Колин Декстер - Загадка третьей мили

• Название: Загадка третьей мили
• Автор: Колин Декстер
• Жанр: Классический детектив

Сразу же после публикации в 1975 году первого детективного романа Колина Декстера (р.1930) «Последний автобус на Вудсток» его главный герой инспектор Морс безоговорочно завоевал симпатии английских читателей. С появлением очередных романов о работе полиции старинного университетского Оксфорда (а их создано уже двенадцать) слава Морса росла, увеличивая круг поклонников цикла. Рассеянный, чудаковатый Морс — непревзойденный мастер по разгадыванию кроссвордов, шарад, ребусов, любитель поиграть словами и выпить пинту-другую горького пива, полистать порнографический журнальчик и посидеть на сеансе стриптиза, человек, упорно отстаивающий свои ошибочные версии. Он — гениальный сыщик. Это признают и ближайший помощник инспектора сержант Льюис, и другие коллеги Морса. За свои романы Декстер удостоен высших наград Ассоциации писателей детективного жанра — «Золотой кинжал» и «Серебряный кинжал». А экранизацию романов, с Джоном Тоу в роли Морса, видели миллионы российских телезрителей.

---

— Мистер Смит! Мистер Смит! — донесся до него голос служащей, и он поднялся, чтобы оплатить счет. Иногда (и он хорошо это знал) его сознание могло сыграть с ним злую шутку, поэтому он решил подстраховаться и теперь отсчитал заранее приготовленную сумму крупными купюрами.

Он покинул привокзальную гостиницу и направился к билетной кассе. Там в течение долгого времени он стоял перед расписанием на стене, но так ничего и не смог прочесть. Перед глазами у него все расплывалось, потом белые буквы на черном фоне и вовсе слились в какое-то неразборчивое пятно, вызвав головокружение.

В некоторой растерянности он подошел к ближайшей билетной кассе.

— Вы не могли бы мне сказать, когда отправляется ближайший поезд до Оксфорда?

— В половине одиннадцатого, поезд отходит с девятой платформы. Но вам придется...

— Спасибо.

Поезд был уже на платформе, и он вошел в пустое купе первого класса, аккуратно положил свой билет в бумажник и откинул голову назад...

Полчаса спустя поезд резко затормозил, и он выглянул в окно: Рединг. В купе по-прежнему никого не было, и он снова откинулся назад и закрыл свои усталые глаза. Уже недолго... скоро он будет на месте!

Через тридцать пять минут его снова разбудил какой-то толчок.

— Билеты, пожалуйста.

Он был горд тем, что без труда нашел свой билет, но голова у него снова раскалывалась от боли.

— Это ваш билет, сэр?

— Да. А что?

— Боюсь, что вы едете не в том направлении. Мы только что проехали Дидкот. Вы едете в сторону Свиндона.

— Что? Я что-то не пойму, как это может быть?

— Вам нужно было пересесть в Дидкоте на оксфордский поезд. Вы, должно быть, проспали.

— Но мне нужно именно в Оксфорд. Мне нужно в Оксфорд.

— Ничем не можем вам помочь, сэр. Теперь вам придется ехать до Свиндона, а оттуда обратным поездом...

— Но дело не терпит отлагательств!

— Я же вам уже объяснил, теперь вам придется ехать до самого Свиндона.

Кондуктор прокомпостировал билет и вернул его пассажиру.

— Никакой доплаты не нужно, сэр, не беспокойтесь. Совершенно ясно, что это просто ошибка.

Потом, как ему показалось, у него началась бесконечная, безумная агония. Низко опустив голову к коленям, он впился зубами в свои мизинцы, чтобы хоть как-то удержать власть над своим сознанием, которое бесконтрольно соскальзывало в пропасть.

Спустя некоторое время поезд остановился, на этот раз более мягко.

Он был рад, что смог подняться со своего места и теперь твердо стоит на ногах, и он почувствовал себя гораздо спокойнее. Он вынул из кармана брюк промокший от пота платок, взял из багажной сетки свой портфель, открыл дверь вагона и... шагнул в никуда. Он упал на острые камни небольшой насыпи сбоку от рельсов и теперь лежал, испытывая боль и глубокое недоумение. В то же время он вдруг почувствовал, что ему необыкновенно удобно лежать там, показалось даже, что можно наконец и поспать. Солнце ярко горело на чистом голубом небосводе, и его голова — слава Богу! — была свободна от боли.

— Что с вами, сэр?

Контролер нагнулся к нему, и ОН услышал вдалеке какие-то неясные голоса.

— Простите... Простите...

— Дайте-ка я помогу вам, сэр. Все будет в порядке.

— Нет, пожалуйста, не беспокойтесь. Мне действительно очень жаль, вот и все...

Он закрыл глаза. Но солнце пробивалось даже через его сомкнутые веки, пылая ярко-оранжевым светом, кружась и все больше приближаясь к нему.

Но боли по-прежнему не было.

— Я схожу и приведу кого-нибудь, сэр, мы вам поможем. Одну минуту.

Контролер проворно вспрыгнул на насыпь, но было уже слишком поздно.

— Прежде чем вы уйдете, пожалуйста, сделайте для меня одну вещь. Я хочу передать кое-что инспектору Морсу — управление полиции «Темз-Вэлли». Пожалуйста, скажите... скажите ему, что я ехал к нему. Скажите ему, что это сделал я. Вы понимаете меня? Пожалуйста, скажите ему... что...

