Игорь Губерман - Иерусалимские дневники (сборник)

• Название: Иерусалимские дневники (сборник)
• Автор: Игорь Губерман
• Жанр: Поэзия
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-17-081956-0

В эту книгу Игоря Губермана вошли его шестой и седьмой «Иерусалимские дневники» и еще немного стихов из будущей новой книги – девятого дневника.

Писатель рассказывает о главных событиях недавних лет – своих концертах («у меня не шоу-бизнес, а Бернард Шоу-бизнес»), ушедших друзьях, о том, как чуть не стал богатым человеком, о любимой «тещиньке» Лидии Либединской и внезапно напавшей болезни… И ничто не может отучить писателя от шуток.

---

– У меня остались в жизни две всего лишь радости: когда ко мне приходят дети и когда они уходят, я без этого никак не проживу.

А про другого старика я вспоминаю с тихой завистью. Ровесник мой (а то и чуть постарше), он – успешный и гонористый художник. И вот однажды после пьянки, на которой он изрядно освежился, посадили собутыльники его в такси, и вежливо спросил водитель:

– Вас куда вести, папаша?

И папаша дивные (по самочувствию) слова ему сказал:

– Вези, куда захочешь, я повсюду нарасхват.

На все звонки, как поправляется моё здоровье, отвечаю фразой, некогда придуманной евреями во времена Христа (одну лишь букву изменив): «Что может быть хорошего из лазарета?» Все сочувственно и понимающе смеются. И про цех наш литераторский отладил я классическую тоже (пушкинскую) строчку: «Альцхаймер близится, а Нобеля всё нет».

Ну, вот и всё, по-моему. А те стишки, что написал я в год Собаки и немного раньше, я недавно все перечитал – они произвели на меня хорошее впечатление. Надеюсь, мы сойдёмся вкусами, читатель.

Заметки с дороги

* * *

Умом Россию не спасти,
она уму не отворяется,
в ней куры начали нести
крутые яйца.

* * *

Месяц ездил я в лязге и хрусте
по струенью стальной колеи,
и пространство пронзительной грусти
остужало надежды мои.

* * *

В чаду российских лихолетий,
когда людей расчеловечили,
то их отнюдь не только плети,
но больше пряники увечили.

* * *

Ездил по российским я просторам,
пил и ел вагонные обеды,
я путями ехал, по которым
ехали на смерть отцы и деды.

* * *

Умельцы на российском карнавале
то с шиком, то втихую за углом
торгуют, как и прежде торговали, —
духовностью и старым барахлом.

* * *

В российской протекающей истории
с её периодической провальностью
тем лучше воплощаются теории,
чем хуже они связаны с реальностью.

* * *

И те, что сидели, и те, что сажали,
хотя и глаза у них были, и уши, —
как Бога-отца, горячо обожали
того, кто калечил их жизни и души.

* * *

Мечте сплотить народ и власть
в России холодно и тяжко,
поскольку меньше врать и красть
никак не может власть-бедняжка.

* * *

С поры кафтанов и лаптей
жива традиция в отчизне:
Россия ест своих детей,
чтобы не мучались от жизни.

* * *

В сегодняшней России есть пустяк,
типичный для империи Востока:
величие взошло тут на костях,
а кости убиенных мстят жестоко.

* * *

Тот факт, что нас Россия не схарчила,
не высушила в лагерную пыль,
по пьянке на глушняк не замочила, —
изрядно фантастическая быль.

* * *

Напрасность всех попыток и усилий
наметить нечто ясное и путное —
похоже, не случайна, и России
полезней и нужнее время смутное.

* * *

Варяги, печенеги и хазары,
умелые в торговом ремесле,
захватывают русские базары
и дико умножаются в числе.

* * *

Орать налево и направо
о пришлых лиц переполнении —
извечно русская забава
в исконно хамском исполнении.

* * *

Что у России нет идеи,
на чём воспитывать внучат,
весьма виновны иудеи,
что затаились и молчат.

* * *

Всё невпопад и наобум,
по всей Руси гуляет нелюдь,
а в людях совесть, честь и ум
живут, как щука, рак и лебедь.

* * *

Россия – это всё же царство,
свободный дух пылится зря,
а вольнодумное бунтарство —
лишь поиск доброго царя.

* * *

Гармонь, сарафан и берёза,
а с ветки – поёт соловей;
всей роскоши этой угроза —
незримый повсюдный еврей.

* * *

Тянет русского туриста
полежать на солнце жарящем,
потому что стало мглисто
у начальства под седалищем.

* * *

Думаю, что в нынешней России
вовсе не исчезла благодать:
Божий дух витает, но бессилен
с мерзостью и мразью совладать.

* * *

Мне кажется, покорное терпение —
не лучшая особенность народа:
сперва оно приводит в отупение,
а после – вырождается порода.

* * *

Я отродясь локтей не грыз,
я трезвый оптимист,
сейчас в России время крыс,
но близок и флейтист.

* * *

А если Русь растормошит
герой, по младости курчавый,
она расстроится, что – жид,
и в сон вернётся величавый.

* * *

Как патриотов понимать?
Уж больно с логикой негладко:
ведь если им Россия – мать,
то красть у матери? Загадка.

* * *

Евреи так укоренились,
вольясь в судьбу Руси затейную,
что матерятся, обленились
и пьют любую дрянь питейную.

