Сакс Ромер - Ведьмино отродье

• Название: Ведьмино отродье
• Автор: Сакс Ромер
• Издательство: Salamandra
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 0101

---

— Ну и? — прозвучало вновь, пока Кеан молчал, набивая трубку.

— Я увидел, что в камине Феррары мерцает огонь, и решил зайти. Я не слишком часто посещаю его, но тогда мне подумалось, что неплохо бы растереться перед камельком и выпить стаканчик пунша для поправки. Гроза почти прекратилась, когда я оказался на лестнице. Я только слышал, как где-то вдалеке гремит гром.

Затем из темноты — почти ничего не было видно — вышел кто-то укутанный с ног до головы, с тусклой лампой в руке. Я вздрогнул от ужаса. Это была девушка, довольно симпатичная, но чрезвычайно бледная, с невероятно яркими глазами. Она мельком взглянула на меня, пробормотала, по-моему, извинение и вновь исчезла в своем укрытии.

— Его же предупреждали, — прорычал Сайм. — В следующий раз получит уведомление о выселении.

— Я побежал наверх и постучал в дверь Феррары. Он открыл не сразу, просто крикнул «Кто там?». Я назвался, он меня впустил и быстро закрыл дверь. Войдя, я почувствовал едкий запах благовоний.

— Благовоний?

— Пахло, как в дацане. Я так ему и сказал. Он ответил, что экспериментировал с куфи, египетским благовонием, тем, что курилось в древних храмах. Было темно и жарко — фух! — как в печке. Комнаты Феррары всегда казались мне необычными, но я уже так давно у него не был, что, боже мой, они показались просто отвратительными.

— И что? Феррара ездил в Египет. Что-нибудь привез?

— О да! Всякую дьявольщину! Но это наводит меня на кое-какие мысли. Я знаю о парне побольше остальных. Сэр Майкл Феррара дружит с моим родителем уже тридцать лет, но отец крайне сдержанно, я бы сказал, чрезвычайно сдержанно, относится к Энтони. В любом случае, ты слышал что-нибудь о его поездке в Египет?

— Говорили, что он попал в какие-то неприятности. Но он молод, к тому же обладает чертовски сомнительной репутацией. Так что ничего странного в этом не вижу.

— А в какие неприятности?

— Понятия не имею. Сдается мне, никто толком не знает. Слышал от молодого Эшби, что из Египта Феррару попросили уехать.

— Что-то болтают о Китченере…

— Да, о нем Эшби тоже упоминал, но я не поверил.

— Итак, Феррара зажег лампу — она у него такая изысканная, серебряная, и я оказался в подобии музея кошмаров. Там была мумия без покровов, женская — даже не знаю, как ее описать. И картинки — да, фотографии. Не решаюсь рассказать, что на них изображено. Я не слабонервный, но там было такое, что лучше не рассматривать, если не хочешь загреметь в Бедлам. На столе у лампы стояли какие-то предметы, ничего подобного я в жизни не видел, несомненно древние. Он убрал их в шкаф, и я не успел ничего разглядеть. Потом он пошел за полотенцем, домашними туфлями и прочим. Проходя мимо камина, он что-то бросил туда. Была яркая вспышка, но огонь тут же стал ровным.

— Что бросил?

— Не знаю точно, могу лишь предположить. Потом он помог мне снять мокрую одежду, поставил чайник, ну ты понимаешь. Ты ведь представляешь, насколько он может быть очарователен? Но есть в нем что-то неприятное — как бы это сформулировать? — зловещее. Он обычно бледен, а тогда был белее мела, сказал, что выжат как лимон, абсолютно обессилел. На лбу блестели капельки пота.

— Из-за жары?

— Нет, — кратко ответил Кеан, — не из-за нее. Я вытерся, надел какие-то брюки. Феррара помешивал грог и притворялся, что рад мне. Я кое-что вспомнил: может, это просто совпадение, но… В комнатах были фотографии, хорошие, он сделал их сам. И я не о чем-то уродливом, отталкивающем, я говорю о пейзажах, девушках, особенно девушках. На странной маленькой подставке под лампой стояла красивейшая фотография Аполлона, лебедя, хозяина заводи.

Сайм со скукой посматривал на друга сквозь табачную дымку.

— Я был в некотором смысле шокирован, — продолжал Кеан. — Это подстегнуло интерес к тому, что же он все-та-

ки бросил в огонь. А затем в его фотографическом гареме я увидел изображение девушки, которая, я почти уверен в этом, встретилась мне около лестницы. С другого портрета на меня смотрела Майра Дюкен.

— Его кузина?

— Да. Я даже хотел сорвать карточку со стены. Честно говоря, как только я заметил фотографию, сразу захотел уйти: бежать к себе на квартиру и не медля сбросить с тела одежду, которую дал мне этот человек! Мне с трудом удавалось держаться в рамках приличий. Сайм, если бы ты видел, как умер этот лебедь…

Сайм подошел к окну.

