Анна Бахтиярова - Глаза Поднебесья

• Название: Глаза Поднебесья
• Автор: Анна Бахтиярова
• Жанр: Детективная фантастика

Люди, наверное, назвали бы это чудом — процесс превращение огонька души в новое существо. Но я помню только боль. Запредельную. Такую, что нет сил даже кричать. Что-то пошло не так, и я змеёй извивалась в капсуле. Теперь в моих воспоминаниях живёт то, что ни одному ангелу не полагается помнить. Обрывки земных жизней и человек, который столетия назад был моим небом. Я совершаю странные поступки, повинуясь импульсу, и единственная вижу вход в мёртвый мир, где больше нет места слугам Поднебесья. Быть может, я с самого начала была чьим-то экспериментом?

---

Анна Бахтиярова Глаза Поднебесья

Пролог

Странное я создание. В миг, когда всё вокруг рушилось, разлеталось на миллиарды частиц, стоило подумать о чём-то глобальном. О смысле бытия, например. Или, как минимум, собственной глупости, приведшей к апокалипсису в отдельно взятом здании. А мне представилась вазочка с мороженым. Белым, как первый снег. Обильно сдобренным кисло-сладким соком. И вишенкой сверху — с изящно изогнутым хвостиком.

Решено. Организую себе такое лакомство, когда наставник Тайрус выбьется из сил, ругая нас четверых неуместными для статуса словами. Устрою полчаса блаженства после взбучки тысячелетия. А в том, что она грядёт, ни я, ни лежавшие рядом собратья-неудачники не сомневались. Ещё бы! Позволили взорваться восьмиэтажной махине в центре города!

А ведь всё так неплохо начиналось…

Их было трое. Подозреваемых. Клиентов.

Сотрудников первого городского банка мы проверяли старательно, определяя и мелкие грешки, и серьезные промахи. Но не нашли ничего подходящего к случаю. А остальные посетители, кроме упомянутой троицы, не вызывали вопросов. Ни намека на злой умысел или волнение на лицах, типично хмурых и помятых для понедельничного утра. Только легкое раздражение, ставшее следствием тягостного ожидания, а не обиды на вселенную.

Подозреваемых решили поделить. Торр — истинный воин Мира Войны, шаг в шаг ступал за широкоплечим атлетом в деловом костюме, отпускающим неприличные ругательства под нос. Ши — дочь Мира Вечной Ночи, серой тенью скользила за абсолютно спокойным на вид старичком. Такие никогда не выделяются в толпе. Маленькие, щуплые, тихие. Но благодаря природной эмпатии девушка физически ощущала ярость пожилого мужчины, и теперь чужой гнев отражался в её карих глазах, кажущихся чёрными из-за светозащитных линз. Каю — философу Мира Бескрайних Равнин досталась нервная, кусающая губы блондинка, облачившаяся в бесформенный балахон, под которым запросто уместился бы не один пояс смертника.

А мне… мне было велено наблюдать за всеми сразу. Фиксировать и предугадывать на ходу, как и полагается представительнице Мира Гор и Тумана, жители которого всегда отличались предвидением и молниеносной реакцией. Ничем вышеперечисленным я, правда, не обладала ни на грамм, но это мало кого тревожило, включая меня саму. Я верила в нетривиальные возможности нашего коллективного разума и в шальное мифическое божество, дарящее удачу тем, кто умеет смеяться над собственными промахами.

Девица остановилась у доски объявлений. Серо-голубые глаза с яркой черной окантовкой заскользили по строчкам. Но я могла поклясться, что она не видит и слова. Шальная улыбка, заигравшая на тонких губах, точно не являлась отражением выгодных кредитных предложений. Кай за спиной блондинки напрягся, машинально проехал пятерней по фиолетовым — под цвет неба в своей вселенной — волосам. Вопросительно глянул на меня, но я отрицательно мотнула головой. Рано.

Метрах в десяти слева Ши сердито щурилась на старика, задумчиво обводящего взглядом очереди в кассах. Выглядела бывшая жительница чёрной земли взвинченной, но то была лишь видимость. Она умела сохранять спокойствие, как никто из нас. Просто сейчас лицо отражало эмоции деда. С другой стороны, трудно сомневаться в подлинности пылающей ярости, когда у стоящей перед вами девушки темно-серая кожа. Но лично мне внешность Ши нравилась. И пускай Торр шутил, что шимантка напоминает летучую мышь в свадебном платье, я с первого дня видела в её облике благородство.

Кстати о доблестном воине. Прежде чем мы трое успели сориентироваться и спланировать дальнейшие действия, он оказался в самой гуще событий. И кто бы сомневался. Наставник мог до хрипоты твердить грузному белобрысому детине, что у него теперь иное «оружие» вместо дубины, однако Торр вспоминал об уроках этикета лишь после того, как отправлял очередную жертву в нокаут.

Причиной нынешней заварушки стало опрометчивое поведение клиента-атлета, застывшего посреди зала справа от нас с Каем. Сначала ему приспичило с минуту шептать под нос нечто очень смахивающее на молитву, а потом неосторожно взвыть, спешно засовывая руку под пиджак:

— Убьююю!

