Х. М. Уорд - Испорченный (ЛП)

• Название: Испорченный (ЛП)
• Автор: Х. М. Уорд
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2013

Жизнь — отстой. И как только Сидни поднимается на ноги, что-то постоянно сбивает ее обратно на землю. В этом никогда нет ничего хорошего, но сейчас все по-другому. Сейчас «хорошо» это совсем подходящее слово. Питэр — воплощение совершенства. Кажется, будто он свалился со своего ангельского местечка в чистилище, потому что (давайте смотреть правде в глаза) любой настолько горячий парень должен быть испорченным. Он, вероятно, был послан сюда, чтобы разрушить ее жизнь. Питэр необыкновенно красив со своими сексуальными голубыми глазами, темными волосами и подтянутым телом. Добавьте еще очаровательное остроумие, и Питэр будет олицетворять все то, что Сидни когда-либо желала увидеть в мужчине. Но когда страсти накаляются, Питэр указывает ей на дверь. Сидни со стыдом уходит. Это конец самого ужасного в мире свидания в слепую. Казалось, ее жизнь просто не могла стать еще отстойнее, но это произошло. На следующее утро все рушится. Безумно горячий парень из прошлой ночи, тот, который видел ее наполовину обнаженной, ведет урок перед всем классом.

---

Милли смотрит с жалостью и трясет руками.

— Тиа продержалась дольше всех. Девять минут.

Тиа поднимает руку в воздух и откидывает большой палец.

Я смеюсь:

— Отлично, Тиа, и поздравляю всех вас. Упражнения просто нереальные. Вдобавок, завтра вы все не сможете разогнуться, как девяностолетние старушки.

Кто-то начал смеяться, но вскоре смех сменился стонами раскаяния.

Милли смотрит на меня со своей кровати. Она сидит, обхватив колени руками.

— Так, и куда же ты пропала на весь вечер? Я думала, что ты захочешь принять участие в этом.

У Милли мягкие светлые локоны. Она собрала их в высокий конский хвост, когда пришла домой; на ней майка и боксеры.

Я пожимаю плечами, показывая, что это не важно, но сжатие моей груди дает понять, что это не так.

— Нигде, правда. Извини, что бросила тебя.

Милли выглядит раздраженной, но потом ее плечи расслабляются, и я уверена, она простила меня.

— Я не должна была заставлять тебя приходить.

Тиа выпаливает:

— Ты что устроила для нее еще одно свидание вслепую? Ты, наверное, хочешь, чтобы тебе надрали задницу, Милли.

Она права. Все знают, что в этом году меня об этом лучше даже не спрашивать.

— Девчонка из Джерси не посмеет надрать мне задницу, — говорит Милли, и корчит рожицу Тие. — У меня иммунитет.

Я смеюсь: — Не после того, что было сегодня. Больше никаких свиданий вслепую. Пожалуйста, сдерживай себя и не своди меня с очередным придурком, ладно? Я могу найти таких и сама, и если найду, ты будешь обеспечивать меня мороженым, пока меня не станет тошнить.

— Мороженое? — говорит Тиа, лежа на полу. Я смотрю на нее как раз в тот момент, когда она пытается встать. Ее лицо корчится от боли. — Тебе что двенадцать? Большие девочки напиваются в хлам после дерьмового свидания.

Я не пью. По крайней мере, сейчас, но никто об этом не знает. Я смеюсь вместе со всеми и соглашаюсь завтра вечером сходить в бар. На следующее утро мне на работу, так что я смогу улизнуть пораньше, не успев напиться, и никто и не вспомнит об этом.

* * *

На следующее утро я рано приезжаю на работу. Я ассистент преподавателя, или АП. Работаю на факультете английского языка, с тех пор как выбрала этот предмет профилирующим. Офисы находятся наверху, в стороне от аудиторий. Я и еще несколько студентов, работающих тут, слоняются, не понимая, куда делся весь преподавательский состав, ведь все кабинеты пусты. В это время дня, здесь настоящая суматоха, телефоны звонят, гудят копировальные машины. Преподаватели, как правило, в спешке, торопятся, чтобы успеть к восьмичасовым занятиям, но сегодня не тот день.

Сегодня здесь царит зловещая тишина.

Я прогуливаюсь и возвращаюсь в кабинет Тэдвика. Нет и признака того, что он здесь; нет дымящейся кружки кофе, компьютерный монитор не включен. Должно быть, он опаздывает.

Я кладу сумочку в ящик его стола, чтобы ее никто не украл, и смотрю на фотографии на столе. Тэдвик не так стар для профессора; мужчина, лет сорока пяти с густыми каштановыми волосами и темными глазами. На одной фотографии рядом с ним две малышки, которые смотрят на Тэдвика, будто он лучший в мире папа. Они выглядят счастливыми; как это не похоже на мою семью, не могу даже представить насколько.

Я выхожу из его офиса и присоединяюсь к остальным. Кто-то вспоминает про «правило пяти минут», и мы все смеемся. Я запрыгиваю на пустой студенческий рабочий стол, который находится за пределами офиса Тэдвика. Ассистент-выпускник, или АВ, Маршал, ходит взад вперед, протирая дыру в ковре. Опоздание находится за гранью его понимания. Прибавляя к этому его нервозную личность, он становится похож на сумасшедшего. Все мы в итоге опоздаем, потому что явно что-то не так, а не, потому что эта заминка по его вине. Занятия уже начались. Уже пять минут девятого. Все ассистенты обязаны отметить отсутствующих и разойтись по занятиям, но в главном офисе никого нет. Нет и списка посещаемости. Ничего нет. Все до сих пор закрыто, будто сейчас середина ночи.