— Я начинаю разделять твои страшные подозрения, — проговорил он. — В последний раз за такое вышвыривали из университета, насколько я помню, в шестнадцатом веке: доктора Ди попросили покинуть Сент-Джонс колледж в Кембридже.

— Знаю. Конечно, все звучит так нелепо. Но я должен кому-то довериться. Что ж, мне пора.

Сайм кивнул, глядя в открытое окно. Кеан закрывал дверь, когда друг окликнул его:

— Раз уж ты подумываешь стать литератором и ничем сейчас не занят, ты мог бы, наверное, заскочить к Уилсону и одолжить тот мозг для меня.

— Хорошо, — крикнул Кеан в ответ.

Во дворе он немного задержался, задумавшись. Затем, словно приняв неожиданное решение, поспешил к воротам и начал подниматься по лестнице дома Феррары.

Некоторое время он безуспешно стучал в дверь, но характер его отличался настойчивостью, а кулаки — силой: дверь открыли.

Перед Робертом Кеаном стоял Энтони Феррара. На нем был серебристо-серый халат на лебяжьем пуху — на этом фоне словно выточенная из слоновой кости шея напоми-

нала об античных скульптурах. Черные, как безлунная ночь, миндалевидные глаза странно сверкали под невысоким гладким лбом. По сравнению с ними прямые темные волосы выглядели блеклыми. Губы были неестественно красны. Неуловимая женоподобность его облика отталкивала.

— Войти можно? — резко потребовал Кеан.

— Что-то важное? — голос Феррары был хрипловат, но не лишен приятности.

— Ты что, занят?

— Как бы тебе сказать, — Феррара странно улыбнулся.

— Посетитель? — Кеан шел напролом.

— Не совсем.

— Что и объясняет твою неторопливость, — заметил Кеан, собираясь уходить. — Видно, ты принял меня за проктора. Спокойной ночи!

Феррара не ответил. Кеан не оглядывался, но чувствовал, что Энтони все еще стоит, облокотясь на перила, и смотрит ему вслед. Этот взгляд, как пламя, прожигал затылок.

Глава II. Призрачные руки

Через неделю Роберт Кеан покинул Оксфорд, чтобы занять предложенное ему место в лондонской газете. Но провидение, вероятно, имело свои планы на молодого человека: в понедельник ему позвонил Сайм и рассказал о необычном случае в одной из больниц.

— Уолтон там хирург-интерн, — сказал он, — он проведет тебя, чтобы ты осмотрел пациентку. Она, вне всякого сомнения, умерла от какого-то редкого нервного заболевания. У меня есть теория, что… — дальше пошли профессиональные подробности.

Кеан поехал в больницу, и там, благодаря любезности Уолтона, которого знал еще по Оксфорду, его допустили к осмотру тела.

— Симптомы, заинтересовавшие Сайма, — объяснял хирург, снимая простыню с лица умершей, — это…

Он прервался: Кеан неожиданно побледнел и упал бы, если бы не схватился за Уолтона.

— Боже мой!

Кеан, не отпуская хирурга, склонился над бескровным лицом. Когда девушка была жива, ее можно было назвать миловидной, но сейчас черты жутко исказились. По обеим сторонам шеи в области гортани белели огромные пятна.

— Что, черт побери, с вами такое? — забеспокоился Уолтон.

— На какую-то секунду мне показалось, — выдохнул Кеан, — что я ее знал.

— Правда? Надеюсь, вы не ошиблись. Нам о ней ничего не известно. Посмотрите внимательнее.

— Нет, — ответил Кеан, с трудом взяв себя в руки, — просто случайное сходство, не более, — и вытер пот со лба.

— Вы едва не упали в обморок, — заметил Уолтон. — Она похожа на кого-то из ваших близких знакомых?

— Ничуть, особенно сейчас, когда я ее разглядел, но поначалу я испытал шок. Господи, какова причина смерти?

— Асфиксия, — коротко ответил Уолтон. — Разве не видно?

— Кто-то ее задушил, и сюда привезли уже мертвое тело?

— Ничего подобного, приятель. Никто ее не душил. Ее доставил в критическом состоянии четыре или пять дней назад какой-то священник из трущоб — они всегда подкидывают нам работку. Мы диагностировали крайнее истощение и прочие осложнения. До вчерашнего вечера она шла на поправку, почти восстановилась. Но вдруг около часа ночи вскочила в постели и упала обратно в подушки, задыхаясь. Когда подбежала медсестра, все было кончено.

— А следы на горле?

Уолтон лишь пожал плечами.

— Сами видите! Все очень заинтересовались случаем. Он абсолютно уникален. Молодой Шоу, склонный все сводить к нервной системе, сразу отослал длинный отчет Сайму — тот страдает от того же заблуждения, — усмехнулся хирург.