Андрей Посняков - Дальний поход

• Название: Дальний поход
• Автор: Андрей Посняков
• Жанр: Историческое фэнтези
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-699-76628-4

1584 год… Ватага казаков, отбившаяся от Ермакова войска ради поиска золотого идола в далеких северных землях, столкнулась там с древним народом сиря-тя, в незапамятные времена бежавшим на Ямал с юга и силой своего колдовства создавшим второе солнце, от чего сильно изменился климат тех суровых земель. Жара, влага и ведовство вызвали к жизни целый сонм чудовищ, подчиненных воле колдунов, – динозавров, анаконд, птеродактилей. Единственная сила, способная противостоять колдовству и драконам, – огнестрельное оружие, но оно требует пороха, а взять его на Ямале негде. Атаман Иван Егоров принимает нелегкое решение…

---

Афоня и отскочить не успел, тем более прочесть молитву, даже для крестного знамения руку не поднял, как вдруг мерзкий ящер опустил безобразную свою головизину с костяным наростом-шлемом прямо юноше на плечо, потерся о щеку, словно блохастый пес об забор, заурчал добродушно.

– Ноляко! – Енко Малныче почесал зверюге шею. – Добрый, да.

– Да уж, добрый, – скосив глаза, опасливо поежился пономарь. – Этакой квакнет – голова с плеч! Так мы друзей-то моих искать будем?

– Чуть позже… пусть сир-тя уберутся, слишком уж много их.

– А если они не…

– Улетят на своих драконах! Все, зачем их сюда послали, колдуны уже сделали – а место это плохое, неуютное – холодно! Чего тут и ждать-то.

Афоня упрямо склонил голову:

– Так, покуда мы тут ждем…

– Хо! – встрепенувшись, внезапно воскликнул Енко. – И правда, чего ждать-то? Друзья твои, кто еще жив, сами к нам придут. Пошлем-ка мы к ним морок – тебя!

– Я тебе не…

– Ты друзей своих живыми увидеть хочешь? – Колдун строго наморщил лоб.

– Ну!

– Баранки гну!

И это, собака, подслушал! Иначе откуда б ему знать про баранки?

– Тогда делай, что я велю, и не выкобенивайся!.. Сам ты «хитрый язычник»… А встань-ка вот сюда, на пригорок, мой дорогой друг! Так… чуть повернись… Да не напрягайся, нельзя так – морок совсем непохожий выйдет. Нет… туда, на солнце гляди… ага… глаза не закрывай.

– Да как же не закрывать-то, коли слепит?

– А ты старайся! Ох, горе мое… луковое…

Когда Силантий Андреев открыл глаза, первое, что он увидел, было озабоченное лицо кормщика Кольши Огнева. Рыжая борода Кольши растрепалась, на виске запеклась кровь, в глазах же стояла тоска и неожиданная радость:

– Господи Иисусе Христе! – обрадованно перекрестился Огнев. – Кажись, жив старшой, а!

– Не «кажись», а жив! – Андреев недовольно прищурился и застонал – левую ногу словно пронзила молния. – Ой, черти б взяли… Больно так! Что там с ногой-то?

– С ногой?

Едва только кормщик дотронулся до окровавленной штанины, как назначенный ясачный атаман вытянулся, выгнулся дугою и, проскрипев зубами, обмер.

– Ну, вот! – испуганно заморгав, Кольша осторожно хлестнул беспамятного ладонями по щекам. – Э-эй, дядько Силантий! Ты что это – помирать надумал? Смотри, не моги! Может, еще кто живой остался – поискать надобно, а ты ведь у нас старшой, не я же… Ну! Очнись же! Христом Богом молю – очнись.

Словно вняв словам ватажника, раненый резко распахнул глаза и какое-то время смотрел вокруг, совершенно ничего не понимая, пока наконец не признал кормщика:

– Эх, Кольша, а ногу-то я, похоже, сломал! Да и башка раскалывается… Помню, какой-то людоед метнул каменюку, а боле не упомню ничего! Господи-и-и… – все ж что-то припомнив, старшой тоскливо скривился. – Нас же… А где все? Струги, казаки… нехристи?

– Струги потопли все, дядько Силантий. – Огнев скорбно покачал головой. – На дно морское пошли вместе с ясаком, тварями шипастыми да рогатыми потопленные. Казаки – кто погиб, а кто, и может, как мы – по лесам ходит, от колдунов да людоедов поганых прячется.

– Так и мы, что ли, в лесу? – с надрывом протянул старшой. – Ой, Господи-и-и…

Кормщик грустно усмехнулся:

– Не, дядько Силантий, мы не в лесу – в траве, да в кустах схоронился. Меня-от чудище хвостом на берег выкинуло, тем, верно, и спасся. Отлежался в беспамятстве, вроде тебя вот, а как глаза открыл, уж бой и кончился. Одни людоеды по брегу бродили, мясо себе выискивали… и посейчас еще бродят, так что надобно нам, дядько, ноги поскорей уносить.

– Ты и уноси, Кольша, – скрипнув зубами, тихо промолвил ясачный атаман. – А мне уж… мне уж поздно. Казаков я погубил, струги… Не углядел опасность вовремя, не заметил…

– Да никто не заметил, дядько!

– Вот и я говорю – виноват. Да и идти мне – нечем.

Покусав усы, Силантий чуток помолчал, поглядел на блеклое небо, вздохнул и продолжил, время от времени осторожно поглаживая сломанную ногу:

– А ты уходи, Кольша! На то тебе мой приказ. С осторожкой иди, берегом к северу пробирайся, к нашим, в острог. Явишься – обо всем доложишь! А то ведь ждет атаман Иван Егорович нашего возвращения, да все ждут… Зелье пороховое, соль, припасы разные. Ох, не дождутися! Да и ясак пропал, все добро потопло… али людоеды разграбили.