Для Торра это стало явным доказательством недобрых намерений. Издав боевой клич, похожий одновременно на радостное восклицание гориллы-вожака и рёв разбуженного зимой медведя, воин ринулся на «террориста». Это, в свою очередь, послужило сигналом для нас. Позабыв об оставшихся подозреваемых, мы пошли на поводу у «инстинкта толпы», о котором на занятиях сотни раз упоминал наставник. Не сговариваясь, навалились на мужика поверх Торра. Только перья закружили в воздухе, как снежинки в метель.

И сразу грохнуло. Ударило по барабанным перепонкам. Зазвенело внутри головы сотней обезумевших колоколов. Пламя — алое с едва уловимой черной каймой — прошло по этажу, жадно поглощая всё живое, и ринулось выше. Вокруг что-то летало, ломалось, рвалось. Пугало до колик, будто и впрямь могло причинить нам вред.

Так и распластались вчетвером на том, что ещё недавно было начищенным до блеска полом, подставляя бока и другие части тел языкам пламени, не способным нас ни обжечь, ни покалечить, ни тем более убить. Лежали, окутанные черным едким дымом. Не думая о людях, которых огонь действительно не пощадил. Возможно, потому что не помнили, каково это — терять близких или умирать самим. Никто не знает, дар это или проклятье, но обитатели Поднебесья не сохраняют память о прожитых земных жизнях. Ни об одной из них. Остаются лишь рефлексы и общая информация о родных землях, хранящаяся в голове, словно страницы энциклопедии.

— ПОДЪЁМ!

Бас наставника Тайруса — высокого мужчины с русыми волосами, собранными в конский хвост, ударил не хуже недавнего взрыва. Торр громко охнул, но первым вставать не рискнул. Дернулся и затих. Только пепел посыпался с широких плеч. Кай предпочел изобразить бездыханное тело, правда, не слишком вдохновенно. Бледные губы зашевелились, беззвучно напевая песню ветреных равнин полузабытого дома.

— Я сказал: живо встали! — разъярился наставник всерьез. Ногой притопнул для пущей убедительности.

Но не пронял. Будто мы не знали, что весь учебный сектор шепчется, что Тайрус сам всю жизнь являлся главной головной болью для Высших седовласых старцев. Я поймала насмешливый взгляд Ши и обреченно вздохнула. Черные глаза во всей красе отразили моё собственное отношение к происходящему. Пришлось подниматься, подавая пример остальным проштрафившимся стажерам.

В эпицентре катастрофы всё изменилось до неузнаваемости. Время замерло. Сковало яростное движение огня, заставило замереть в полете обломки бетона и металла. Сделало всё вокруг ненастоящим, стирая ощущение трагедии.

— Ну? — Тайрус поочередно заглянул в наши смущенные лица, пока мы дружно опускали глаза. — Кто решится объяснить причину провала? Может, ты, Кай? Расскажи, как так случилось, что целых четыре защитника умудрились погубить три сотни жизней?

— Жизней? — с чувством выдохнул Торр, пока Кай медлил с ответом (философ, он и после смерти философ!)

— Именно, стажер, — тон Тайрус словно позаимствовал у психиатра, убеждающего пациента, что тот не великий полководец, а программист-неудачник, сбрендивший на почве «ссоры» с любимым оборудованием.

— Дык это! Того! Не взаправду! — продолжил Торр в свойственной ему манере изложения.

— Ты серьезно так думаешь, воин? — холодно поинтересовался наставник, а взгляд каким опасным стал! Того гляди по ветру развеет! — Опять не слушал, пока я перед вами распинался, как распоследняя клуша?! Спокойно, Торр! Спокойно! Мозгами надо шевелить, а не крыльями!

О! Каких немыслимых усилий воли мне стоило сохранить серьезную мину на лице. И Каю с Ши, кажется, тоже. Нам всем отлично была известна привычка вояки. Бедняга с первых дней пытался от неё избавиться. Но, увы. Каждый раз, попадая впросак, Торр принимался судорожно хлопать новой частью тела, приобретенной после очередной гибели на поле боя. Впрочем, я-то чего хихикаю? У самой, когда злюсь, перья дыбом встают.

— Не слышу ответа, Кай, — Тайрус мстительно прищурился на философа. Подошел близко-близко. Глаза впились в делано-задумчивое лицо. Неудивительно, что наставник взъелся именно на этого стажера. Сам виноват — с первых дней изображал, что знает больше других. Вот и доигрался. Теперь его всегда спрашивают первым.

— Вообще-то, в словах воина, есть доля истины, — соизволил, наконец, изречь философ. Но исключительно после того, как Тайрус начал угрожающе пыхтеть. — Мы наворотили дел, но так как находимся в ненастоящем Мире, реально никто не пострадал.

— Идиот! — прорычал наставник, вытирая широкой ладонью вспотевший лоб. — Тоже не думал вникать, пока я скакал перед вами, как… — у Тайруса не хватило душевных сил подобрать очередное красочное сравнение, однако за него это сделал Торр, решивший реабилитироваться. По-своему, разумеется.