Луиджи Мотта - Сборник "Красный оазис"

• Название: Сборник "Красный оазис"
• Автор: Луиджи Мотта
• Издательство: Вече
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-9533-3930-8

Начало XX века. Война в Северной Африке. Заблудившиеся итальянские берсальеры спасают жизнь арабскому путешественнику. Несчастный клянется в верности и соглашается стать их проводником. Но под маской благодарности скрывается чудовищное коварство.

 Итальянский писатель Луиджи Мотта продолжатель серии книг о "Владыке морей" - Сандокане, создал около сотни авантюрных историй, действие которых происходит во всех уголках земного шара.

 Таинственный незнакомец, странная кража и ужасное преступление открывают вереницу захватывающих событий, которыми насыщен роман из жизни Китая XIX века.

 Моряк и смелый авантюрист, обвинивший в плагиате самого Жюля Верна, французский писатель Рене де Пон-Жест оставил интересные воспоминания о своих путешествиях в Индию и Китай, но наибольшую известность он получил как автор детективных и приключенческих романов.

Содержание:

1. Луиджи Мотта: Красный оазис

2. Рене де Пон-Жест: Жемчужная река (Перевод: Зинаида Тулуб)

---

Подземелье, в котором прятались беглецы, имело немало тайников. Одним из них был длинный подземный путь, которым и воспользовались пятеро беглецов. Заканчивалось это подземелье почти на границе между оазисами Рамла и Храра, или Грара, в нескольких сотнях саженей от полуразрушенного «марабута», или могилы одного из бесчисленных турецких святых.

Выход из подземелья находился в маленькой рощице и был скрыт каменною глыбою, которая, однако, отодвигалась без особенного труда.

Выбравшись из подземелья на свет Божий, беглецы вздохнули свободнее. Неразлучные друзья-солдаты немедленно стали препираться.

— Ну, толстяк, — сказал один из них другому, — молись Мадонне. Я думал, что тебе с твоим брюхом не протискаться по подземелью.

— Молись и ты, длинноногий, — огрызнулся второй. — А я думал, что ты себе ходули там переломаешь.

В это время Тайар Ассиф, замешкавшийся позади, испуганно вскрикнул:

— Нас заметили. Нас преследуют!

В самом деле, вокруг беглецов стали свистеть пули, а потом донеслись и звуки далеких выстрелов: бедуины сторожили все окрестности и теперь осыпали беглецов выстрелами.

— Куда деваться? — тревожно осведомился Дориа.

— В строение марабута, — ответил, оглядываясь, шейх. — Оно занимает вершину холма, господствует над окрестностями, и, засев там, мы будем в сравнительной безопасности.

— Да, конечно, — отозвался озабоченно лейтенант. — Но хорошо, если само здание марабута не занято? А если….

И словно в ответ на его вопрос группа вооруженных людей в белых бурнусах выскочила из дверей марабута навстречу беглецам.

— Береги брюхо, толстяк!

— Береги ноги, тонконожка!

Препирающиеся солдаты вскинули ружья. Тайар и шейх последовали их примеру. Четыре выстрела — и четверо из нападающих свалились в траву у марабута.

Откуда-то сбоку послышался яростный крик: трое арабов с ятаганами сослепу мчались на беглецов.

Солдаты были заняты тем, что стреляли по обитателям марабута. Ружье Тайара закапризничало. Но лейтенант Дориа держался начеку. Хладнокровно измерив глазом расстояние, отделявшее его от группы новых врагов, он поднял полученный им в подарок от шейха великолепный маузер.

— Бах-бах-бабах…

Словно ветром сдуло всех троих арабов…

— К марабуту! Целься спокойнее! — приказал офицер заторопившимся солдатам. — Не допускайте врагов запрятаться в самом здании.

— Не допустим! — отозвались в один голос солдаты.

Обитатели марабута, встретивши жестокий отпор, торопились убраться под прикрытием стен. Но теперь им приходилось не сбегать вниз, а подниматься по довольно крутым склонам холма. И их белые фигуры четко вырисовывались на склоне этого холма, на фоне зелени, представляя великолепную мишень.

Один за другим гремели выстрелы из ружей берсальеров. Одна за другою падали белые фигуры и оставались там, где упали…

Двое арабов ухитрились, прыгая, как зайцы, добраться почти до порога спасительной двери. Но когда они готовились нырнуть уже внутрь марабута, берсальеры меткими выстрелами уложили и их.

— А ты недурно стреляешь, толстяк! — сказал его товарищ.

— Не хуже тебя, длинноногий! — огрызнулся толстяк.

Минуту спустя беглецы пробежали по холму и очутились внутри марабута. Очень быстро они забаррикадировали массивную дверь всем, что подвернулось под руку, и разместились в здании марабута, как в крепости.

Окна марабута, а еще более обильные щели в его старых стенах представляли прекрасные бойницы. Пользуясь ими, беглецы дружным огнем отогнали приближавшихся к марабуту бедуинов.

