Фаина Гримберг - Хей, Осман!

• Название: Хей, Осман!
• Автор: Фаина Гримберг
• Издательство: Астрель
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2004
• ISBN: 5-271-07623-7

Новый роман известной современной писательницы Фаины Гримберг рассказывает о жизни Османа I, тюркского вождя, положившего начало великой державе - Османской империи. Роман интересен не только занимательным сюжетом, но и подлинно энциклопедическим охватом сведений о фольклоре, быте, истории Балканского полуострова и Малой Азии ХII-ХIV вв. Осман, по прозвищу Аль-Гази (т.е. завоеватель). В 1288 г. унаследовал от своего отца господство над турецкими ордами, населявшими Малую Азию. Постепенно расширяя свои владения, он стал правителем независимого Турецкого государства. После победы над сельджуками в 1299 г. Осман был провозглашён султаном, а победа над византийцами в 1301 г. сделала его имя известным всему миру.

---

   - Будем слушать бабу! Баба нами править будет!..

Осману хотелось увидеть Мальхун, обнять её... Но она, как и полагалось молодой жене, не показывалась, ждала супруга в свадебной юрте. Не вышла и мать. По обычаю, сын, вернувшийся с победой, сам должен был идти к ней. Только воспитательница-кормилица обнимала Османа, счастлива была видеть его живым. Но обеспокоило Османа отсутствие Эртугрула. Где отец?

Меж тем, все радовались тому, что теперь у рода Эртугрула есть крепость. Иные даже и не разбирали, что это такое - крепость! А просто решили, что теперь будут богатеть, жить хорошо...

Осман хотел увидеть отца и боялся увидеть его. Он при отце не смог бы притворяться. Вспомнил, как в детстве отец был для него самым близким... А теперь этот парнишка, Михал, был Осману ближе... Отчего? Осман понимал, отчего это! Прежде ему нужен был добрый совет, поддержка, наставник. А теперь возникло стремление самому поддерживать, давать добрые советы, наставлять... Он по- прежнему любил отца, но теперь не знал, каким будет с ним, как заговорит...

Осман стоял в толпе, о чём-то спрашивали его, шумели... Протиснулся Сару Яты:

   - Отец ждёт тебя...

Расступились, пропустили Османа. В юрте отца он, войдя, огляделся, не тотчас увидел Эртугрула. Тот лежал на постели, покрылся одеялом с оторочкой лисьей. Осману вдруг почудилось, будто давным-давно не видел отца. Так осунулся отец. Приподнялся, подпёр щёку ладонью, но лёг снова... Осман позабыл о своих прежних мыслях и ощущениях, бросился к отцу, припал на колени у постели...

   - Что с тобой, отец?!..

Осман не ожидал увидеть отца таким. Готовился к мучительному разговору; решал для себя, что скажет... Нет, не хотел притворяться, но знал, что откровенным с отцом не будет. И ни с кем... Но все эти муки решения оказались напрасными. Теперь Осман не сожалел отца, нет, но только одного хотел - чтобы отец снова сделался здоров!.. А Эртугрул уже отдалился и от любимого сына, и от всей жизни. Прохрипел:

   - Болен я...

   - Молчи, молчи! - закричал Осман. - Береги силы!..

Он оставался у постели отца одну седмицу, ходил за больным, не чураясь грязной, чёрной работы. Отец молчал, тяжело дышал... Не отвечал на призывы Османа, который в отчаянии звал его, умолял сказать хоть слово... Эртугрул смотрел диким, отчуждённым от всего вокруг взглядом, глаза его сильно запали... Осман не сомневался в том, что болезненное состояние отца вызвано известием о казни сыновей Тундара... Отец обо всём догадался!.. А может быть, и нет. Отец ведь всего лишь человек! Незачем воображать, будто отец одарён сверхъестественным чутьём, догадливостью сверхъестественной. Отец всего лишь человек... Но теперь с отцом нельзя было говорить, отец не мог ответить. Но ведь отец и прежде болел... Но пусть отец не умирает!.. Осман гнал эту мысль о смерти отца, но уже знал, что отец умрёт...

Эртугрул велел сыну:

   - Приведи мать... - И голос был хриплым и страшным...

Осман привёл мать. Эртугрул велел ей сесть у постели. Она села на коленях. Эртугрул взял её руку, недолго подержал в своей руке, разжал свои пальцы, отпустил её руку. Она взяла его тяжёлую руку и поцеловала тыльную сторону ладони... Осман увёл мать. Он чуть задержался у её юрты и услышал, как мать заплакала горько.

Осман вернулся в юрту отца и тотчас понял, что произошло. В юрту вошла особенная тишина, тишина отсутствия живого человека. Отец был мёртв. Осман приблизился, не чувствуя ног, не понимая, как переступает... Отец лежал, сложив руки на животе, чуть пониже груди. Видно было, какой впалый живот, полотно рубахи обтянуло впадину застылую. Лицо потемнело; лоб вдруг сделался низким, седые посёкшиеся косы воина вольного лежали мертво на груди. Глаза были плотно закрыты, веки тяжёлые, потемнелые. Нос сделался острым... Осман видел много мертвецов, но при виде этого почувствовал непонятный страх... Теперь ещё одна тяжесть легла на душу; теперь он часто будет думать, что отец умер внезапно, не простился с любимым сыном... Осман присел у постели. Захотелось вернуть детство, снова увидеть отца сильным, знающим всё, говорящим мудрое...

