Максим Карт - Метаморфозы (сборник)

• Название: Метаморфозы (сборник)
• Автор: Максим Карт
• Издательство: Литагент «Ридеро»78ecf724-fc53-11e3-871d-0025905a0812
• Жанр: Ужасы и Мистика
• ISBN: 978-5-4474-0267-9

Сумасшедшие и те, кто заигрывают с безумием, способны на невозможное. Реальность для них – кусок пластилина, из которого можно вылепить всё, что душе угодно. Обычный человек, соприкасаясь с запредельным, встаёт перед сложным выбором. Как ему поступить, когда устоявшийся мир рушится на глазах, обратиться в прах вместе с ним или попытаться спастись? Об этом поведают истории, вошедшие в этот сборник.

---

Никогда не знаешь, куда затянет тебя твой язык, живущий временами отдельно от всего организма.

Через час я достиг цели своей поездки – маленького домика на берегу широкой реки, от которого за версту веяло уютом и застоявшимся одиночеством. Мои родители специально построили его вдалеке от чужих глаз. Они хотели уединиться в «тихой гавани». На то были причины: с годами отец всё больше замыкался в себе, люди раздражали его, он, кажется, даже побаивался их.

Но дверь дома оказалась заперта. В нерешительности потоптавшись на крыльце, я повернулся лицом к машине. Не для того я преодолел километры дороги, чтобы остановиться у самой финишной ленточки. Если потребуется, буду ждать день, два… От такой перспективы меня тут же передёрнуло: два дня, пожалуй, слишком.

И я вспомнил. Было место, где он с большой вероятностью мог сейчас находиться. Мы часто рыбачили там, где река делала крутой поворот, грациозно изгибаясь как талия стройной девушки, там на берегу росли ивы, склоняя ветви к воде, окуная в неё их концы, и заросли камыша расступались, освобождая заводь для шикарной рыбалки.

Отец был человеком реки. Втекая в его мозги рассветами и закатами у воды, запахом рыбы и назойливым комарьём, шуршанием камыша на ветру, она подпитывала его жизненными соками, а вытекая, уносила в своих водах весь негатив, что накапливался в нём и самостоятельно не мог выйти. Он любил реку, и она отвечала ему взаимностью, как женщина, которая хотела принадлежать только ему. Почему я так думаю? Он сам рассказывал мне. И не один раз между прочим. Я даже иногда ревновал его к ней, слушая эти откровенные признания.

Нащупав взглядом хорошо утоптанную тропинку, я пошёл по ней без спешки, наслаждаясь отличной погодой и редкими по красоте видами. Он сидел на складном стульчике с удочкой в руках, одетый в ветровку и шорты, с бейсбольной кепкой на голове. Рядом с ним стояло ведро для рыбы, в котором, я уверен, уже плескался, желая выбраться на волю, богатый улов. Услышав щелчок поломавшейся под моей ногой сухой ветки, он оглянулся. Улыбка расплылась по его небритому лицу, сильно постаревшему с тех пор, когда я видел его в последний раз. Но он не поднялся со стула – даже мой редкий визит не мог оторвать его от любимого занятия.

Только сказал едва слышно:

– Добрый день, Тёма. Я рад, что ты приехал.

– А как я рад тебя видеть, ты даже не представляешь! – ответил я, усевшись рядом с ним на укрытую травой землю.

Потом мы долго смотрели на прыгающий по волнам поплавок. Я хоть и не был страстным рыбаком, но обожал со стороны наблюдать за рыбной ловлей.

– Как дела? – спросил он. – Всё балуешься бухгалтерской цифирью?

– Это баловство приносит хороший доход, пап…

Он всегда хотел, чтобы сын стал хорошим инженером, а я… Не оправдал возложенных на меня надежд. Каждый из нас самостоятельно выбирает свой путь. Этим-то он должен быть доволен.

– Как Рита поживает?

Он не знал, что мы в разводе. И я не хотел расстраивать его.

Поэтому соврал:

– Нормально. Живём потихоньку.

Как оправдываюсь, подумал я. Не знаю, почувствовал ли он мою ложь, но стал вдруг собираться домой. Я взял ведро.

– Пошли, Тёма. Буду кормить тебя ухой. У вас в городе такой ухи тебе никто не сварит.

Внутри дома обстановка не изменилась, всё осталось на своих местах: книжки на полках, декоративные тарелки на стенах, не говоря уже о мебели. Словно проявились вдруг фотографические отпечатки из моих воспоминаний. Мы прошли на кухню, где принялись вдвоём чистить рыбу, сопровождая этот не очень эстетичный процесс пережёвыванием различных эпизодов нашего совместного прошлого. Потом папа варил настоящую тройную уху по собственному, никогда не меняющемуся рецепту, а я с замершим сердцем вкушал безумные ароматы, наполнившие замкнутое пространство кухни.

