Сергей Шведов - Око Соломона

• Название: Око Соломона
• Автор: Сергей Шведов
• Жанр: Историческое фэнтези

Крестовый поход, объявленный папой Урбаном, всколыхнул всю Европу. Тысячи людей ринулись на Ближний Восток с оружием в руках, дабы показать свое рвение в христианской вере и заслужить отпущение грехов. Однако император Генрих не поддался общему порыву. У него свои цели. Ведун из Арконы, предавший своих богов, обещает императору добыть чудесный камень, дающий право на бессмертие и власть над миром. Око Соломона вот уже многие века храниться в подземелье древнего храма, лишь в последние столетия ставшего мечетью. Но чтобы его добыть следует предать огню и мечу древний город. Хрупкое равновесие в этом мире будет нарушено, что неизбежно отзовется в мире том. Славянские волхвы обеспокоены. Имя предателя неведомо никому. Так же как и его обличье. Но погоня уже идет по следу ведуна-отступника, и карающий меч древних богов занесен над его головой.

---

– За твою понятливость, виконт Гийом, я уступлю тебя коня, взятого из-под убитого сельджука, – усмехнулся Венцелин. – А о кольчуге и мече ты уж сам позаботься.

Шерпентье принял подарок с достоинством, но все-таки не удержался от слов благодарности в адрес щедрого саксонца.

– Так что мы будем делать? – спросил недовольный Вальтер.

– Надо уходить и уходить как можно быстрее, – посоветовал оживший Гийом. – К Цивитоту, а еще лучше – к Босфору, где нас ждут галеры друнгария Константина.

К сожалению, виконт запоздал с советом, сельджуки обрушились на затихший в предчувствии беды лагерь, словно ураган. Попытки рыцарей построить ополченцев в плотные ряды кончились провалом. Простолюдины просто не понимали команд, несущихся со всех сторон. Людей охватила паника, и они стали разбегаться, пытаясь спастись от летящих со всех сторон стрел. В этой кровавой сумятице крестоносцы потеряли более половины людей, и не были истреблены подчистую только потому, что сельджуки не рискнули преследовать бегущих в наступившей темноте. Венцелин успел вывести из-под удара и своих людей, и Петра Отшельника, которого пришлось пересадить на заводного коня. Впрочем, осел проповедника тоже уцелел в этом рукотворном аду и даже проявил несвойственную его собратьям резвость, поспешая за лошадьми.

Цивитот не оправдал надежд Петра Отшельника и его рыцарей. Крепость была взята сельджуками без больших усилий еще до того, как первые беглецы успели добраться до ее ворот. Участь укрывшихся здесь женщин и детей была ужасной, их отрубленные головы торжествующие сельджуки метали со стен прямо под ноги ополченцам вперемешку со стрелами и дротиками. Обезумевшая толпа ринулась прочь от Цивитота, а сзади ее уже подпирали основные силы бека Ильхана. Турки истребляли крестоносцев последовательно и методично, почти не подвергая себя риску. Они убивали отстающих, и ни на мгновения не оставляли своим вниманием тех, у кого еще имелись силы для бегства, атакуя их беспрерывно. Пытаясь хоть как-то им противостоять, Венцелин потерял до трети своего немногочисленного отряда. Прочие рыцари даже не пытались сопротивляться. Сбившись в кучу вокруг Петра, они тупо продвигались вперед, к Босфору на измученных конях, надеясь теперь только на помощь византийцев. К Босфору они вышли, но, к сожалению, в пяти милях от гавани. Византийские галеры уже спешили им на помощь, но турки оказались расторопнее. Осознав ситуацию, Венцелин предпринял последнюю героическую попытку остановить бегущую толпу. Ему это удалось, наверное, потому, что ополченцы, наконец, осознали – бежать некуда, впереди вода. Первым остановился кузнец Бланшар, вскинув над головой копье. Вокруг него стали собираться люди, сначала десятками, потом сотнями, скоро их собралось до пяти тысяч, измученных и отчаявшихся, но все-таки готовых дорого продать свои жизни. Первые пять рядов составляли копейщики, за их спинами прятались лучники. Левый фланг фаланги упирался в обрывистый берег довольно полноводного ручья, и за его судьбу можно было не опасаться. Зато правый фланг был практически открыт. Венцелин разместил здесь свой конный отряд, который насчитывал всего пятнадцать бойцов. Если турки затеют обход, то противостоять им практически некому. Правда, в пятистах шагах от фаланги, за высоким холмом прятались уцелевшие рыцари во главе с Петром Отшельником, но не было никакой надежды, что они придут на помощь пехотинцам. Венцелин подозвал бледного каноника Фрумольда:

– Скачи за холм и передай рыцарям, что Венцелин фон Рюстов ждет от них помощи. Как только первая лава сельджуков упрется в фалангу, пусть ударят им в бок.

– А если они не захотят? – испуганно спросил каноник.

– Тогда они сгорят в аду раньше, чем папа Урбан замолвит за них слово!

Сельджуки были настолько уверены в своем превосходстве над уже практически разбитым противником, что даже не пытались совершать обходных маневров. Турецкая лава катилась с горы, оглашая окрестности звериным рыком.