Осман поднялся, резко повернулся, не глядя на мёртвое тело лежащее, и вышел, прямо шагающий, из юрты...

* * *

Эртугрул был отцом Османа, основателя великой империи, простиравшейся при его потомках от Марокко на западе до Ирана на востоке и от Йемена на юге до Крыма на севере. Никто не знал и никогда не узнает точное место рождения Эртугрула. Он был погребён в Сугюте. И ныне можно видеть там его гробницу. А Сугют ныне - маленький городок в долине реки Сакарья.

Умер Эртугрул в конце XIII века. Мы никогда не узнаем, сколько лет ему было. Хронист Мехмед Нешри пишет, что Эртугрул скончался в возрасте девяноста трёх лет. Это, конечно, условное число, которое должно указывать на долголетие почтенного патриарха грядущих османов. Некоторые историки указывают также достаточно произвольно - следующие даты жизни Эртугрула: 1198-1281.

Возможно, Эртугрул оказал помощь султану Алаэддину Кейкубаду в 1231 году. Согласно одним хроникам, кочевник тогда был ещё совсем юным. Другие хроники называют его «отцом Османа», то есть утверждают, что он уже тогда был отцом своего выдающегося сына.

В сущности, мы очень мало знаем об Эртугруле. Он был хорошим кочевником, хорошим вождём своего рода и хорошим отцом своему сыну.

* * *

В знак траура по умершему вождю люди надели тёмные синие одежды и повязали головы тёмными синими повязками.

Мёртвое тело обмыли, накинули через голову, не надевая в рукава, рубаху, на лицо положили чалму. Затем обернули мертвеца в его нарядную верхнюю одежду. Имам назвал умершего шахидом[256]:

   - Он долго болел, а это ведь всё равно что быть убитым за веру! Он - шахид!..

Покойного завернули в кусок белой ткани, называемый «уров», а поверх - в кусок ткани «малла». Уров был длинным, со стороны головы и ног оставались концы в две пяди; концы эти связали узлом. И опуская мёртвого в могилу, придерживали за эти концы. Под уров на тело мёртвое положили новую войлочную шапку и кусок белой ткани; эти дары назначались тому, кто выкопал могилу и открыл мёртвому лицо. Уров оставили в могиле, а малла имам велел взять и отдал Осману:

   - И тебя похоронят с этим! Но пусть твоя смерть случится ещё через много, много лет!..

* * *

Наконец-то Осман мог войти в свадебную юрту, к жене. Он не видел Мальхун тысячу лет. Столько всего случилось за это время!.. Случилась крепость, случилась смерть!.. Он хотел соблюсти траурное воздержание. Он уже с некоторой досадой ожидал увидеть на лице Мальхун выражение тревоги; он даже опасался её упрёков. В ответ на подобные упрёки ему пришлось бы огрызаться по-мужски... И в то же время Осману так хотелось увидеть жену!..

И было таким облегчением душе - увидеть её спокойной, дружелюбной, любящей...

   - Ты - самая прекрасная жена на свете! - говорил Осман. - Знаешь, как говорили мои предки о плохой жене: «Когда к ней в дом из степи придёт стыдливый гость, муж её дома скажет ей: «Встань, принеси хлеб, поедим, пусть и этот поест»; она скажет: «У тебя испечённого хлеба не осталось» . Так говоря, она ударяет себя по задней части, оборачивается к мужу боком, потом опрокидывает перед ним скатерть; хотя бы сказал тысячу слов, она ни одного без ответа не оставит, на слова мужа внимания не обратит. Это - основа слёз пророка Нуха; от такой также да сохранит вас Бог, такая женщина к вашему очагу пусть не приходит!»

Мальхун смеялась, затем спросила:

   - А что о хорошей жене говорится?

   - О! О хорошей куда меньше слов: «Когда из степи в дом приходит гость, когда муж её на охоте, этого гостя она накормит, напоит, уважит и отпустит»[257].

Мальхун смеялась весело. И Осман чувствовал, что она ему - ближе всех! Она и молодой Михал, Куш Михал. Они не просят, не ждут от него откровенности. Им не нужно, чтобы он каялся, делился с ними своими мыслями и замыслами...

   - Мальхун! - говорил Осман. - Прости меня. Я ничего не привёз тебе, ни украшений, ни тканей красивых...

   - Не надо, не надо! - Мальхун смеялась и махала на него руками. — Ты жив! И более ничего не надо для меня!..

Он понял тотчас, как она тревожилась о нём. Но ему было по душе то, что она смеётся, и лицо у неё не грустное...

   - Мальхун! Крепость Ин Хисар, наша первая крепость, - вот мой подарок тебе! В этой крепости будет построен наш первый дом. Я не приведу тебя в чужой дом, в дом захваченный! Дом для тебя поставлен будет совсем новый, и всё убранство будет новое. Ты увидишь!..

Было хорошо...

* * *

Но не так долго пришлось наслаждаться отдыхом, покоем, любовью жены молодой... Осман собирался вернуться в крепость, но оказалось, что возвращаться ещё не время. Эртугрул ещё при жизни своей сделал Османа вождём. Осман и не думал, что начнётся смута. Сару Яты сказал, что Тундар подкупает людей.