Все преподаватели собрались в конференц-зале в конце коридора. Один из студентов, Райн, пытался подслушать, стоя под дверью, но, в конце концов, вернулся, сказав, что ничего не расслышал.

— Где все? — Маршал спрашивает меня с паникой в голосе. Он высокий худощавый блондин с телом скейтера, то есть плотно очерченные мышцы, не слишком большие, но и не слишком маленькие. На него приятно посмотреть. К сожалению, он слишком сумасшедший, чтобы с ним считаться. Возьмем требующую внимания девушку, которая помешана на контроле, и социальную забывчивость, что при суммировании приведет нас к личности Маршала. Хоть с ним и сложно поладить, но преподаватели его обожают из-за безупречной работы. Все, что он делает, безукоризненно.

— Они в конференц-зале, — говорю я, подпиливая ногти. В животе возникает неприятное ощущение. Не могу даже представить, что заставило их оставить ассистентов и занятия.

Маршал фыркает:

— Что обсуждают? Занятия уже начались. Ты же знаешь, что все первые курсы ждут в течение пяти минут, а потом уходят.

Я киваю. — Знаю. Но Тэдвик строг. Один раз он пришел с двадцатиминутным опозданием и отметил всех, кто отсутствует.

Так как он допускает только две неявки на занятие, этот случай подставил половину класса.

— Человек-легенда, по крайней мере, если речь идет о том, чтобы усмирить свой гнев. Сомневаюсь, что они уйдут.

Маршал и я приставлены к одному профессору. Он отвечает за старших, а я за первокурсников. Так как звук моего нервного подпиливания ногтей заставляет Маршала взглянуть на меня, я переключаюсь на очистку своего свитера от ворсинок. Он вздыхает и трясет головой. Не моя вина, что в напряженных ситуациях я нервничаю. Кроме того, я плохо спала этой ночью, так что не вынесу два дерьмовых дня в подряд.

С утра я прикрепила улыбку к своему лицу, и она не покинет моего лица, что бы ни произошло.

Я покачиваю ногами и наклоняюсь к парте, ставя руки по обе стороны от бедер. Секундой позже, пошатываясь, входит Тиа и плюхается на диван в другом углу комнаты. Все ее вещи падают рядом на пол, и она стонет.

— Что это с ней? — спрашивает Маршал, смотря на Тию. — Надеюсь, она не заболела. Она не должна быть здесь, если болеет, — когда он это произносит, его голос поднимается на пол октавы.

— Успокойся, чудик. Прошлой ночью она выиграла соревнования по тренировке пресса.

Он моргает на меня, не понимая.

Тиа вставляет:

— Мой пресс не создан для этого. Чертов пилатес [3]. Такое чувство, что кто-то использовал мои внутренности вместо боксерской груши.

Она стонет и переворачивается на бок.

Неожиданно, Маршал поворачивается ко мне.

— Мне кажется, история о том, что Тэдвик завалил половину курса — всего лишь слух, — он постукивает пальцами по губам и продолжает: — Но все же хороший слух, как известно, способен вселить страх в первокурсников. Возможно, они останутся.

— Они останутся, — говорит Тиа из другого конца комнаты. Не знаю почему, но она лежит. Она не может сидеть прямо. Рука Тии взмывает в воздух, когда она продолжает. — С другой стороны, мой класс, скорее всего, уже ушел. Они и двух секунд не будут ждать Стриктленд.

Маршал смотрит на нее и отмахивается:

— Это потому что Стриктленд — простофиля.

Кто-то в дверях за Маршалом прочищает горло.

— Правда? А я даже и не знала, — доктор Стриктленд проходит в центр комнаты. Это главное место среди всех офисов. Она смотрит на Маршала. — Я усилю бдительность над классом в этом семестре, и скажу, чтобы они за это благодарили тебя, Маршал.

Глаза Маршала чуть не вышли из орбит. Уголки губ Стриктленд дернулись вверх. Она любит подразнить его. У Маршала проблемы с пониманием сарказма. Стриктленд одаряет его взглядом и говорит:

— Неужели, я бы действительно так поступила? Ну, правда, Маршал. Научись уже определять, когда над тобой подшучивают.

Доктор Сиэнна Стриктленд — глава департамента. Это пожилая женщина, с медной кожей и с полосками проседи в темно-рыжих волосах. Обычно она носит яркие брючные костюмы. Но сегодня она вся в черном, что полностью не соответствует ее характеру. Стриктленд машет рукой, чтобы прервать мольбы Маршала. Выражение ее глаз заставляет мой желудок упасть. Произошло что-то ужасное.

В продолжении Стриктленд складывает руки перед собой и говорит:

— Есть более важные вещи, которые необходимо обсудить. Боюсь, что у меня плохие новости. Возможно, вы знали, что с тех пор, как в прошлом году у доктора Тэдвика случился сердечный приступ, его занятия проходили только два раза в неделю. И он приложил неимоверные усилия, чтобы начать возвращаться в прежний режим, однако, — она складывает ладони и обводит комнату взглядом, — жизнь не всегда складывается так, как мы ее планируем. Доктор Тэдвик скончался в минувшие выходные.