Мы ужинали в тишине, нарушаемой лишь звяканьем ложек о тарелки и тостами, когда стукались запотевшими от ледяной водки рюмками. Ярчайшая по вкусу смесь рыбного бульона и алкоголя, быстро всасываясь кровью, наполняла меня редким ощущением домашнего тепла, от которого я уже успел отвыкнуть. Догадываясь о моём состоянии, отец понимающе улыбался и снова наполнял рюмки до краёв. Я не опьянел, а расслабился так, что не хотел вставать со стула, когда ужин подкатился к своему логическому завершению.

Мы всё же перешли в зал, превращённый умелыми руками отца в гремучую смесь домашней библиотеки и гостиной заядлого охотника, с глубокими креслами, неизменным камином и головами животных на стенах, хоть он и не являлся любителем гонять дичь по лесам и полям.

Когда мы утонули в удобных креслах, я обратил его внимание на этот примечательный факт:

– С каких пор ты стал увлекаться убийствами беззащитных животных?

– Чистый дизайн, игра воображения, – начал оправдываться он. – На старости лет взбрело вдруг в голову, захотелось чувствовать себя хоть иногда, пусть даже только в этой комнате, настоящим английским сэром.

С этими словами он оторвался от кресла и вышел из хранилища британского духа. Пока он отсутствовал, я разглядывал кабанью голову, которая пялилась на меня мутными глазами, наполненными бесконечной тоской по утраченной жизни. Отец вскоре вернулся с двумя бокалами вина, один из которых протянул мне. Мы сделали по глотку в тишине.

– Домашнее, – заметил я и сразу устыдился скудности своей оценки великолепного по вкусу и аромату напитка.

– Лидия, – дополнил моё заключение опытный винодел. – Прошлогоднее. Сладкое, правда, получилось. Сахару не пожалел.

Огонь в камине, скользя по толстому полену, согревал душу. Я чувствовал, как моё лицо раскраснелось и от действия алкоголя, и от излучаемого огнём тепла. Мне захотелось свернуться калачиком прямо в кресле и заснуть счастливым ребёнком, которого волнуют только детские проблемы. Я поставил бокал на журнальный столик. Необходимо было начать серьёзный разговор, ведь только ради него я сюда приехал. Отец последовал моему примеру – его бокал встал рядом с моим. Выражение папиного лица однако нисколько не изменилось.

Но я не знал с чего начать, и отец, чувствуя это, помог мне сделать первый шаг к познанию моего существа.

– О чём ты хотел поговорить со мной, Тёма? – спросил он. – Я думаю, ты появился здесь не для того, чтобы навестить хиреющего старикашку, который когда-то был твоим отцом.

Пропустив мимо ушей его выпад, я не почувствовал укола совести – мои мысли бурлили кипятком и отвлекаться на банальную обиду было просто глупо.

– Моя жизнь наполнена таким дерьмом, от которого запросто можно сойти с ума. Но я держусь из последних сил. Мне будет легче, если я пойму природу творящегося со мной. Ты в курсе, о чём я, видения начались ещё в детстве…

Он стал похож на мальчугана, пойманного за руку на месте глупого проступка.

– Ты прав, Тёма, – ответил он с такой тоской, что впору было сжалиться над пришибленным жизнью стариком, в которого он вдруг превратился.

– Ты способен мне помочь?

– Скорее нет, чем да.

– Внимательно тебя слушаю, – сказал я, удобнее расположившись в кресле.

Глубоко вздохнув, отец заявил:

– Тёма, в детстве я заразил тебя, но это не смертельно, наоборот, – и закрыл глаза.

Я посмотрел на него с тем удивлением, что охватывает любого человека, неожиданно столкнувшегося с немыслимым. Я ждал совсем не такого поворота сюжета, а тут… Тёма, ты заражён неизвестно чем. Да как это вообще возможно? На секунду вспыхнула крамольная мысль: а не обезумел ли мой старик? Но нет, он явно пребывал в своём уме… Что же я? Нужно выслушать его до конца.

– Как-то ты сбоку подошёл к решению моей проблемы, – сказал я, хлебнув вина, вкус которого перестал вдруг ощущать.

– Совсем нет, – ответил он и пронзительно взглянул на меня. – Я всё объясню, потерпи.

– Ну, ну…

– Как бы так начать, чтобы ты всё понял? Не хочется тяжёлой терминологии…

– А ты – простыми словами. Я уловлю суть, не тупой.

– Словом, мы с твоей мамой работали на правительство, а я и сейчас продолжаю этим заниматься. В той сфере, о которой не говорят, потому что ничего не знают. Много лет назад я тайно создал антиген, имеющий целью защищать человека от любых болезней, понимаешь, от всех! Вот такая история.

Он замолчал, ожидая моей реакции на то, что поведал мне, а потом продолжил, так и не дождавшись её:

– Я спас тебя… От них. Но сейчас они узнали об этом каким-то образом… Они хотят нас стереть, Тёма. Им нужно от нас избавиться, чтобы самим выжить. Мы для них заноза в сердце, которая мешает им спокойно властвовать.

– Кто они, папа? – спросил я, усмехнувшись, и посмотрел на него, как на сумасшедшего.

Он замолчал. Может быть, понял, что говорит о странных вещах, а потом улыбнулся.

– Агенты правительства, – ответил он спокойно.