* * *

Жили мы в потёмках недоумия,
с радостью дыша самообманом,
нас поила ленинская мумия
дивным, если вдуматься, дурманом.

* * *

Причина имперского краха
проста, как букварная строчка:
лишённая обручей страха,
распалась державная бочка.

* * *

Россия – страна многоликая,
в ней море людей даровитых,
она ещё столь же великая
по части семян ядовитых.

* * *

Любовь к России без взаимности —
весьма еврейское страдание,
но нет уже былой активности,
и хворь пошла на увядание.

* * *

Иные на Руси цветут соцветия,
повсюду перемены и новации,
а я – из очень прошлого столетия,
по сути – из другой цивилизации.

* * *

Где сотни взыгравших козлов
гуляют с утра до потёмок,
там сотни дичайших узлов
распутывать будет потомок.

* * *

Бурлит не хаотически тусовка:
незримая случайным попрошайкам,
активно протекает расфасовка
по гильдиям, сословиям и шайкам.

* * *

Всё это было бы не грустно,
когда бы не было так гнусно.

* * *

Народа российского горе
с уже незапамятных пор —
что пишет он «хуй» на заборе,
ещё не построив забор.

* * *

Мне кажется, российская земля,
ещё не отойдя от мерзлоты,
скучает без конвоя, патруля
и всяческой надзорной сволоты.

* * *

Когда б еврей умел порхать,
фонтан пустив, уйти под воду
или в саду благоухать —
любезен был бы он народу.

* * *

Россию всё же любит Бог:
в ней гены живости упорны,
а там, где Хармс явиться мог,
абсурд и хаос жизнетворны.

* * *

Переживя свободы шок,
Россия вновь душой окрепла,
согрела серый порошок,
и Феликс вмиг восстал из пепла.

* * *

Когда надвигается темень
и тонут мечты в окаянстве,
убийц полустёртые тени
маячат в затихшем пространстве.

* * *

Нет подобного в мире явления,
и диковинней нет ничего:
власть российская – враг населения
и без устали морит его.

* * *

Люблю Россию чувством непонятным,
с угрюмым за дела её стыдом,
брезгливостью к её родимым пятнам
и болью за испакощенный дом.

* * *

Владеет мыслями моими
недоуменная досада:
народы сами править ими
зовут питомцев зоосада.

* * *

Россия как ни переменчива,
а злоба прежняя кругом,
Россия горестно повенчана
с несуществующим врагом.

* * *

Чем темней и пасмурней закаты
гнусно увядающих эпох,
тем оптимистичнее плакаты
о большой удаче в ловле блох.

* * *

В России нынче правят бал торжественный
три личности: подонок, лгун и вор,
и царственно свирепствует естественный,
но противоестественный отбор.

* * *

Свободы дивный фейерверк
не зря взрывается над нами,
и пусть огонь уже померк,
но искры теплятся годами.

* * *

У всех вождей Руси увеселением
и творчеством у всех до одного —
была война с российским населением
во имя вразумления его.

* * *

Чтобы долю горемычную
без печали принимать,
укрепляют люди личную
веру в Бога, душу, мать.

* * *

В России не закончилась эпоха
предательства и рабского молчания,
порой ещё кричат, но слышно плохо,
а громко – лишь согласное мычание.

* * *

Всегда евреи за свободу
стояли твердо – с целью вредной
внедрять отраву, гнусь и шкоду
в невинный дух России бедной.

* * *

Стирается на время если грань —
условия, критерии, барьеры, —
то сразу же немыслимая срань
стремительные делает карьеры.

* * *

С российским начальством контакты
похожи в любой из моментов
на очень интимные акты,
где женская роль – у клиентов.

* * *

Бессильные кремлёвские призывы
припасть к патриотизму как опоре
напрасны, как натужные позывы,
томящие страдальца при запоре.

* * *

Какую бы ни гнали мы волну,
каких ни сочинили наворотов,
никак не скрыть еврейскую вину
в бездарности российских патриотов.

* * *

Кого я ни припомню, все подряд
убийцы – в унисон, как на заказ, —
твердили, что не знали, что творят,
и плакали, что был такой приказ.

* * *

Трепеща как осиновый лист
и прохожим кивая приветно,
по России бредёт сионист
и евреев зовёт безответно.

* * *

От юных кудрей и до тягостной
сенильной поры облысения
висит над евреями сладостный
и вязкий соблазн обрусения.

* * *

Такая в ней мечта и пластика,
что, ни за что не извиняясь,
опять вернулась к жизни свастика,
по месту видоизменяясь.

* * *

Пишу я о России без лукавства
и выстудив душевное смятение:
повсюдное цветение мерзавства —
кошмарное, но всё-таки цветение.

* * *

Светлы юнцов тугие лица
с печатью сметки и проворности,
и так духовность в них дымится,
что явно требует соборности.

* * *

Мне кажется – куда я взгляд ни кину,
фортуна так Россию подвела
в отместку, что икону и дубину
строгали здесь из общего ствола.

* * *

России вновь не повезло,
никто не ждал такой напасти:
разнокалиберное зло
опять взошло к вершине власти.

* * *

Мне боль несёт российской жизни эхо
с ожоговым стыдом наполовину;
похоже, из России я уехал,
не смогши перерезать пуповину.

Шестой иерусалимский дневник