Но никто так и не услышал этих слов, потому что даже те пассажиры, которые с любопытством высунулись из окон близлежащих вагонов, не усмотрели в его бормотании никакого смысла.

Внезапно солнце взорвалось желтой вспышкой, и острая агонизирующая боль пронзила его мозг. Невероятным усилием он заставил себя еще раз открыть глаза, но теперь все вокруг было темно, по его лицу градом катился пот, затекая в открытый рот. Он помнил, что у него был платок, который лежал в кармане брюк. Но ему нужен был чистый платок. Конечно, у него было много чистых платков. Где же они, ведь он совсем недавно купил целую коробку ирландских носовых платков... в одном магазине... всего в нескольких ярдах от Лонсдейл-колледжа...

Возле тела опустился на колени еще один человек. Это был молодой нейрохирург, который ехал в городскую больницу в Свиндоне. Но он уже ничем не мог помочь, он только поднял глаза на кондуктора, а потом медленно покачал головой.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ Суббота, 2 августа

Чье тело было найдено в канале возле Траппа? Это проясняется все больше по мере того, как претендентов остается все меньше.

За последние годы Льюис, наверное, не провел и двух ночей вне Оксфорда, и ему на самом деле совершенно не хотелось ехать в Лондон. Но между тем он отлично поработал там, и ему действительно удалось многое узнать.

В прошлую среду днем Морс настоял на том, чтобы именно Льюис ехал в Лондон рано утром следующего дня на своей машине. Там предстояло многое сделать, как сказал Морс: связать кое-какие концы, кое-что проверить и не в последнюю очередь взять кое у кого показания. Так что Льюису были даны точные инструкции, которые он выполнил более чем тщательно, и теперь (отдавая дань своей единственной настоящей слабости и жизни) он на большой скорости вел машину назад, в сторону Оксфорда. Время шло к полудню.

Его лондонские коллеги были дружелюбны, большинство из них говорили на легкомысленном неудобоваримом кокни, хотя все они оказались очень проницательными и компетентными людьми. Разумеется, они охотно простили Морсу его прегрешения, но никто из них, похоже, так и не понял как следует всех его действий. Да и сам Льюис, который только наполовину был в курсе событий, не мог пролить много света на это дело. Однако некоторые факты были все же сейчас ясны.

Мужчина, найденный в квартире на последнем этаже дома на Кембридж-Вей, был Альфред Гилберт, агент по операциям с собственностью, холостяк, который проживал в одном из районов и центре Лондона. Орудием убийства (и это было для всех совершенно очевидно) была отвертка, сразу же, без всяких хлопот обнаруженная на месте преступления. На ее рукоятке были найдены грязные отпечатки пальцев, которые могли или (как надеялся Льюис) не могли быть идентифицированы в ближайшее время.

На данный момент следствие располагало еще несколькими фактами. Так, например, полиция не нашла и не надеялась найти никаких следов «мистера Хоскинса», потому что, как выяснилось, в дом на Кембридж-Вей в качестве консьержек всегда приглашали только женщин, которые работали здесь неполный день. Впрочем, столичные криминалисты несколько смягчились, когда Льюис смог описать этого человека со слов Морса — начиная от возраста до его роста, от размера грудной клетки до веса, от цвета глаз до размера обуви.

После этого Льюис сделал то, что велел ему Морс. Он нанес три визита, взял три интервью и неторопливо, но обстоятельно записал показания свидетелей. Сначала Льюис отправился в бар «Фламенко» и побеседовал там с управляющим, потом он побывал у мисс Винифред Стюарт, работавшей в сауне напротив бара, и, наконец, встретился с миссис Эмили Гилберт у нее дома на Берривуд-Корт. Но всех трех случаях Льюису показалось, что свидетели сильно нервничают, обороняются и чего-то недоговаривают, и он даже всерьез засомневался, стремится ли кто-нибудь из них троих к тому, чтобы выйти из этого дела абсолютно оправданным. По Морс заранее вежливо намекнул ему, что любые дальнейшие расспросы будут не только бесполезными, но даже совершенно ненужными, а потому Льюис не стал обращать внимание на некоторые совершенно уклончивые ответы и записал только то, что каждый из них заранее приготовился ему рассказать.

Потом без особого труда он смог наконец выяснить кое-что о братьях Гилбертах. Официально Альберт и покойный Альфред оба были партнерами в той самой фирме, которая производила операции с собственностью, а также занималась перевозками грузов. Но наряду с этим и, так сказать, незаконным образом, они были партнерами и в некой компании под названием «Сохо Энтерпрайсиз Лимитед», которая в дополнение к бару «Фламенко» недавно приобрела в свою собственность два сомнительных книжных магазинчика и маленький (только для членов клуба) зальчик для просмотра порнографических фильмов. Лондонская полиция знала довольно много об этой деятельности, и расследование продолжалось, но было уже совершенно ясно, что даже индустрия секса страдала от общего экономического спада. Этим обстоятельством Льюис был доволен, потому что он считал, что в районе Сохо не может быть ничего, кроме жестокости и грязи. Наконец Льюису было поручено выяснить, если это вообще возможно, местонахождение Альберта Гилберта, хотя сам Морс возлагал на это очень мало надежды и, как всегда, оказался прав.