней мере, пока я тоже не научусь это делать. Что произойдет очень скоро. Я тренируюсь, — говорит она.

— Несомненно, — говорит он.

Я ловлю смех в его глазах, но сама воздерживаюсь от ответной улыбки.

— Ты уже познакомился с соседом по комнате? — спрашиваю я его.

Он кивает.

— Чарли. Хочет стать программистом. Женат на «Xbox». А ты?

— Ее зовут Ван Чэнь. Она — будущий медик и очень серьезно к этому относится, — сообщаю я. — Она показала мне свое расписание на сегодня, и это заставило меня почувствовать себя абсолютной лентяйкой.