Осмотрев внутренние помещения марабута, Руджеро Дориа сказал старому шейху:

— Не знаю, как мы будем выбираться отсюда, — но продержаться здесь мы можем достаточно долго, если только арабы не раздобудут у своих приятелей-турок парочку пушек…

На самом деле, марабут давал надежное прикрытие… укрывшимся в нем людям. Относительно припасов и воды тоже можно было не беспокоиться: бедуины, занимавшие марабут, натащили сюда достаточно сухарей, маисовой муки и сушеных фиников, а в углу стояло два огромных кувшина со свежею водою.

Сам марабут представлял собою здание в несколько помещений. Тайар Ассиф занялся обследованием этого здания и через четверть часа прибежал, испуганный, с докладом шейху:

— О господин! Здесь, в подземелье, есть кто-то. Это пленник бедуинов. Он страшно стонет!

Руджеро заинтересовался. Весь гарнизон, пользуясь перерывом в военных действиях, спустился в подземелье марабута, и там, при слабом и неверном свете, проникавшем в какую-то щель в стене, пришельцы увидели распростертую на полу женскую фигуру. Женщина слабо стонала.

Мгновенно солдаты разрезали веревки, которыми она была связана. Шейх бережно снял с ее головы закутывавшую ее лицо ткань и вскрикнул душераздирающим голосом:

— Аллах милосердный! Это Марика! Это моя дочь, Марика. Очнись, родная! Это я. Это твой отец. Очнись же, дорогая моя!

Но оставим на некоторое время наших героев и обратим взор в другую сторону.

Как раз в то время, когда беглецы занимали марабут, на море, возле мыса Аджезира, разыгрывалась трагическая сцена: итальянский миноносец, назначенный для преследования сильно развитой контрабанды оружия, обследовал берега. Была буря. Суденышку приходилось держаться крайне осторожно, потому что место было весьма опасное: оно изобиловало отмелями и быстрыми течениями.

Приближаясь к мысу Аджезира, миноносец заметил быстро уплывавшую одномачтовую барку, показавшуюся подозрительной, и принялся ее преследовать. Преследование оказалось нелегким: барка была мелкосидящим судном и смело ныряла в тех водах, куда глубокосидящая миноносец заходить не смел. Поэтому барке удавалось довольно долго уходить от преследователя. Смело приблизившись к отлогому берегу, барка стала выбрасывать в воду многочисленные ящики и бочонки. Это был привезенный из Египта богатым торговцем Мукдаром-эль-Гамма и его сыном Мизрою контрабандный груз сабель, штыков, ружей, револьверов и патронов, предназначенный для арабо-турецких сил Киренаики и Триполитании.

Когда трюм барки был опорожнен, миноносец, приблизившийся на пушечный выстрел, послал в барку гранату. Снаряд не попал в суденышко, но взрыв гранаты вызвал огромную волну, которая опрокинула барку. Увидя, что барка тонет, миноносец ушел.

Экипаж под руководством капитана и владельца затонувшей барки принялся вытаскивать выброшенный в воду груз, что требовало немало труда, но не представляло особых затруднений. В каких-нибудь два или три часа все сплошь ящики, и бочонки, и бочки были вытащены благополучно на берег.

Мукдар-эль-Гамма послал двух человек из экипажа на побережье — известить шейха Каждара, одного из соратников младотурок, о том, что он, Мукдар-Эль-Гамма, благополучно доставил военный груз и что Каждар может явиться за получением.

В ожидании Каждара старик-контрабандист уселся на одном из ящиков с револьверами и ворчливо выговаривал Мизре за то, что тот не принял должного участия в спасении груза.

— Чем у тебя голова набита? — ворчал старик сердито. — Чем твои мысли заняты? Ты совсем как сонный, или как пьяный гяур бродишь, с тех пор как побывал в гостях у моего двоюродного брата Изы-эль-Магри да насмотрелся на эту куклу, его дочку, которая, позабыв законы благоприличия, ходит с открытым лицом и одевается, как кяфирка…

Лицо молодого контрабандиста густо покраснело. Не замечая этого, старик продолжал:

— Иза-эль-Магри тянется к гяурам… Не одобряю. Во-первых, у всех гяуров Аллах разум отнял, превратив их в идиотов. Во-вторых, все они развратны. В-третьих, все они бесчестны. Знаешь ли ты хоть одного гяура, который умел бы честно держать данное слово? То-то и есть… Нет, я араб и арабом умру. И если иногда мне приходится иметь дело с гяурами, то я берусь за это дело с истинным отвращением: только для того, чтобы обмануть гяуров. Потому что они — враги ислама… Но иметь серьезные дела я предпочитаю только с единоверцами. Например, с достопочтенным шейхом Каждаром… Да вот, кстати, и он. Бери всегда пример с него, сын мой! Это великий человек и верный мусульманин…

В самом деле, к берегу прибыл большой отряд бедуинов, во главе которых был шейх Каждар.

Увидев груду ящиков и бочонков на берегу, Каждар увидел и полузатонувшую барку.

— Ну, что ты привез сегодня? — обратился он к контрабандисту. — Не этот ли хлам?

И он показал в сторону ящиков и бочонков. Мукдар вспыхнул:

— Хорош хлам! — закричал он. — Я заплатил за него двадцать тысяч франков. И если ты, шейх, не дашь мне за него тридцати тысяч, я…

— Что ты сделаешь с ним? — иронически улыбаясь, осведомился Каждар.

— Я погружу его обратно на борт моей барки и…