– Не думаю, чтоб разграбили, – неожиданно усмехнулся Огнев. – Не видал я у людоедов товлыжьего зуба, да и не с руки им его тащить к поганым своим стойбищам. Цену бивням людоеды не ведают, а хижины свои, ежели надобно, и из веток могут устроить.

– Хм… – Силантий задумался, даже попытался приподняться на локте, глянуть на залив, на море. – Тут ведь мелко, так?

– Да уж, мелко, дядько! Едва прошли.

– И струги неглубоко… Ежели помощь придет – все добро поднять можно!

– А ведь верно! – ахнул Кольша. – Ну, ты, дядько, и голова! Не зря ясачным назначили.

Старшой пристально посмотрел на ватажника:

– Ты, паря, путь-то морской приметил?

– А как же не приметил?! – обиженно подскочил казак. – Я ж кормщик!

– Ну, вот и ладно… – Андреев снова вздохнул, тяжело, но уже не так надрывно, как раньше. – Ты в острог пойдешь, а язм здесь останусь… струги посторожу…

– Да ты что, дядько?!

– Сказал – останусь! – повысил голос старшой. – Сам видишь, не ходок я. Лук-стрелы, нож есть, припасы рыбку, половить слажу… Эх, ногу б еще в лубок.

Кормщик проворно поднялся на ноги:

– Уж это-то я сейчас… сейчас слажу, дядько. Ты полежи только тихонечко, ага.

Пробравшись сквозь камыши, ватажник вышел к зарослям кривой северной березы и ивы, тщательно выбирая подходящие сучья и не забывая оглядываться по сторонам – мало ли, объявятся людоеды или того хуже – колдуны? Вот, кстати, совсем неплохая ветка, очень даже подходящая… кривоватая, правда. Были б у Силантия ноги кривые – в самый бы раз подошла!

Кольша не удержался, хихикнул и, вдруг почувствовав на себе чей-то взгляд, резко обернулся, выхватив из-за пояса нож… И тут же расслабленно рассмеялся, увидев вышедшего из ивовых зарослей Афоню Спаси Господи.

– Господи Иисусе! Афоня! Жив!

– Жив, – строго сказал юноша. – За мной иди. Быстро.

– Э, куда это – за тобой? – непонимающе переспросил кормщик. – У меня там Силантий… раненый…

– За мной!

Эхом повторил пономарь, повернулся, пошел… странно эдак пошел, словно поплыл в траве, об кочки не спотыкался, и даже, не сбавляя шагу, перемахнул случившийся на пути ручей… в коем едва не застрял Кольша. Ручей-то оказался топкий!

– Эй, Афоня! Погодь!

Не обернулся Афоня, лишь чуть-чуть замедлил шаг, дожидаясь, пока идущий следом кормщик выберется из топи.

Молодой, с сивыми, едва пробивающимися, усиками и такой же сивой бородкой, казак Ондрейко Усов, затаив дыхание, прижался к тонкому стволу ивы. Судя по бурной растительности, жар колдовского солнце, все ж иногда достигал и сего отдаленного от обиталища колдунов побережья, скорее всего, тепло приносил северо-восточный ветер. А вот сейчас с моря дул северный борей, нисколько не теплый… Ну, хоть дожди не приносил да прогонял гнус – и на том спасибо.

Ага, вот они!

Ондрейко покрепче сжал в руке саблю, вглядываясь в показавшиеся на опушке четыре приземистые фигуры: плечистые, с несуразно длинными руками и мощными челюстями. Людоеды! Снова они появились. Значит, никуда не ушли. Да и куда уйти от добычи? От вкусного мозга… брр!!! Ну, гады премерзостные!

А ведь поначалу показалось, что всё – людоедов куда-то словно бы ветром обрало, унесло, как по приказу! Верно, действующее на зверолюдей колдовство кончилось, Ондрейко – казак хоть и молодой, но уже довольно опытный – знал хорошо, что могущество колдунов сир-тя вовсе не безгранично. Что их вполне можно обмануть, что они устают точно так же, как обычные люди, что колдовство плохо действует на расстоянии и – без специально заговоренных на кровь оберегов – не держится долго. Вот и сейчас ясно было, что захват – точнее сказать, потопление – стругов было заранее спланировано колдунами, для чего те следили за кораблями через соглядатаев верхом на летучих драконах, а также заранее пригнали на побережье живую силу – зверолюдей и могучих ящеров, в обычной жизни, несмотря на жуткий вид – вполне себе мирных и травоядных. Этакие теплолюбивые коровушки размером с хорошую избу! Вот именно – теплолюбивые. Это ж сколько нужно было потратить колдовских чар, чтоб их сюда пригнать?! Да и с людоедами ничуть не легче – без контроля колдунов зверолюди быстро превращались в тупое стадо, сами готовые в любой момент броситься друг на друга. Вот людоеды-то (или как их называли – менквы) и представляли сейчас самую главную опасность! Едва с казаками и стругами было покончено, колдуны поспешно улетели куда-то на своих драконах – Ондрейко это хорошо видел, когда, уложив пару менквов, выбирал, куда деться от идущего прямо на него трехрога… вдруг – без колдунов! – сделавшегося вполне себе тихим и благонравным! Вот только что зверюга размахивала хвостищем и угрожающе скалилась, и вдруг – словно подменили. Опустила голову, замычала, словно стельная коровенка, да принялась с видимым удовольствием щипать папоротники, ничем другим уже больше не интересуясь. Какие там казаки, когда тут столько всего вкусненького! И трава, и камыши, и нежная ивовая кора, и улитки!