– Копейщики, стать на колено! – рявкнул Венцелин, и первые ряды резко ушли вниз, открывая лучникам обзор.

Туча злобных ос вылетела навстречу атакующим, вышибая из седел обезумевших от жажды крови наездников. На землю пали сотни сельджуков, но тысячи продолжали нестись во весь опор.

– Копейщики, встать, – скомандовал Венцелин.

Фаланга дрогнула, даже подалась назад, но удержалась на месте. Копья угрожающе выдвинулись вперед, навстречу грозно рокочущей лаве. Венцелин почти оглох от топота тысяч копыт, но продолжал кричать, стараясь вселить мужество в сердца своих товарищей.

Фрумольд достиг холма раньше, чем турецкая лава обрушилась на пешую фалангу. Слова Венцелина он даже не прокричал, а пролаял в растерянные лица рыцарей. Каноника распирала злоба – эти вооруженные до зубов люди прятались за холмом, пока их соратники по крестовому походу отдавали свои жизни во славу Господа. А потому к словам Венцелина он добавил еще и свои, куда более обидные для благородных мужей.

– Нас сомнут через мгновение, – процедил сквозь зубы виконт Гийом. – Я не хочу умирать, каноник.

– А разве не за смертью во славу Всевышнего ты пришел сюда, Шерпентье, – воскликнул Фрумольд, вскидывая меч над головой. – Рыцари и сержанты, для нас открылись ворота рая. Вперед! Мы будем первыми, кто увидит Христа.

Фрумольд развернул коня и ринулся в разгорающуюся битву. Следом за ним двинулся Вальтер Неимущий, опустив копье для последней в жизни атаки. Гийом Шерпентье скрипнул зубами, но не посмел отстать от своих товарищей. Рыцари, перестраиваясь на ходу, железной стеной понеслись на врага. Их удар во фланг сельджукам был неожиданным, а потому страшным. Турки уже почти разрубившие фалангу пополам, вдруг стали поворачивать коней. Их бегство было столь же стремительным, сколь и недавняя атака. Но преследовать их никто не стал, из опасения нарваться на засаду.

– Галеры! – вдруг закричал чудом уцелевший Бланшар. – Византийский флот на подходе!

Из шестидесятитысячного войска крестоносцев, еще совсем недавно высадившихся на берегу Босфора, уцелела едва ли десятая часть. Все остальные были либо убиты, либо взяты в плен и проданы в рабство. Стоявший на носу адмиральской галеры друнгарий Константин Котаколон обернулся к комиту архонтопулов Радомиру и произнес небрежно:

– Какая жалкая участь. Какая гримаса судьбы.

– Все там будем, – холодно заметил комит. – По крайней мере, пали они с честью. Мир их праху.

– Будем надеяться, что Господь позаботится о них, – примирительно заметил дука Мануил Вутумит. – Ведь они так стремились попасть в рай.

Глава 4. Константинополь.

Глебу де Руси крупно не повезло. Собственно, не повезло всем благородным шевалье, составлявшим свиту Гуго Вермондуа. Граф решил добраться до Константинополя первым, опередив Роберта Нормандского и Роберта Фландрского. Он даже послал Алексею Комнину хвастливое письмо, с требованием обеспечить пышную встречу. Но, увы, человек предполагает, а Бог располагает. Галеры, на которых французские крестоносцы плыли из Бари в Илирик, попали в жесточайший шторм. Многие суда пошли на дно, и на берег близ города Дураццо высадилась жалкая кучка людей, нуждавшихся в помощи и поддержке. Надо отдать должное правителю области Иоанну Комнину, племяннику императора, он проявил по отношению к попавшим в беду пилигримам редкостное великодушие. К сожалению, его гостеприимство не могло возместить Глебу потерю сержантов, которые ушли под воду вместе с галерами. Сам он спасся чудом, заодно вытащив из воды пажа Гвидо и знамя святого Петра, которое папа Урбан вручил графу Вермондуа в Риме, благословляя на святое дело. Сир Гуго счел спасение знамени счастливым предзнаменованием и поручил шевалье де Руси водрузить его над одной из башен Иерусалима. Сказать, что Глеб был тронут этим поручением благородного Гуго, значило сильно покривить против истины. Шевалье откровенно злился на легкомысленного брата короля, севшего в лужу в самом начале похода. И пусть эта лужа называлась Адриатическим морем, Глебу от этого легче не стало. Благородного Гуго Вермондуа вместе с его сильно поредевшей свитой и немногочисленным отрядом любезные византийцы препроводили в Константинополь, где брат французского короля попал в жесткие объятия хитроумного Алексей Комнина, решившего использовать несчастье, приключившееся с крестоносцами, в своих интересах. Он потребовал от графа Вермондуа, оказавшегося по сути пленником византийцев, принести ему вассальную присягу – оммаж. Со стороны императора это была ничем не прикрытая наглость, о чем Гуго со свойственной ему откровенностью заявил константинопольским чиновникам.

– Но ведь речь идет о землях империи, – ласково напомнил расходившемуся графу протовестиарий Михаил, приставленный Алексеем Комниным к оплошавшим французам. – Требование басилевса абсолютно законно.